Раздел VIII

Актуальные комментарии для РЭОШ

В данном разделе содержатся комментарии, которые В.Ю. Катасонов дает внештатному корреспонденту Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова Галине Вишневской (они размещаются на сайте РЭОШ в рубрике «Комментарии, интервью и беседы»).

Китай глядит на мир с прищуром

Что стоит за заявлениями об открытости экономики КНР

– Валентин Юрьевич, в этом году исполняется сорок лет китайской политике реформ и открытости. Судя по всему, сворачивать с этого пути Китай не собирается, и даже наоборот: на ежегодном Азиатском экономическом форуме в Боао председатель КНР Си Цзинъпин в своей речи объявил о новых мерах по расширению открытости страны к внешнему миру. Считаете ли Вы, что за прошедшие четыре десятилетия Китай добился успехов именно благодаря этой политике?

– С одной стороны, да: создана колоссальная экономика, валовый внутренний продукт, подсчитанный по приоритету покупательной способности юаня, выводит Китай на первое место в мире. Америка с 2015 года довольствуется вторым местом. Если же посмотреть с другой стороны, китайские успехи выглядят довольно сомнительно, напоминают колосса на глиняных ногах, если принять во внимание, что экономика Китая полностью зависит от внешних рынков. Сейчас мы каждый день слышим об обострении отношений Китая и Соединённых Штатов, о том, что эти отношения могут перерасти в торговую войну. Между тем дефицит торгового баланса китайско-американской торговли составляет 375 миллиардов долларов. Это аномалия, потому что экономика должна развиваться гармонично, пропорционально. А тут налицо недоразвитие той экономики, которую мы называем единым народно-хозяйственным комплексом, а китайцы – внутренним рынком. В отличие от внешнего рынка, на который они все эти сорок лет в основном работали, внутренний рынок находился в запустении.

Сейчас Си Цзиньпин говорит о том, что Китай будет менять экономический курс, стимулировать внутреннее потребление, что китайцы готовы пойти на сокращение экспорта, на увеличение импорта, готовы даже пойти на нулевое сальдо торгового баланса. Но ведь нечто подобное Китаем уже не один год говорится: что слишком опасно продолжать идти по пути глобализации, зависеть от внешних факторов, от возможного протекционизма со стороны торговых партнёров страны. Впервые задача переориентировать экономику КНР на внутренний рынок была поставлена лет десять назад, но до сих пор не реализована. Катиться по колее глобализации, конечно, приятнее, веселее и проще, насыщать же внутренний рынок за счет собственного производства – намного сложнее, это всё равно, что поднимать непаханую целину. Пока это сделать китайцам не удаётся, и у меня складывается ощущение, что Китай будет потихоньку переходить на другие рельсы – на рельсы торговли капиталом. Пекин хотел бы вывозить капиталы в разные страны мира, но для этого надо широко раскрыть двери для беспрепятственного хождения иностранной валюты в самом Китае. Но в КНР до сих пор придерживаются достаточно жёсткого инвестиционного протекционизма. Особенно это касается таких отраслей, как банки, финансы, страховой бизнес. Пока компаний и банков с доминирующим участием иностранного капитала в Китае практически не было. По-своему китайцы, конечно, были правы, потому что финансово-банковская система является ключевой, и если туда пустить иностранцев, то через банки они быстро начнут контролировать всю китайскую экономику. Сегодня, видимо, деваться уже некуда, и на XIX съезде КПК, который проходил осенью 2017 года, а также на Всекитайском съезде народных представителей (ВСНП) в марте этого года стали говорить о том, что Китай будет открывать доступ иностранному капиталу и в такие, особенно чувствительные, сферы, как банки, финансы, страховой бизнес. На только что прошедшем Боаоском Азиатском Форуме (БАФ) Си Цзиньпин добавил в этот список ещё и автомобильную промышленность.

– Мне кажется, что Китай смотрит на остальной мир со своим особым, китайским прищуром, и не факт, что заявленное будет в полной мере выполнено. Учитывая это, что можно сказать про интернационализацию юаня?

– Согласен: то, что Китай обещает, всегда надо делить на десять. Ещё лет пятнадцать назад Пекин стал добиваться включения юаня в корзину резервных валют МВФ. Но в эту корзину могут входить только свободно конвертируемые валюты. Китайский юань таковым не был – для этого нужно было бы снять любые ограничения на трансграничное движение капитала. Россия, например, имеет рубль, который де-юре является свободно конвертируемой валютой, потому что у нас нет никаких барьеров в движении капиталов: заходи, выходи, выноси всё, что хочешь, – но де-факто рубль мало кому нужен. С китайским юанем ситуация другая. В 2016 году он заполучил статус резервной валюты, но так и не стал свободно конвертируемым. При этом китайцы всегда усиленно уверяли, что они потихонечку-полегонечку расширяют конвертируемость юаня. Сейчас им в очередной раз приходится это обещать, и они всё-таки пустят иностранных инвесторов на свой рынок. И опять трудно с уверенность сказать, насколько эти обещания будут реализованы: одно дело, когда на ВСНП декларировалось, что Китай будет «открываться», другое – когда Си Цзиньпин подобное заявление сделал на форуме в Боао – на форуме, который ежегодно собирает по шестьдесят-семьдесят зарубежных делегаций и который называют «азиатским Давосом». В этом году БАФ собрал две тысячи человек из шестидесяти трёх стран мира. В Боао руководитель Китая очень много говорил о реализации проекта Нового шёлкового пути. На сегодняшний день в рамках этого проекта около восьмидесяти стран и международных организаций, в том числе и российских, уже подписали с Китаем документы о сотрудничестве. Казалось бы, внешние успехи КНР – налицо, но всё же я не особенно очаровывался бы ими, потому что эта страна не успела сделать необходимый манёвр в сторону внутреннего рынка. И если сейчас Соединённые Штаты начнут быстро «трамбовать» Китай, то его экономика понесёт серьёзные ущербы.

При этом нельзя забывать о том, что КНР имеет громадный долг, причем не только в абсолютном выражении, но и в относительном: по официальным данным Китая – порядка 300 % ВВП, а если взять в расчёт ещё и теневой банкинг, то получается под 600 % ВВП. Как они смогут сманеврировать в случае серьёзного обострения отношений с США, трудно сказать. На форуме в Боао товарищ Си ничего не говорил по поводу интернационализации юаня, но, думаю, что все его заявления насчёт открытости китайской экономики, концепции «один пояс – один путь» подразумевают, что китайцы будут продвигать юань в мировых масштабах. И здесь китайская валюта серьёзно сталкивается с долларом. Сейчас юань действительно начал быстро набирать вес, потому что у него растущий валютный курс. У американского доллара курс по отношению к юаню и по отношению к разным корзинам валют в целом падает, что очень странно, это происходит супротив того, что записано в учебниках по экономике: ключевая ставка повышается, повышение ключевой ставки вроде бы должно вести к повышению доходности финансовых инструментов, эмитируемых Соединёнными Штатами, прежде всего казначейских бумаг США, и привлечению таким образом капиталов со всех уголков планеты. Это должно улучшать платёжный баланс и повышать курс доллара. Но почему-то этого не происходит. Видимо, «пациент» находится в очень тяжёлом положении. У больного организма не возникает нормальных реакций.

– США объявили войну и России, и Китаю. Это, конечно, разная война, но есть ли шанс сблизить наши экономики и вместе противостоять американской агрессии?

– Как бы мы в сближении с Китаем не поменяли шило на мыло, потому что со временем он может стать для нас угрозой точно так же, как сегодня США. Да, мы вынуждены сейчас опираться на Китай, сотрудничать с ним. КНР сейчас имеет активное сальдо торговли с Россией, поэтому у Китая есть возможность это сальдо конвертировать в экспорт капитала. Но боюсь, что китайцы начнут активно скупать российскую экономику, под благовидными предлогами они будут создавать какие-то предприятия по производству того, другого, третьего. Поэтому во взаимоотношении с КНР очень важно придерживаться принципа симметрии: сколько они инвестируют в нашу экономику, столько же должны инвестировать и мы. Но на данный момент, к сожалению, китайские инвестиции в российской экономике намного превышают наши инвестиции в китайской экономике. Хотя это и неудивительно. И не только потому, что мы экономически слабее и у нас отрицательное сальдо в торговли с Китаем, но ещё и потому, что китайский инвестиционный протекционизм не очень-то даёт возможность российским экспортёрам капитала найти точки приложения в китайской экономике.

19 апреля 2018 г.