«Наш ответ Чемберлену», или Какими должны быть встречные санкции Москвы

Одна из основных тем российских СМИ на этой неделе – подготовка Россией пакета мер в ответ на экономические санкции Америки. Такой пакет должен стать ответом Москвы на те санкции, которые были введены Вашингтоном в начале прошлого месяца (в «черные списки» были занесены 24 чиновника и предпринимателя и 14 компаний).

Вчера Государственная дума приняла в первом чтении ряд законопроектов о противодействии санкциям Вашингтона и других стран Запада. Правда, в первоначальных версиях документов число конкретных мер было равно 16, а в той версии, которая родилась после первого голосования, список сократился до 6.

Среди них в редакции первого чтения перечислены запрет на поставки лекарств, алкоголя и табака, сельхозпродукции и промтоваров, технологического оборудования и программного обеспечения. Одновременно ограничивается сотрудничество в атомной и ракетно-двигательной отраслях и авиастроении, а также предусматривается введение «черных списков» иностранных граждан, которым будет закрыт въезд в Россию. Оговаривается, что ответные меры будут вводиться кабинетом министров по решению президента РФ, аналогичный порядок определен и для возможной отмены встречных санкций.

С моей точки зрения, документ получился политический. Подобную формальную симметрию я называю игрой в настольный теннис. А ведь нам нужен асимметричный ответ, который избавил бы Россию от дамоклова меча новых санкций и позволил гражданам страны спокойно жить и трудиться.

Единственное предложение по ответным мерам, которое заслуживает внимания, было сделано вчера фракцией партии «Справедливая Россия». Она внесла в Госдуму проект закона, который запрещает размещать средства Фонда национального благосостояния (ФНБ) в облигациях и других ценных бумагах США. «Уж если мы начинаем контрсанкции, давайте начинать с этого», – так прокомментировал документ лидер эсеров Сергей Миронов.

Хотел бы прокомментировать указанное предложение. Все-таки подход эсеров характеризуется половинчатостью, основан на привычном принципе формальной симметрии («игра в пинг-понг»). Против России используется широкий арсенал средств экономической войны, кстати, не только официально объявляемые санкции (тема арсенала средств такой войны – очень широкая, выходит за рамки данного материала). А мы пытаемся отвечать только на санкции, причем зеркально – точно такими же санкциями. Получается: они нам хотят «насолить», а мы им «насолим». Причем точно также, с использованием точно такой же «соли». В данной случае Вашингтон планирует заблокировать размещение на финансовых рынках бумаг российского государственного долга, а мы откажемся от их государственных долговых бумаг. Экономическая война – такая же война, как и обычная, основанная на использовании оружия. Здесь побеждает тот, кто действует с упреждением и асимметрично. И кто умеет грамотно не только наступать, но и обороняться. По моему глубокому убеждению, задача состоит не в том, чтобы «насолить» Америке, а в том, чтобы минимизировать собственные ущербы (организовать грамотную оборону в экономической войне).

В Америке прекрасно знают все «хитрости» наших денежных властей. Одна из них – спрятать деньги Минфина за вывеской Центробанка, рассчитывая таким образом защитить казенные средства от санкций. Известно, что средства Центробанка обладают наивысшим иммунитетом от конфискаций и арестов. А вот деньги Минфина можно замораживать и конфисковывать. Далеко за примерами ходить не надо – в конце прошлого года были заморожены деньги суверенного фонда Казахстана на сумму 22 млрд. долл, (около 40 % средств фонда) в голландском отделении американского банка «Mellon» по совершенно надуманному предлогу (лишь в конце января нынешнего года их удалось освободить из-под ареста).

Вашингтон знает, какая часть международных резервов России принадлежит Центробанку, а какая – Минфину. Вот вторую часть он и будет арестовывать или конфисковывать. Для справки: объем средств ФНБ на 1 мая текущего года составил 63,9 млрд. долл. Это без малого 17 % официальных валютных резервов. Я уже встречал в статьях американских экспертов призывы к Белому дому посягнуть на ту часть валютных резервов РФ, которая де-юре находится на балансе Центробанка, а де-факто принадлежит Минфину России.

Продолжу свои рассуждения. Если рассматривать инициативу Миронова не как «наказывающую», а как защитную, тогда ее надо расширить.

Во-первых, ее надо распространить на все средства ФНБ, номинированные в долларах США. Т. е. не только на ценные бумаги, но также на валюту, размещаемую на счетах иностранных банков. Ведь арестовать валютные счета Вашингтону, который контролирует все долларовые транзакции в мире, еще проще, чем блокировать активы в виде казначейских бумаг.

Во-вторых, ее надо распространить на все валютные резервы РФ, номинированные в долларах США. Т. е. мы должны действовать с упреждением. Если мы хотим выстоять в экономической войне с США, нам неизбежно придется национализировать Центробанк (т. е. обеспечить выполнение статьи 75 Конституции РФ, которая определяет Банк России как «орган государственной власти»). А как только такая национализация произойдет, в тот же самый день произойдет арест (а, может быть, даже конфискация) всех тех валютных активов, которые называются «международные резервы Российской Федерации». Тем, кто в этом моем тезисе сомневаются, рекомендую обратиться к моей книге: Катасонов В. Центробанки на службе «хозяев денег». В двух томах. – М.: Русское экономическое общество им. С.Ф. Шарапова, 2018.

Еще раз вернусь к тезису: побеждает тот, кто предпринимает несимметричные шаги. Вашингтон привык на протяжении последнего столетия предпринимать на мировой арене асимметричные акции, которые правильнее назвать наглой агрессией (не только военной, но и экономической, финансовой, политической, информационной). А мы обязаны предпринимать асимметричные и нестандартные шаги для эффективной обороны и обуздания агрессора.

И не надо нам ломать голову, на какие «финансовые инструменты» нам заменить казначейские бумаги США и доллары США на счетах иностранных банков. Самым эффективным и ассиметричным «ответом Чемберлену» может стать только укрепление собственной экономики. А это можно сделать только путем проведения новой индустриализации, восстановления экономики, разрушенной непрерывной четвертьвековой чредой «рыночных реформ». А для этого «финансовые инструменты», номинированные в долларах США (равно как и в других иностранных валютах), нам надо конвертировать в инструменты. Обратите внимание, что в последнем случае слово инструменты я употребил без кавычек. В течение четверти века русского человека приучали к «финансовым инструментам». Выросло целое поколение молодых людей, которые с трудом понимают, что бывают другие инструменты, для которых кавычки не требуются. Речь, конечно, идет не о лопатах и топорах. А о таких серьезных инструментах, как токарные, фрезерные и сверлильные станки, оборудование для добывающей, металлургической, обрабатывающей промышленности, строительства, сельского хозяйства и т. п. Причем самых современных, оснащенных электроникой, действующих в автоматическом режиме, самонастраивающихся и т. п. То есть о таких средствах производства, которые обеспечивают функционирование и развитие реального сектора экономики в современных условиях.

По данным Банка России, на 1 мая 2018 года международные резервы РФ составили 459,9 млрд. долл. На золото пришлось 81,1 млрд. долл. Все остальное валюта – 378,8 млрд. долл. В международных резервах РФ на долларовую часть приходится, по данным Центробанка, 45 %.В абсолютном выражении – около 207 млрд. долл.

Вот эту часть резервов надо в срочном порядке направить на закупку машин и оборудования на мировом рынке. Этого, конечно, будет недостаточно для того, чтобы провести полномасштабную индустриализацию в России. По экспертным оценкам, чтобы реальную экономику России вывести на тот уровень, который был в 1990 году (в рамках РСФСР), необходимы инвестиции, равные примерно одному триллиону долларов. Если условно предположить, что половину этих инвестиций можно обеспечить за счет внутренних возможностей (прежде всего, строительные работы, с помощью которых происходит создание так называемых «пассивных элементов» основных фондов – здания, сооружения, коммуникации), то на закупки машин и оборудования («активные элементы») потребуются средства, эквивалентные примерно 500 млрд. долл.

Нам не стоит уподобляться Плюшкину и копить иностранную валюту. На закупки машин и оборудования следует направить и ту часть валютных резервов, которая выражена в евро, фунтах стерлингов и иных свободно конвертируемых валютах. Валютные резервы должны работать, а по-настоящему работать они будут тогда, когда воплотятся в заводы и фабрики. Напомню, что, когда в 30-е годы в Советском Союзе проводилась индустриализация, вся валютная выручка шла «с колес» на закупки машин и оборудования, никаких валютных «подушек» руководство страны не создавало. Вместо «валютных подушек» оно создавал «железный щит» Родины.

Если же говорить о нынешних «валютных подушках», составленных даже не из доллара США, а евро, британских фунтов и прочих свободно конвертируемых валют, то у меня к ним никакого доверия нет. Ведь они эмитируются теми странами, которые относятся к союзникам США и которые под сильным давлением Вашингтона также могут присоединиться к заморозке валютных резервов РФ.

Это не значит, что России не нужны международные резервы. Нужны. Но они должны состоять из золота. Этот актив (если он находится на территории данной страны, а не за рубежом) имеет такое неоспоримое преимущество перед валютными резервами, что его нельзя ни заморозить, ни конфисковать.

Если вспоминать 30-е годы прошлого века, то в СССР «валютных подушек» не создавали, а вот золотой запас накапливали. Это были «чрезвычайные деньги» на случай войны. Накануне Великой отечественной войны золотой запас Советского Союза превышал 2000 тонн.

Дополнительным аргументом в пользу накопления золота является то, что сегодня этот драгоценный металл сильно недооценен (у меня сейчас нет возможности объяснять, почему недооценен; об этом как-нибудь в следующий раз). Слава Богу, сегодня почти вся внутренняя добыча золота идет в международные резервы РФ (а еще в 90-е годы и в начале нулевых почти все добываемое золото из страны вывозилось). Но здесь есть два «но». Во-первых, накапливаемое золото оседает на балансе Центробанка. Желательно, чтобы оно накапливалось на балансе Минфина, который более подконтролен государству. Во-вторых, можно увеличить масштабы накопления золота за счет его закупок на мировом рынке. Подобно тому, как это делает Китай (через Гонконг в КНР, где годовая добыча золота составляет свыше 400 тонн, дополнительно каждый год поступает до 900 тонн импортного золота).

Но вернемся к новой индустриализации России с помощью валютных резервов. Как видим, для этого гигантского проекта недостаточно даже всех нынешних валютных резервов. Нехватка составляет 100–150 млрд. долл, (если исходить из оценки общей суммы необходимых валютных затрат в 500 млрд. долл.). Я уже отмечал, что ежегодно из России утекает примерно по 100 млрд. долл. Эта сумма складывается из чистого оттока частного капитала, сальдо инвестиционных доходов и прироста валютных резервов РФ.

Если закрыть эту «дыру», то за год у нас будет дополнительно доход в 100 млрд., а за два года -200 млрд. долл. А как закрывать «дыру»? – Прежде всего, восстановив бесконтрольное трансграничное движение капитала.

А кроме того есть еще такой резерв для индустриализации, как накопленные зарубежные активы российского происхождения. Многие из них сформированы в результате нелегального вывоза капитала и спрятаны в офшорах. Их нужно также возвращать. Согласно моим оценкам, их сумма равна как минимум 3 триллионам долларов. Да, все эти активы назад не вернешь. Но частичное возвращение возможно (как это делать – тема отдельного разговора). Но даже если в среднем в год возвращать по 5 %, то в абсолютном выражении валютные закрома российского государства могли бы пополняться на 150 млрд. долл, в год.

Все что я описал выше и представляет собой концепцию асимметричного ответа России на экономические санкции Вашингтона. Эта концепция не из пальца высосана. Она базируется на опыте Советского Союза, который на протяжении 20-30-х гг. прошлого века находился в кольце жесткой блокады (пожалуй, гораздо более жесткой, чем нынешние санкции Вашингтона). Он сумел провести индустриализацию, построив за период с 1929 года до начала Великой Отечественной Войны (т. е. за 11,5 лет) 9600 предприятий. Это позволило Советскому Союзу не только сделать бессмысленными все блокады и санкции Запада, но и создать прочный оборонный щит и победить фашистскую Германию и ее союзников в крупнейшей в истории человечества войне. Нам эти уроки надо хорошо помнить, ибо человечество находится на пороге третьей мировой войны.