Китай лидирует в построении электронного концлагеря

Тема «цифровой экономики», «цифрового общества», «цифрового правительства», «цифровых денег» и многого другого, что начинается со слова «цифровой», – приоритетная в речах и выступлениях государственных и политических деятелей разных стран, в повестках дня международных конференций и иных форумов. Ведущие мировые СМИ акцентируют внимание на тех возможностях, которые открываются перед человечеством в связи с широким внедрением информационно-компьютерных, или цифровых технологий. Нередко рисуются картины «светлого будущего», которое уже совсем близко, не за горами.

Но значительная часть серьезных, добросовестных экспертов видят в быстром распространении ИКТ серьезные риски. А именно риск усиления эксплуатации человека корпорациями, установления жесткого контроля над поведением человека не только на его рабочем месте, но и в жизни вообще. Контроля не только над поведением, но и мыслями. Контроль над человеком – лишь промежуточная фаза разворачивающейся «цифровой революции». Следующей фазой станет полное управление человеком. Высказываются опасения, что homo sapiens превратится в киборга или биоробота. А некоторые авторы даже опасаются, что власть в мире захватят роботы.

Также серьезным является риск демонтажа остатков национального государства, замены его так называемым «цифровым правительством», за которым на самом деле скрывается мировое правительство, представляющее интересы очень узкой группы людей («золотого миллиона»).

Будущее человечества такими экспертами описывается с помощью терминов «цифровая диктатура», «электронный концлагерь», «цифровой ГУЛАГ», «цифровое рабство», «homo digital» («человек цифровой») и т. п. Некоторым экспертам и авторам такое «цифровое общество» напоминает антиутопию в духе романа Джорджа Оруэлла «1984».

Почему-то установилось мнение, что эпицентром «цифровой революции» является Запад и что именно там (раньше, чем в других частях мира) завершится построение «цифрового общества». Во-первых, там капитализм, который по определению античеловечен. Во-вторых, «хозяевам денег» (главным акционерам Федеральной резервной системы США) нужна тотальная власть в мире, которую можно заполучить через разрушение национального государства с помощью «цифры». В-третьих, именно на Западе наиболее успешно и динамично создаются новые «цифровые технологии» (например, в Кремниевой долине США).

Но, оказывается, раньше Запада построение «цифрового общества» может произойти в Китае. Для некоторых такое предположение может показаться маловероятным или даже абсурдным. Во-первых, считается, что Китай все-таки находится в роли догоняющего по отношению к Западу в части, касающейся «цифровых технологий». Во-вторых, трудно представить, как можно оцифровать без малого полтора миллиарда человек (примерно столько проживает сегодня в Китае). До недавнего времени считалось, что тотальная оцифровка раньше всего может произойти в небольших странах (таких, как Дания, Швеция, Ирландия, Бельгия и т. п.).

Однако события последних нескольких лет показывают, что Китай уверенно лидирует в деле построения «цифрового общества». Партийно-государственные деятели Китая говорят о построении «социализма с китайской спецификой». Одной из важных специфических особенностей является как раз то, что в Поднебесной строится «цифровой социализм». Но на самом деле в Китае строится «капитализм с китайской спецификой» (социалистическая риторика китайских руководителей – лишь прикрытие). Да, это молодой капитализм (в отличие от английского или даже американского), он создается с «чистого листа». Поэтому сразу учитываются все новейшие информационные, коммуникационные и социальные технологии. Китайский цифровой капитализм в каком-то смысле может стать моделью для старого западного капитализма.

Китайский народ, как выяснилось, более восприимчив ко многим техническим новациям, чем консервативные европейцы или американцы. Так, немцы очень неохотно отказываются от наличных денег, а среднестатистический китаец уже сегодня готов от них полностью эмансипироваться. Молодой китаец, особенно проживающий в городе, даже кредитные и дебетовые банковские карты считает «пережитком», предпочитая пользоваться для совершения всех денежных транзакций приложениями в своем мобильном телефоне или планшете. Так, суммарный оборот мобильных платежей в Китае за 2017 год составил около 5,5 трлн. долл. Для сравнения, в США смартфонами расплатились всего на 112 млрд. долл, (почти в пятьдесят раз меньше, хотя численность населения в США меньше, чем в Китае лишь в четыре раза). Например, один из наиболее популярных платежных сервисов Alipay позволяет китайцу, проживающему в городе, обходиться без кошелька или банковской карты. Он оплачивает со своего мобильного телефона любые услуги и покупки в магазинах. Он может даже на сельскохозяйственном рынке приобретать продукты с помощью телефонов, ибо продавцы там тоже технически вооружены.

Я не буду сейчас описывать степень развития и использования информационно-компьютерных технологий в Китае. Скажу лишь, что по многим параметрам Поднебесная опережает сегодня и США, и страны Старого света. Но развитие ИКТ в Китае происходит отнюдь не стихийно, под влиянием лишь невидимой руки рынка. В Поднебесной чувствуется руководящая и направляющая рука Коммунистической партии Китая и государства.

В начале текущего десятилетия с партийно-государственных трибун стало звучать поначалу малопонятное широким слоям китайских трудящихся словосочетание «система социального кредита» (ССК). Цель ССК – стимулировать в стране «правильное поведение» физических и юридических лиц с помощью ИКТ. ССК была задумана как система оценки поведения (надежности) отдельных граждан и организаций по различным параметрам, значения которых получаются с помощью электронных средств массового наблюдения и использующих технологию анализа больших данных (big data). Председатель КНР товарищ Си Цзиньпин следующим образом объяснил народу суть ССК: «Для борьбы с острой проблемой недостатка доверия нужно крепко взяться за создание системы оценки надежности, покрывающей все общество. Нужно совершенствовать как механизмы поощрения законопослушных и добросовестных граждан, так и механизмы наказания тех, кто нарушает закон и утратил доверие, чтобы человек просто не осмеливался, просто не мог потерять доверие».

В 2014 году Государственный совет КНР выпустил документ «О планировании строительства системы социального кредита (2014–2020)». В нем выделялись следующие основные аспекты поведения человека и организации, которые должны попадать в кадр ССК: 1) честность в государственных делах; 2) коммерческая добросовестность; 3) поведение в обществе; 4) судебная история.

Что касается юридических лиц, то тут система оценки в рамках ССК воспроизводит те модели, которые уже были апробированы в некоторых странах Запада. Например, такие оценки уже давно в США и Европе осуществляют так называемые кредитные бюро. В тех же США имеются крупные кредитные бюро (КБ), сосредотачивающие информацию о сотнях тысяч коммерческих и иных организаций, которые хотя бы раз обращались за кредитами в банки. КБ также ведут базы данных по физическим лицам, но только по тем, которые пользовались или пользуются кредитами банков.

По части оценок физических лиц Китай является первопроходцем. Китайская ССК предполагает учет всех граждан, даже тех, кто никогда кредитами не пользовался и за кредитами не обращался. А набор оцениваемых параметров (в отличие от западных КБ) крайне широк. Каждому гражданину по его поведенческим характеристикам присваивается определенный социальный статус, который изменяется в соответствии начисленными ему баллами за те или иные поступки – от «образцового» до изгоя. В документе были определены возможные санкции в отношении физических и юридических лиц, которые будут иметь низкие рейтинговые оценки, равно как и привилегии для тех, кто будет обладать высокими рейтингами. Наборы этих санкций и привилегий периодически уточнялись. К настоящему времени, например, для физических лиц с низкими рейтингами предусматриваются следующие санкции: 1) запрет на работу в госучреждениях; 2) отказ в соцобеспечении; 3) особо тщательный досмотр на таможне; 4) запрет на занятие руководящих должностей в пищевой и фармацевтической промышленности; 5) отказ в авиабилетах и спальном месте в ночных поездах; 6) отказ в местах в люксовых гостиницах и ресторанах; 7) запрет на обучение детей в дорогих частных школах. Это далеко не полный список ожидающих нарушителей правил игры наказаний. Если говорить о таком аспекте жизни человека, как пользование кредитами, то для «проштрафившегося» китайца может быть полностью закрыт доступ к кредитам. Либо же для них будет предусмотрена повышенная процентная ставка и особые (более жесткие) условиях обеспечения кредита.

Предполагается, что разнообразная информация о жизни и деятельности гражданина будет поступать из муниципальных, правоохранительных, судебных органов, банков, торговых и иных коммерческих организаций в единый информационный центр. Кроме того, информация будет поступать напрямую из систем видеонаблюдения. Китайские города опутаны густой сетью камер наблюдения. Китай достиг больших успехов в технике, позволяющей распознавать человека в толпе, попавшего в поле зрения камеры видеонаблюдения.

К реализации проекта подключены восемь крупных китайских частных компаний. Это те компании, которые имеют уже мощные базы данных по гражданам как своим клиентам и которые ведут активные работы по совершенствованию ИКТ. Среди указанных частных компаний особо выделяются Alibaba и Tencent. Названные компании- лидеры в области финансовых технологий не только в Китае, но и в мире. На сервисы мобильных платежей Alipay и WeChatPay приходится 90 % рынка мобильных платежей в Китае. Tencent – владелец мессенджера WeChat, которым пользуются 500 млн человек (данный мессенджер позволяет не только обмениваться текстовой, аудио- и видеоинформацией, но также осуществлять денежные транзакции). Alibaba – крупнейшая платформа интернет-торговли, которой пользуются 448 млн китайцев, а годовой объем продаж составляет более 23 млрд. долл.

Поступающая в единый центр информация будет накапливаться и обрабатывается с помощью технологии big data. На выходе будет персональный рейтинг китайца. Рейтинги каждого китайца будут находиться в открытом доступе и будут меняться в режиме online. Базовый рейтинг, равный 1000 баллов, будет присваиваться каждому попадающему в систему гражданину. Когда ССК заработает на полную мощность, то его будет получать каждый только что родившийся младенец. В момент смерти каждый китаец также будет иметь рейтинг, от которого, кстати, будет зависеть, как человека проводят в последний путь.

Рейтинговые маркировки граждан будут примерно такими же, какими сегодня пользуются мировые рейтинговые агентства Standard & Poors, Moody's, Fitch, оценивающие финансовое положение государств. Если у человека рейтинг выше 1050 баллов, то он маркируется как ААА. При 1000 баллов – АА. А если у человека менее 900 баллов, то его переводят в группу В. Если рейтинг опускается ниже 849 баллов, то человеку присваивают знак С.

«Конченными» людьми оказываются те, у которых рейтинг ниже 599 баллов. Это изгои общества, которые получают клеймо в виде буквы D. Таким людям не дадут кредитов, не продадут билета на самолет, не примут на многие виды работы (скажем, они не могут работать также как водители такси). Без залога они не смогут получить в аренду ни автомобиля, ни даже велосипеда.

Сознательный китаец может не только поддерживать, но и наращивать свой исходный рейтинг путем «правильного» поведения. «Правильное» поведение помимо всего предусматривает доносительство. Гражданину, сообщившему в нужные инстанции о «неправильном» поведении своего соседа или коллеги по работе, присваиваются дополнительные баллы. Примечательно, что недонесение о неправильном поведении на ближнего квалифицируется как «пособничество» и «попустительство» и будет караться штрафом в виде вычета баллов рейтинга.

Китаец, стремящийся повысить свой рейтинг, должен также разбираться, с кем ему следует общаться, а с кем – нет. Так, если он вступит в контакт с человеком, имеющим клеймо D, то рискует понизить свой рейтинг. А если общение гражданина с человеком из группы D будет носить регулярный характер, то такой гражданин играет с огнем: он сам может угодить в категорию изгоев.

Согласно плану, система должна быть внедрена в Китае повсеместно к 2020 году после испытаний пилотных проектов. Реализация проекта началась в 2016 году под лозунгом «обеспечить достойных доверия людей преимуществами во всем и ограничить во всем тех, кто доверия не заслуживает». ССК проходит окончательное тестирование в Китае в нескольких десятках городов. Самым известным из них является Жунчэн с населением 670 тысяч жителей в провинции Шаньдун. В указанном городе единый информационный центр собирает данные из 142 учреждений, всего анализируется 160 тысяч различных параметров. Для тех, кому «посчастливилось» уже попасть в базы данных ССК, с 1 мая 2018 г. вступила в силу система штрафов и преференций. Так, уже в этом месяце китайцы, получившие клеймо в виде буквы D, лишились доступа к самолетам и комфортабельным скорым поездам.

Мир, затаив дыхание, внимательно следит за тем, как в Китай стремительно ведется создание «системы социального кредита», которая через два года должна охватить всю Поднебесную. Кто-то следит за этим проектом, рассчитывая использовать этот опыт для создания аналогичных систем в своих странах. Однако большинство наблюдателей следят за проектом с тревогой. Понимая, что в Поднебесной практически реализуется антиутопия Джорджа Оруэлла.