В китае воплощается в жизнь антиутопия Джорджа Оруэлла

…прежде правительства не могли держать граждан под постоянным надзором. Когда изобрели печать, стало легче управлять общественным мнением; радио и кино позволили шагнуть в этом направлении ещё дальше. А с развитием телевизионной техники, когда стало возможно вести приём и передачу одним аппаратом, частной жизни пришел конец. Каждого гражданина, по крайней мере каждого, кто по своей значительности заслуживает слежки, можно круглые сутки держать под полицейским наблюдением и круглые сутки питать официальной пропагандой, перекрыв все остальные каналы связи. Впервые появилась возможность добиться не только полного подчинения воле государства, но и полного единства мнений по всем вопросам.

Джордж Оруэлл. 1984

Известный сегодня во всем мире роман Джорджа Оруэлла «1984» на нашем книжном рынке появился в начале 90-х годов. Я его прочитал примерно четверть века назад. В предисловии к книге было сказано, что роман написан в жанре антиутопии. Мне тогда показалось, что англичанин Оруэлл, писавший роман в первые послевоенные годы, «хватил через край». Признаков того, что он описал в романе, не было замечено ни в символическом 1984 году, ни в начале 90-х годов. Я мысленно оценил роман как «плод больной фантазии», и он почти полностью исчез из моей памяти. Но вот в начале нынешнего столетия признаки того общества будущего, которое было описано англичанином, неожиданно стали появляться то в одной, то в другой стране мира. В том числе в России.

Стали воплощаться в жизнь предсказания Оруэлла о таком феномене индивидуального и общественного сознания, как «двоемыслие». В нашу жизнь ворвался так называемый «новояз», который воцарился как на верхних, так и на нижних этажах нашего общества. Наблюдая за многими российскими СМИ, я невольно вспоминаю фигурирующее в романе «1984» Министерство правды, в котором работал главный герой Уинстон Смит, занимавшийся переписыванием истории и приводивший ее в соответствие с последними установками правящей партии. Необъяснимым образом наши граждане стали чувствовать присутствие в жизни общества «Большого Брата», хотя его никто не видел. Несмотря на постоянные мантры о демократии, исходящие от ведущих СМИ и политиков, все ощущают незримую диктатуру, которая подобно бетонной плите, все жестче давит на каждого и на всех вместе. В Океании (так называлось государство, где разворачивались основные события романа) наблюдалась «железная» стратификация общества на сословия (группы, классы): высшее, среднее и низшее. Последнее было самым многочисленным, но при этом его члены имели статус изгоев. Разве мы не видим тенденции к такой стратификации российского общества сегодня?

В России, слава Богу, не все из предсказанного Оруэллом, сбылось. Но может сбыться, если мы будем беспечными. А вот в некоторых странах уже начинает сбываться. Все более явно проступают контуры тоталитарного режима с его системой слежки, контроля, управления поведением человека и даже проникновения в его мысли. У Оруэлла атрибутами и понятиями такого тоталитарного режима выступают «полиция мыслей», «телекран», «мыслепреступление», «двухминутки ненависти» и т. п. То, что Оруэлл описал в своем романе, можно назвать «незримым концлагерем», основанном на использовании технических средств подслушивания и наблюдения, на поощрении стука-чества, на взаимной слежке друг за другом, на использовании «детекторов лжи», нагнетании атмосферы страха, массовом оболванивании людей посредством печатных и электронных СМИ и т. п.

Сегодня жизнь человечества кардинальным образом меняется под влиянием таких технических новшеств, как компьютер, телекоммуникации, интернет, технологии обработки больших массивов данных (big data), криптовалюты, электронный банкинг, сотовая связь, «умные вещи», робототехника и т. п. Говорят, что мир вступает в так называемую «четвертую промышленную революцию», которая обещает человечеству «светлое будущее». Оно должно возникнуть в результате синергетического эффекта от соединения таких направлений технического прогресса, как цифровые технологии, нанотехнологии и биотехнология. Якобы эти технологии сделают человека счастливым, поскольку обеспечат его едой и всеми необходимыми вещами, освободят от тяжелой работы (или вообще от работы), избавят от болезней, продлят жизнь, а, может быть, сделают его даже бессмертным. На почве этого «технологического оптимизма» возникло даже движение так называемого «трансгуманизма», провозгласившее создание «нового человека», который станет «сверхчеловеком», «цифровым человеком», биороботом, соединением обычного homo sapiens и машины (компьютера), т. е. киборгом.

Однако такой оптимизм разделяют далеко не все. Большая часть экспертов полагают, что «четвертая промышленная революция» несет смертельные угрозы человечеству. Разговор о всем спектре этих угроз выходит далеко за рамки данной статьи. Затрону лишь одну угрозу – возможного создания на основе цифровых технологий электронного концлагеря. Наподобие того невидимого, но очень жесткого и жестокого концлагеря, который описан в романе Оруэлла «1984».

Об угрозе создания такого невидимого концлагеря в XXI веке стали говорить буквально на старте нового века и нового тысячелетия. События 11 сентября 2001 года привели к тому, что власти США получили моральное и юридическое (в виде закона Patriot Act) основание для организации тотальной слежки за населением Америки (и даже выборочного отслеживания «опасных лиц» за ее пределами). Для такой слежки помимо всего были задействованы новейшие технические средства (сотовая связь, интернет, видеонаблюдение). Некоторые эксперты и футурологи предсказывали, что Америка станет первой страной, в которой будет выстроен электронный концлагерь. Другие говорили, что Америку могут опередить некоторые европейские страны, особенно небольшие. Например, такие, как Дания, Швеция или Ирландия. В силу того, что там численность населения несопоставимо меньше, чем в Америке. Да и расслабленные и глупые европейцы (более чем другие народы) готовы обменять остатки свободы на дополнительный комфорт.

Но буквально два-три года назад выяснилось, что раньше всех электронный концлагерь может построить не Америка или Дания, а Китай. Для многих эта версия оказалась полной неожиданностью. Прежде всего по той причине, что в Поднебесной проживает без малого полтора миллиарда людей. Создать «электронный колпак» для такой уймы народа – непросто. Особенно учитывая, что согласно последним данным, на сельское население (которое сложнее оцифровывать) в Китае приходится 43 % общей численности населения Поднебесной. К тому же Китай до последнего времени многие рассматривали как страну, которая в части, касающейся цифровых технологий, относится к «догоняющим» (лидером считались США, где сосредоточены такие признанные лидеры «цифрового» бизнеса, как Apple, Google, Facebook, IBM, Amazon, Microsoft и т. д.).

Однако Китай всех удивил. Удивил своей заявкой на создание в кратчайшие сроки системы тотального контроля полуторамиллиардного населения страны. Ни для кого не секрет, что за вывеской «социализма с китайской спецификой» в Поднебесной осуществляется строительство «капитализма с китайской спецификой». Одной из главных специфических особенностей китайского капитализма является то, что он не является чисто «рыночным» капитализмом. Он даже не «монополистический капитализм» типа того, какой существует в Старом и Новом свете. Это капитализм с очень жестким, централизованным регулированием со стороны государства. Если в Америке и Западной Европе «цифровая экономика» развивается под влиянием «невидимой руки» рынка, то в Китае ее развитием управляет рука Коммунистической партии Китая и Государственного совета КНР.

Впервые идея создания системы тотального контроля населения страны была озвучена в 2007 году предыдущим председателем КНР Ху Цзиньтао (руководил страной с 2002 по 2012 год). Тогда появился и термин «система социального кредита» (ССК), который сегодня вошел в обиход и стал привычным и понятным для любого взрослого китайца. Продолжил работу над проектом ССК новый председатель КНР Си Цзиньпин. В 2014 году Госсовет КНР обнародовал документ под названием «Программа создания системы социального кредита (2014–2020)». В середине декабря 2016 года Си Цзиньпин на заседании Политбюро ЦК КПК заявил: «Для борьбы с острой проблемой недостатка доверия нужно крепко взяться за создание системы оценки надежности, покрывающей все общество. Нужно совершенствовать как механизмы поощрения законопослушных и добросовестных граждан, так и механизмы наказания тех, кто нарушает закон и утратил доверие, чтобы человек просто не осмеливался, просто не мог потерять доверие».

Программа создания ССК предусматривает сбор информации и оценку как физических, так и юридических лиц Поднебесной. Что касается юридических лиц, то здесь Китай идет по стезе, проторенной Западом. Там еще в XX веке стали создаваться специализированные организации, получившие название «кредитные бюро». В них собирается информация о фирмах и других юридических лицах, которые получали кредиты или, по крайней мере, обращались за кредитами в банки. Сегодня кредитные бюро собирают информацию и о физических лицах, пользующихся кредитами. Такая информация нужна для оценок банковских клиентов, а оценки нужны банкирам для того, чтобы принимать правильные решения по выдаче кредитов.

Те оценки (рейтинги) физических лиц (граждан Китая), которые предусматриваются программой ССК, существенно отличаются от оценок кредитных бюро. Оценки ССК являются очень широкими, охватывающими буквально все стороны жизни человека. Кроме того, они делаются не только в отношении тех физических лиц, которые вступают в какие-то отношения с банками, а охватывают все население. Буквально все – от мала до велика. От младенцев до глубоких стариков. И назначение таких оценок иное. Они, конечно, могут использоваться и для решения банком вопроса о том, выдавать данному лицу кредит или не выдавать. И если выдавать, то на каких условиях (сумма, сроки, процентная ставка, обеспечение). Но пользователями рейтингов ССК в Китае может стать любой человек и любая организация, как государственная, так и частная. В Китае действует железное правило: «Знай того, с кем ты общаешься».

Информация, на основе которой составляются рейтинги граждан, будет стекаться в единые центры обработки и хранения из самых разных учреждений и организаций: правоохранительных органов, органов муниципальной власти, банков, торговых и иных коммерческих организаций, операторов сотовой связи, интернет-компаний и т. д. Никого в Китае особо не смущает, что программа ССК полностью нарушает права человека в части, касающейся личной и семейной тайны.

Пока имплантации микрочипов в тело хронически «неправильных» граждан программа ССК не предусматривает. Но зато дополнительным источником информации может стать быстро и широко раскидываемая по всей стране сеть камер видеонаблюдения. Кажется, Китай опередил Запад по части технологий, которые позволяют идентифицировать человека даже в толпе. Перемещение и поведение «неправильных» граждан будет дополнительно (помимо полиции) контролироваться видеокамерами.

Предусматриваемые программой ССК оценки, по замыслу партийно-государственных деятелей Китая, должны прямо или косвенно влиять на все стороны жизни китайского гражданина. Рейтинги призваны регулировать доступ граждан к государственной службе, общественным и коммерческим услугам, также регулировать вопросы трудоустройства, передвижения, мест проживания и многое другое. Подобные оценки в государственных документах называются «рейтингами доверия». Рейтинги будут публиковаться в централизованной базе данных в интернете в свободном доступе.

По замыслу КПК и Госсовета, рейтинги доверия должны помочь партии и государству воспитывать «правильного» гражданина. «Правильные» китайцы будут иметь высокие оценки, дающие им преференции во всех сферах жизни. А «неправильные» граждане с низкими рейтингами будут наказываться путем ограничений и запретов на пользование теми или иными благами. Вот некоторые ограничения и санкции для «неправильных» граждан: запрет на работу в госучреждениях; отказ в соцобеспечении; особо тщательный досмотр на таможне; запрет на занятие руководящих должностей в пищевой и фармацевтической промышленности; отказ в авиабилетах и спальном месте в ночных поездах; отказ в местах в люксовых гостиницах и ресторанах; запрет на обучение детей в дорогих частных школах.

Это далеко не полный список ожидающих нарушителей правил игры наказаний. Если говорить о таком аспекте жизни человека, как пользование кредитами, то для «проштрафившегося» китайца может быть полностью закрыт доступ к кредитам. Либо же для них будет предусмотрена повышенная процентная ставка и особые (более жесткие) условиях обеспечения кредита.

Поступающая в единый центр информация будет накапливаться и обрабатывается с помощью технологии big data. На выходе будет персональный рейтинг китайца. Рейтинги каждого китайца будут меняться в режиме online. Базовый рейтинг, равный 1000 баллов, будет присваиваться каждому попадающему в систему гражданину. Когда ССК заработает на полную мощность, то его будет получать каждый только что родившийся младенец. В момент смерти каждый китаец также будет иметь рейтинг, от которого, кстати, будет зависеть, как человека проводят в последний путь.

Рейтинговые маркировки граждан будут примерно такими же, какими сегодня пользуются мировые рейтинговые агентства Standard & Poors, Moody's, Fitch, оценивающие финансовое положение государств. Если у человека рейтинг выше 1050 баллов, то он маркируется как ААА. При 1000 баллов – АА. А если у человека менее 900 баллов, то его переводят в группу В. Если рейтинг опускается ниже 849 баллов, то человеку присваивают знак С.

«Конченными» людьми оказываются те, у которых рейтинг ниже 599 баллов. Это изгои общества, которые получают клеймо в виде буквы D. Таким людям не дадут кредитов, не продадут билета на самолет, не примут на многие виды работы (скажем, они не могут работать также как водители такси). Без залога они не смогут получить в аренду ни автомобиля, ни даже велосипеда.

Примечательно, что на рейтинговые оценки китайца могут влиять не только «правильные» и «неправильные» поступки, но и его бездействие. Партия хочет, чтобы китайский гражданин занимал «активную жизненную позицию». Что это значит? – Это значит, что он должен помогать партии и государству выявлять факты «неправильного» поведения людей из своего окружения. Иначе говоря, он должен «стучать» на соседей, на коллег по работе, на друзей и родственников. И такая «активная жизненная позиция» будет поощряться дополнительными баллами. А если выяснится, что гражданин знал и молчал, то его следует причислить к «соучастникам» и «попустителям», а таковые заслуживают штрафов и ограничений прав.

Программа ССК уже проходит обкатку в нескольких десятках городов Китая. Одним из часто упоминаемых в китайских СМИ является город Жунчэн в провинции Шаньдун. В указанном городе единый информационный центр собирает данные по всем его жителям (670 тысяч человек) из 142 учреждений, всего анализируется 160 тысяч различных параметров.

С 1 мая нынешнего года программа ССК вступила в новую свою фазу. Введена в действие первая серия штрафов и преференций для граждан, получивших «рейтинги доверия». Так, китайцы, получившие клеймо в виде буквы D, лишились доступа к самолетам и комфортабельным скорым поездам.

Наблюдая за ходом реализации программы ССК, я почему-то вспоминаю пресловутую «культурную революцию», которая проходила в Поднебесной во второй половине 1960-х годов. Она унесла жизни миллионы человеческих жизней и нанесла очень серьезный урон Китаю. Программа ССК мне напоминает еще одну «культурную революцию». Не знаю, унесет ли она человеческие жизни или нет. Но то, что она может превратить Китай в большой концлагерь в духе Джорджа Оруэлла, очень даже вероятно. Впрочем, тоталитаризм – неотъемлемая часть китайской цивилизации. Вероятно, для китайцев это – modus vivendi. Намного неприятнее то, что китайская культурная цифровая революция может перекинуться на другие страны. Где цифровой тоталитаризм будет самой настоящей катастрофой для народов этих стран.