Раздел VIII.

Венесуэла и цифровая валюта El Petro

Кто и зачем подталкивает Венесуэлу к дефолту

Как я уже неоднократно писал, Венесуэла некогда была одной из наиболее процветающих стран Латинской Америки. Ее процветание было основано на «черном золоте», по запасам которого в недрах Земли она находится на первом месте в мире. Процветание стало испаряться в 80-е годы прошлого столетия. Считается, что причиной перелома стало падение цен на «черное золото», которое давало и продолжает давать более 90% всех экспортных доходов страны. Среднегодовые цены на нефть снизились в 1983 году до 29,5 доллара c 32 долларов в 1982 году и 33 долларов в 1981 году. На фоне высокого внешнего долга и падающих цен на нефть 18 февраля 1983 года резко обвалился боливар, это событие получило название «черной пятницы».

Впрочем, были и другие причины, которые до сих пор всячески скрываются. В 70-80-е гг. прошлого столетия во многих странах Латинской Америки проводилась операция под кодовым названием «Кондор», целью которой были массовые репрессии. В ходе операции было уничтожено не менее 70 тысяч человек – политиков, профсоюзных и общественных деятелей, журналистов, дипломатов, учёных. Особенно усердствовали в то время американские марионетки в Чили, Бразилии, Аргентине, Боливии, Уругвае и Парагвае. Сейчас многое известно об активной поддержке тех репрессий спецслужбами и Госдепартаментом США. Акцию координировал тогдашний госсекретарь США Генри Киссинджер, и обвинительная документация на него до сих пор хранится в Международном уголовном трибунале. Операция «Кондор» также задела Венесуэлу, активизировала деятельность «пятой колонны» в стране, спровоцировала социальные беспорядки. В конечном счете организаторы социальных беспорядком и раскачки экономики добились обратного эффекта – вместо укрепления проамериканской власти к управлению страной пришел политик лево-социалистического толка – Уго Чавес.

Но и это еще не все объяснение причин перелома. Отношения между Вашингтоном и Каракасом стали портиться еще за несколько лет до «черной пятницы». В Венесуэле нефтяную отрасль на протяжении последних ста лет регулярно то приватизировали, то национализировали. В 1976 году она была полностью национализирована левоцентристским президентом Карлосом Андресом Пересом. Национализация пришлась на время очередного мирового нефтяного бума. Каракас тогда не почувствовал никаких болевых ощущений от ужесточения экономической политики Вашингтона, потому, что Венесуэла купалась в деньгах. До «черной пятницы» Венесуэла по уровню ВВП на душу населения превосходила все латиноамериканские страны и даже некоторые европейские (например, Грецию).

В 1990-е годы частный иностранный капитал вновь допускается к добыче нефти в стране. Тогда же превышение рядом государств-членов ОПЕК, в том числе, и Венесуэлой, квот на добычу нефти приводит к тому, что цена на нее на мировом рынке вновь падает. Происходит очередное ухудшение экономического и социального положения в стране, растет недовольство проамериканскими властями. На волне этого недовольства к управлению страной приходит Уго Чавес, который проводит очередную национализацию нефтяной промышленности страны. Во времена правления этого известного политика и государственного деятеля «ветер дул в паруса» национальной экономики: цены на «черное золото» были высокими, что позволяло стране достаточно эффективно противостоять разным выпадам со стороны Вашингтона.

После смерти Уго Чавеса в апреле 2013 года к власти приходит его единомышленник Николас Мадуро. Новый президент получил в наследство массу проблем – прежде всего огромный государственный долг (70% ВВП на начало 2013 года) и бюджетный дефицит (13% на начало 2013 года). Тем не менее, 2013 год прошел на фоне высоких цен на нефть не очень плохо – ВВП страны вырос на 1,6 %. В 2014-2015 годах экономическое положение Венесуэлы резко ухудшилось в связи с падением мировых цен на основной экспортный товар этой страны – нефть. В результате выросли цены на потребительские товары. По данным Центробанка Венесуэлы, за 2015 год инфляция в стране составила 180,9 %. Мадуро пришлось даже в феврале 2016 года девальвировать национальную валюту боливар на 37%. По итогам 2016 года инфляция уже превысила 800%.

США всячески подливали масла в огонь. Так, предприятие по производству средств гигиены американской фирмы Kimberly-Clark объявило о приостановке производства в стране. Вслед за этим последовал указ о национализации этого предприятия. Вашингтон стал также действовать против Венесуэлы через соседние страны. Например, новый президент Гайаны Дэвид Грейнджер пошел на сближение с Вашингтоном, допустил в страну американскую корпорацию Exxon Mobil и стал осуждать «недемократические» действия властей Венесуэлы. Вылилось все это в обострение территориального спора двух стран.

Президент Венесуэлы Николас Мадуро в своих выступлениях постоянно возвращается к теме нового плана «Кондор», который США пытаются реализовать в странах Латинской Америки и Карибского бассейна. Главной мишенью подрывных операций в рамках нового плана «Кондор» является Венесуэла. Вашингтон делает всё для того, чтобы погрузить страну в хаос и насилие, уголовный террор, голод и грабежи, создавая мотивы для прямого военного вмешательства.

Тайные операции идут в паре с официальным санкциями Вашингтона. 8 марта 2015 года тогдашний президент США Барак Обама подписал указ о санкциях против ряда лиц из окружения президента Венесуэлы на том основании, что, мол, в стране ущемляются права человека, преследуются «политические оппоненты», нарушается свобода прессы, в отношении протестующих применяются насилие и аресты. Были составлены «черные списки». Вся собственность фигурантов указанных списков и счета в США, если таковые имелись, подлежали замораживанию. Кроме того, гражданам США было запрещено вступать с фигурантами «черного списка» в какие-либо деловые отношения.

25 августа 2017 года новый президент США Дональд Трамп подписал указ о введении новых финансовых санкций в отношении Каракаса. Дополнительные санкции стали ответом на создание летом 2017 года в Венесуэле Конституционной ассамблеи и «последующую узурпацию этим органом полномочий демократически избранного Национального собрания». Указ Трампа запрещает сделки с новыми долговыми обязательствами и ценными бумагами, выпущенными правительством Венесуэлы и ее государственной нефтяной компанией. Речь идет о концерне PDVSA, который, кстати, входит в ряд совместных предприятий с крупными иностранными компаниями. «Кроме того, запрещаются сделки, затрагивающие ряд действующих долговых обязательств госсектора Венесуэлы, а также касающиеся выплат дивидендов венесуэльским правительством», – прокомментировали указ в Белом доме.

Не буду перечислять многие другие детали американской возни вокруг Венесуэлы. Все они в совокупности дают картину, которая показывает, что Вашингтон взял курс на финансовое удушение Венесуэлы. Если конкретнее – на организацию дефолта страны по суверенному долгу. Какова величина суверенного долга Венесуэлы на сегодняшний день, сказать точно невозможно. Официальной статистики Каракас на этот счет не публикует. К тому же Венесуэла прервала отношения с МВФ (еще при Чавесе в 2007 году) и перестала предоставлять официальную финансовую статистику, в том числе по внешнему долгу. Аналитики оценивают общий госдолг Венесуэлы (включая долг PDVSA) в 100-150 млрд. долл. Его точный объем неизвестен, так как правительство, например, имеет огромную задолженность перед поставщиками, к нему предъявлены иски из-за национализации активов PDVSA. На рынке обращаются облигации правительства и PDVSA на 60-70 млрд. долл., известно о двусторонних кредитах Китая более чем на 60 млрд. долл. (правда, некоторая часть из них, вероятно уже погашена) и долгах примерно на 5 млрд. долл. по кредитам международных организаций – в частности, Межамериканского банка развития.

Долг Каракаса России, по данным на сентябрь 2016 г., составлял 2,84 млрд. долл., также «Роснефть» предоставила ему несколько авансов на общую сумму 6 млрд. долл. за будущие поставки «черного золота».

Ситуация в для страны в 2017 году сложилась критическая. На начало осени власти Венесуэлы признавались, что до конца года надо осуществить выплаты по долгам на сумму 15 млрд. долл. При этом, как всегда, пик приходится на последние месяцы года. В частности, в октябре – 1,8 млрд. долл., в ноябре – 1,9 млрд. долл. И это при том, что валютные резервы Центробанка в 2017 году варьировали в диапазоне от 10 до 12 млрд. долл.

Эксперты обращают внимание на то, что Венесуэла в этом году может оказаться «рекордсменом» по такому показателю, как доля доходов от экспорта, направляемая на погашение и обслуживание долга. Обратим внимание на падающую динамику доходов Венесуэлы от экспорта за последние годы (млрд. долл.): 2012 г. – 97,3; 2013 г. – 88,8; 2014 г. – 74,9; 2015 г. – 38,5; 2016 г. – 28,1. Если исходить из прежних темпов падения экспортной выручки, то в 2017 году она может опуститься до 20 млрд. долл. Получается, что выплаты по долгам в 2017 году составят 75% экспорта страны. Это действительно беспрецедентно высокое значение.

Страна оказалась под дамокловым мечом дефолта. Дело осложнялось тем, что санкции, которые были введены указом президента Трампа 25 августа, заблокировали для Каракаса возможности проведения переговоров о реструктуризации долга с держателями долговых бумаг Венесуэлы. Юридические эксперты утверждают, что любая реструктуризация долга означает замену старых бумаг на вновь выпускаемые. А приобретение новых бумаг будет прямым нарушением санкций.

Хотя у Венесуэлы с Международным валютным фондом официальных отношений нет уже в течение последних 10 лет, эта организация пристально следит за ситуацией в экономике данной страны. До этого главным объектом внимания МВФ была Греция. Фонд считал, что самой сложной страной в мире с точки зрения долга была именно эта европейская страна. Теперь эксперты МВФ говорят, что Венесуэла является еще более сложной страной. Чтобы восстановить импорт до уровня 2015 г. (35 млрд. долл.), увеличить потребление и частично восстановить основные фонды, потребуется ежегодная поддержка по платежному балансу в размере 22 млрд. долл. Также нужно финансировать бюджетный дефицит, который сейчас составляет около 7% ВВП. В итоге необходимая помощь международного сообщества может составить 30 млрд. долл. в год.

Куда клонит Фонд? Получить такие средства возможно, лишь если Каракасу удастся убедить МВФ и его акционеров, включая США, предоставить ей «исключительный доступ» к международным средствам. А взамен предоставить американским корпорациям «исключительный доступ» к экономике Венесуэлы. То есть предлагается использовать Грецию в качестве модели для Венесуэлы. Максимальный кредит на страну ограничен 435% от квоты страны. В случае с Венесуэлой это было бы 23 млрд. долл., другие международные институты могут предоставить по 2 млрд. долл., США и страны Европы – до 5 млрд. долл. по двусторонним кредитам. В итоге общая сумма кредитов в рамках всей программы может достичь 32 млрд. долл. Примерно такие расчеты появляются в неофициальных документах экспертов, связанных с Фондом, которые доводятся до сведения Николаса Мадуро и его окружения.

МВФ ходит кругами вокруг Венесуэлы, пытаясь соблазнить руководство страны. Но Николас Маду-ро прекрасно понимает, что ему предлагают блестящий крючок. На такие крючки уже попадались многие страны. Такие, например, как та же Греция. Или Аргентина. Или Румыния (еще в те времена, когда страна была социалистической). Концы всех историй «сотрудничества» с Фондом были одинаково печальными. С Грецией история еще не закончилась. Но именно Греция стала случаем, который наиболее ярко высветил провокационную роль Фонда. Сейчас Брюссель старается обходиться собственными силами, помогая Греции без особой оглядки на Фонд (помощь идет преимущественно по линии Европейского стабилизационного механизма).

Согласно имеющимся данным, Венесуэла продолжает осуществлять выплаты по долгу, хотя иногда допускает просрочки, оказываясь на грани дефолта. Рейтинговые агентства выставляли стране крайне низкие оценки, которые можно назвать «частичным дефолтом», «преддефолтным состоянием» или чем-то в этом роде. Полного дефолта пока нет. А чем грозит стране полный дефолт? Прежде всего, арестом зарубежных государственных активов Венесуэлы. А активы у нее немалые.

В первую очередь, это нефтеперерабатывающие мощности государственной компании PDVSA, находящиеся на территории США, и там же сеть бензоколонок, на которые поступает топливо с НПЗ. Напомню, что примерно 40% экспорта нефти из Венесуэлы идет в США, в основном на нефтеперерабатывающие мощности PDVSA.

Кроме того, аресту и конфискации может подвергаться нефть, перевозимая на танкерах. Будут также перехватываться валютные платежи за экспортную нефть, направляемые на счета PDVSA.

Наконец, под арест могут попасть международные резервы Венесуэлы. Правда, как я уже отмечал, они в настоящее время сильно сократились, в 2017 году составляли 10-12 млрд. долл. (для сравнения: в начале 2010 года они были равны 35 млрд. долл.). Примечательно, что еще во времена Уго Чавеса большая часть резервов была переведена в золото для того, чтобы защитить их от возможных арестов и конфискаций. На сегодняшний день, по некоторым оценкам, на «желтый металл» приходится около 70% резервов страны.

Настоящим спасением осенью 2017 года для Каракаса стало то, что на просьбы реструктурировать долги откликнулась Россия. В конце октября министерство финансов РФ заявило о готовности реструктурировать двусторонний долг на сумму, равную примерно 3 млрд. долл. По новым условиям, о которых договорились страны, погашение будет осуществляться в два этапа. Для первой части задолженности будут «достаточно льготные условия с небольшой суммой погашения», а основная часть выплат будет «перенесена на второй этап расчета», сказал министр финансов Антон Силуанов.

Неоднократно навстречу Каракасу шел также Китай, проводя реструктуризацию долгов. В целом видно невооруженным глазом, что Венесуэла становится ареной острой борьбы между США, с одной стороны, и Россией и Китаем, с другой. Борьба с высокими рисками и большим напряжением для каждой из сторон. Но борьба, как говорится, «стоит свеч». Как отмечают эксперты, следящие за ситуацией вокруг Венесуэлы, главным призом для победителя будут запасы «черного золота» этой латиноамериканской страны. По таким запасам страна занимает первое место в мире. Нет никакого сомнения, что Николас Мадуро предпочитает иметь дело с Россией и Китаем. Ибо Венесуэла на своей шкуре очень хорошо прочувствовала, что такое американский империализм.