Едва Трев открыл дверь, в машине зажегся свет. Франсина и Лиза все еще сидели сзади. По виду Франсины, от своего панического приступа она оправилась. Но глаза у нее были круглые от страха. И у ее дочери - тоже.

Револьвер Паттерсона в руках Лизы смотрел ему прямо в лицо.

- Все в порядке? - спросил он.

Они не ответили.

- Вы в порядке? - спросила Лиза.

- Я не промок, - сказал он, бросил свое ружье поперек сиденья, забрался внутрь и захлопнул дверь.

- Вы нашли того, кого искали?

- Нет. Слава Богу. Там побоище было. Ее отец мертв.

- Что вы собираетесь делать теперь?

Трев пожал плечами. Мыслей не было. Хотелось сидеть тут, в машине, положив голову на руль, до скончания века… ну или хотя бы этого безумного дождя. Что он вообще мог сделать?

Морин могла остаться в доме Лиама. Он позвонил туда от О'Кейси, но трубку на том конце не взяли. Она была либо где-то еще, либо - все же дома, но без возможности взять трубку. Он представил ее мертвой, лежащей на полу, раздетой и в крови. Убитой, совсем как та женщина на столе в пиццерии.

- Тогда я скажу, что надо делать, - включилась Франсина. - Надо уезжать отсюда ко всем чертям. С самого начала надо было именно так поступить - ехать до тех пор, пока дождь вместе со всем этим безумием не останутся позади.

- Я не могу уехать без Морин.

- А вот это мы еще посмотрим.

Пластик у его шеи захрустел, и сквозь его тонкий слой он ощутил приникшее к коже кольцо размером с четвертак.

Дуло ружья.

- Мама, ради Бога! - вскричала Лиза.

- Езжайте.

Дуло вдавилось чуть сильнее.

Трев не пошевелил и пальцем.

- Живо!

- Мама, не стоит…- мягким голосом попыталась убедить ее дочь.

- Я застрелю тебя, идиот! Никто меня винить не станет. Все спишут на этих мокрых психов. Скажут - они всему виной.

- Лиза будет знать, кто «всему виной», - ответил Трев. Хоть и понимая, что Франсина ступила за ту грань отчаяния, за которой ей ничего не стоило спустить курок, он не боялся. Только слегка устал и чувствовал себя глупо. - Кроме того, если вы выстрелите из этой штуки, пуля пройдет насквозь и разобьет ветровое стекло. Вы уверены, что хотите, чтобы сюда полилась эта пакость?

- А вы уверены, что хотите прямо сейчас умереть?

- Мама!

- Молчи, золотко. Я делаю это ради тебя. Мы должны покинуть город.

- Ты не можешь убить Трева! Как ты можешь! Пойми, у этих людей снаружи нет выбора! Они не просили, чтобы на них этот дождь пошел. А у нас выбор пока есть. Не надо никого убивать!

- Я не хочу убивать его. Дьявол!

- Тогда опусти ружье.

- Нет.

Трев услышал щелчок снимаемого предохранителя.

- Если ты застрелишь его, я застрелю тебя.

- Лиза!

- Мама! Они убили Макса прошлой ночью. Из-за меня. Я не собираюсь просто сидеть, сложа руки и позволить тебе убить невинного человека. Меня не волнует, что ты - моя мать. Так нельзя. Опусти ружье!

Трев почувствовал, как дуло отлипает от его шеи.

- Ладно. Ладно! Теперь довольна?

Лиза не ответила.

Спустя некоторое время, Франсина спросила:

- Мы что, просто так тут сидеть будем?

- Может, домой вас отвезти? - со вздохом спросил Трев.

- Пойдет. Везите.

- У вас есть какой-нибудь вход, под которым можно укрыться от дождя?

- Есть крытый подъезд, - кивнула Лиза. - К нему примыкает черный ход.

- Отлично. Едем.

Он завел машину, включил дворники и фары и вырулил задом наперед с аллеи. Бросил последний взгляд на темнеющее на асфальте тело мужчины с топором, прежде чем сосредоточиться на дороге.

- Вы останетесь с нами? - спросила Лиза.

- Посмотрим, - сказал он.

Никакого желания возиться с ними у него не было.

- Это означает «нет», - прочитала его мысли Франсина.

- Это означает «посмотрим». Где вы живете?

- Кленовая улица, 4823.

- Заметано.

Выехав на Третью, он погнал вперед. Вдавливая педаль газа, Трев осознал внезапно, что видимость улучшилась. Дождь все еще лил, но чернота за стеклом перестала быть абсолютно непроглядной. Она больше не пожирала свет фар и не превращала уличные фонари в тусклые свечки. Треву даже стали видны машины, припаркованные по обе стороны дороги, и светящиеся вывески магазинов. Настроение чуть улучшилось.

Оно, правда, упало даже ниже прежней отметки, когда он заметил размытые фигуры людей - там, под дождем.

Живых и мертвых.

- О, Боже мой, - пробормотала Лиза.

Франсина тяжело вздохнула.

Да лучше б все было, как прежде, - в сердцах подумал Трев. - Лучше б лило, как из ведра - так, чтобы вот ЭТО вот было не видно.

Он подметил несколько трупов. Кто-то лежал прямо на дороге, кто-то - на хожей части улицы. Увидел мужчину, свисающего из окна грузовика-пикапа - живот распорот, внутренности размотаны и болтаются до самого асфальта. Увидел немецкую овчарку, тянущую тело ребенка за ногу - пытавшуюся перетащить его через поребрик. Объехал женщину, лежавшую посреди проезжей части - ноги и руки выкручены, голова сплющена в лепешку. Она выглядела так, будто по ней проехались, и не раз.

Глядя на мертвых, Трев ощущал дурноту. Взгляд на живых окатывал его волнами холодного ужаса.

В одиночку - или небольшими группами, они то тут, то там показывались из темноты - буйствующие призраки в поисках жертв.

Он увидел голую женщину, катавшуюся по мокрому асфальту, визжащую и неистово мастурбирующую. Увидел парочку на капоте - мужчина был сверху, и Трев не мог поручиться, были ли женщина под ним, чьи ноги механически подпрыгивали в такт каждому движению, живой или мертвой. У обочины, присмотревшись, он заметил двух женщин и мужчину, склонившихся над трупом, срывающих с него одежду… и, похоже, кожу.

Отвлекшись от своего занятия, эти люди повернулись в их сторону и уставились на автомобиль. Холодок прошелся по загривку Трева. Он с силой вдавил педаль газа.

На заднем сиденье Франсина снова начала тяжело дышать.

Но никаких звуков - вообще никаких - не было со стороны Лизы.

- По крайней мере, теперь нам видно, куда мы едем, - процедил Трев.

Он спросил себя, что, если Морин была среди тех, кого он видел. Сумасшедшая или мертвая.

Может быть, она в безопасности, - сказал он себе.

- Что может так повлиять на людей? - спросила Лиза высоким, дрожащим голосом.

- Если бы я знал. Кислотный дождь? Химикаты? Гормоны? Какие-то паразиты, микробы? Не имею ни малейшего представления. Черт возьми, может быть, Бог, наконец, решил, что натерпелся достаточно дерьма от человечества…

- Бог не стал бы так поступать, - сказала Лиза.

- Ну, потоп-то он когда-то уже устраивал. Хотя, может, ты и права. Может быть, это все шутки Дьявола.

Из-за припаркованного фургона им наперерез бросился подросток на скейтборде. Мчась к машине Трева, он размахивал над головой мачете. На нем не было ничего, кроме трусов и бейсболки.

Трев попробовал свернуть.

Но разойтись все равно не удалось.

Парня подбросило высоко в воздух, едва бампер выбил из-под него опору. Он потерял мачете. Бейсболка слетела с головы. Промахнувшись мимо ручки торчащего топора, он грянулся о капот - коленки стукнулись о ветровое стекло, - и отскочил обратно вверх. Что-то прокатилось с грохотом по крыше машины, а потом парень свалился на землю.

- Да что это такое! - взвизгнула Франсина.

И тут Лиза сказала:

- Может быть, это дедушка Макса.

- Что? - ахнул Трев.

- Он - что-то вроде шамана. Может быть, это его месть.

Чушь какая, - подумал Трев.

Нет, в своем роде - логично. Поэтическое правосудие: белые ребята убили черного - над городом (над селением белых?) проходит черный дождь - белые ребята становятся черными ребятами - бывшие белые ребята убивают всех. Месть, хватнувшая за край.

- Что ты о нем знаешь?

- Почти ничего. Макс не хотел, чтобы хоть кто-то из его семьи знал про меня. Он сказал, что им бы не понравилось, что он встречается… ну… с белой. Особенно - его деду. Он сказал, что старик мог бы что-нибудь учудить, узнав правду. Вроде как сделать отворот или что-то в этом роде. Я сказала Максу, что не боюсь проклятий. А он сказал - бояться стоит. Сказал, что его дедушка хорошо в этом всем разбирается, и у него все эти вещи работают. Он даже рассказал мне несколько историй. О том, как его дед боролся с врагами семьи. Как он делал их калеками, или чокнутыми… или попросту убивал. Как он разобрался с одним врачом - там, на том острове, где они раньше жили. Тот врач, он дал бабушке Макса какое-то лекарство, на которое у нее была аллергия, и она умерла. Так дедушка Макса околдовал его, и врач сошел с ума и убил всю свою семью, жену и детей, и когда его нашли, он был еще жив, но отрезал себе обе ступни, левую руку и даже, ну, сами понимаете… член. И выколол себе оба глаза.

- Какой мерзкий вздор! - выпалила Франсина.

Ее голос был высоким и шатким.

- Я имею в виду, Макс действительно верил, что это его дедушка так все с этим врачом подстроил. И он боялся, что старикан наведет какую-нибудь порчу на меня, если узнает, что я прибилась к его внуку. Это меня как-то немного напрягало… понимаете?

- Таким образом, с дедом его вы никогда не встречались, - уточнил Трев.

- Ни с кем из его семьи. Кроме сестры. Она в десятом классе. Обещала, что никому не расскажет про нас.

- И Макс ни разу не помянул черный дождь?

- Нет… по-моему, нет… или я не запомнила. Просто, когда вы сказали про дьявола… я ведь до этого и думать не думала про дедушку Макса, пока вы не сказали, вот что. Как бы навели меня на мысль - понимаете? О том, что все это - какое-то проклятие… и, возможно, именно старик в ответе за него.

- Это безумие, - сказала Франсина.

- Что, если нет? - пробормотал Трев.

- Вы же, только честно, не думаете, что…

- В этой версии столь же мало смысла, сколь и в остальных, - ответил он. - Но в то же время в ней чертовски много смысла. В ней даже есть мотив. Не говорю, что это обязательно правда. Но, согласитесь, происходящее сейчас кругом - отличный способ отомстить городу, чьих жителей старик обвинил в убийстве своего внука.

- О, Бога ради!

- Я знаю, как это все странно звучит, мама, - вступилась Лиза. - Но что, если он это сделал? Что, если есть способ его остановить… отговорить как-нибудь? Вдруг дождь тогда прекратится?

- Его дед жил с семьей? - спросил Трев.

- Да. У него была своя комната в их доме.

Треву уже приходилось видеть адрес на отчетах. Фэрмонт-авеню. Номер дома он вспомнить не мог. Одним словом - где-то в северной части города. А они едут на юг.

- Ты знаешь адрес? - обратился он к Лизе.

- Нет, но…

Трев развернул автомобиль.

- Но мы же едем к нам домой! - запротестовала Франсина.

- Наметились дела поважнее, - сказал Трев.

Лучи фар скользнули по телу мужчины, привязанному к фонарному столбу. Совсем как Чайди, которого привязали к стойке футбольных ворот. Мужчина у столба был черен, но не родился таковым. И его не сожгли. Пониже грудной клетки у него красовалась дыра с неровными краями.

- Вы не можете так поступить!

- Мама…

- К черту! Это пустая трата времени. Кончится тем, что всех нас убьют!

Я могу опоздать к Морин, - думал тем временем Трев.

Но если дед Чайди нес ответственность за происходящее, и если Трев сможет найти его дом… и если есть хоть малейший шанс, что им удастся покончить с ливнем… тогда, быть может, он спасет ей жизнь.

- Вы не можете всерьез полагаться на какого-то сраного кудесника!

- Конечно, не можем, - спокойно ответил Трев. - Но я туда все равно поеду. Как будто все всерьез. Лиза, ты не знаешь, Чайди есть в телефонном справочнике?

- Да, есть.

- Тогда я сейчас кое-куда заеду, а потом мы покатим прямо к их дому и посмотрим, как там дела обстоят.