Глава 2

Так мог бы выглядеть лесной пожар издалека. Огромная стена цвета дыма и пепла. поднимающаяся до самых облаков и сливающаяся с ними. По мере приближения к ней стали заметны отдельные неровные завихрения тумана. Где-то там, в глубине, хаотично мелькали багровые всполохи. Только в отличии от лесного пожара здесь, у самой туманной стены не было ни ветра, ни падающих с небес хлопьев пепла, ни зловещего гула всепожирающего пламени. Наоборот. Стояла какая-то невероятная тишина. Николай слышал не только стук собственного сердца, но и скрип кожаного ружейного ремня на плече и хлесткий звук травинок, что били по его башмакам при каждом шаге.

– Как удивительно тихо, Андрей Тимофеевич! – сказал Николай. – Ни птиц, ни всяких насекомых не слышно. Даже комары и мошка не летают. Хотя если по погоде судить – должны бы. Вроде бы самый разгар лета.

Алмаз всхрапнул и переступил копытами. Вывернул голову набок, словно пытаясь заглянуть в глаза всаднику. Андрей Тимофеевич потрепал коня по холке и произнес:

– А их еще нет. Ни комаров, ни птиц, ни всяких иных живых существ. Мы с тобой их еще не создали.

– Как так? – удивился Николай.

– А вот так. Но об этом я тебе позже расскажу. Когда добудем кристаллы и принесем их домой, в острог. А пока же – давай, Коленька – боярин сменил тон и строгим голосом скомандовал: – Оружие к бою!

Николай снял с плеча австрийский армейский мушкет, который ему выдал боярин еще в остроге, вынул из чехла на поясе игольчатый штык и приладил его на свое место на ружье. Снял с берендейки пенальчик с мерой пороха, засыпал в ствол, зарядил горсточку крупных картечин и принялся прибивать шомполом матерчатый пыж.

– Надо бы бумаги какой или бересты. Если уж не патронов накрутить – то хотя бы газырей сделать побольше.

– Надо, братец, надо. Нам много чего надо. Так-то, конечно, рука чешется разменять кристалл на ящик бумажных патрон… Или на мешочек капсюлей. Или на пару латунных патрон для самострельных штуцеров. Или накопить десяток кристаллов и сменять на прибор, что молниями бьет на сто шагов вперед. Только вот у нас еще ни мошек нету, ни птиц… Понимаешь, к чему я клоню?

Николай угрюмо кивнул, поместил шомпол на место, достал пороховницу, подсыпал порох на полку, закрыл ее и с характерным щелчком взвел курок.

– Готов.

– Ну, с Богом, братец. На первый раз покажу, как это у меня выходит. Но сразу предупреждаю – я никогда не любил охоту. Так что, может быть, ты сможешь придумать методу и получше. А пока – смотри и подмечай мелочи. Хорошо?

Они стояли перед сплошной стеной серого клубящегося тумана, которая простиралась от горизонта до горизонта. И, казалось, опоясывает весь мир, а они живут на маленьком островке зеленой травы, освещенной случайно пролетавшим мимо солнечным лучиком. Хотя почему казалось? Отсюда до острога совсем недалеко. Около получаса пешком. То есть около двух километров. А от ворот туман стоял, казалось, на одинаковое расстояние во все стороны. Может, и правда, весь острожок – это пятнышко сотворенного мира радиусом в пару километров. В огромном сером океане небытия. Вроде о чем-то таком говорил боярин. А еще от стены тумана ощутимо тянуло холодом и сыростью. Может, поэтому трава вокруг была обильно покрыта росой? Впрочем, так ведь и должно быть. Нормальный туман – он из чего сделан? Из воды. А если там, за стеной тумана – небытие? Так небытие – оно же тоже из чего-то состоит. Вон, как в Библии написано: Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. То есть вода – она даже в небытие есть. Потому и туман. Потому и роса.

Андрей Тимофеевич хлопнул Николая по плечу.

– Заснул, что ли?

– А? – Николай встрепенулся – Прошу прощенья. Жутковато. И завораживает очень. Будто там, по ту сторону – вечность…

Боярин слегка усмехнулся.

– Есть такое. Но ты о другом думай. Видишь в тумане как бы всполохи багровые? Это вот они. Монстры, как их именует Голос. Надо войти в туман и победить его. Крайне важно входить тогда, когда его видишь, всполох энтот. И идти к нему по кратчайшему пути. А то, знаешь ли, легко заплутать. Помню, на той неделе я решил было попробовать обойти, и знаешь что? Заплутал часа на три, пока монстра нашел. Досадно. Столько времени впустую потратил.

Боярин ловко спрыгнул с коня и потянул из чехла на седле драгунский карабин. Быстро примкнул штык, уверенными движениями насыпал порох на полку, затем в ствол и зарядил крупной картечью.

– Входить следует по одному. Потому как на одного одушевленного выходит один монстр. На двоих – два. Я как-то на Алмазе верхом заехал – так от двоих еле отбился. А вот с холопами охотится не получается. Брал с собой как-то двух стрельцов так вот они остановились на уровне росы и дальше ни в какую не шли. Ну то есть как – не шли? Ногами шевелят, вроде будто идут, а с места не двигаются. Будто муха в варенье попала. Крыльями хлопает, лапками шевелит, а сама ни в какую. Так и холопы с этой стеной. В общем, не получается холопов на монстров натравить. Теперь вот думаю – может, зря я целый кристалл потратил на четверых стрельцов? Пока с них толку никакого. Выставил им охранные функции в скрипте. Ходят по стене острога, смотрят куда-то. Вроде как бы и при деле, а что делают – непонятно. И как себя поведут если вдруг какая опасность появится – тоже не знаю. Ладно, пойду я. Смотри внимательно.

Андрей Тимофеевич проверил, легко ли выходит шпага из ножен и удовлетворенно кивнул. Взял карабин наперевес и плавными, стелющимися шагами заскользил вдоль самой границы пепельно-серой стены, выжидая, когда блуждающий в глубине тумана смутно различимый багровый всполох появится совсем близко. А потом ух – и одним длинным прыжком растворился в серой мгле.

Где-то недалеко гулко грохнул ружейный выстрел. Подул сильный ветер и туман стал рассеиваться. Серая стена дрогнула и как бы нехотя под порывами ветра стала вдавливаться внутрь, образуя в пелене тумана нишу глубиной метров эдак пятьсот. Было забавно наблюдать за тем, как все это происходит на границе голубого неба и туманной завесы. Будто кто-то пылесосом вытягивает серость из воздуха. Красиво! Николай непроизвольно улыбнулся.

Алмаз всхрапнул и забил копытом. Впереди, на залитой солнечным светом лужайке, метрах в двухстах впереди Андрей Тимофеевич стоял, наклонившись, рассматривая что-то на земле. Николай взял Алмаза под уздцы и быстро зашагал к боярину. Интересно, как Андрей Тимофеевич сумел так быстро переместиться? Вроде времени прошло всего ничего.

Когда Николай подошел – Андрей Тимофеевич уже выпрямился и деловито протирал ветошью шпагу. Перед ним в траве было неровное черное пятно, будто кто-то разлил ведро битумной мастики.

– Уф. Что-то я долго провозился – сказал боярин. – Заждались, небось? Но ничего, все вышло как надо. Вот он, красавец!

С этими словами в руках Андрея Тимофеевича появился крупный ярко-красный светящийся кристалл, едва умещавшийся на тонкой ладони боярина.

– Смотри какая штука, Николай. Один одушевленный может нести только один кристалл с собой. То есть еще раз на охоту я с кристаллом пойти не могу. Надо его доставить в храм, на алтарь, и только потом выходить еще раз. Или можно передать другому одушевленному. Я, например, для этих целей вдохнул душу в Алмаза. И теперь он, как одушевленный, может тоже носить кристалл. Вот примерно таким образом.

Андрей Тимофеевич подошел к коню, забрал у Николая из рук повод, засунул кристалл в седельную сумку и похлопал Алмаза по шее. Конь фыркнул и потерся своей огромной головой о плечо боярина.

– Я пробовал складывать в седельную сумку два кристалла. Не получается. Только второй засуну – первый тут же на землю падает, словно сквозь сумку провалился. И так, и эдак экспериментировал. Не выходит. Видимо, не по правилам так. Зато в самом храме, когда встаю на каменную плиту что вокруг алтаря на земле лежит – могу в руки много брать. Ну как – много? Пока получалось только два сразу взять. Вот, сегодня попробуем с тремя что-то сделать. Согласен?

Николай кивнул. Потом показал рукой на небо, где образовавшаяся выемка в стене тумана потихоньку сглаживалась, принимая гармоничные для неба формы.

– Так это что получается? Вы вынули из монстра кристалл и тем самым отвоевали у тумана кусок территории?

– Ну где-то как-то так, наверное. – согласно кивнул боярин. – Есть у меня версия… Впрочем, это потом. Сам понимаешь, эксперимент не совсем чистый получается, если я один в туман хожу. Не с чем сравнивать. Вот сейчас ты на охоту выйдешь и сравним, что получится. Какая земля от твоей победы откроется, а какая от моей. Если будет все одинаково – значит, мы просто открываем уже сотворенный мир. А если будут различия – то тут большой простор для размышлений. Так что не будем загадывать. Вперед! А то я и так кучу времени уже на этой охоте потерял.

– Эээ… Извините, Андрей Тимофеевич. Совсем немного времени. По моим впечатлениям ваш поединок с монстром занял меньше минуты.

Андрей Тимофеевич изумленно вскинул брови.

– Правда? Вот это да! Ну-ка, ну-ка, это надо проверить! Пойдем-ка, братец, к пологу! Ты пойдешь на охоту, а я засеку время. Эх, пожадничал хронометр заказать! Придется отсчитывать по стукам сердца. – Андрей Тимофеевич стянул с рук перчатки, потрогал руку у себя под рукавом и кивнул каким-то своим мыслям. – Ну что же мы стоим? Вперед, Коленька! Вперед!

Мир изменился резко, стоило только Николаю пройти сквозь полог тумана. Все вокруг окутал сумрак, какой бывает обычно в сильно пасмурную погоду. Трава стала мелкая, не скрывающая даже подошву, будто на футбольном поле. Ни камней, ни деревьев, ничего. Только серая мгла и мерцающий красный огонек впереди.

Немножечко настораживало, что нет никаких препятствий или преград, за которыми можно было бы спрятаться. Николай сжимал в руках ружье и отчаянно трусил. Казалось, что у него на спине и груди нарисованы огромные мишени и невидимый снайпер из темноты уже давно выцеливает его силуэт. Поддавшись инстинктам, Николай стал двигаться вперед перебежками, делая косые шаги то вправо, то влево. И обязательно нечетное количество шагов. Три вправо, пять влево, один вправо, три влево… Почему-то ему казалось это важным – считать щаги и чтобы их было именно нечетное количество. Где-то на краю сознания всплыла инструкция, как следует ходить часовому, чтобы усложнить жизнь притаившемуся в ночной темноте разведчику-диверсанту с ножом. Николай не мог вспомнить ее дословно, но про нечетные шаги запомнил. При четном количестве шагов часового диверсанту легко можно просчитать, где именно будет разворачиваться часовой, чтобы напасть на него со спины.

Багровое мерцание стало ближе. Николай взял ружье наизготовку и перекрестным шагом пошел к источнику света.

Мда… Монстр оказался маленьким и совсем нестрашным. Похожий на личинку майского жука, только размером с чемодан. Когда Николай приблизился, монстр распахнул свою маленькую пасть с острыми иглами клыков, зашипел и пополз навстречу. Как-то это… Нечестно, что ли. Ладно, что уж теперь. Охота – это не спорт и не развлечение. Охота – это работа такая. Прости, монстрик. Надеюсь, ты был неодушевленный.

Николай прицелился и потянул спусковой крючок. Вспыхнул порох на полке, выдав вбок облачко дыма, и через мгновенье грохнул выстрел. Когда дым рассеялся, на том месте, где полз монстрик остался лежать красный мерцающий кристалл.

Подул ветер, разгоняя туман. Сквозь тучи на небе пробились солнечные лучи, освещая зеленую чахлую травку, небольшие колючие кусты и желтоватый суглинок.

Так просто? Странная какая-то охота.

Вскоре верхом на Алмазе подскакал Андрей Тимофеевич.

– Поздравляю, Николай! И правда, времени прошло всего ничего. Это радует. Значит, я в тот раз не потерял три часа попусту. И, получается, охота в тумане может идти сколь угодно много, и завершится лишь когда кто-нибудь победит. Видишь, мы узнали еще кое-что. А день, когда ты узнал что-то новое – прошел не зря!

Николай развел руками.

– Монстрик какой-то слабенький был. Небольшой такой червячок. Если бы не зубы и шипение – в жизни бы не подумал что он опасен.

Андрей Тимофеевич вскинул брови в изумлении.

– Вот как? У меня такой был только первый. А сейчас монстры похожи на то, как в старинных гравюрах изображают пса Цербера. Много шипов, много пластин будто у майского жука, только большие. И еще он очень быстрый. Что ж. Примем за рабочую гипотезу, что всякий охотник начинает с монстров стартового уровня.

Николай кивнул.

– Ну что ж. С этим понятно. Теперь давай сравним ту землю, что открылась от твоей охоты с той, что открыл я. Ты разбираешься в ботанике?

Следующие полчаса Николай и Андрей Тимофеевич прошли по границе секторов, которые очистились от тумана после победы над последними монстрами. И даже Алмаз принял участие в исследованиях, пощипав травку в каждом из секторов и высказав свое экспертное мнение презрительным фырканьем. Разница была небольшая, но заметная. Например, у Андрея Тимофеевича земля была – густой чернозем, какой часто бывает в Малороссии и на Кубани. А в секторе Николая земля была победнее, сероватая. И трава там росла более слабая. Как сказал Андрей Тимофеевич – такая больше похожа на ту, что растет в степях Средней Азии.

Затем Николай перезарядился, отдал кристалл боярину и еще раз вошел в туман. Выбрав огонек, мерцающий в следующем секторе, двигаясь по кругу от острога. Там все было примерно так же. Такой же слабенький монстр, похожий на личинку майского жука. Только он уже был не как червяк, а с боков у него появились четыре тоненьких хитиновых лапки.

Потом, когда после победы ветер очистил сектор от тумана, Андрей Тимофеевич еще раз прошел весь сектор верхом, внимательно вглядываясь в землю.

– Итак, подведем итог. Предварительно можно утверждать следующее. Тип открываемой местности, травы и грунта разный для разных охотников. Сила монстра индивидуальная для каждого охотника, начинается с нулевого и растет с каждой охотой. При входе в туман группы из нескольких охотников сила монстров устанавливается по старшему охотнику. Это, как я уже говорил, мы выяснили вместе с Алмазом. Что ж. С этим понятно. Теперь давай поспешим в острог. Я покажу тебе, куда надо приносить кристаллы.

– Андрей Тимофеевич, так, получается, мы сейчас будем новых охотников создавать? Ну или как это по-вашему… воплощать? Одушевлять то есть… совсем запутался.

Андрей Тимофеевич повернулся к Николаю и спросил с хитринкой в глазах.

– А знаешь ли ты, Коленька, что наша Земля – шар?

Николай слегка растерялся от такого вопроса.

– Конечно знаю, Андрей Тимофеевич. Этому же в школе всех учат! Но при чем тут это?

– Да? Жаль. – слегка разочаровано протянул боярин. – А я думал тебе уже целую лекцию прочитать по астрономии. Ну ладно. Раз ты знаешь что Земля – шар, и что ячейка тумана открывает новую землю – то что из этого следует? Продолжи мысль!

Николай задумался.

– Да вроде ничего не следует. Просто два факта. Что их может связывать?

Андрей Тимофеевич ликующе воскликнул:

– А говорил – знаешь! Эх ты, деревня! Давай объясню. Земля – шар, верно? Верно. А шар – это что? Это, милый друг, замкнутая фигура. А раз это фигура замкнутая, то что?

– Что?

– Значит, ее поверхность ограничена, вот что! – торжествующе закончил боярин. – это не я придумал. Это сказал Гийом Франсуа Лопиталь. Великий французский математик. А раз ограничена поверхность… ну, Коленька, подумай, что это значит?

Николай отчаянно потер мозолистым кулаком переносицу, затем висок, будто стараясь пропихнуть быстрее по голове мысль.

– Раз каждый новый кусок земли скрыт туманом, мы изымаем кристалл, сектор земли открывается… Кристалл изымаем… количество земли ограничено… Значит, кристаллы тоже не бесконечны?

– Совершенно верно, друг мой. Абсолютно так! – боярин был доволен. – Да, кристаллов много. Да, неоткрытой земли – великие просторы, кажущиеся бесконечными. Да, партиям охотников кристаллы таскать и таскать. Тысячи, десятки тысяч, может быть даже десятки десятков тысяч кристаллов. Но – рано или поздно они закончатся. Это – ограниченный ресурс. И мы его обязаны добывать по двум причинам. Первое – нам необходимо воплощать души, предметы, и – я тебе этого еще не говорил? – законы бытия. Да-да, мы можем выбирать, по каким законам будет существовать вселенная. И тоже за кристаллы. Позже я тебе покажу, как это работает. Второе – мы не можем не охотится на кристаллы. Потому что вместе с нами их так же добывают наши соперники из других фракций. И развивают себя. Во вред нам. А еще… Монстры развиваются. Они становятся сильнее. Я не знаю – или с каждым убитым монстром сила остальных растет, или их мощь нарастает просто от времени. Не знаю. Но, если они они растут от попросту от времени – то каждый миг промедления приближает тот миг, когда монстры станут нам не по силам. Потому что их – весь шар земной. А нас лишь маленькое пятнышко.

Андрей Тимофеевич замолчал, задумчиво глядя на границу тумана. В солнечном свете он выглядел как белое облачко, которое решило прилечь на травку.

– Да, кстати, вот тебе мое повеление, Николай. Найди закономерность, почему и от чего усиляются монстры. Придумай свою теорию и расскажи ее мне. Не сейчас. Потом. Когда наберешь достаточно опыта для размышления и обобщения. А сейчас давай-ка, братец, побыстрее донесем кристаллы до алтаря. Там тебе чуть-чуть понятнее станет.