Книга: Затерянный мир Дарвина. Тайная история жизни на Земле
Назад: Капризы Форчун
Дальше: Раскрытие Блефа Лайеля

Черви на манеже

Когда мы с Майком Андерсоном шли от одной бухты к другой по направлению к Форчун, нам попадались места, где отсутствовала даже мелкораковинная фауна. В этих древнейших из кембрийских пород (ок. 542 млн лет) все, что осталось на нашу долю – это следы червей. Тысячелетия эрозии помогли этим извивам и поворотам выйти на поверхность камней. Эти бороздки называют ископаемыми следами жизнедеятельности (ихнофоссилиями) животных (см. вкладку).

Когда палеонтолог смотрит на следы древних червей, подобных обнаруженным у Форчун, он пытается представить не только форму тела самих червей, но и характер их передвижения по морскому дну. Реконструкция напоминает старинное цирковое представление.

Веселая какофония свидетельствует о начале представления, во время которого “манеж” – кембрийское морское дно – на глубину в несколько метров заполняется песком. Во время интермедии воображаемый шпрехшталмейстер приглашает нас пофантазировать о времени, необходимом для дрессировки животных, которые вот-вот выйдут на арену. Мы минут десять сидим в тишине – в знак уважения к 4 млрд лет, понадобившимся, чтобы на Земле появились первые животные, наши предки.

Прожектор выхватывает круг в центре манежа. Большое червеобразное существо пробует ползти по песку. Сначала оно пытается катиться боком, оставляя следы палеопасцихнус (Palaeopascichnus). Затем пытается растягиваться в длину и сжиматься, оставляя длинный тонкий след планолит (Planolites; рис. 11). Но вот артист стремительно исчезает из поля зрения, вертикально закапываясь в песок. Мы слышим взволнованный шепот зрителей: этот трюк означает начало кембрийского взрыва.



Рис. 11. “Цирк червей”. Я реконструировал здесь некоторые следы активности животных, сохранившиеся на древнем морском дне (ок. 542 млн лет). Длина их обычно составляет 3–10 см. С 13.00 по часовой стрелке: трихофикус (Trichophycus); планолит – простая нора в виде трубки (Planolites); спиральный след гиролит (Gyrolithes); царапины-русофикус (Rusophycus), оставленные трилобитом каллавией; извилистый след гельминтоида (Helminthoida). Первое появление такой компании в геологической летописи считается сигналом к кембрийскому взрыву.





Протяжным гулом, доносящимся, разумеется, из раковины заявляет, о себе первый день кембрийского периода. На манеже – разукрашенная змейка. На каждые пройденные вперед две длины тела она возвращается назад на одну длину, а затем сдвигается в сторону и повторяет маневр. Это продолжается несколько мучительных минут. След похож на ряд крупных стежков. Вуаля! Здесь и сейчас мы наблюдали трихофикус педум (Trichophycus pedum): следы, характерные для начала кембрийского периода.

Все эти катания и кручения не только взбаламучивают песок, но и заводят зрителей. Однако самое интересное впереди. Огни тускнеют, публика видит теперь лишь тщательно выровненный песок манежа. В отдалении звучит барабанная дробь. Затем, с ударом тарелок, из песка поднимается тонкий черный червь, производящий штопорообразные движения. Никто на Земле прежде не видел подобного танца живота. Аудитория взрывается аплодисментами. Следы-гиролиты (Gyrolithes) означают начало эпохи крутящихся строителей скал.

Темп представления изменяется. След на разровненном граблями песке змеевидно вьется слева направо. Эти изгибы называют гельминтоидой (Helminthoida). Сначала причина этого почти гипнотического движения ускользает от нас. Но при выходе артиста на бис мы замечаем, что по всему манежу разбросана пища. Тот, кто оставил эти следы, мог собирать ее в большем объеме, чем любое животное, передвигавшееся прямо.

Последнее отделение выходит жутковатым. Шум стихает, когда в клетке на манеж опускают проворных авторов протогерцин (Protohertzina). Дверца открывается, и голодные существа начинают обследовать все вокруг. Только тогда мы замечаем на краю манежа третье действующее лицо: маленького трилобита каллавию. Скоро хищники тоже замечают трилобита. Зал призывает каллавию спасаться. Но пути к отступлению нет, и маленькое создание вынуждено зарываться в песок. К несчастью, у каллавии нет времени на то, чтобы зарыться достаточно глубоко. Царапины, оставленные несчастным трилобитом, геологи называют русофикусом (Rusophycus).

И хотя мы изобразили цирковое представление (под конец напоминающее гладиаторские бои), каждый номер был вопросом жизни и смерти, наподобие встречи львов с христианами на древнеримской арене. Эти картины также помогают оценить предположение, высказанное в предыдущей главе: что одной из основных причин кембрийского взрыва стало появление у животных рта. Как мы упоминали, некоторые создания довольствовались поглощением водорослей либо органики из осадка. Среди этих организмов, вероятно, были авторы гельминтоид. Другие, например авторы русофикусов, старались избегать встреч с хищниками в обеденное время и закапывались.





Рис. 12. Древнейшие свидетельства о “цирке червей” в Восточной Англии нагляднее всего на надгробиях XVIII в. из суитлендского сланца. На снимке я (справа) показываю следы кембрийского взрыва канадскому палеонтологу Ги Нарбонну (слева). Чарнвуд-Форест, Лестершир.





Следы животных на древнем дне относятся к важнейшим указаниям на то, что происходило около начала кембрия. Поэтому в 1992 г. у мыса Форчун-Хед на Ньюфаундленде именно ихнофоссилии, а не мелкораковинная фауна, использовались для определения границы кембрия. Не только простейшие, например платисолениты, прибегали к защите скелета. Мягкие черви стали закапываться. Примечательно, что оставленные ими загогулины можно найти в морских осадках этого возраста по всему миру (см. рис. 12 и вкладку). Иными словами, кембрийский взрыв имел глобальный масштаб. И это было настоящее эволюционное событие.

В геологической летописи начинает проявляться закономерность, о которой следует задуматься. Я имею в виду зарывание (появление биотурбаторов). Кажется, что докембрийские животные, жившие на дне, сочли целесообразным (и уже в самом начале кембрия) закапываться в осадок. Почему?

Внезапное зарывание, а также появление скелетов, может, кроме прочего, объясняться тем, что в начале кембрия вспыхнула война. “Мечи” и “стрелы” (то есть челюсти) были встречены “щитами” и “шлемами” (то есть скелетом). Таран был остановлен рвом. Танки расправились с пулеметными гнездами. А рвы – виденные нами норы и ямки – остановили танки. Из всех рассмотренных выше догадок, кажется, объяснения кембрийского взрыва, связанные с внутренними причинами (“маневр Солласа”, кембрийский каскад из гл. 4), начинают выглядеть по меньшей мере столь же правдоподобно, как и объяснения, связанные с внешними причинами (“уловка Дейли”).

Назад: Капризы Форчун
Дальше: Раскрытие Блефа Лайеля