60

Шоссе Е4 в северном направлении. Билли разогнал машину почти до 150 км/час и установил у переднего стекла проблесковый маячок, одновременно включив синие лампы на воздухозаборнике, до того остававшиеся незаметными. Сирена у него отсутствовала, поскольку машина не была полицейской, но, приближаясь к кому-нибудь, кто явно не смотрел в зеркало заднего вида и не видел мигающие лампы, он усиленно давил на гудок.

Торкель сидел на заднем сиденье и во второй раз за время этого расследования предпочитал воздерживаться от комментариев по поводу скорости, с которой они неслись. Он быстро перебирал в голове, все ли он успел и нет ли еще чего-нибудь, что следует сделать до приезда.

Первым делом он позвонил начальнику караульной службы отделения полиции аэропорта. Отправил им данные и описание Кристиана Саурунаса и велел проверить каждый рейс на каждом терминале. Если они не успеют договориться с авиакомпаниями, им следовало обратиться с общим приказом по всем выходам на посадку. Торкель четко объяснил, что его ничуть не волнует, если это приведет к задержкам рейсов. Саурунас не должен покинуть Стокгольм.

Полицейский наряд, который они посылали на Беквэген 43, подтвердил, что в квартире Саурунаса нет и что его красное «Вольво» не стоит на принадлежащей дому парковке.

Поэтому дальше Торкель позвонил на долгосрочную парковку в Арланде. Они исходили из того, что заранее место Саурунас не бронировал, что подтвердилось в быстром разговоре с клиентской службой. Значит, он, вероятно, просто-напросто припарковался там, где было место. Торкель поинтересовался, не может ли обслуживающая парковку компания послать кого-нибудь поискать машину. Сэкономить им время. К его удивлению женщина, с которой он разговаривал, пообещала незамедлительно отправиться и взять с собой еще одного коллегу. Он дал им регистрационный номер красного «Вольво» Саурунаса, правда, особых надежд все-таки не питал. Должно быть, это одна из самых распространенных машин в стране, а женщина, с которой он разговаривал и имя которой сейчас уже ни за что не смог бы вспомнить, сказала, что две парковки вмещают в общей сложности более восьмисот машин. Торкель, на всякий случай, попросил их также поглядывать, не увидят ли они автофургон с немецкими номерами. Таких на парковке, наверное, особенно много быть не может? Он больше бросается в глаза благодаря размеру. Женщина пообещала приложить максимум усилий, дала ему номер личного мобильного телефона и закончила разговор.

Торкель смотрел через боковое стекло, наблюдая, как они обгоняют машину за машиной в правом ряду. Он быстро обдумал, не позвонить ли Лисе-Лотте. Но в данной ситуации это могло показаться немножко непрофессиональным, а кроме того, ему не хотелось напрашиваться на вопросы со стороны двоих его попутчиков.

Он опять покинул ее.

Они сидели в ресторане возле моста Юргордсбрун. Уже выбрали блюда, но сделать заказ еще не успели. Они заказали по бокалу розового вина и держались под столом за руки. Лучше вечер начаться просто не мог. Она рассказывала о том, как провела день, чувствуя себя в столице туристкой. Прошло много лет с тех пор, как она отсюда переехала и, если вдуматься, была здесь в последний раз пятнадцать лет назад. Поэтому она, наслаждаясь днем, посетила несколько «обязательных достопримечательностей».

И тут позвонил Билли. Пятью минутами позже Торкель уже сидел в такси, направляясь в Управление полиции. Он всерьез волновался, не надоест ли он Лисе-Лотте. Если вспомнить, он поспешно покинул ее уже три раза из трех возможных. Ладно, вечер, когда она ждала его на лестнице, можно не считать. Впрочем, с другой стороны, ей пришлось несколько часов ждать, пока он придет домой.

Неужели это типичная ситуация для совместной жизни с ним?

Ответ на вопрос, к сожалению, «да». Обе его жены это поняли, и им надоело. Он не смел даже надеяться на то, что Лисе-Лотте окажется другой.

Он выругался про себя. Неужели они не могли встретиться месяц назад? После того, как они завершили дело в Турсбю, он несколько недель почти ничем не занимался, только разбирался с накопившейся бумажной работой, отвечал на официальные письма, участвовал в нескольких совещаниях стратегического характера.

Имел обычный рабочий день. Был нормальным человеком, совместная жизнь с которым могла представляться действительно реальной – конечно, он слишком размечтался после трех встреч, но ему очень хотелось, чтобы из этого выросло нечто большее, нечто продолжительное.

Он глубоко вздохнул, и сидевшая на переднем сиденье Ванья обернулась и посмотрела на него вопросительно. Они ехали втроем. Урсула добиралась самостоятельно. Из чистой вежливости Торкель позвонил Себастиану тоже, но тот довольно быстро пришел к выводу, что речь идет о сугубо полицейском выезде. Они либо поймают Саурунаса, либо нет.

Если они успеют схватить его, пусть позвонят. А просто бегать целый вечер по аэропорту в поисках людей – это его не интересует. Торкель не особенно удивился, ведь он разговаривал с Себастианом Бергманом.

Билли съехал с шоссе Е4 и свернул на длинную прямую дорогу, ведущую к долгосрочным парковкам с причудливыми названиями – «Альфа» и «Бета», и дальше к пяти терминалам. Когда справа появились первые здания, он повернул направо, на дорогу на Нортэлье, и снова нажал на газ.

Буквально через минуту они оказались перед двумя большими, плотно заполненными аккуратными рядами машин, полями.

– Куда теперь? – спросил Билли, останавливаясь между въездами на парковки.

Торкель вновь достал телефон и набрал номер, полученный от женщины, которая обещала помочь ему найти машину, когда он приедет, или желательно раньше.

– Здравствуйте, это опять Торкель Хёглунд из Госкомиссии, – сказал он, когда ему ответили. – Мы подъехали, вы имеете представление, куда нам направляться?

– Здесь стоит один автофургон с немецкими номерами, – ответила женщина.

– Где здесь?

Получить ответ он не успел. Да этого и не требовалось.

На правой парковке к небу устремился огромный огненный столб. Через мгновение накатила ударная волна, от которой их машину затрясло, и оглушительный звук взрыва со всей очевидностью подсказал им, где раньше стояла машина, которую они искали.