Книга: Провал
Назад: 38
Дальше: 40

39

Это было живым воплощением отвратительного утра. Все сегодня шло наперекосяк.
Будильник не зазвонил, поэтому он проспал и слишком поздно разбудил Эллу. Открыв холодильник, он обнаружил, что дома нет молока, поэтому нельзя приготовить ей какао «O’boy», а после бурного спора по поводу напитка на замену она не захотела надевать имеющуюся у нее в гардеробе одежду и отказывалась идти в школу. В конце концов, отправив ее в мягких спортивных брюках под розовой тюлевой юбкой и слишком маленьком худи с Эльзой из мультфильма «Холодное сердце» на груди, а также в тиаре и босоножках – в облике, который наверняка вызовет вопросы и бурное обсуждение вечером, когда Линда приведет ее домой с продленки, он пролежал почти полчаса.
Встреча с шефом в 9:00. Он точно опоздает. На сколько, будет зависеть от транспорта, но минимум на четверть часа, скорее больше. Плохо.
Все началось еще накануне вечером. Один из конкурирующих каналов решил, невзирая на время года, проявить активность и выпустил первую серию нового реалити-шоу «Последнее искушение». Шум поднялся большой. Подключились вечерние газеты, и интерес к участникам был создан еще до начала показа сериала, что всегда хорошо.
Шеф позвонил в начале двенадцатого, вечером. Клас сидел на балконе вместе с Линдой, держа в руках бокал вина. Когда у него зазвонил телефон, Линда вздохнула, а когда он сказал, что придется ответить, встала и ушла в комнату.
– Ты смотрел вчера «Последнее искушение»? – спросил шеф, не поздоровавшись и не извинившись за поздний звонок.
– Нет, – честно ответил Клас. Вероятно, ему следовало посмотреть, наверняка есть такие, кто считает, что в его обязанности, как ответственного за программы, входит смотреть хотя бы премьерные программы конкурентов, но он был занят другим – семьей.
– У них получилось хорошо?
– Рейтинг 412 000! 18,7 процента зрителей от 15 до 44. Больше всего просмотров у целевой группы.
Клас молчал. Что он мог на это сказать? Это хорошо, особенно в конце июня. Очень хорошо.
Их собственные программы с таким количеством просмотров можно сосчитать по пальцам одной руки. Если ампутировать два пальца. Или три. Действительно отличные цифры.
Разумеется, уже достаточно плохо, что конкурент вырвался вперед, но оказалось, что ситуация еще хуже.
– Разве нам не предлагали эту программу? – спросил шеф тоном, говорившим, что ответ ему известен.
– Предлагали, – подтвердил Клас. – Я отказался.
Единственная реакция – молчание. Будто вопрос «почему» настолько очевиден, что его не требуется задавать.
– Я отказался не совсем от той программы, которую показали вчера, – проговорил Клас, чувствуя, что звучит более оборонительно, чем ему хотелось. – Они внесли целый ряд изменений, улучшений.
– Откуда ты знаешь? Ты же не смотрел программу.
– Я слышал об этом от продюсеров. Они те же, что делают для нас «Жен с Манхэттена».
– А у нас они эти изменения внести не могли?
Его компетентность открыто поставлена под сомнение. Не в первый раз и, наверное, не в последний.
Разговор закончился пятью минутами позже на том, что они договорились встретиться сегодня утром. В девять часов. Первая встреча в этот день.
Клас пришел из мира продюсерских компаний. Там он в течение многих лет собирал команды, продавал идеи, находил нужного человека на нужное место для решения возникавших проблем. Однако содержание не являлось его сильной стороной. И никогда ею не было. Когда-нибудь это, вероятно, вскроется.
Возможно, сегодня.
Двое его предшественников на должности ответственного за программы продержались, соответственно, четыре и девять месяцев. На канале говорили, что это единственная должность, имеющая в офисе кресло с катапультой. Поэтому нельзя было отрицать, что, покидая квартиру, он слегка нервничал. Вместе с тем он уговаривал себя, что отказался от идиотского реалити-шоу, а не, скажем, от «Битлз».
Он нажал кнопку вызова лифта. Ничего не произошло. Снова нажал. Полная тишина в шахте лифта. Кто-нибудь не закрыл дверь или что-то испортилось. Дьявол. Он почти бегом двинулся вниз по лестнице, ощущая стресс по нескольким причинам.
Первая – утренняя встреча.
Вторая – убийства участников реалити-шоу. И Мирослав Петкович, и Патриция Андрэн выступали на их канале. Правда, Андрэн участвовала в шоу «Мать-одиночка в поиске» еще до того, как он стал отвечать за программы. Им стали звонить журналисты, стремившиеся узнать детали со съемок, личные воспоминания. Не осталось ли что-нибудь за рамками материала, которым они снабжали прессу в течение сезонов? Что-нибудь эксклюзивное? Клас переадресовывал их в продюсерскую компанию. Он ничего не мог сказать ни о Мирре, ни о Патриции – ни с кем из них он не встречался и, честно говоря, едва знал, кто они такие. Программы, в которых они участвовали, он не смотрел. Впрочем, отдельные фрагменты иногда просматривал – по обязанности, но ни за что не стал бы досматривать серии до конца. Как и любой другой сотрудник канала.
Это считалось телевидением для идиотов, для продажи рекламы.
Цинично построенные программы с жестким отбором участников создавались для того, чтобы во взаимовыгодном сотрудничестве с вечерней прессой привлекать правильную публику и получать максимум медийного пространства. Подобные высказывания даже не вызывали споров. Все об этом знали, придерживались одного мнения. Однако он чувствовал, что даже здесь канал ожидает от него большего. Поговаривали о часовом специальном выпуске, посвященном обеим жертвам, где можно смонтировать фрагменты старых интервью с личными размышлениями друзей и членов семьи. Иными словами, о программе, посвященной их памяти. Словно они были звездами спорта или политиками. Что-то собой представляли. Положим, это тоже цинично. Естественно, они что-то собой представляли, и ужасно, что погибли два молодых человека, но… Программа памяти. Соберись.
Он распахнул ведущую к парковочному гаражу под домом металлическую дверь и свернул налево. Вытащил из кармана ключи от машины и уже собирался открыть свой «Лексус», когда увидел его.
Озираясь в пустом гараже, он громко перебирал всевозможные ругательства. Он просто не верил своим глазам. Ему не выехать. Прямо позади его машины припарковался какой-то идиот. Причем вплотную к «Лексусу» стояла не самая обычная машина.
А проклятый здоровый жилой автофургон.
Назад: 38
Дальше: 40