Глава 28
Вниз на вершину

В убежище мужчин ждали с тревогой и нетерпением. Ждали, что они вернутся усталыми, но не настолько молчаливыми. Впрочем, стоило Илье и Андрею смыть с себя пыль подземных дорог, как их тут же усадили за стол ужинать. Женщины потрудились на славу, а задуманные и приготовленные Ма, не без помощи Эммы, блины привели всех в восторг. Их ели и со сметаной, и с вареньем, и с икрой, и с красной рыбой, и с селёдкой… Водка под такую закуску ложилась гладко, ровно и только слегка приятно пьянила. Однако мужчины, хоть и радовались возвращению и чрезвычайно вкусному ужину, но выглядели непривычно немногословными.

— Что-то случилось? — не выдержала Эмма после тоста за прекрасных хозяек дома.

— Всё хорошо, девочка моя! — улыбнулся Андрей, — Все на месте, всё в порядке… Просто много говорили с Изей на обратном пути, а теперь нужно осмыслить разговор.

— Это ему нужно осмыслить, — усмехнулся Илья, — Я уже осмыслил… Но мне нужно прочувствовать! У меня это получается гораздо хуже…

— Тогда давайте отдыхать, вы устали, это заметно, — не поняла его витиеватых сентенций Эмма.

— Отдохнуть нужно, — кивнул «Библиотекарь» и как-то по-новому посмотрел на подругу Андрея, — Только позволь мне, прекрасная женщина, выразить своё восхищение тобой и сочувствие по поводу твоей сестры…

— О чём это Вы, Илья? — поразилась Эмма.

— О Кате, — пояснил Андрей, — Я рассказал ему… Он понял.

«Архивариус» кивнул и поцеловал женщине руку, она в ответ погладила его по голове и поцеловала в небритую щёку. Ма смотрела на них с такой безграничной добротой, что Илья отвернулся и принялся тереть лоб, Андрей же кашлянул, затушил сигарету и, влекомый за собой Эммой, отправился в спальню. Его женщина сделала всё так, как обещала. Он просто растворился в пелене её любви и нежности, а очнулся утром свежий и бодрый… И всё повторилось, с той лишь разницей, что свою любовь и нежность самой прекрасной спутнице на свете изливал Андрей, а она после всего этого трепетно целовала его грудь и роняла на неё редкие слезинки счастья…

После завтрака наступил час Ильи.

— Дорогая наша Хранительница Тайн! — обратился он к Ма, — Я хочу поговорить с тобой о нашем грядущем путешествии, а точнее о составе его участников…

— В каком смысле? — удивился Андрей, но друг и напарник его не слушал.

— У нас есть все три медальона, так? — продолжал он, обращаясь к светло улыбающейся Хранительнице, — Для того, чтобы открыть тайную дверь, нужны эти медальоны и все здесь присутствующие, как я понимаю? Прекрасно! Но дальше-то тебя могу сопровождать я один…

— Послушайте! — теперь к нему обратилась Эмма, но мужчина стремился донести свою идею до конца и отрицательные покачивания головой Хранительницы только распаляли его.

— Подумай, Ма, ну зачем нам эти двое? — горячился Илья, — Мы прекрасно уживались и без них! А теперь, когда ключи собраны воедино, нам пора поблагодарить эту парочку и снова остаться вдвоём…

— Изя, что ты несёшь? — поразился Андрей, не понимая сути происходящего и чувствуя себя крайне неуютно.

— Ма, услышь меня! Хочешь, я встану перед тобой на колени? — умолял «Архивариус», припав к ногам улыбающейся, но по-прежнему отвечающей ему отказом Хранительнице, — Пойми, Эмма и Андрей должны вернуться к себе… домой, на студию… Их там ждут самые прекрасные люди в Княжестве, собранные Андреем воедино! От них там зависит очень многое, и они делают такое, чего просто не могут, не умеют другие… Они делают этот тёмный мир лучше и у них получается! Почему ты уводишь их за собой? Почему не хочешь дать этому миру шанс?!

— Зачем ты так? — уже не надеясь быть услышанным другом, произнёс Андрей, но вдруг увидел, что реакция Хранительницы изменилась. Она начала кивать утвердительно и протянула руку Эмме…

— Ма знает всё то, что Вы говорите, — подруга Андрея начала транслировать мысли Ма, — Она уверяет, что всё образуется и станет лучше, но нельзя изменить тех, кто предназначен…

— Послушайте! — тут уже не выдержал Андрей, — Я согласен, что мы с Изей пришли сюда по собственной воле, хотя и не понимая сути и глубины происходящего. Но мы и не отказываемся идти до конца…

— Я говорил не об этом! — воскликнул Илья, но его друг поднял руку, умоляя не мешать теперь высказаться ему.

— Ма, с нами должен был идти Дмитрий, а вовсе не Эмма!

— Она знает это, — пристально глядя на Хранительницу, не отпуская её руки и сильно побледнев, тихо проговорила подруга Андрея, — Но обстоятельства изменились: третий мужчина должен был стать главным, единым хранителем ключей, но оказался слабым и подлым… Вместо него судьба даровала нам женщину…

— Это не судьба даровала, а я привёл Эмму! — уже почти кричал мужчина, — И очень не хочу пожалеть об этом!

— Не будем спорить… Эту женщину привела сюда любовь и… Катрина! — зачарованно заглядывая в глаза Ма, произнесла Эмма не своим голосом и… упала в обморок…

Андрей подхватил свою женщину на руки, Хранительница хлопнула себя по лбу, вскочила и скрылась в недрах убежища. Илья наблюдал за происходящим в глубоком ступоре… Через несколько минут Эмма лежала на диванчике в гостиной, голова её покоилась на коленях возлюбленного мужчины, а к её носу Ма подносила пузырёк с нашатырём. Женщина потихоньку приходила в себя, виновато улыбаясь Андрею. С чувством вины смотрела на них и Хранительница, словно упреждая вертевшийся у мужчины на языке вопрос: «Зачем же ты так с ней, Ма?» В гостиной повисла пауза… Через несколько минут эта пауза стала угрожающей, тишина давила и на Илью, мерящего лоджию тяжёлыми шагами, и на Эмму, уже тихо сидящую на диване рядом с Хранительницей, и на Андрея, нервно курящего за столом. Только Ма, к плечу которой привалилась Эмма, словно ожидала чего-то. И действительно, стоило Андрею докурить, как она поманила его к себе, указывая на свои виски. Мужчина подошёл к Хранительнице, пристально заглянул в её добрые глаза и приложил пальцы к вискам женщины… Он снова будто погрузился в её сознание, в другой мир, в котором опять увидел нисходящее ущелье с потоками раскалённой лавы… Когда Андрею стало не по себе, Ма почувствовала это, сняла руки мужчины со своей головы и поцеловала их.

— Что происходит? — хрипло спросил друга Илья, — Ты хоть что-то понимаешь?

— Что-то понимаю, — эхом отозвался Андрей, — Пора собираться в путь…

— Куда же мы направляемся?

— Вниз.

— Вниз? Но это же… — изумлённо пробормотал «Библиотекарь», — Отправляемся вчетвером, иначе нельзя?

— Нельзя… И тянуть тоже нельзя. Мы должны дойти с Ма…

— Куда, Андрей? Куда?!

— Я не могу объяснить это простыми словами… Скажем так, мы должны добраться до Золотого Дворца… целыми и, желательно, невредимыми…

— Золотой Дворец? Внизу?! — изумился Илья, — Невероятно… Ну и пусть! К чему следует быть готовыми?

— Не знаю, — вздохнул Андрей, — К этому вообще нельзя подготовиться! Знаю только одно, нам нужна вода.

— Вода? — Изя, как и Эмма, смотрели на него непонимающе.

— Да, нам нужно много воды! — убеждённо заявил мужчина, а Хранительница часто закивала.

— Хорошо, — кивнул Илья, — Я всё равно ничего не понимаю, поэтому просто доверюсь… твоему сердцу. Оно умнее меня!

Ма поднялась с дивана, обняла Андрея и поцеловала его в лоб… Остаток восьмого дня, с того момента, как Андрей с Эммой спустились в подземелье, до ужина компания занималась подготовкой к походу, как и первую половину дня следующего. После плотного обеда, в котором алкоголь отсутствовал напрочь, они разошлись по спальням, чтобы через два часа, уже переодетыми в походное снаряжение, снова собраться в гостиной и посидеть на дорожку… Спускаясь по лестнице, Андрей обернулся и увидел, как Ма, замыкающая шествие, осеняет их тройку крестным знамением, а затем крестится сама…

Привал устроили только у загадочной стены с тремя неприметными выемками для медальонов-ключей, не спеша перекусили. Ещё минут пятнадцать Андрей сидел прямо на каменном полу, прислонившись спиной к той самой стене, и курил. Эмма присела рядом, положив голову на его плечо. Когда мужчина поднялся, все собрались вокруг него. «С Богом!» — неожиданно произнёс Андрей и приложил свой медальон к центральной выемке. Илья посмотрел на него изумлённо и, не найдя, что ответить, молча приложил свой медальон к левой впадине в стене, а державшая Андрея за руку Эмма — к правой. Глаза Хранительницы, с удивительным детским восторгом и материнской любовью одновременно, не отрывались от Андрея, а лицо её просияло и помолодело лет на двадцать, но этого никто не успел заметить. Троица с медальонами, синхронно вздрогнув, отпрянула от медленно опускающейся вниз стены…

Людям открылся тёмный проход почти во всю ширину стены. Метров через тридцать коридор превратился в нисходящую каменную лестницу, по которой предстояло спускаться. Это оказалось крайне неудобно, поскольку вся группа везла с собой большие рюкзаки на колёсиках, удачно позаимствованные мужчинами на складе Банщика. К счастью, лестница довольно быстро закончилась большой площадкой с грандиозным видом на мерцающее багрянцем огромное ущелье, напомнившее Андрею его видения. Дно ущелья отсюда не просматривалось, как впрочем, и его вершина… В скале, на уступе которой находилась смотровая площадка, виднелась каменная панель, за которой оказалась комната-лифт, уже знакомая мужчинам по визиту в Ультра-Петербург. Судя по ощущениям, этот лифт мгновенно переместил сидящих в креслах путешественников с их объёмной поклажей вертикально вниз и, похоже, весьма глубоко.

Стоило двери комнаты отвориться, на людей пыхнуло жаром, который в покинутом ими Княжестве был немыслим. Впрочем, первое нежданное впечатление отступило, реально же воздух пусть и оказался разогрет, несомненно, выше тридцати градусов, но отличался сухостью, а потому люди постепенно привыкли к изменению климата… Зато пейзаж перед ними возник эпический и крайне непривычный. По зажатому двумя бесконечными скалами, уходящему вдаль и вниз ущелью тёк ручей раскалённой лавы, прямо, как в видениях Андрея. От ровной площадки возле скрытой теперь за каменной панелью комнаты-лифта по подножью скалы, вдоль огненного ручья вела каменистая дорога, другого пути вперёд не обнаружилось… Через час пути Илья, шествовавший в авангарде группы, увидел вход в пещеру, немного возвышающуюся над дорогой. Пещера оказалось маленькой, но вполне сухой и безопасной для того, чтобы передохнуть и снять себя излишки одежды. Мужчины, явно не ожидавшие подобных климатических изменений, оставили на себе только камуфляжные комбинезоны. Женщины тоже переоделись, пока Илья и Андрей курили у входа в пещеру, и предстали перед ними в таких же комбинезонах. Воду, занимавшую большую часть поклажи путников и разлитую в пластиковые канистры и бутылочки, расходовали экономно. В рюкзаке Андрея имелись и две металлические канистры с неприкосновенным запасом воды. Несмотря на позднее время, решили двигаться дальше. Радовало то, что пустые и сухие пещеры разных размеров и конфигураций встречались вдоль дороги достаточно часто. В одной из них, спустя пару часов хода, путники и остановились на отдых. Из соображений безопасности спали по очереди.

— Что нас ждёт, Андрюша, и долго ли идти? — задала мучивший всех вопрос Эмма, присев и тихо прижавшись к сидящему на камне у входа в пещеру мужчине. Илья и Ма уже спали в пещере, положив под головы надувные подушки и прижавшись друг к другу спинами.

— Думаю, долго, Эммочка! — тихо ответил Андрей, обнимая женщину за плечи, — А что ждёт?.. Не исключено, что обычным людям, как ты и я, сложно не только предположить, но даже постичь это… Главное ничего не бояться… Как же я жалею, что ты не в нашем гостиничном номере!

— Ты же обещал, милый! — горько воскликнула Эмма, — Ты не рад, что я рядом?

— Очень рад, — ответил мужчина, целуя её щёку, — Но здешние места не для женщины, не для такой женщины! Не для любимой!

— Место для такой женщины, родной мой, рядом с её мужчиной, где бы он не находился, — прошептала в ответ она и поймала губами его пересохшие губы…

Первая преграда, причём сразу же серьёзная, появилась на пути группы около полудня следующего дня, десятого дня по исчислению Андрея, начавшего вести дневник, в который он кратко вносил важные события с момента спуска в подземелье… Впереди, на дороге, по которой путники спускались в глубины ущелья, показался пост охраны. По мере приближения к нему стало ясно, что здесь, с неизвестной людям целью, несут службу трое, как минимум, Блюстителей в своих обычных накидках с капюшонами тёмно-серого цвета. Путешественники остановились и заняли оказавшуюся поблизости пещерку. Андрей понимал, что Блюстители, с их острым зрением, давно заприметили их и, дабы избежать никому не нужной стычки, с ними нужно было встретиться лицом к лицу, чтобы понять причину их нахождения в ущелье и, соответственно, возможную реакцию на появившихся путников. На разведку он пошёл в одиночку.

Вскоре от поста отделился и направился в его сторону один из Блюстителей. Андрей напрягся, но и вздохнул с облегчением: один на один всегда лучше, чем против группы непонятных существ с неизвестными намерениями… Когда между ними осталось несколько шагов, Блюститель молча остановился. Остановился и мужчина, демонстрируя ему перстень Советника на левой руке. Существо кратко уважительно кивнуло и показало жестами верхней конечности, затянутой в перчатку, что для Андрея путь свободен, но остальные путники должны ждать его здесь, либо вернуться восвояси. Мужчина задумался: предъявлять Блюстителю медальон казалось, как минимум, бесполезным. Тогда Андрей по наитию просто поднял на уровень своего лица открытую правую ладонь и сделал ещё один шаг навстречу стражнику. По всей видимости, Блюститель сильно удивился, но через несколько секунд стащил перчатку и, подойдя к мужчине вплотную, приложил свою левую, волосатую, когтистую лапу к руке Андрея и заглянул ему в глаза… Неприятные ощущения от такого общения длились у мужчины не более пары секунд. Он давно уже перестал испытывать мистический ужас перед Блюстителями, но никогда не заглядывал им в глаза. По крайней мере, так близко, открыто и пристально. К своему изумлению, Андрей увидел перед собой глаза большой и суровой, но, несомненно, умной… собаки! Словно в подтверждение его ощущений, Блюститель негромко и, казалось, благодушно зарычал, опустил лапу, напялил на неё снятую перчатку и жестами показал мужчине, что тот может свободно пройти пост вместе со своими людьми…

— Как тебе это удалось? — воскликнул Илья, когда Андрей вернулся к пещере и, вытаскивая на дорогу спрятанную там поклажу, закурил.

— Я не знаю, как это объяснить, дружище! — честно ответил он, вытирая со лба пот и розовея от облегчения и удовольствия от восторженного взгляда Эммы и добрых глаз Ма, в которых сияло выражение, которому мужчина названия не знал…

Пост представлял собой приподнятую над уровнем дороги на полтора метра ровную каменную площадку, огороженную с двух сторон металлическими шлагбаумами, и встроенное в большую пещеру жилище Блюстителей. Рассмотреть, что там у них внутри, не представлялось возможным, да никто особенно к этому и не стремился. Спутники Андрея с опаской проследовали под приподнятыми для них заграждениями, а сам он кратко кивнул каждому из троих, стоящих на посту Блюстителей, на что они ответили вежливыми и уважительными встречными кивками. Только сейчас Андрей понял, что эти существа так же отличаются друг от друга, как и люди, и напрасно он считал, что все они на одно лицо, чему весьма способствовали их чёрные глянцевые маски.

«Уважаемый! — неожиданно обратился мужчина к тому Блюстителю, которому предъявлял руку, как верительную грамоту, — Не могли бы Вы проводить нас немного?» Спутники Андрея остолбенели. Очевидно, удивился и Блюститель, но через мгновенье кивнул в знак согласия… Через несколько километров сопровождавшее Андрея существо остановилось. Мужчина посмотрел в его глаза вопросительно, а Блюститель указал лапой на какой-то объект, ближе к повороту ущелья, на грани видимости человеческого глаза. «Мы сможем там остановиться на ночлег?» — прямо спросил Андрей, на что его «собеседник» кивнул и мелодично зарычал, а затем показал, что ему пора возвращаться. Тогда, проговорив «спасибо», мужчина протянул ему руку, как это делают мужчины для дружеского рукопожатия. Блюститель ощутимо вздрогнул, быстро снял перчатку с правой лапы и вложил её в руку Андрея. Взглянув на него ещё раз, Андрей понял, что такие, как у его нового знакомого, глаза встречаются у собак не только умных и воспитанных, но и добрых, пусть и суровых на вид… Уже сделав, под взглядами людей, несколько шагов в обратную сторону, Блюститель издал странное рычание, словно что-то забыл. И действительно, он снял с себя висевшую на нём через плечо торбу и протянул её Андрею.

— Спасибо, это совсем не обязательно! — поразился мужчина, но существо жестами показывало, что это подарок. Он понял, что отказ обидит Блюстителя и кивнув, подошёл к нему и принял торбу. Тот же удовлетворённо рыкнув, дотронулся лапой до своей груди и произнёс:

— Йоргкхх…

— Хочешь сказать, что тебя зовут Йорг? — растерянно воскликнул Андрей, и существо часто закивало головой. Тогда мужчина дотронулся свободной рукой до своей груди и отчётливо проговорил: — Андрей… Меня зовут Андрей. Спасибо, Йорг, мы ещё встретимся!

Блюститель как-то особенно мелодично зарычал, быстро отвернулся, словно не хотел, чтобы человек увидел его растроганным, и, не оборачиваясь, пошёл обратно на свой пост…

— Послушайте! — не сдержался и громко воскликнул Илья, когда путешественники отошли от поста охраны ещё на полкилометра, — Я, конечно, многое видел на своём веку… Но не могу своим жалким умишком постичь, как человек, пусть даже и самый распрекрасный Господин Советник Вершителей на этом свете, но человек… может разговаривать с Блюстителем?! Так не бывает!.. Дружище, а ты, хоть, посмотрел, что там, в сумке, нет? Может там бомба?!

— Сам ты бомба! — весело засмеялся Андрей.

Дорога пошла под серьёзный уклон, идти стало легко и радостно… Илья не успокоился даже к вечеру, когда они добрались до сооружения, указанного Йоргом. Оказалось, что группа дошла до давно оставленного его обитателями поста охраны, куда более просторного и обустроенного, чем предыдущий. Это показалось мужчинам странным, но осторожное обследование не выявило в сооружении ничего угрожающего. Обрадовавшись тому, что даже спать придётся не на полу, а на низких лежанках, с металлическими основаниями, поверх которых лежали удобные матрасы из какого-то упругого и достаточно мягкого материала, путешественники начали приготовления к скромному ужину. Открыв подаренную ему торбу, Андрей обнаружил в ней три чёрных плаща с капюшонами, стальной браслет с непонятными символами и несколько кусков превосходного вяленого мяса. Ма, готовясь к походу, тоже припасла сухари, вяленую рыбу и мясо, но эти куски выглядели особенными.

— Что-то побаиваюсь я это есть, — заявил Илья, обнюхивая один из кусков и, судя по всему, глотая слюни.

— Но они же едят, — усмехнулся Андрей, откусывая приправленное какими-то особенными, почти не издающими запаха, специями, мягкое и чрезвычайно вкусное мясо.

— Вот именно, ОНИ! Ты хоть знаешь, кто они такие? Я, например, не знаю.

— А, правда, какой он? — поинтересовалась Эмма, — Вы же смотрели друг другу в глаза…

— Трудно понять так сразу, — принялся рассказывать Андрей, — По виду, как мне кажется — человекообразные собаки или собакообразные люди… Впрочем, у меня была возможность рассмотреть только глаза и… лапы.

— Вот как? — посерьёзнел и заинтересовался Илья, — И этот, который нас провожал…

— Такой же, с умными глазами… И зовут его Йорг.

— Ух ты! Вы даже лично познакомились? — заворожённо спросил Изя, откусывая кусок пряного вяленого мяса, — Вот так номер…

— Так я и подумала, — неожиданно заявила Эмма и, перехватив взгляды мужчин, пояснила, — Ты разговаривал с ним, как с равным… Это дорогого стоит для любого существа. Йорг был так растроган, что…

— Что ты, Ма? — Андрей повернулся к сделавшей ему знак и смотрящей на него, как на любимое чадо Хранительнице Тайн. Она указала ему на свои виски, но когда мужчина поднялся, чтобы подойти к ней, кивнула в сторону его подруги. Он удивился: — Ты хочешь, чтобы я… прочитал Эмму? Но как?

Следующие десять минут жизни, Андрей вспоминал потом, как в тумане. Он подошёл к Эмме, посмотрел в её ставшие вдруг испуганными глаза и приложил кончики пальцев к вискам женщины… Инстинктивно, как при поцелуе, прикрыв глаза, мужчина попал в водоворот событий и переживаний, страхов и сомнений Эммы. Словно волнами его окатывала нынешняя и прежняя жизнь его женщины… Долго терпеть этого Андрей не смог, и тогда он отпустил её голову, дико посмотрел на Хранительницу и положил ладонь на грудь Эммы там, где под нежной кожей, совсем близко, громко билось её сердце… Как его собственное сердце не вырвалось из груди? Как выдержал мужчина это море нежности, сострадания и любви к ближним её, к тем, кто любил и ценил эту женщину и кто бессовестно пользовался её добротой, что, по сути, и привело Эмму в тёмное Княжество… Кого-то он, Андрей, и не знал вовсе или, напротив, хорошо знал, как Катрину? А ещё там жила невероятная любовь и нежность к нему, Андрею, и безграничное доверие…

Очнулся Андрей на лежанке. Голова его покоилась на коленях плачущей над ним Эммы. На противоположной койке сидел встревоженный Илья и посуровевшая, но всё такая же добрая Хранительница.

— Ма, зачем Вы так с ним? Ему же плохо! — причитала Эмма, размазывая по щекам слёзы, но добрая женщина только покачивала головой, и заплаканная подруга обратилась к приходящему в сознание мужчине, — Андрюша, родненький, что с тобой?

— Не плачь, маленькая, всё хорошо, — хрипло отозвался Андрей, — Просто оказалось, что я тебя люблю…

— Правда? Но почему же тебе стало худо?

— Потому, что я очень сильно тебя люблю, — прошептал мужчина, и из глаз Эммы снова потекли слёзы, а он, нежно поглаживая женщину по голове, очень серьёзно обратился к Хранительнице Тайн, — Тебе не кажется, что это слишком, Ма? Нет? Этот дар теперь останется со мной? Да?! Но, зачем?! Милая Ма, я же не выдержу его… Выдержу? Уж не хочешь ли ты сказать, что я привыкну? Нет? Ты права, к этому невозможно привыкнуть…

Одиннадцатый день Андрея и Эммы в подземельях и третий день путешествия четвёрки по ущелью выдался спокойным. Беспокойство вызывал только факт сильного увеличения уклона дороги вниз, сопровождавшийся усилением жары.

— Теперь я начинаю понимать, почему Блюстители оставили хорошо обжитой пост охраны, — проговорил Илья, когда они располагались на ночлег в очередной пещере на склоне горы, метров на десять выше дороги.

— Почему же? — поинтересовался Андрей, похрустывая вечерним сухарём.

— Предполагаю, что им стало трудно дышать. Посмотри на склон, похоже, уровень лавы время от времени повышается, подходит вплотную к дороге… Думаю, тогда здесь становится совсем не комфортно.

— Вероятно, ты прав, — задумался он, разглядывая следы застывшей лавы на обочине.

— Но у меня есть другой вопрос, — вздохнул «Архивариус», — Зачем твой Йорг подарил нам чёрные плащи?

— И почему их только три? — кивнула Эмма, — Больше не нашлось?

— Вряд ли, — ответил Андрей, — Скорее всего, он знал, что нам нужны именно три… Возможно, Хранительнице Тайн такой плащ не понадобится?

— Как бы не так! — усмехнулся Илья, разглаживая отросшие на подбородке рыжие волосы и с удовольствием наблюдая, как Ма отрицательно качает головой, — Это просто — маскарад явно не понадобится нашему провожатому, то есть Господину Советнику Всея Вершителей и Блюстителей!

— Что за чушь? Опять меня приплёл! — возмутился Андрей, но Хранительница улыбнулась и развела руками, а Илья громко рассмеялся…

От избытка ли мыслей или от духоты под утро четвёртого дня путешествия по ущелью Андрею не спалось. Поцеловав мирно спящую рядом Эмму, он тихо поднялся и отправился к выходу из пещеры. По дороге его остановила Ма с походным стаканчиком с несколькими глотками тепловатой воды, и кусочком вяленой рыбы. Позавтракав таким образом, Андрей присел на пороге пещеры и закурил. Открытый его взгляду пейзаж не отличался разнообразием и начал надоедать… Уже докуривая сигарету, мужчина, смотревший преимущественно вправо на дорогу, по которой предстояло пройти, взглянул в противоположную сторону, и с изумлением обнаружил спускающуюся от оставшегося вдали поста охраны странную процессию. Андрей негромко позвал Илью, приводившего в порядок свой записи, вечно разбросанные по любому жилью, которое он занимал… Укрывшись за входом в пещеру, мужчины наблюдали, как трое людей в чёрных плащах, с накинутыми на голову капюшонами, двигались по дороге в сопровождении Блюстителя, пока те не скрылись справа внизу за очередным изгибом скалы.

— Вот тебе и наглядный ответ на вопрос: зачем нужны плащи? — произнёс Андрей.

— Да уж, — пробурчал Илья, — Значит твои друзья-Блюстители на том посту — не только охранники, но и конвоиры…

— Похоже на то… Только откуда взялись эти люди в плащах?

— Возможно там, на посту, тоже лифт имеется или что-то подобное… Кстати, ты заметил, когда нам открывали шлагбаумы, что второй, в отличие от первого, используется регулярно?

— Нет, — удивился Андрей, — А ты когда успел это приметить, вы же проходили пост, опустив головы?

— Да, я старался не смотреть на этих… Блюстителей… Но это не значит, что не смотрел по сторонам.

Увиденное не только произвело впечатление на мужчин, но и заставило призадуматься. Насколько свободна, в действительности, пустынная до сей поры дорога? Следует ли маскироваться под людей в капюшонах?

— И кто эти люди, собственно? — спросил Андрей на собранном по случаю происшествия совете.

— Дружище, ты, конечно, человек уникальный. Я даже готов время от времени преклоняться перед тобой! — витиевато начал Илья, но заметив кислое выражение лица друга, быстро закончил славословия, — Но иногда ты поражаешь меня своей… э-э-э… несообразительностью! Это те самые люди, которых Господа Вершители и ты, в том числе, отправили дальше во тьму!

— Да ладно?! — охнул Господин Советник и посмотрел на Ма, которая без колебаний утвердительно кивнула…

Разговор на совете так взбудоражил и встревожил Андрея, что он добился согласия группы и отправился в одиночную разведку, пообещав вернуться не позднее, чем через три часа. Вооружённый до зубов, то есть со своим ПМ в кармане и с секретным оружием, которое изобрёл Илья, мужчина легко шёл под уклон…

Изобретение Ильи требует отдельного упоминания. После того, как чудесные свойства воды, которую Андрей черпал из своего бассейна на острове, и которая свободно текла из крана в их временном убежище под Княжеством, стали неоспоримы, родилась идея, как их следует использовать в дальнейшем. Ведь помимо целительных свойств, эта жидкость могла нанести серьёзный урон существам, её не переносящим. А именно такие субъекты могли стать серьёзным препятствием на пути группы путешественников… Идея «Архивариуса» — купить водяные пистолеты в ближайшем магазине детских игрушек, хотя и отличалась простотой и изяществом, к сожалению, не могла быть реализована в настоящих условия, ввиду отсутствия в Княжестве детей, а, следовательно, и товаров для них… Каждодневная болтовня и шуточки Ильи, иногда весьма глупые, стали непременным атрибутом их компании. Когда плоскость юмора превышала разумные пределы, Андрей обзывал друга непонятным для присутствовавших порядочных женщин словом «Петросян». Илья страшно обижался и настаивал, что не заслуживает подобного оскорбления… Однако, в уме, наблюдательности и сообразительности отказать «заслуженному Архивариусу» было сложно. Для «водного оружия» Илья приспособил медицинские шприцы, присутствовавшие на складе их убежища в достаточных количествах. Выбрав инструменты подходящего размера, мужчины просто заполняли их водой — оружие было заряжено и готово к использованию. Иглы от шприцев «Библиотекарь» советовал не выбрасывать, а использовать для увеличения дальнобойности… В настоящий момент в нагрудном кармане комбинезона Андрея находилось три единицы секретного оружия Ильи.

Обогнув выступ скалы, мужчина остановился. Не то чтобы пейзаж категорически изменился, но у него появились новые детали. Выглядывая на скале какой-нибудь доступный для него и достаточно высокий уступ, Андрей прошёл ещё около двухсот метров и нашёл то, что хотел. Правда, ему пришлось немного вскарабкаться по скале, рискуя сорваться и сломать себе шею, но искомый уступ с углублением в виде маленькой пещерки, готовой служить хорошим укрытием, стал его личным наблюдательным пунктом. Очень пригодился бинокль Ильи, который тот всучил ему для разведки. Только воспользовавшись им, Андрей понял насколько меняется снижающаяся впереди местность: огненный ручей на горизонте делился надвое, упираясь в огромный базальтовый валун, а ближе просматриваемая, как на ладони, дорога вливалась в сложный перекрёсток. Поодаль справа к нему подходила тропа, спускавшаяся из расщелины скалы, слева же, ближе к наблюдательному посту Андрея через ручей лавы был перекинут каменный мост, упирающийся в огромную пещеру на противоположной стороне ущелья. И из этой пещеры по мосту в сторону перекрёстка шли люди… Точнее тройка людей в чёрных накидках в сопровождении Блюстителя. Наблюдая с высоты своего укрытия, Андрей вскоре заметил ещё одну тройку, поднимающуюся по расщелине вправо, а затем ещё одну, шествующую через мост. Центр притяжения этих групп был один — большой пост охраны, расположенный у главной дороги вдоль ущелья, сразу за перекрёстком. Рассматривая этот пост, мужчина сделал вывод, что там провожатые у людей в чёрных плащах могут меняться, прежде чем те отправятся дальше. По крайней мере, некоторые Блюстители кому-то сдавали их, общались между собой и отправлялись в обратный путь, а другие, миновав пост, продолжали движение вперёд… Перекрёсток оказался весьма оживлённым, за сорок минут наблюдения, Андрей насчитал пять троек с провожатыми. Правда, сверху мимо пещеры, где укрылись его спутники, кроме утренней группы никто не спустился. Но больше всего поразил мужчину тот факт, что хозяевами поста оказались вовсе не Блюстители, а неизвестные ему существа в огненно-красных бесформенных балахонах, скрывавших, казалось, их тела со всех сторон. Хорошенько рассмотреть этих сущностей не удавалось даже с помощью бинокля Ильи… Настала пора возвращаться к своим, и тут от поста отделилась фигура Блюстителя, утром сопровождавшего тройку людей мимо укрытия путешественников. Андрей узнал его по своеобразной походке, и если утром мужчина только предположил, что Блюстителю тяжело идти, то сейчас он не сомневался, что тот чувствует себя не лучшим образом. Шаги его были нетвёрдыми, тело Блюстителя покачивало. Словно чувствуя неладное, как только конвоир скрылся за изгибом скалы, Андрей осторожно выбрался из своего наблюдательного пункта, спустился на дорогу и последовал за ним…

Когда медленно и неровно идущий Блюститель почти поравнялся с пещерой, где Андрея ждали друзья, мужчина заметил подходящую сверху новую тройку в чёрных накидках со вторым провожатым. Не желая оказаться на виду, Андрей прижался к скале и стал наблюдать… Блюстители встретились, и казалось, делились информацией, склонив головы друг к другу. Когда второй конвоир чуть отстранился от первого и тревожно покачал головой, мужчина скорее по наитию узнал его — это был Йорг. Но тут случилось непредвиденное: один человек из тройки в чёрных плащах сорвался с места и бросился бежать к руслу огненного ручья. Йорг двинулся за ним, но беглец оказался проворнее и с разбегу перепрыгнул лаву. И тут Блюститель как-то особенно сложил лапы и направил их в сторону беглеца. Тот дёрнулся, застыл, а затем пластом упал на спину. Слетевшая в лаву пола накидки загорелась, и через мгновенье всё тело человека превратилось в яркий, кошмарный и абсолютно безмолвный факел…

Загипнотизированный ужасным зрелищем, Андрей не сразу обратил внимание на то, что и второй человек из тройки в чёрном предпринял безумную попытку бегства, оттолкнув встречного, обессиленного конвоира. И бежал этот человек прямо по дороге вниз, к Андрею. Не задумываясь, мужчина отделился от скалы, доставая «водное оружие» из кармана, и когда до беглеца, безумно несущегося вперёд, расставив перед собой руки, осталась пара шагов, брызнул из шприца прямо ему в лицо… Такого душераздирающего крика слышать ему не приходилось. Корчащийся на дороге беглец, принялся сдирать с себя накидку с капюшоном. Под ней оказался абсолютно голый мужчина, лицо которого начало багроветь, а затем быстро чернеть и покрываться язвами. И это было лицо Михаила!.. Отойдя от шока, Андрей громко закричал хрипящему у его ног бывшему Куратору: «Ты думал, что можешь сбежать, тварь? От меня не сбежишь! Я уничтожу тебя всюду, где встречу!» Выпученные в бессильной злобе глаза Михаила неожиданно поменяли выражение. Теперь в них читался суеверный ужас и бессилие, через несколько секунд они помутнели, а сам он затих, судорожно дёрнулся и вытянулся на дороге…

Только сейчас, ещё не остывший от приступа ярости Андрей заметил, что склонившийся над своим собратом Йорг машет ему лапой. Картина перед подбежавшим к ним Андреем открылась тревожная: судя по всему, падая, Блюститель ударился головой о кусок застывшей лавы. Сделав знак Йоргу, Андрей попробовал осторожно приподнять упавшего, и через пару минут они вдвоём вносили пострадавшего в пещеру, из которой с ужасом и тревогой наблюдали за происходящим друзья Андрея… Дальше мужчина действовал быстро и точно, словно опытный целитель. Попросив у Эммы смочить тряпку водой, он аккуратно снял с раненного Блюстителя плащ с капюшоном, вместе с таинственной, пугающей маской и выдавил несколько капель на его лапу. Ожидая реакции, Андрей рассматривал своего «пациента». Перед ним, как и предполагалось, была человекообразная собака, судя по строению тела, легко передвигавшаяся на задних лапах, а передние использовавшая, как человек руки. Голова существа внешне сильно походила на голову чёрного дога, а из раны на затылке сочилась кровь. Поскольку отрицательной реакции на воду не последовало, мужчина аккуратно обработал рану мокрой марлей, а затем, внимательно оглядев пострадавшего, сделал то, от чего все присутствовавшие ахнули. Андрей достал из кармана шприц, подсоединил к нему иглу и сделал инъекцию в холку Блюстителя… Несколько мгновений ничего не происходило, а затем раненый приоткрыл свои собачьи глаза, благодарно приподнял переднюю лапу, снова закрыл глаза и, повернувшись на бок, сложил свои конечности вдоль тела и задышал спокойно и равномерно, без стонов и хрипов…

— Андрюха, он спит! — вскрикнул Илья. Андрей кивнул, поднялся на ноги и, не глядя на окружающих, пошатываясь, вышел из пещеры, сел у порога и закурил…

— Значит, они не враги нам в принципе… — прошептал он, делая глубокие затяжки.

Тем временем Йорг вышел из пещеры, странно посмотрел на мужчину, а затем направился к тому, что осталось от первого беглеца. Вынув из кармана непонятный предмет в форме узкого цилиндра, он выдвинул из него длинный (вероятно телескопический), металлический штырь, присоединил к нему крюк, с помощью которого сбросил останки человека в чёрном прямо в огненный ручей. Далее Блюститель проделал ту же операцию с телом Михаила. Зрелище получилось чрезвычайно неприятным. Огненная лава уносила вспыхивающие и потухающие останки прочь…

— Ты уничтожил его во второй раз, — задумчиво произнесла Эмма, присаживаясь рядом со своим мужчиной и мелко вздрагивая, будто от невозможного здесь холода.

— Девочка моя, ты поняла, кто это был? — Андрей с грустью посмотрел на женщину и обнял её за плечи, — Постарайся успокоиться… Так, видимо, должно было случиться…

Йорг направился к единственному оставшемуся целым человеку в чёрной накидке, всё это время стоящему столбом на дороге. Сопроводив его внутрь пещеры, Блюститель снова вышел наружу и остановился у сидящего Андрея. Когда, взглянув в собачьи глаза, мужчина поднялся на ноги, Йорг сбросил со своей головы капюшон, снял свою маску и… заключил Андрея в объятья своих могучих лап! Через минуту, когда они отстранились друг от друга, пришедший в себя мужчина взглянул на Блюстителя и радостно улыбнулся, глядя на большую волосатую голову, удивительно напоминавшую сенбернара…

Через час Иыхш, как представил собрата Йорг, проснулся. Он был ещё очень слаб, но чувствовал себя, судя по всему, неплохо, и если бы собачья мимика позволила, непременно бы улыбнулся. Рана на голове не кровоточила и полностью затянулась, однако «доктор» Андрей с «медсестрой» Эммой тщательно обработали её ещё один раз. Вскоре Йорг жестами показал, что Блюстителям необходимо возвратиться на свой пост и попросил мужчину помочь ему доставить туда собрата. Андрей взглянул в глаза Ма и согласился.

— Но это же не менее суток пути? — засомневался Илья.

— Думаю, надо помочь… Тем более, наша Хранительница даёт добро, — улыбнулся мужчина и обратился к Блюстителям, — Но что делать с вашей подопечной?

Под снятым капюшоном чёрной накидки третьего человека из тройки Йорга обнаружилось хорошенькое личико блондинки лет двадцати пяти, испуганно глядящей по сторонам. Она была очень бледна, но, казавшиеся сейчас тёмными из-за расширенных зрачков, зелёные глаза и тонкие брови, в другой обстановке сделали бы это лицо красивым… Жестикуляция её конвоира означала, что он хотел бы оставить женщину в пещере до своего возвращения.

— Договорились, — проговорил Андрей, заметив кивок Хранительницы, — Сейчас перекусим и выступаем.

— Я иду с тобой, — уверенно заявила Эмма.

— Ну, хорошо… — с сомнением в голосе ответил мужчина, — Если Ма не против…

Хранительница тайн не возражала. Провожая своих спутников в дорогу, она взяла их за руки, соединила их, и ласково погладила обоих по головам…

Начало пути выдалось нелёгким. Шагать в горку оказалось значительно тяжелее, чем под уклон, тем более что Иыхш шёл неуверенно и Андрей с Йоргом поддерживали его с двух сторон. «Держись, братишка!» — проговорил мужчина, и взгляд Иыхша увлажнился. Впрочем, стоило четвёрке подняться выше, раненый Блюститель начал дышать полной грудью и через полтора часа пути смог передвигаться самостоятельно. Как только подъём стал более пологим, группа зашагала веселее… Впрочем, путь их ждал, действительно, не короткий. Андрей хорошо знал, что долгую дорогу желательно скоротать приятными мыслями о близких и родных, так он и поступил. Однако думы понесли его дальше. Монотонная ходьба весьма способствовала анализу накопившейся за последние месяцы в голове Андрея информации…

«Почему, всё-таки, вокруг меня здесь, как нарочно, группируется преимущественно женский коллектив? — спрашивал он себя, — Какая сволочь внедрила в Княжестве институт рабства? И почему я встречаю так мало нормальных мужиков?» Пытаясь ответить на эти вопросы, Андрей вспомнил давний разговор с Сергеем, когда они уединились в его доме и выпивали в своё удовольствие.

— Помнишь, ты говорил о том, что женщины нами властвуют? — завёл тогда разговор управляющий студией, сильно захмелев, — С тобой трудно спорить… Но матриархат в Княжестве вполне объясним. Никому не рассказывал этого, но тебе могу… Я не помню подробностей своего Испытания, но ощущения от него останутся у меня до последнего… Мерзкие ощущения, Андрей! Надо мной «трудились» двое: он и она. Кто уж там был главнее, не ведаю, даже лиц не помню… Знаю, хотя и не слышал от тебя лично, что ты относишься к Испытуемым иначе, а те за человека меня не держали. Не помню, чтобы они разговаривали со мной, пытались определить степень вины… По-моему, не интересовало их это вовсе — я был для них просто свежей жертвой! Измывались они надо мной с удовольствием и страшно долго, не менее трёх суток с перерывами, так думаю… Они сломали меня, Андрей! Когда я вошёл в этот мир, чувствовал себя абсолютно бессмысленной, лишённой эмоцией, трясущейся от страха скотиной, способной выполнять только простейшую работу, жрать, спать и… трахаться. Очень быстро стало понятно, что и другие мужчины поблизости от меня точно такие же… сломанные, и смысл существования у нас один — заработать на жратву, выпивку и проститутку… Не подумай, что оправдываюсь! Не могу знать, как там, у рабов, а у обычных граждан Княжества желания простые: заработать побольше, жратвы послаще, бухла и… особенно, женщин почаще… Со многими мужиками я пил, многое слышал, но суть одна — как пришёл в этот мир в каждодневных поисках доступной самки, так и не останавливайся.

— А женщины? У них, по-твоему, иначе? — Андрей хорошо помнил разговор, хотя и не был тогда трезв.

— Не уверен… — наливал очередную порцию его друг, — С женщинами об Испытании я не заговаривал… Правда, однажды сильно пьяная шлюха живописала мне свою историю и, похоже, не врала… Вероятно, у женщин тоже самое… Все мы оказываемся в тёмном Княжестве слабыми, трясущимися от страха, беззащитными, с ощущением неизвестной нам вины…

— Изначальная вина? — спросил тогда Андрей, а сейчас, вспоминая, дал иное определение: «Первородный грех».

— Изначальная?.. Да-да… Просто женщины, как мне кажется, легче адаптируются к таким условиям. Они, вообще, во многом сильнее, устойчивее…

— Как же ты справился с этим, Серёга?

— А никак… Как все работал, ел, пил и трахался… Меня спасла память. Нет, я не помню никакую прежнюю жизнь, как некоторые здесь, на студии. Но видения, будто обрывки снов, а ещё стихи… Когда у меня появилась возможность слушать музыку… Пусть смысл слова «песня» я хорошо узнал только от тебя, но и раньше, услышав красивую мелодию, чудесным образом начинал рифмовать, вспоминать слова… Потом начал смотреть видео. Порнуха, говоришь? А где другое кино взять? Но в некоторых фильмах проскакивали искры человеческих чувств… Когда же я дорвался до книг, то… О, я понял, что это моё, что нужно выбираться из болота! Как ни странно, учиться новому мне оказалось легко. Возможно, что-то было мне известно изначально, как ты утверждаешь, просто я забыл… В общем, к нашей с тобой встрече я оказался готов, в том смысле, что во мне включились эмоции, чувства, мысли, а главное — желания отличные от привычной всем похоти. Я и к людям стал тянуться, к тем, с которыми поговорить можно о своих порывах и сомнениях, поделиться… А здесь, на студии, жизнь преобразилась до неузнаваемости! Иногда кажется, что я и не в Княжестве вовсе… Но мы здесь живём… Помни об этом, Андрей: большинство людей живут тут примитивными инстинктами, одними фильмами их изменить сложно…

— Но что же делать, Серёга?

— Вероятно, нужны… новые люди…

— Так откуда же они возьмутся, — удивлялся тогда Андрей, — если все проходят через… мясорубку Испытаний?

— Вот и я раньше так думал… — кивал управляющий студии, разливая по рюмкам очередную дозу не смертельного спиртосодержащего, — А когда ты пошёл в Вершители, решил, что теряю тебя… Знаешь, дружище, нам бы побольше таких Вершителей, как ты!

— Это ещё зачем?

— Да, посмотри же вокруг! Как мало людей выбираются из болота: Павел, Иван, Софья… И как непросто выбираются… Большинству же это не удаётся вовсе! А после твоих Испытаний люди сразу выходят в жизнь с надеждой, с жаждой жить и всё исправить, изменить к лучшему…

— Ага, — хмыкал Андрей, выпивая, — В ранге рабов…

— Да какая разница в каком ранге, дружище, если на твоей студии на это никто не обращает внимания?! Важно, что ты за руку приводишь сюда, к нам, новых людей! Светлее и одухотворённее других…

Мужчины тогда долго беседовали и спорили, а устав от разговоров и спиртного, с удовольствием горланили неведомо откуда взявшиеся песни, вспоминая слова, путаясь, поправляя друг друга и снова вспоминая…

Воспоминания вызвали у Андрея улыбку, и с ней он обернулся к идущей рядом Эмме, которая несмотря на усталость, смотрела на него светло и радостно, будто знала что-то особенное, одной лишь ей ведомое и прекрасное…

Сделав пару привалов и однажды остановившись на короткий ночлег, четвёрка прибыла на пост охраны днём следующих суток. Все устали, но приём, который им устроили на посту, впечатлил… Но сначала Эмма с закурившим, довольным, что незапланированный первоначально путь пройден, Андреем сидели у шлагбаума в то время как Йорг с Иыхшем мелодичным рычанием общались со встречавшими их собратьями. И если сначала те издавали удивлённые звуки, то через несколько минут у Блюстителей началась форменная суета… Одни вбегали во внутренние помещения поста, другие выбегали, с интересом смотрели на сидящих рядом людей и снова скрывались в недрах оборудованной под пост пещеры. Потом двое Блюстителей увели усталого Иыхша внутрь, и только Йорг остался стоять у шлагбаума, радостно глядя на Андрея и Эмму…

Минут через пятнадцать к ним вышел весьма солидный по виду Блюститель, который с поклоном, жестом пригласил людей войти. Переглянувшись, Андрей с Эммой в сопровождении Йорга вошли в помещение Блюстителей, проследовали между двумя, очевидно, служебными комнатами по коридору, вошли в довольно просторный зал, и одновременно ахнув, остановились. В зале находился большой стол с простыми скамейками по сторонам, а вокруг него собрался десяток человекообразных собак без плащей с капюшонами и масок. И все они, включая скинувших одеяния Йорга и Блюстителя, приглашавшего людей войти, аплодировали передними, то есть верхними лапами, и сдержано, весьма благозвучно рычали. Оправившись от изумления, Андрей, а за ним и Эмма молча поклонились Блюстителям, которые удивлённо и радостно зарычав, принялись кланяться людям. Обменявшись, таким образом, приветствиями и благодарностями, все, за исключением двух охранников, отправившихся обратно на пост, уселись за стол. Угощения были нехитрыми, но питательными. Ели уже знакомое людям вяленое мясо, причём Блюстители предпочитали косточки, а люди мякоть; присутствовала в рационе и тушёная в мясном бульоне фасоль, и свежие овощи. Пили Блюстители только воду, но, к сожалению, не такую, которой Андрей лечил поправляющегося сейчас Иыхша, и какой-то хитрый молочный продукт, людям же вынесли две большие пиалы с напитком малинового цвета, оказавшимся вкуснейшим лёгким вином…

После застолья Андрею и Эмме выделили отдельную комнатку с мягкой лежанкой, подушками и одеялом, чтобы они могли спокойно отдохнуть перед дальней дорогой. Сладко спящих в обнимку людей не беспокоили, пока часа через три они не проснулись сами… В обратный путь их снова провожали полным составом поста. «Какие же они, действительно, разные!» — думал мужчина, разглядывая лица, а может симпатичные морды, напоминавшие ему доберманов и лабрадоров, догов и ньюфаундлендов, сенбернаров и овчарок, хаски и лаек… На прощанье Андрею подарили полный комплект обмундирования Блюстителей, тут же попросив его примерить. Почувствовавший себя неловко, мужчина видел сквозь прорези в маске довольно кивающих и переглядывающихся хозяев поста… Когда Андрей вернул себе привычный облик, каждый из Блюстителей подошёл к нему с поклоном и рукопожатием, а Иыхш вдобавок ткнулся влажным носом ему в щёку, и они обнялись…

— Йорг, когда мы снова встретимся, и у нас будет время, ты научишь меня вашему языку? — спросил мужчина, отмеривающий очередной километр дороги под уклон, плечом к плечу с Блюстителем и Эммой.

— Ах-хр, — прорычал его новый приятель.

— Это значит — да? — улыбнулся Андрей, — Вот видишь, кое-что я уже знаю…

С полудня шестого дня путешествия по ущелью, в пещере с возрастающим нетерпением и тревогой ждали Андрея и его подругу. Илья поминутно выглядывал из проёма наружу, но только около пяти пополудни он заметил три приближающихся фигуры.

— А где Андрей? — в панике спрашивал он Эмму, которая вошла в пещеру в сопровождении сразу двух Блюстителей и поздоровалась со странным выражением лица. Блюстители переглянулись и зарычали друг на друга. Илья отпрянул, и ошалело уставился на Ма, которая залилась беззвучным смехом.

— Друзей уже не признаёшь? — воскликнул Андрей, снимая капюшон и маску… Все громко засмеялись, глядя на вытянувшуюся физиономию «Архивариуса». Смеялся даже Йорг, кивая головой и подрыкивая. Тоненько смеялась даже сидящая в уголке блондинка в чёрной накидке, а Илья, постояв несколько секунд с открытым ртом, просто зашёлся от хохота…

Когда все отсмеялись, отдышались и успокоились, Ма, и помогающая ей блондинка в чёрном, накрыли импровизированный стол. Ужинали все вместе… Покуривая возле пещеры после скромной трапезы, Андрей с хитрой улыбкой поинтересовался у Ильи о нежданной гостье:

— Послушай, а девушка-то очень миленькая… Позавчера казалась жутко бледной и забитой, а сейчас ожила — просто куколка! Это не твоё благотворное влияние? Прошлой ночью, небось, слаще спалось?

— Поэт, блин! — кисло усмехнулся Изя, — Это влияние Ма! И спали они вдвоём… И молчат вдвоём… А я… так… тётя Илюша, уборщица…

— Вот оно как… — задумался Андрей и, заходя в пещеру, обратился к Йоргу: — Завтра с утра выходим… А куда ты поведёшь женщину?

Блюститель жестами показал, что, мол, идти им всем вместе до перекрёстка, а там их пути разойдутся, но, вдруг, Ма отрицательно покачала головой, причём весьма решительно, поставив в тупик и Йорга, и Андрея.

— Как тебя зовут, милая девушка? — спросил мужчина, подходя к вскочившей на ноги перед ним блондинке и заметив побуждающие его к действию кивки и жесты Ма.

— Кира, — ломающимся голосом ответила она и Илья, впервые услышавший её голос, в сердцах крякнул.

Дальнейшие манипуляции Андрея могли показаться странными и непоследовательными. Он поднял лицо Киры за подбородок и внимательно взглянул ей в глаза, затем распахнул накидку вскрикнувшей и устыдившейся своей наготы девушки, тело которой неторопливо рассматривал мужчина. Но вместо того, чтобы дотронуться до тела, Андрей приложил пальцы к вискам её белокурой головы… Минуты через три мужчина, оторвавшись от блондинки, сделал шаг назад, покачнулся, но собрался, встряхнул кистями рук, словно освобождая их от лишнего, и усадил девушку, запахнув на ней плащ. После этого Андрей повернулся к стоящей в трёх шагах от него Хранительнице и с недоумением спросил:

— Ма, я вижу, что ты уже пообщалась с Кирой и собственной волей… сильно облегчила её участь… Но и до этого она не заслуживала тьмы, по моему разумению… Почему она здесь, вообще?!

— М-да-а… — тихо произнёс Илья, глядя, как Хранительница без привычной улыбки на устах разводит руками, — Ни хрена себе Вершитель…

— И что это за фрукт — Господин Советник Вершителей Антуан? Что за идиот?! — спрашивал уже себя Андрей, не зная ответа… Покачав головой, он обратился к Йоргу, сопровождая пожелание жестами: — Братишка, ты не мог бы мягко сканировать свою подопечную? Я знаю, это в твоей власти…

Блюститель пожал плечами и подошёл к девушке в плаще, жестом позволяя ей не подниматься на ноги, и молча уставился на неё… Спустя пару минут он удивлённо и растерянно обернулся к Андрею и знаками попросил разрешения сканировать стоящую рядом Хранительницу. «Попробуй, — улыбнулся мужчина, — Только у тебя ничего не получится! Если, конечно, она сама не захочет…» Йорг недоверчиво посмотрел на приятеля и попробовал сканировать Ма… Он боролся с ней не менее пяти минут, начал тяжело дышать, а Хранительница только улыбалась его тщетным попыткам добраться до её сокровенных мыслей и чувств. Когда же Блюститель готов был сдаться, Ма подняла к нему открытую ладонь правой руки, как несколько дней назад сделал Андрей. Совершенно растерянный Йорг, оглянувшись на приятеля и поймав его дружелюбный взгляд, сорвал перчатку и прислонил свою левую лапу к женской ладони, глядя Хранительнице прямо в глаза… Не прошло и минуты, как случилось невероятное: срывая капюшон и маску, Блюститель упал к ногам Ма и уткнулся носом в её ступню! Хранительница со вздохом наклонилась и ласково потрепала его мохнатый затылок. Илья и Кира изумлённо охнули и всплеснули руками…

Около полуночи, не теряя бдительности, Андрей с Эммой бодрствовали у входа в пещеру, пока остальные спали. Женщина порывалась спросить своего мужчину и, наконец, решилась:

— Андрюша, когда Ма с Ильёй проснутся и заменят нас, ты пойдёшь спать к Кире?

— Нет, Эммочка… А ход твоих мыслей меня забавляет! — тихо, но очень весело рассмеялся Андрей, — Даже когда Ма освободит место рядом с Кирой, я лягу с тобой, а не с ней.

— Это, конечно, хорошо… — улыбнулась ему Эмма, — Но я подумала, что ей… нужно побыть с тобой…

— Надо же, какая ты… сердобольная, — удивился мужчина, — Мне и с тобой-то здесь как-то неудобно делать что-то большее, чем спать в прямом смысле слова… А с этой женщиной…

— Ты устал, Андрюша?

— Не в этом дело… Возможно, в этих местах моё либидо, действительно, не зашкаливает, как в Княжестве, но… Думаю, Кире нет необходимости прибегать к животворящей силе моего семени… Ну, хорошо-хорошо, не семени, а тепла моего, так лучше? — усмехнулся Андрей, — В любом случае, не сейчас, а главное — не здесь.

— Где же мы, Андрюшенька? — взяла его за руку Эмма.

— Где? Думаю, мы… этажом ниже… А может быть, мы застряли между этажами… Не уверен…

— Вот оно что… — задумалась женщина, — Но если Княжество на втором вниз… На каком же этаже мир, откуда ты спустился? На первом?

— Какие интересные у тебя мысли… Нет, девочка моя, немного дальше, как я понимаю… — Андрей положил себе на лоб правую ладонь и покачал головой, — Мой прежний — мир номер ноль… Нулевой, понимаешь ли, мир…

Утром седьмого дня на пути к Золотому Дворцу трое людей в чёрных накидках с одной стороны дороги и один человек в таком же облачении с другой, наблюдали как две фигуры в одеждах Блюстителей обнимаются на прощание. Андрей со своими спутниками направлялся вниз, в сторону перекрёстка, а Йорг, ко всеобщему удивлению взявший Киру за руку, в противоположном направлении, обратно на свой пост… «Интересно, — спрашивал Хранительницу за завтраком, полтора часа назад Господин Советник, — часто ли Блюстители возвращают своих подопечных назад?» Строгая Ма отрицательно мотнула головой, Йорг подтвердил это похожим жестом и сдержанным рычанием. Чуть позже Хранительница подозвала к себе Эмму, и взяв её руку в свою, в очередной раз использовала женщину, как транслятор своих мыслей. «Ма хочет сказать, что с Кирой поступили очень жестоко, и мы только исправляем катастрофическую ошибку… — говорила Эмма, — А тебе, Андрей, непременно нужно будет разыскать её по возвращении и проследить, чтобы с девушкой снова не поступили несправедливо… Ты сам можешь наказать Киру, адекватно её вине. Всё это в твоих силах и в твоей власти!» Мужчина без энтузиазма кивнул, а вот блондинка в чёрной накидке несмело подошла к нему, смущённо, но доверчиво заглянула в его глаза и… поцеловала ему руки… «Тот, кто спасает одну жизнь, спасает весь мир», - неожиданно произнёс Илья, и надо было видеть с каким выражением лица подошла к нему Ма, посмотрела в увлажнившиеся глаза Архивариуса и порывисто обняла его…

Андрей в облачении Блюстителя, не торопясь, вёл тройку своих спутников к перекрёстку, вышагивая сбоку от шествовавших друг за другом людей в чёрных накидках. Со стороны фигуры путников казались крупными и тяжеловесными из-за одетых на плечи под плащи рюкзаками с тщательно упакованными ёмкостями с водой, и минимальным количеством провизии. Везти с собой баулы на колёсах дальше было бы легкомысленно… Посматривая по сторонам, Андрей заметил подходящую к перекрёстку по мосту слева другую группу и решил подойти к посту вслед за ними, чтобы спокойно осмотреться и не попасть впросак. Накануне вечером он долго расспрашивал Йорга о том, что может ожидать там путешественников. Мужчина старался задавать Блюстителю максимально конкретные вопросы, чтобы тот отвечал однозначно положительно, либо отрицательно. Тем не менее, некоторые слова Андрея вызывали у Йорга непонимание, и даже изумление. В таких случаях мужчина менял формулировку, но отдельные вопросы так и остались без ответа. Вероятно, и знакомый со здешними местами и правилами Блюститель знал не всё или не мог ответить однозначно…

Подойдя к посту, Андрей весь превратился во внимание и осторожность. Особенно беспокоили его существа в огненно-красных балахонах, закрывавших их тела сверху донизу без каких-либо разрезов и отверстий. Имеющие форму удлинённой вниз по вертикали полусферы («Колпаки какие-то», — подумалось Андрею) около полутора метров высотой, они странными рывками двигались вдоль поста охраны, ещё и вращаясь вокруг собственной оси. Когда на территорию поста вошла предшествующая группе Андрея тройка со своим Блюстителем, «колпаки» всего несколько секунд покрутились вокруг них и пропустили дальше, сразу потеряв интерес к происходящему… Перед входом на площадку поста охраны стояло двое Блюстителей, вероятно, собиравшихся в обратный путь. Они так уважительно поклонились подошедшему Андрею, что тот, коротко поклонившись им в ответ, засомневался, не знаком ли с ними? Обмен поклонами не остался незамеченным «колпаками», которые сначала без особого интереса отнеслись к новой группе. Однако, несмотря на то, что движения хозяев поста казались медлительными и вальяжными, один из них загораживал Андрею и стоящим за ним полукругом спутникам путь к выходу, ещё трое беззвучно и на вид бессмысленно кружили вокруг. Остановка становилась напряжённой, и тогда Андрей медленно вытянул вперёд свою левую руку в перчатке и со стальным браслетом — подарком Йорга, на котором ясно проглядывали начертанные символы, смысл которых оставался неведом людям. Не прошло и пяти секунд, как круговерть «колпаков» прекратилась, и путь на выход открылся… Выйдя с охраняемой территории, путники практически сразу попали в естественный тоннель в скале, и только миновав его, Андрей облегчённо вздохнул.

— Слушай, — тихо заговорил поравнявшийся с ним Илья, — Похоже, у Блюстителей имеется эффективная система коммуникаций.

— С чего ты взял?

— Они здоровались с тобой, как с уважаемой личностью. А я сомневаюсь, что ты знаком с ними, хотя бы потому, что мимо нашей пещеры за последние сутки никто не проходил.

— Вероятно, ты прав… Меня сейчас больше интересует другой вопрос: эти «колпаки», судя по всему, лишены обычного зрения?

— Наверняка лишены…

— Тогда почему они отреагировали на браслет? — спросил Андрей, показывая кисть левой руки.

— Возможно, моё предположение покажется тебе фантастическим… — тихо произнёс Илья, — Думаю, он излучает какую-то энергию.

— Энергию?.. В этом есть что-то магическое… Не знаю… Тогда и наши медальоны должны излучать энергию, только иную!.. В наших рассуждениях есть смысл, Ма? — задумчиво спросил мужчина в облачении Блюстителя у одной из женщин в чёрной накидке, и она, к его удивлению, трижды глубоко кивнула головой, прикрытой капюшоном…

После тоннеля дорога снова пошла под уклон и, давалась с трудом. Андрей почувствовал, как тяжело ему дышать, посмотрел на своих спутников и понял, что они испытывают аналогичные трудности. Однако альтернативы этому пути не было. Перейдя на широкий ритмичный шаг, группа шествовала вперёд, в низину, к развилке дороги, от которой начинался подъём направо, на скалу и где, по соображениям Андрея, появится возможность восстановить дыхание. Впереди в зоне видимости, находилась предыдущая группа, которая мучилась теми же проблемами. Люди в чёрных плащах шли неровно, натыкаясь друг на друга, и даже их провожатый-Блюститель пошатывался… Через полчаса группа Андрея достигла нижней точки и начала подъём на скалу, почти догнав предшествующих. Дорога вверх давалась Андрею легче, возможно, чисто психологически. Особенно, когда после развилки он посмотрел на другую тропу, круто спускавшуюся влево, вместе с набиравшим силу потоком огненной лавы. Оттуда с видимым трудом выбирался одинокий Блюститель, а ещё ниже виднелась тройка людей в чёрных накидках, окружённых тремя же огненно-красными «колпаками». Складывалось впечатление, что люди уже не в состоянии стоять и передвигаться самостоятельно, и «колпаки» поддерживают их кучкой с трёх сторон и конвоируют всё ниже и ниже…

Как и предполагал Андрей, через двадцать минут подъёма дышать стало значительно легче, а вскоре путешественники попали в широкий, с высоким сводом, словно прорезанный в скале огромным буром, горизонтальный тоннель. Здесь стало прохладнее, захотелось остановиться и отдохнуть, но группа только укоротила шаг, оставляя в зоне видимости предыдущую тройку с Блюстителем… Тоннель закончился внезапно, открыв путникам грандиозный вид. Прямо перед ними зиял провал глубиной метров в пятьдесят, по которому медленно тёк уже не ручей, а целая река лавы, а за ней темнела ещё одна огромная скала. Дорога, по которой продолжала двигаться предшествующая группа, уходила влево, вдоль берега огненной реки. Направо же и выше, неровная и гораздо более узкая дорога вела туда, где скалы, из-под которых вытекал огненный поток, смыкались, и над ними золотом блестело невероятное для здешнего ландшафта сооружение. Расстояние было слишком велико, чтобы рассмотреть детали, но в целом сооружение казалось отсюда невероятным, сияющим, фантастическим Золотым Дворцом, парящим над огненной рекой на фоне чёрной стены базальта… В направлении Дворца путешественники и двинулись. Через час стало очевидно, что подъём к Дворцу не будет простым: дорогу всё чаще преграждали россыпи крупных камней и огромные валуны. Радовало только то, что жар от огненной реки сюда почти не добирался, и температура воздуха оставалась приемлемой для людей. В обнаружившейся вскоре скальной расселине сразу за очередным валуном, высотой в человеческий рост, устроили привал. Экономно перекусили, выпили по несколько глотков воды, после чего Андрей закурил. Сигареты теперь тоже приходилось экономить… Через четверть часа, обсудив обстановку, Илья с Андреем отправились на разведку.

Не успели мужчины отойти на километр от места привала, как обнаружили малоприметную тропинку, поднимающуюся вдоль скалы над основной дорогой. Переглянувшись, они пошли по ней. Тропка, хотя и совсем узкая, не была завалена камнями, и шагалось по ней куда комфортнее, особенно если не смотреть вниз. Часа через полтора Андрею, идущему первым, показалось, что впереди тропа обрывается. К счастью, она просто изгибалась правее и ныряла в образовавшийся в скале грот, а затем продолжала бежать дальше. В гроте мужчины осмотрелись, признали его пригодным для ночлега, уселись на краю тропинки и принялись рассматривать в бинокль Ильи дальнейший путь и Золотой Дворец. Прежде, чем полюбоваться этим уникальным сооружением в увеличенном изображении, Андрей с удовлетворением убедился, что их тропа продолжает карабкаться по скале до самого Дворца на уровне его верхних угловых башенок. К сожалению, разобрать возможности спуска с тропинки к зданию отсюда оказалось невозможно даже в бинокль. Однако, осмотрев перспективы движения во Дворец по основной, нижней дороге, мужчины быстро поняли, что там им пути и вовсе нет. Если бы путешественники миновали камни и валуны понизу, то упёрлись бы даже не в пост, а в целую заставу огненно-красных «колпаков», которых там виднелось никак не менее десятка. За заставой же прямая и чистая дорога вела вниз, в котлован, расположенный на берегу огненной реки, за которым на широком уступе скалы располагался Дворец. Что творилось в котловане, понять было сложно, но «колпаков» там насчитывалось как минимум втрое больше, чем на заставе…

Мужчины разделились. Илья отправился за женщинами, чтобы привести их в грот, Андрей продолжил разведку. Он так увлёкся, что остановился только часа через два, когда рассмотрел в бинокль большую пещеру, в которую погружалась тропа в непосредственной близости от Дворца. По расчётам мужчины, до пещеры оставалось часа четыре ходу, и туда, несомненно, следовало отправляться всем вместе после отдыха. Вид на котлован от места, где остановился Андрей, открывался значительно яснее, и к своему неудовольствию, мужчина обнаружил в бинокль рядом с Дворцом не только внушительное количество «колпаков», но и несколько других, вовсе неизвестных ему существ. Сначала они показались Андрею каменными валунами правильной округлой формы, но затем он обнаружил, что валуны медленно двигаются по котловану, а вскоре понял, что «камни» могут перемещаться достаточно быстро, выпуская из-под округлого панциря что-то напоминавшее клешни. Учитывая расстояние и увеличение бинокля, конечности «каменных стражей» наверняка имели внушительные размеры…

Вечером следующего, восьмого дня путешествия, четвёрка путников расположилась в просторной пещере в скале над Дворцом, представшим перед ними во всей красе. Казалось, что удивительное, особенно для этих мест, сооружение и в самом деле построено из чистого золота. Стены и колонны, башенки и сферическая крыша, лесенки, переходы, балконы — всё блестело золотом, даже окна казались затянутыми золотой плёнкой. Хранительница Тайн только улыбалась и комментариев не давала. Она выглядела очень довольной тем, что цель путешествия рядом, и призывала озадачиться планированием утреннего последнего рывка.

— Скажи, дружище, — спрашивал у друга Илья, — Блюстители и эти… «колпаки» оказывают на тебя ментальное и психологическое воздействие?

— Блюстители уже почти нет, — подумав, отвечал Андрей, — А «колпаки» воздействуют, но я то ли не слишком восприимчив к их излучениям, то ли ставлю защиту… Правда, не знаю, как мне это удаётся.

— Понятно. Мне они просто вскрывают мозг, — вздохнул Изя и посмотрел на Хранительницу, — И никакой защиты у меня нет, кроме Ма, которая, по-моему, экранирует от них, когда совсем невмоготу.

— У меня тоже самое, — грустно подтвердила Эмма, и Хранительница кивнула им обоим…

— Тропинка, выходя из пещеры, круто спускается вниз, — озвучил Андрей разведанные им подробности остатка пути, — Идти не очень удобно, но чёрные плащи практически сливаются со скалой, если, конечно, эти существа имеют хоть какое-то зрение в привычном для нас диапазоне… В любом случае, по тропинке можно спуститься к Дворцу за полтора часа и оказаться у правого от входа флигеля, где охрана нас, по-видимому, не ждёт.

— А где ждёт, Андрюша? — удивилась Эмма.

— Во-первых, у заставы, которая уже далеко позади, — ответил он, — Во-вторых, у «парадного» выхода из пещеры внизу. Спускаться туда внутри скалы быстрее и удобнее: попадаешь в нижнюю пещеру, но у выхода наружу лежит «каменный страж». И я не знаю, что от него ждать… Да и на площади, при выходе из нижней пещеры, между котлованом и Дворцом хватает всякой нечисти.

— Ма, а у Дворца один вход? И нам будут сильно препятствовать? Очень сильно? — спрашивал Илья у Хранительницы, и она всякий раз кивала утвердительно. Тогда он обратился к Андрею: — Значит, спускаемся по тропинке и стараемся прорваться ко входу максимально быстрым темпом под энергетической защитой Ма, с «водным оружием» наперевес…

— Всё правильно, — ответил Андрей, — Только очень быстро не получится, а значит эффект неожиданности может не сработать, и они блокируют вход до того, как Ма его откроет…

— Открыть входную дверь можешь только ты? — со вздохом уточнил «Библиотекарь», глядя на Хранительницу, и та снова кивнула утвердительно.

— Думаю, следует поступить вот каким образом… — предложил Андрей, — Вы втроём спускаетесь по тропинке. Я же, часа через полтора, вылетаю из нижней пещеры и устраиваю заваруху на площади перед входом. Вы, пользуясь тем, что их внимание отвлечено, добегаете до него.

— А ты?! — ахнула Эмма.

— Поливая водой направо и налево, бегу и проскакиваю в уже отворённую Ма дверь…

— Авантюра! — цокнул языком Илья, — Неужели по-другому нельзя?

— Ма, Вам нравится эта идея? — тревожно спросила Эмма, на что Хранительница только развела руками и кивнула…

— Риск велик, но если других идей не имеется… Послушай, Ма! — в голове Ильи возник давно напрашивавшийся вопрос: — Ты же отсюда шла на встречу с нами, когда поняла, что запланированный «герой» не явится? Как же тебе удалось пробраться в одиночку через все кордоны, заставы и посты?!

— Существовал короткий путь, как я понял… — тихо проговорил Андрей, после того, как Хранительница в сердцах махнула рукой, — В нижней пещере я заметил комнату-лифт… А точнее, то, что от неё осталось… Думаю, побег Ма из Дворца не остался незамеченным. Упустив пленницу, стража отрезала ей путь назад, превратив устройство для транспортировки в груду искорёженного, оплавленного металла…

Около полудня девятого дня похода по ущельям Андрей притаился в дальнем углу нижней пещеры, наблюдая за «камнем» у выхода. Страж не чувствовал присутствия человека, возможно, благодаря золотому обручу, вручённому мужчине Ма и надетому сейчас на его голову под капюшоном Блюстителя. Андрей ждал назначенного часа, и сердце мужчины билось учащённо. Когда условленное время наступило, он выждал ещё несколько минут и… стартовал! С разбега Андрей запрыгнул на панцирь стража, и вправду оказавшийся каменным, поверхность под ним завибрировала. Увидев показавшиеся спереди клешни, мужчина брызнул на них водой прямо из пластиковой канистры. Конечности «камня» на глазах начали обугливаться. «Работает!» — с восторгом подумал Андрей и спрыгнул со встающего на дыбы, издающего неприятный скрежет и ещё более неприятный запах стража. Выскакивая на ровную каменную площадку между котлованом и входом в Золотой Дворец, мужчина полукругом разбрызгивал перед собой воду из горловины канистры на приближающихся к нему «колпаков». Когда жидкость попадала на них, огненно-красный цвет темнел, а сами существа беззвучно сморщивались и опадали на землю. Однако на смену одним из всех уголков площади ринулись другие, а из котлована их пёрла уже целая куча… Отбросив в сторону опустевшую канистру, Андрей схватил вторую такую же, болтавшуюся на остатках рюкзака сбоку и боковым зрением отметил, что его спутники начали забег ко входу во Дворец. Половина их стометровой дистанции осталась незамеченной для охраны, затем же наперерез тройке в чёрных накидках бросились находившиеся поблизости «колпаки», которых если не с первого, то со второго раза сбивали струйками воды из шприцев…

Замысел казался верным: петляющему по площадке перед Дворцом Андрею удалось сосредоточить на себе внимание основных сил противника, сильно облегчая задачу своим попутчикам. Однако дела у самого Андрея шли всё хуже и хуже. Впрочем, зашкаливающий адреналин, боевой дух и безудержное желание добиться цели удваивали силы. Не хватало только громогласного звука подходящей песни! «Маятник качнётся… — закричал он во весь голос, закладывая виражи и запутывая противника, — Сердце замирает… Что кому зачтётся — кто ж об этом знает? Кто кому по нраву, кто кого в опалу? Что кому по праву выпало-попало…» От «колпаков», наседавших спереди и с обеих сторон, Андрей отбивался успешно, но спина мужчины была прикрыта только рюкзаком с металлической канистрой. Почувствовав болезненный ожог икры правой ноги, а затем задней поверхности плеча он запустил струю воды назад, заодно окатывая ею и себя. Помогло, но ненадолго… «Что судьба нам, братцы, к ночи напророчит? Станет улыбаться или не захочет? — продолжал на бегу громко, отчаянно петь Андрей, — Мы одни и плеть им, мы одни узда им… Мы всегда успеем, мы не опоздаем…» Помимо физического воздействия, мужчина ощущал, как вокруг него сгущается энергетическая тьма… «Настал час заката… Маятник качнётся, — орал он, задыхаясь, — А без нас, ребята, драка не начнётся…» До поры Андрей соображал здраво, но когда разум начал покидать его, сосредоточился на двери во Дворец, прекратил менять направления движения и попёр напролом: «А без нас, ребята, драка не случится. Надо же когда-то с жизнью разлучиться…» Сорвав с себя последнюю, металлическую канистру, находившуюся в рюкзаке за спиной, сняв с неё только слегка наживлённую пробку, Андрей поливал водой вперёд, расчищая себе дорогу и уже не замечая ни десятка окружающих его «колпаков», ни двух «камней», пытающихся преградить ему путь к Золотому Дворцу… «Что судьба нам, братцы, к ночи напророчит? Станет улыбаться или не захочет? — хрипел он, теряя последние островки сознание, — Мы поставим свечи, мы грустить не станем… Выпал чёт иль нечет — завтра же узнаем…» Последнее, что Андрей увидел и запомнил — открывшиеся настежь двери Золотого Дворца и струи животворной воды оттуда, направленные в его сторону…

«Андрюша, не умирай!» — в голос кричала Эмма, когда Илья втаскивал упавшее на ступени тело друга внутрь, и женщины захлопывали двери наглухо… Людей встречал огромный, светлый, убранный в белое золото зал, добрую половину которого занимал бассейн с прекрасной голубоватой водой. Туда, скинув с себя чёрную накидку, со всей возможной осторожностью, с помощью Ильи, погрузила Андрея Ма, придерживающая голову мужчины на плаву. Туда же бросилась и Эмма, и осторожно сдирала с его тела обугленные обрывки одежды… Когда Андрей оказался полностью обнажён, женщины, поддерживая его на поверхности воды, по очереди аккуратно омывали тело мужчины, вокруг которого голубая вода краснела. Ма, беззвучно шевеля губами, произносила неведомые никому из присутствующих слова и заклинания, а Эмма просто лила слёзы над телом любимого, обезображенным ожогами «колпаков» и рваными ранами от клешней «каменных стражей»… Полчаса спустя Андрея осторожно уложили на лежанку, коих оказалось с полдюжины вокруг бассейна, головой на колени обнажённой и совершенно не стыдящейся своей наготы, всё ещё плачущей, Эммы. Ма занялась Ильёй, которому тоже досталось от огненно-красных «колпаков»…

Лежанки вокруг бассейна оказались удобными, но довольно узкими, однако Эмма ни на минуту не покидала своего мужчину и снова заплакала, уже от радости, когда он, наконец, открыл глаза и узнал её ранним утром следующего дня. Раны Андрея оказались столь серьёзными, что ещё более суток вся его жизнь свелась к лечению, большой частью которого являлись водные процедуры и сон… Более-менее твёрдо подняться на ноги мужчина смог только в последовавший за лечебным, одиннадцатый день путешествия в Золотой Дворец. Взгляд Андрея прояснился, голова перестала раскалываться, начала немного соображать и воспринимать действительность. Вид прекрасного зала с бассейном и золотым троном в стороне, противоположной входной двери, поразил мужчину… Около трёх часов пополудни, Андрей с Эммой, поддерживающей его под руку, облачённые в одинаковые, белые с золотым шитьём туники, входили в соседнюю с залом просторную комнату, где был накрыт большой стол, во главе которого сидела удивительно красивая Хранительница. Она предстала перед ними без привычной косынки, но с золотым обручем в золотистых же волосах и в тунике, а по левую руку от неё сидел улыбающийся Илья, в такой же тунике. Андрей расположился по правую руку от Хозяйки Дворца, Эмма справа от своего мужчины.

— Детки мои! — красивым певучим голосом произнесла Ма, и её спутники дружно охнули и открыли рты, — Спасибо вам, мои чудесные!

— Но… Почему же ты… Вы молчали?! — произнёс Илья, когда к нему вернулся дар речи.

— Не надо переходить на «Вы», Илюша! Не будем ничего менять, пока это возможно… Тем более что на брудершафт мы с тобой не пили, — заулыбалась Хранительница, — А молчала я потому, что дала обет: заговорю снова, только когда вернусь в этот Дворец и сяду за стол со своими спутниками, живыми и здоровыми!

— Значит, ты на самом деле добровольно покинула Золотой Дворец, а теперь возвратилась сюда с нами и… не без приключений. Другого выхода не было, Ма? — задал вопрос Андрей, глядя на неё с восторгом и удивлением.

— Чтобы встретить всех вас, Андрюша! — улыбнулась Хранительница, — Это чистая правда! Вероятно, вы поняли, что первоначальная идея — собрать все медальоны и передать их Дмитрию для дальнейшего применения, давно оказалась несостоятельной. Не скрою, Дмитрий казался идеальной кандидатурой, способной в одиночку, по возможности незаметно, пройти все преграды и очутиться здесь, в Золотом Дворце. Но героя из него не вышло, более того… Но не будем о грустном, потеряв одного мы приобрели троих Героев! Думаю, со временем вы хорошо поймёте ради чего пошли на муки телесные и душевные, что пережили и преодолели в себе, прежде всего, и возрадуетесь… А зачем мы собрались здесь, в Золотом Дворце в глубинах Царства Тьмы, вы узнаете завтра в полдень. Не позже, и не раньше… Сейчас же я хочу, чтобы мы ели, пили, веселились, общались легко и радостно, как позволительно тем, кто терпел лишения на непростом пути, вёл себя отважно и достойно… и завершил дорогу полной победой! Да будет свет!

— Да будет свет! — вслед за Ма, подняли бокалы с игристым напитком её спутники…

Разнообразные блюда и напитки на столе оказались столь вкусны, а некоторые просто изысканы, что хотелось попробовать всё. Но, даже обычно невоздержанный в застолье, Илья усомнился, можно ли путешественникам не ограничивать себя, после десяти дней воздержания? Ма весело рассмеялась и заявила, что сегодня можно всё от чего радуется душа.

— Даже выпить с тобой на брудершафт? — не унимался Изя.

— Ты хочешь выпить на брудершафт и поцеловаться с Мымрой, Илюша? — удивилась Хранительница и снова засмеялась звонким колокольчиком. Андрей с Эммой переглянулись и тоже засмеялись, а Илья со вздохом потупился и ответил:

— Да, хочу…

— Тогда непременно сделаем это… на десерт! — произнесла Ма, и нельзя было понять — шутит она или говорит правду.

Застолье то разгоралось новым весельем, то ловило серьёзную нотку, но продолжалось непринуждённо и с удовольствием. У Андрея, как и у его друзей, оказалось множество вопросов к Хранительнице, на некоторые она ответила… Впоследствии он часто вспоминал её ответы, а ещё вопросы, которые ей никто, к сожалению, не задал… И всё-таки Ма сказало многое, а он запомнил. «Знаю, какой мучительный выбор часто встаёт перед тобой, — говорила она Андрею, — Уверена и в том, что ты понимаешь — образ жизни даже лучших людей тёмного Княжества я не могу одобрить, как и великое множество поступков людей других миров. Однако, кому будет нужен свет, если не будет жизни?.. Я — не истина в последней инстанции, но запомните: цель не оправдывает средства, даже если эта цель — свет! Путь к свету может быть разным и… Каждый, если очень захочет, найдёт свой, но не за счёт других…»

Всё было прекрасно в тот день, кроме… отсутствия табака. Если у Андрея и оставались сигареты, то они погибли на подступах к Золотому Дворцу… В конце застолья Ма на самом деле выпила с Ильёй брудершафт и поцеловалась, после чего «Архивариус» выглядел немного пришибленным и очень счастливым. А Хранительница проделала то же действие и с Андреем, и с Эммой, тогда и они поняли реакцию Ильи… Никому не хотелось расходиться, и они просидели почти до полуночи, когда Ма проводила порядком захмелевшего Илью до его постели, поцеловала его в лоб, после чего он моментально уснул. А Хранительница довела Андрея с Эммой до порога выделенной им на втором этаже Дворца спальни и проговорила: «Андрюша, я очень рада, что ты жив, почти поправился и можешь позволить себе любить свою прекрасную женщину во всех смыслах слова! А ты, доченька, непременно воспользуйся этим! Впрочем, вы всё это знаете сами, дорогие мои детки!»

Та ночь запомнилась им навсегда не потому, что их близость была удивительно сладкой и желанной. Такое случалось и до, и после… Не потому они помнили её, что любили друг друга горячо и нежно. Это, к счастью, не являлось для них исключением из правил… Но было этой ночью что-то особенное, неуловимое, возможное только здесь, в Золотом Дворце. И когда любящая пара одновременно достигла мига наивысшего блаженства, Андрей почувствовал, что не только испускает семя своё, соединяющееся с соком Эммы, но энергия их любящих душ, объединившись, рождает новую единую и прекрасную сущность, отпуская её в большую, наполненную светом и теплом жизнь…

Незадолго до полудня двенадцатого дня путешествия в Золотой Дворец все четверо собрались в зале с бассейном у золотого трона. Великолепная Ма в тунике, с золотым обручем в волосах, расположилась на троне и произнесла:

— Дорогие мои детки! Вы сделали такое важное и прекрасное дело, что я не в силах выразить это словами. Моё заточение в Золотом Дворце длилось целую вечность, пусть и служило необходимой платой… Сегодня всё изменится!.. И знайте, что свершение ваше — праздник не для меня только, но для многих и многих… Со временем понимание происходящего сейчас придёт к вам во всей широте и глубине своей, если только вы сами захотите этого. Каждый из вас заслуживает награды…

— Не надо, Ма! — воспользовавшись паузой, проговорил Илья, сидящий, вместе со своими друзьями на ступенях у подножья трона, — Нам и так хорошо…

— Надо, Илюша! Просто потому, что эти награды — будущее, — продолжила она, — Ваше будущее, будущее ваших близких и далёких… Для тебя, Илюшенька, сынок мой, моя награда — новые знания и невероятные возможности в изучении и понимании того, без чего ты не представляешь жизнь. Я говорю о Храме Культуры…

— Ох, Ма! Как ты узнала?.. Да, что это я? Спасибо, Ма!

— Не благодари меня… Благодари друзей, которые помогли тебе заслужить право на такую награду! Только обязательно помни, что Храм Культуры пуст и бесполезен без жизни, без Храма Любви… Помни это, и если любящие тебя близкие позовут на помощь…

— Я понял, Ма, — потирая кулаком глаза, горячо прошептал Илья и поцеловал ступню Хранительницы.

— Эмма, доченька! Твоя награда уже при тебе… остальное ты, если и не знаешь, то почувствуешь… Впереди у тебя большая жизнь…

— Спасибо, Ма! Спасибо, что вернули его… мне… — из глаз женщины потекли слёзы, — В какой-то момент я подумала, что…

— Не плачь, доченька моя! Всё будет хорошо, я знаю, поверь и ты мне! — улыбнулась Хранительница и обратилась к Андрею, — Андрюша, сынок! Не я наградила тебя большим, но тяжёлым даром! Не удивляйся… Способность чувствовать то, что не способны ощутить другие, жила в тебе с рождения и дарована свыше. Я лишь открыла тебе глаза на твой дар… Знаю, что ты справишься с ним, используешь для доброго, для светлого… Поверь, я не могла представить, что в тёмном и холодном мире можно делиться теплом и любовью так, как способен делать ты! Это — главный твой дар и пользуйся им, что есть сил, не отказывай верующим и страждущим… Я горжусь тобой, сыночек!

— Спасибо, Ма! — с хрипотцой произнёс Андрей, и они с Эммой одновременно поцеловали ступни Хранительницы.

— Верьте, детки мои, я с вами, я думаю о вас и помогу всем тем, что в моих силах! — вздохнув проговорила Ма и приступила к действию: — А теперь, любимые мои, наступило время приложить свои медальоны к отверстиям в основании трона… Андрюша, возьми Эмму за руку! Илюша, пожалуйста, одновременно с друзьями! С Богом!

В памяти Андрея осталась только ослепительная вспышка света и сильнейшая вибрация здания Золотого Дворца… В то, что золотой трон Ма поднимается, а навстречу ему открывается Солнце на голубом небе, поверить было очень трудно, почти невозможно. Куда легче предположить, что это приснилось или привиделось троим путешественникам…