Четвёрка драконов исполинским полукольцом мчалась через знойное небо Ратхаш на высоте в полсотни размахов, и ветер здесь был ничуть не прохладнее, нежели у поверхности песков. Если бы не амулет Истинной Чистоты, магический кокон которого делал из любой обстановки исключительно благоприятную, парилка внутри доспехов стояла бы воистину жесточайшая. Трырд Стремительный Выпад оглянулся на сидящего в пассажирском седле Цо. Шестипалые руки Старшего Паладина, сжимающие поручни, вцепились в них так, что пальцы побелели от напряжения. Однако Цо превозмогал свой страх, ибо помимо такового испытывал ещё и великую гордость, и ещё более великую радость за самого себя. Ибо свершить полёт на драконе – такое выпадает одному к*Зирду из ста миллионов. Пока дракон Трырда взлетал и удалялся от места боя с работорговцами, Старший Паладин, наслаждаясь своим триумфом, не переставая, косился на свой отряд, оставшийся внизу и с восхищением провожавший взглядами улетающего на драконе командира.

Что ж, таковая природа Детей Пустыни, Трырд философски пожал плечищами. Даже самые достойные из них не лишены эгоизма и алчности, и уже само по себе великая редкость, что некоторым из них сии низменные качества не затмевают разум. Надо отдать должное Ордену: для к*Зирдов Паладины весьма благородны. Они чтут Священный Канон, данный им Чёрным Рыцарем, и истово блюдут обет об искоренении зла и некромантии. Это не мешает им, достигнув высокого положения в Ордене, обзаводиться гаремами и всячески умножать количество собственного золота, однако же в искусстве обнаружения рабских ворот светлым Паладинам равных не имелось. К тому же Орден был не просто самодостаточен, но и весьма гордился своею независимостью, ибо таковая была завещана им Священным Каноном.

Паладины тщательно следили за покровом тайны, делающей Орден неизвестным, незримым и непонятным для прочих Детей Пустыни, имели свои глаза и уши много где и исполняли свой долг с удовольствием. Ибо грабёж рабовладельческих караванов, и, если на то складывались благоприятные условия, не только рабовладельческих, приносил им немалые средства. О помощи к Небесной Тысяче Орден взывал только тогда, когда приходила пора уничтожить рабские врата, и в случае вспышки какой-либо болезни. В иных случаях светлые Паладины предпочитали справляться самостоятельно, справедливо полагая, что чем больше на поле боя союзников, тем меньше размер захваченных после трофеев. А золото в Ратхаш значит гораздо больше, чем в Королевствах Людей, и уж тем более в Ругодаре или Эльсириолле. Ресурсы пустыни скудны, и все блага, коих невозможно произвести в Ратхаш, но от того желание обладать ими никак не становится меньше, можно лишь купить.

Орден столь гордится своей самостоятельностью, что никогда не требует награды за обнаружение рабских врат. Однако сие не значит, что таковая им не нужна абсолютно. Соблюдая положение Канона о достоинстве, Орден не опускается до попрошайничества. Но стоит спросить Магистра или его Старших Паладинов, не требуется ли Ордену чего, то немедленно можно получить совершенно гигантский список того, от чего светлые Паладины бы не отказались. Посему, дабы не испортить Паладинов потаканием, Небесная Тысяча не задавала Ордену сих вопросов слишком часто, но за каждые найденные рабские врата Верховный Маг Альтемар обязательно одаривал Паладинов какими-либо полезными волшебными артефактами, кои передавал им сам, либо отсылал с командиром отряда разрушителей врат. Трырд Стремительный Выпад командует таковым отрядом вот уже восьмое лето, и это третьи рабские врата, кои ему предстоит уничтожить вскоре.

Восседающие верхом на драконах всадники внимательно всматривались в проплывающее внизу бесконечное море однообразных барханов, выискивая следы некромантии. Простым взглядом обнаружить арку врат невозможно. Некроманты весьма искусны в делах сокрытия собственного присутствия. Они прячут арку внутри стальной комнаты, которая способна закапываться в песок и потому не видна. Но магические потоки мироздания, сотворившие драконов, даруют им способность замечать некромантию, если таковая оказывается неподалёку. Кроме того, могущественные эльфийские волшебники постоянно совершенствуются в искусстве обнаружения некромантии и противостояния ей. А Верховный Маг Небесной Тысячи Альтемар и вовсе занимается сим благородным деянием денно и нощно. Стоит лишь Детям Некроса измыслить очередной некротический трюк, как Альтемар принимается изучать его и разрабатывать способы противодействия.

Но сейчас обнаружить портальную арку Некромосов будет проще, некромант недавно купил две тысячи рабов, наверняка он поспешил сразу же переправить их в Некрос, так что колебания магических потоков такой силы не останутся незамеченными. Словно в подтверждение сих размышлений, дракон Трырда изогнул шею, устремляя взор куда-то левее, и угрожающе застрекотал. Остальные драконы повторили его щёлканье и ринулись к обнаруженной цели. Рабские врата обнаружились спустя один долгий перебег. Стальная комната некромантов, скрывающая внутри себя портальную арку, уже спряталась в песочной толще, и охраняющие её Зомби торопливо засыпали место погребения комнаты песком, дабы придать окружающей местности вид обычных барханов.

Заметив приближающихся драконов, Зомби побросали лопаты и схватились за оружие. Обычно рабские врата охраняют две-три тысячи Зомби, коих Некромосы понаделали из к*Зирдов, ибо таковые отлично выживают в раскалённых солнцем песках Ратхаш и ещё менее прихотливы к еде и пище, чем живые Дети Пустыни. В большем количестве охраны смысла не имеется, ибо лучше любых стрел и сабель рабские врата охраняет некромантия. Некромосы обставили всё довольно просто и при этом весьма эффективно.

Они накапливают в своих стальных пещерах нужное количество рабов, превращают их в Зомби и велят набирать в специальные зачарованные мешки пропитавшуюся некромантией гнилую почву Некроса. Вместе с заполненными мешками Зомби перемещаются через арку портала в пустыню и обратно и закапывают мешки в песок до тех пор, пока вокруг рабских ворот не образуется сплошной круг из зачарованных мешков. Круг этот в поперечнике имеет размер в двести размахов или чуть более, и толщиной своей изряден. В центре сего круга помимо стальной комнаты с портальной аркой расположены бараки для Зомби и склад, в коем хранится вода и примитивная пища. Зачарованные мешки Некромосов не позволяют гнилой почве Некроса смешаться с песком и распространиться с ветрами по пустыне. Это исключает появление случайных следов. Зато саму некромантию мешки испускают с лёгкостью, и всякий, кто пройдет над ними по безобидному на вид песку туда-обратно, будет сожран гнилью Некроса за день-другой.

Устроив сей сторожевой круг, Зомби остаются внутри него и стерегут стальную комнату. А вот как некроманты исхитряются установить в пустыне эту стальную комнату с портальной аркой внутри, до сих пор остаётся загадкой. Сколько бы Небесная Тысяча ни уничтожала таких рабских врат, Дети Некроса всегда устанавливают ещё. Находят очередной лишённый жизни океан песка посреди бесконечной Ратхаш и вновь возводят там свои строения. Как они появляются на месте строительства со всем необходимым – непонятно. Альтемар говорит, что магия некромантов не в силах зажечь портал посреди пустыни, не имея приёмных врат. Для Детей Некроса это слишком далеко. Им обязательно нужно хотя бы раз добраться до места каким-то иным способом, построить там арку, связать её магическими потоками с каким-нибудь своим логовом, и только потом Некромосы могут перемещаться между континентами свободно. Выяснить, как именно некроманты всё это устраивают, не удаётся.

Впрочем, таких врат у них в лоне Ратхаш несколько, ибо пустыня огромна, и работорговля процветает в любой её части. И где-то на островах Пиратской Гряды тоже есть рабские врата. Время от времени Небесная Тысяча находит таковые на едва ли не полностью голых рифах Пиратской Гряды. Жить на них невозможно, а вот рабские ворота вполне умещаются. Небесная Тысяча уничтожает ворота, но рано или поздно они появляются вновь. И так будет всегда, пока мерзкие Людишки и столь же мерзкие к*Зирды не перестанут торговать своими собратьями.

Густой поток зачарованных стрел устремился с поверхности пустыни к стремительно приближающимся драконам, и благородные животные запустили магические потоки вдоль своих тел, укрепляя собственную естественную броню защитными чарами. Вражеские стрелы ударили в драконов и принялись отскакивать от них, беспорядочно кувыркаясь. Трырд бросил короткий взгляд на Цо. Старший Паладин был защищён от стрел драконьим телом и победно взирал на кипящих молчаливой злобой Зомби. В следующий миг драконы сблизились с врагом и исторгли огненное дыхание, заливая Зомби Струями Огня. Нечувствительные к боли бездушные приспешники некромантов визжали от ярости и продолжали стрелять из луков, даже объятые пламенем.

Четырём драконам хватило двадцати ударов сердца, чтобы испепелить врага полностью, и Трырду даже не пришлось доставать из седельной сумы боевой посох драконьего всадника. Боевые Пульсары, спящие внутри посоха, помещены туда его старым другом Эленаром. По силе своей они более могучи, нежели драконье дыхание, но драконьим Струям Огня всё равно нет равных по поджигаемому объёму и заливаемой площади. Помимо этого, дракон вынослив необычайно. И десяток боевых жезлов иссякнет, а благородное животное всё так же будет разить недругов пламенем.

Убедившись, что все Зомби сожжены, Трырд отцепил от пояса волшебный шар из зачарованного галтанийского хрусталя и швырнул его туда, где под толщей песка затаилась стальная комната с портальной аркой. Шар долетел до земной поверхности, врезался в бархан и разлетелся на сверкающее хрустальное крошево. В то же мгновение на его месте ярко полыхнул весьма большой клубок из густо запутанных меж собою ослепительных молний, и драконы недовольно застрекотали. Это заклятье благородным животным не нравилось, но оно было весьма действенно против магических потоков некромантии, и потому отказываться от него нельзя.

Попав под удар заклятья, многие механизмы Некромосов утрачивали жизнеспособность и пытались выжить любой ценой. Стальная комната с портальной аркой исключением не являлась. Лишившись почти всей своей магии, сожранной клубком голодных молний, она поспешила выкопаться наружу, дабы не остаться в песчаной толще навсегда. Здоровенный железный куб вознёсся на поверхность, втянул двери в стены и безвольно замер. Трырд Стремительный Выпад посадил своего дракона рядом с комнатой и достал из подсумка Камень Зова.

– Мы нашли арку врат! – изрёк он, сжимая камень в кулаке. – Я перед ней!

– Оставайся на месте, доблестный воин! – Камень Зова принёс ответ Верховного Мага. – Я разыщу твой Камень Зова посреди мировых магических потоков, увижу арку и отберу её у Детей Некроса!

Некоторое время ничего не происходило, и Трырд молча разглядывал рифлёную поверхность арки Некромосов, виднеющуюся через распахнутый зев стальной комнаты. Портальная арка некромантов ничем не отличалась от иных таких же, кои довелось ему видеть: стальная, темно-зелёная, холодная на ощупь и кое-где испещрена письменами Некромосов. Эленар говорил, что в Башнях Мага человеческих волшебников стоят практически точно такие же арки порталов. Только изготовлены они Гномами, и потому письмена на них заменены необходимыми чародеям Людей магическими символами.

Арка некромантов тускло озарилась едва заметным синим свечением, едва теплящимся в глубине колдовского металла, и Трырд понял, что Альтемар начал читать заклинание портала. Сейчас Синий маг сплетёт его полностью и на финальном ударе сердца распечатает Узилище с Душой Демона. Громадный импульс волшебной энергии на краткий миг увеличит его силы многократно, и портал через половину Парна будет провешен. Обычно сие зрелище Трырд наблюдал, стоя возле стартовой портальной арки. Но и сегодняшнее действо для него не в новинку. Он отдал Небесной Тысяче двадцать лет, удивить его чем-либо совсем непросто. Впрочем, он отдаст ей и всю оставшуюся жизнь без остатка. И без колебаний. Ибо иного смысла в его существовании не осталось с тех пор, как клан Острого Клыка возложил на погребальный костер сто восемьдесят тысяч своих детей и женщин.

Арка ожидаемо полыхнула ярким импульсом синей энергии и зажгла клубящееся магией полотно портала. Оттуда появился Верховный Маг Небесной Тысячи, следом стали выходить оркские воины, вооружённые лопатами.

– Некромант? – лаконично поинтересовался Альтемар.

– Ушёл. – Дрырд коротко качнул головой. – Ещё до того, как мы обнаружили арку.

– Навсегда не уйдёт, – на губах эльфийского мага возникла злая улыбка. – У Небесной Тысячи впереди вечность! Найдём. Не сейчас, так позже. Старший Паладин Цо с тобой?

– Сидит на драконе, – Дрырд посторонился, дабы не мешать воинам выходить. Вскоре их явится сюда несколько сотен, ибо большим числом выкапывать мешки с гнилой почвой Некроса сподручнее и быстрее.

– Он захватил золото, которым некромант заплатил работорговцу за рабов? – уточнил Верховный Маг. – Или же работорговец скрылся?

– Работорговца сжёг дракон, – ответил Дрырд. – Все, кто был с ним, умерщвлены. Золото забрали Паладины. Оно у Цо. Забрать? Работорговца и его охрану испепелил мой дракон. Это мой трофей, и я имею на него право. Если он нам нужен.

– Не нужен, – отмахнулся Альтемар. – Мы ни в чём не нуждаемся. Паладинам же золото требуется всегда. Главное, что оно не осталось лежать посреди пустыни. Идём.

Трырд вместе с Верховным Магом направился к дракону, и Альтемар коротко переговорил со Старшим Паладином. Выяснив мелкие подробности, вроде того, какому хану принадлежал работорговец и как выглядел некромант, эльфийский волшебник извлёк из своей чародейской сумы пару магических артефактов, испускающих изнутри мягкое синее сияние, и вручил их Старшему Паладину.

– Орден вновь достойно исполнил свой священный долг! – торжественно заявил Эльф. – Мужество светлых Паладинов достойно награды! Передай сии Узилища Магистру Чу, Старший Паладин Цо! В каждом из них сокрыта Пыльная Буря. Длительность Бурь невелика, не более ста ударов сердца. Иначе размеры Узилищ были бы огромными. Однако же в решающий миг таковой Бури хватит, чтобы дать отряду Паладинов возможность уйти от столкновения с многочисленным врагом или избежать обнаружения.

Цо с великим почтением принял Узилища, убрал их в подсумок и отсалютовал своим боевым жезлом:

– Смерть некромантии!

– Смерть некромантии, – согласился Альтемар и перевёл взгляд на Трырда: – Пора вернуть отряду Цо своего командира. Если ты и твой дракон не против, я полечу с вами. Исцелю раненых Паладинов, пока могучие Орки разбираются с гнилью Некроса. Здесь от меня мало толка. Возраст уже не тот.

Указав своему дракону на Верховного Мага, Трырд издал короткое вопросительное щёлканье. У дракона по случаю недавнего боя было превосходное настроение, и он не высказал недовольство появлением дополнительного седока. Трырд убедился, что эльфийский Синий чародей и Старший Паладин надёжно разместились на драконе, и поднял благородное животное в небеса. Дракон полетел к отряду светлых Паладинов, и могучий оркский воин посмотрел вниз, на удаляющуюся стальную комнату Детей Некроса. Остальные драконы уже обнаружили сокрытый под песчаной толщей круг мешков с пропитанной некромантией гнилой почвой мёртвого материка и теперь неторопливо летали вдоль него. Защищённые амулетами Истинной Чистоты Орки раскапывали песок, вытаскивали мешки и относили к арке врат. Оставлять эту гадость тут нельзя, ибо некромантии нет места на цветущем материке, пусть даже конкретно эта его часть является безжизненной пустыней. Она безжизненна, но не мертва.

Следующие два часа Альтемар исцелял раненых Паладинов, чем привёл всех в неописуемый трепет. Дракону Трырда надоело лежать на песке, он пожелал предаться радости полёта, и Трырд летал вместе с ним, заодно ведя наблюдение за пустыней. Это место находится весьма далеко от ближайшего оазиса, до него почти сто долгих перебегов. В любую сторону отсюда как минимум на сутки пути встретить кого-либо невозможно. Но, в отличие от столь безжизненных захолустий Ратхаш, в её оазисах сейчас царит жесточайшее перенаселение. К*Зирды расплодились столь необычайно, что утратили всякий страх и вот уже второе лето пытаются грабить прибрежные земли Ругодара, переправляясь по малой воде огромным числом. Бесстрашные Дети Рыгдарда Кровавого всякий раз дают им достойный отпор, после чего переправляются следом и устраивают несколько весьма кровавых битв во имя мести.

В другие времена такого хватало надолго. Но сейчас количество змеиных языков столь огромно, что уже через полгода из пустыни приходят новые враги, и число их меньше не становится. Всё чаще шаманы и старцы говорят о том, что приближается великая война. Но сами Дети Пустыни ничего не говорят об этом. Паладины утверждают, что сейчас великая война никак невозможна, ибо для такого к*Зирды должны объединиться воедино, потому что даже два великих хана никогда не договорятся друг с другом. Каждый попытается предать другого и всячески его подставить, едва лишь возникнет удобная возможность. Ныне же в пустыне свыше сотни великих ханов, и не менее половины из них действительно можно назвать великими, если счесть и сравнить подвластные им ресурсы.

Выходит, что великая война состоится через какое-то количество лет. Ему, Трырду, совсем скоро исполнится сорок два. Не хотелось бы дождаться столь славных битв в тот миг, когда тела коснётся немощь… Он невольно усмехнулся, глядя на расцветающий в небесах сигнальный тотем. Старый Альтемар взывает к нему. Могущественному Эльфу уже четыреста сколько… кажется, четыреста двадцать. Но он, подобно всем Эльфам преклонных лет, выглядит на сорок с небольшим. Глядя на него сложно поверить, что «возраст уже не тот». Старческая немощь касается Эльфов в тот миг, когда Рыгдард Кровавый решает призвать их в свой Звёздный Стан. Если Эльф постарел, значит, через месяц он покинет этот мир. Так что до великой войны Альтемар точно доживет. Не говоря уже об Эленаре. Хотелось бы пойти в битву бок о бок со старым другом, дабы было кому узреть Последний Подвиг Трырда. Более оценить славную гибель одинокого ветерана некому. Малышка Илнра, возможно, будет гордиться им, когда вырастет. Надо будет попросить его, чтобы навещал её иногда. Трырд направил дракона на снижение и устремился к Верховному Магу.

– Все раненые исцелены. – Альтемар стоял перед Цо, за которым выстроились Паладины, и весь отряд снизу вверх пожирал глазами эльфийского чародея. – Вы можете возвращаться в Цитадель. Передай Магистру Чу, что позже я воззову к нему. Пусть приготовит список самого необходимого, в чём нуждается Орден. Посмотрим, что из этого я сумею раздобыть. Отправляйтесь, храбрые Паладины! Смерть некромантии!

– Смерть некромантии! – хором выпалил отряд, от избытка чувств подрагивая раздвоенными языками.

Светлые Паладины отправились в путь, уводя с собою трофейных лошадей, увешанных добычей и телами погибших соратников, и эльфийский чародей взобрался на спину дракона. Дракон вновь взмыл в небо, беря курс на портальную арку, и Трырд поинтересовался:

– Ты не поторопился заявить относительно списка, мудрейший Альтемар? Сдаётся мне, что он будет огромен.

– Угу, огромен, – подтвердил Верховный Маг. – И ещё как! Но в пустыне перенаселение, коего не случалось уже множество веков. Орден ждут тяжелые времена. Паладинов необходимо поддержать. Неразумно терять союзников накануне великой войны. Военной пользы от них мало, зато шпионской весьма много.

– Стало быть, великая война действительно будет, – Трырд ласково постучал дракона по спине затянутой в латную перчатку рукой, и благородный зверь довольно застрекотал. – Небесная Тысяча не останется в стороне, если Родине станет угрожать опасность. Я желаю пойти в битву в первых рядах. Как мне добиться этого?

Мгновение эльфийский чародей взирал на Трырда внимательным взглядом, после чего произнес, не скрывая укоризны:

– Ты ещё молод для свершения Последнего Подвига. Ты не оставил потомства.

– Вскоре я встречу свою сорок вторую весну, – возразил Трырд. – Для Орка это немало. Ещё десять зим – и я начну стареть. Лучше уйти в битву полным сил.

– Ты не оставил потомства, – невозмутимо напомнил Верховный Маг.

– Чтобы оставить потомство, нужна возлюбленная, – тяжело вздохнул могучий Орк. – В нашем клане воинов вчетверо больше, нежели дев. Юным красавицам нет смысла отвечать на мои симпатии, когда вокруг множество более молодых и не менее храбрых бойцов.

– Насколько мне известно, ты даже не пытался, – в голосе Верховного Мага проскользнуло лёгкое недовольство.

– Никто из ветеранов не пытался, – объяснил Трырд. – Мы не стали мешать молодёжи. У них впереди жизнь. Нам же остаётся беспримерная доблесть в сражениях, достойная великих Пращуров!

– Лучший генотип должен давать потомство! – недовольство Альтемара стало более заметно. – Ты суть один из лучших бойцов и командиров Небесной Тысячи. Скромность – это хорошо всегда. Но только не тогда, когда из-за неё может пострадать будущее народа Орков.

– Разве может будущее целого народа пострадать из-за одного меня? – Трырд невольно улыбнулся. – Народ Орков пусть не столь огромен, как племя Людей или к*Зирдов, но всё же достаточно велик. Судьба одного Орка не отразится на нём.

– Многомиллионный народ складывается из единиц! – наставительно заявил эльфийский чародей. – И чем качественнее сии единицы, тем мощнее миллионы! Тебе ли не понимать этого, Трырд Стремительный Выпад? Ты же командир! Скажи, какой отряд будет сильнее: сто тысяч отборных бойцов или же сто тысяч любых воинов?

– Отборные бойцы будут сильнее, – рассудил Трырд. – Но разве это одно и то же? Разве можно делить свой народ на лучших и не очень?

– Не можно, а нужно, – Альтемар вновь сделался невозмутим. – Зачем тогда нужны Турниры воинов и Состязания в Танце женщин? К чему взращивать ратное мастерство, доблесть и силу духа? Зачем воспитывать детей, передавая им знания и умения? Смысл существования народа в его постоянном совершенствовании. Сильный народ с каждым новым поколением становится всё более могуч, и когда-нибудь мощь его сравнится с Великими Богами! Слабый же народ с каждым последующим поколением становится всё более хил, немощен и беззуб. Рано или поздно он исчезнет, ибо будет растворен или уничтожен более сильными народами.

– Твои слова всегда мудры, Великий Маг, – признал Трырд. – Как и твои деяния.

– Мои-то мудры, – заворчал Альтемар. – Но мы сейчас ведём речь не обо мне! Ты должен выразить свои симпатии женщине, Трырд Стремительный Выпад! Или мне самому выступить твоим посланником и обойти всех оркских дев?

– Это через чур, – Трырд невольно засмеялся, представляя, как это происходит и какая презабавная песнь получится у шаманов в результате. – Я встану в очередь к кому-нибудь из красавиц, если ты настаиваешь. Но из этого ничего не выйдет.

– Я настаиваю, – голос Альтемара стал ещё ворчливее, – дабы ваше упрямое самопожертвование не переходило границы разумного, за которыми оно станет действовать во вред будущему народа Орков! Так что, Трырд Стремительный Выпад, окажи мне милость, не отвергай посланцев, несущих тебе женские симпатии!

– Красавица, с которой мы обменялись симпатиями когда-то, – мрачно ответил могучий Орк, – умерла во время мора десять зим назад. С тех пор более никто не выражал мне симпатий.

– Потому что ты отказываешься от отпусков и не бываешь дома.

– Вовсе не из-за этого, – не согласился Трырд. – Я езжу домой, просто не всякий раз и ненадолго. Трёх дней хватает, чтобы навестить Илнру. Не хочу оставлять своего дракона одного надолго. Кроме него, у меня никого нет. Он грустит в одиночестве. – Могучий Орк на мгновение умолк и нехотя сознался: – И я тоже. В клане множество более молодых воинов, женщины выбирают их, и это правильно.

– Всё приходится делать самому, – философски пробормотал Верховный Маг.

– Что? – не понял Трырд. – Ты не мог бы говорить громче, мудрый Альтемар? Встречный ветер уносит твои слова!

– Нам стоит поторопиться, – эльфийский чародей повысил голос. – Я ощущаю, что портал начинает слабеть. Я не столь силён, чтобы поддерживать его жизнь чрезмерно долго. Будет лучше, если мы покинем Ратхаш до того, как портал угаснет. Иначе придётся распечатать третье Узилище Души Демона за день. Это слишком накладно.

– Мы почти на месте, – Трырд указал рукой на виднеющиеся вдали силуэты кружащих в небе драконов. – Через сорок ударов сердца пойдем на снижение.

К тому моменту, когда дракон Трырда опустился подле стальной комнаты некромантов, могучие оркские воины уже закончили очищать окружающие пески от гнили Некроса и заносили мешки с гнилой почвой внутрь сияющей портальной арки. Мешки будут возвращены в Некрос и выброшены за стены Крепости. Драконы зальют их пламенем, ткань мешков выгорит, а гнилую почву развеет ураганами, коих на мёртвом материке всегда в избытке.

Вскоре последний из мешков был занесён в портал, и оставшиеся пешие воины начали возвращаться в Крепость. Портал, коим четвёрка драконьих всадников переместилась из Некроса в Ратхаш, не имел приёмной арки и потому был способен жить лишь недолго. Чтобы не терять силы на его поддержание, Альтемар погасил его сразу же, едва отряд Трырда оказался в пустыне. И теперь Трырд оценивающе разглядывал портальную арку некромантов, пытаясь понять, пройдёт ли в неё дракон.

– Быть бы ей чуть больше! – заявил он приближающемуся Верховному Магу. – Она велика недостаточно! Дракону придётся ползти через неё, сжавшись в комок! Благородные животные будут недовольны!

– Тут уж какая есть, такая и есть, – Альтемар смерил взглядом арку и разлёгшегося на песке дракона. – Арка предыдущего поколения, старый образец. Придётся потерпеть. По крайней мере, теперь некроманты делают арки шире, чем четыреста лет назад, когда драконы не пролезали в арку вообще. В те времена, дабы бережливее расходовать Души Демона, драконьим всадникам частенько приходилось возвращаться в Некрос на кораблях. А это десять дней плаванья.

– На кораблях? – удивился Трырд. – Разве дракон уместится на корабле?

– В те времена у Небесной Тысячи имелся десяток кораблей, выстроенных специально для перевозки драконов, – объяснил эльфийский чародей. – Они крупны размерами настолько, что умещают в себе одного дракона и запас еды для него на время перехода. Сии корабли сейчас стоят в гавани Эльсириолла, мы не стали их разбирать. Может, пригодятся ещё. Они выстроены искусными вакрийскими корабелами из вакрийского же дерева. Время и морская вода делают их прочнее.

– Выходит, нам повезло, что некроманты стали делать свои арки крупнее, – определил Трырд. – Интересно, что побудило их увеличить размеры? Впрочем, сие не столь важно. Главное, чтобы они не передумали. Не то нам вновь придётся перевозить драконов на кораблях. Я слабо представляю себе, как мой дракон будет лежать на палубе или в трюме десять суток подряд. Он ужасно не любит бездействия и обожает летать. Для него сие плаванье явится изрядной пыткой.

– Как для любого другого дракона, – подтвердил эльфийский чародей. – Перевозить их на кораблях весьма хлопотно. Зачастую драконы столь утомлялись терпеть длительное бездействие, что, стоило им ощутить приближение Некроса, как они взмывали в небо и мчались на материк. Случалось, что в этот момент до суши оставалось ещё не менее сотни долгих перебегов, но это дракона нисколько не смущало. Потом его приходилось довольно долго искать. Особенно если его побег совпадал с брачным периодом диких драконов.

– Больше несуразных вопросов я не имею! – улыбнулся Трырд. – Мы всё поняли и ничего не имеем против того, чтобы протиснуться в портал! – Он обернулся к своему дракону и произнёс: – Придётся тебе изрядно сгруппироваться, дабы нас не отправили в Крепость морем! На корабле нельзя будет летать десять суток!

Услышав знакомую фразу о запрете полётов, дракон весьма разволновался, вскочил на лапы и воззрился на Трырда крайне подозрительным взглядом. Оставаться без полётов благородному воину небес никак не хотелось.

– Чтобы скорее взлететь, нужно вернуться домой через портал! – могучий Орк указал дракону на светящуюся арку. – Всё как всегда, только на этот раз арка узковата.

Дракон увидел знакомый жест, указующий на вполне знакомое свечение портала, и окинул оценивающим взглядом магическую арку. Найдя её слишком тесной, он издал недовольное щёлканье, подошёл к дверям в стальную комнату, кои были ещё менее широки, и непонимающе посмотрел на Трырда.

– В двери не пролезет даже половина дракона, – вздохнул Альтемар. – Стены придётся сломать. Металл бросим здесь, я уничтожу его заклятьем вместе с аркой, после того как все вернутся в Крепость Небесной Тысячи.

Со стальными стенами четверо драконьих всадников справились за четверть часа. Древние хрардары вспарывали металл некромантов, словно бумагу, и вскоре вырубленные стены рухнули на горячий песок Ратхаш, обнажая светящуюся порталом арку. Дракон Трырда переправлялся первым, и могучее благородное животное с весьма недовольным видом принялось выдыхать из своего тела воздух и расслаблять мышцы, дабы сжаться в продолговатый бронированный ком. Крепко прижав к себе лапы, изрядно съёжившийся дракон с горем пополам сровнялся размерами с зевом портала, но тут же выяснилось, что для самостоятельного переставления лап места уже недостаточно.

Пришлось проталкивать его через портал вчетвером. Потом подобной же процедуре были подвергнуты остальные драконы отряда, и Трырд был вынужден признать, что сии благородные животные весьма тяжелы даже для четырех могучих оркских воинов. Что, впрочем, ничуть не удивляло, ибо дракона в арку удалось запихнуть едва-едва, а могучие оркские бойцы в неё свободно проходили конными по четверо. Оставалось лишь в очередной раз возблагодарить Рыгдарда Кровавого за то, что он создал для детей своих сих прекрасных и смертоносных благородных животных.

Оказавшись по ту сторону портала, драконы быстро расправляли свои сжатые в комок тела и с довольным стрекотанием уносились в мутное небо. В ближайший час дракона можно не искать. Благородное животное будет восстанавливать упавшее настроение стремительным полётом и охотой. Налетавшись и насытившись, дракон вернётся на свой холм и уляжется спать. К утру он вновь будет пылать жаждой приключений и с удовольствием явится на зов Трырда. В общем, заставлять дракона вот так вот складываться в три погибели – это не только невежливо по отношению к боевому брату, но ещё и оставляет тебя пешим до утра.

– Я вот думаю, – глубокомысленно изрёк Трырд, окидывая взглядом бойцов своего отряда, взирающих вслед драконам, исчезающим в мутном небе Некроса. – Как бы так убедить Некромосов более не устанавливать в песках Ратхаш сии портальные арки устаревшего образца?

Четверо могучих Орков захохотали, и в этот миг из портала появился Альтемар. Едва Синий маг ступил на землю мёртвого материка, сияние арки за его спиной угасло, и Трырд уточнил на всякий случай:

– Всё ли прошло успешно, могущественный Альтемар?

– Волею Рыгдарда Кровавого портал продержался ровно столько, сколько требовалось! – устало ответил эльфийский чародей. – Я наложил мощное заклятье на арку некромантов. Вскоре оно вспыхнет пламенем весьма высокой температуры, и жар этот расплавит арку полностью за двадцать ударов сердца. С этими рабскими вратами покончено. А сейчас оставьте меня, доблестные воины, мне надлежит слиться с магическими потоками и выяснить, возможно ли отследить, куда скрылся некромант. Дети Некроса тщательно прячут свои следы, посему меня ждёт работа долгая и весьма кропотливая.

Верховный Маг принялся плести чары, и оркские воины покинули Залу Портала. Не стоит мешать Альтемару творить волшебство. Пристальный взор в глубины мировых магических потоков требует уединения и сосредоточенности. Если Верховный чародей отыщет следы Детей Некроса, он сам призовёт воинов. Упрекнуть Альтемара в лености невозможно, он трудится во имя победы над Некромосами денно и нощно. Ему принадлежит множество хитроумных волшебных изобретений, облегчающих сражения с некромантами и их приспешниками. Все свои гипотезы Верховный Маг проверяет на себе, зачастую уносясь порталами в столь гиблые уголки Некроса, что его приходится вытаскивать оттуда несколькими отрядами.

Ибо некроманты осведомлены о нём и не упускают случая устроить на него охоту. Не раз бывало, что Альтемара окружали столь крупные силы приспешников Некромосов, что даже его возможностей не хватало для того, чтобы вырваться из западни. Посему вождь Небесной Тысячи каждое утро лично убеждается в том, что Камень Зова, сопряжённый магическими потоками с Камнями Зова командиров всех отрядов, находится в чародейской суме Верховного Мага, а не забыт где-нибудь в лаборатории.