Глава 41

Переселять меня в одноместный номер уоррент не стал. Пун переехал к Лю, Хлопани убыл по каким-то только ему одному ведомым делам, явно непростого характера.

У первого курса свободное время в городе до завтрашней зарядки: Декан счёл необходимым поощрить весь личный состав без исключений. Наш успех явно означает что-то большее, чем заурядный спортивный выигрыш, но лично мне местные политические расклады не по уровню. Оценить все последствия нашего разгромного (для соперников) выигрыша я не могу.

От нечего делать, суюсь было в ЗЕЛЕНОЕ КЕПИ, но там сегодня пусто. Поковыряв вилкой рыбу и выпив чая, направляюсь обратно в колледж.

Поздно вечером пользуюсь тишиной и отсутствием раздражителей, прогоняю несколько раз комплекс упражнений, доставшихся в наследство от Хлопани. После нескольких месяцев таких повторений, у меня что-то там должно нарасти и увеличиться и я смогу перейти на более высокий уровень восприятия. А там, глядишь, и до влияния недалеко…

Мои абстрактные размышления прерываются стуком в дверь.

— Вас просили срочно прибыть в деканат, — сообщает мне посыльный из нижних чинов и, не дожидаясь моего ответа, разворачивается и удаляется.

В деканате, несмотря на поздний час, атмосфера вовсю рабочая. В коридоре мнётся всё тот же посыльный, который без разговоров провожает меня сразу в кабинет Декана. Там уже все в сборе: Валери, Лю, сам Декан и Пун.

— Спасибо за оперативное прибытие, — кивает мне Декан на свободное кресло, которое я и занимаю. Он сам поднимается и в каком-то нетипичном возбуждении начинает ходить вперёд-назад. — Есть информация от разведки. Несмотря на соглашение о перемирии, Кименистан что-то готовит на границе, причём именно в нашей зоне ответственности.

— У колледжа есть своя зона ответственности по линии разграничения с Кименистаном? — синхронно выпучиваем глаза от удивления мы с Пуном.

— Неправильно выразился… По имеющейся информации, готовящийся Кименистаном сюрприз относится к медицинской тематике, о которой упоминалось ранее. — Поправляется Декан, почему-то избегая открыто называть всё своими именами. — Благодаря вашей весомой победе на спортивном празднике, — кивок в нашу с Пуном сторону, — Её Августейшество уже оценила наш потенциал и задаёт вопрос: можем ли мы, опираясь на наши явно усилившиеся возможности, взять под свой контроль уточнение информации, полученной от дипломатов, и не только от них, с той стороны?

Мы с Пуном переглядываемся.

— Вообще-то, такая информация регулярно добывается. Специальными подразделениями погранвойск, в том числе, на той стороне. И, в том числе, по линии невоенных коммуникаций, — Пун почему-то тоже избегает открыто использовать слово «нелегально». — В чём необходимость дублирования уже осуществляющейся работы? Мы и без этого приказа всегда стараемся о грядущих угрозах с той стороны узнавать заранее. Господин Декан, я могу просто по своим каналам запросить всё, что известно погранвойскам. На девять десятых, этого окажется более чем достаточно.

— Я присоединяюсь к вопросу джемадара Пуна, но имею вопрос и от себя. — Дожидаюсь, пока Декан переводит взгляд на меня, и продолжаю. — Господин Декан, насколько я успел узнать правила, этот вопрос логично и правильно было бы обсуждать не текущим узким кругом, а на полном собрании заведующих кафедр, нет? Я очень ценю сам факт вашего приглашения и моего присутствия тут, но мнение простого хавилдара в таком вопросе не сравнится по весу с оценкой завкафедрой.

— Нет у нас нормальных специалистов, — после паузы отвечает на все подтексты моего вопроса Валери.

Хм, ему не доверять у меня оснований нет.

— Завкафедрами — узкие профильные специалисты, далёкие от точных решений, как показал даже сегодняшний спортивный праздник. — Валери трёт переносицу и, собравшись с мыслями, продолжает. — Мы наблюдали за вами, господа. И лично я восхищён. Результаты проделанной вами работы сложно переоценить. Это видно не только нам, это видно и Её Августейшеству, особенно после сегодняшнего дня.

— Она была на празднике? — осеняет меня очевидная мысль.

— Некоторым образом, инкогнито… Есть основания полагать, что вся система подготовки кадров армии в период конфликта с Кименистаном будет пересмотрена. — Валери и Декан многозначительно обводят взглядом всех нас. — Во главе новой системы подготовки станут люди, сумевшие доказать эффективность и точность своей работы «с ноля»…

— …а также не сильно удалённые от престола, — безмятежно продолжает мысль Декана Пун.

— Да. Несомненно. — Валери, не отводя взгляда, смотрит Пуну в глаза. — Лично вы, господин джемадар, в иерархии стоите к престолу даже ближе всех нас, вместе взятых. Просто в силу статуса Соратника. И, если в ваших словах сейчас был какой-то скрытый упрёк, лично мне он не понятен.

— Другое дело, что своим статусом вы не пользуетесь, — сглаживает напряжение Декан, глядя на Пуна.

Ну да. Им местами просто не понять резонов Пуна. У того и философия своя, и от чинопочитания он весьма далёк. Если бы кто-то спросил меня-сегодняшнего, что я думаю о Пуне, и если бы я хотел ответить откровенно, я бы сказал: Пун — просто пацан. Обычный пацан, воспитанный на какой-то своей национальной философии, романтичный до самых пяток и весьма далёкий душой от любых подковёрных хитросплетений.

На которые богато окружение любого Престола.

Пун всегда и всё великолепно понимает — ибо не дурак. Но вот система ценностей у него не «взрослая», а пацанская. Он предпочитает делать только то, что любит. И только с теми, с кем любит.

Ему просто НЕ ИНТЕРЕСНЫ ни жизнь во дворце, ни общество придворных. Ему бы бегать, палить да играться…

Но это я понимаю сейчас, с высоты своего опыта той жизни. Здесь мы с ним примерно одного возраста, но если учесть весь мой опыт, я получаюсь более чем вдвое старше него. И со стороны открывается совсем иной вид на его приоритеты.

Декан и Валери — классные парни. Но они живут в своём мире, варятся в своём соку и, подобно многим дворянам, не всегда способны увидеть окружающий их мир с другой стороны.

Это как если экономку или приказчика будет интересовать надой с одной коровы за единицу времени или стоимость фуража. А кого-то иного — аромат скошенного сена и багрянец заката… Каждому своё. Но говорить этого вслух я не буду, тем более что у меня могут быть и свои личные резоны в данном случае.

— У нас есть возможность занять место лидера, — не уточняет подробностей Декан. — Но важно не упустить инициативу.

— Что для этого нужно? — нейтрально спрашиваю Декана, пытаясь разбавить скептицизм Пуна. Ему теперь есть что терять, а мне наоборот, кажется, нужно проветриться.

— Мы, как медики, сопоставляем данные со своей позиции. — Осторожно начинает подбирать слова Лю. — На той стороне есть специалисты именно по микроорганизмам. Они несколько лет назад заявили о какой-то своей научной школе, но потом все данные об этом из открытых источников исчезли.

— Параллельно с этим, в медицинских подразделениях Кименистана появились новые части, деятельность которых полностью засекречена. — Подхватывает Декан. — И появление именно этих частей на границах Кименистана обычно сопоставимо с ухудшением, так сказать, эпидемиологической обстановки.

Декан далеко не дурак, плюс профи, и все закономерности вычислил «в одно лицо». Этак этот мир вот-вот подойдёт к созданию карантина.

— Есть информация по медицинской линии, что медики с эмблемами этих частей замечены в районе новой разграничительной линии. Есть информация по дипломатической линии о планирующихся нарушениях договорённостей сопредельной стороной. Есть ошеломляющая победа нашего колледжа сегодня. — Суммирует Валери. — В идеале, нам было бы важно видеть кого-либо из этих странных медицинских частей лично. Иметь возможность допроса. Плюс, если реально, получить образцы их работ, в любом виде. Вот так видел бы задачу лично я. Предвосхищая ваши вопросы, Атени: я готов идти в группе под вашим командованием в роли рядового. Это чтоб снять вопросы человеческой порядочности. — Валери хмурится и смотрит на носки ботинок.

— Даже просто проверить информацию из разных источников — это приобрести дополнительное влияние при дворе сегодня и сейчас, — врезается Декан. — Господа джемадар и хавилдар, я не понимаю вашего скептицизма в адрес близости к Престолу, хотя и чётко этот скептицизм ощущаю. Мне казалось, что вам это будет интересно ещё более, чем нам. Особенно вам, господин хавилдар. У нас — сложившиеся места, предсказуемое будущее. Вы же могли бы очень подняться по иерархической лестнице в том случае, если вы согласны присоединиться к нашей команде.

— А джемадару Пуну какой бонус полагается? — мне становится интересно.

Со своей точки зрения, Декан мыслит логично: какой обычный простолюдин на моем месте не мечтал бы о дворянстве? Другое дело, ко мне этот подход мало применим. А Пуну что они собрались предложить? Пун и так вон… едва на принцессе не женился.

— Вы оба с джемадаром Пуном для нас загадка, — откровенно говорит Декан. — Просто он пришёл именно сейчас на пару минут раньше вас, поскольку сопровождал госпожу Лю ЖаоКсия. Господа пограничники, давайте откровенно. Есть возможность подняться в рейтинге, однозначно улучшить финансовое положение и приобрести новое влияние на самом верху. Без вас мы однозначно не справимся. Но вы без нас, даже сделав всю работу, можете не получить даже половины всех наград, которые вам гарантированы при работе с нами в одной команде. Не сочтите за манкирование, тут вопрос просто сословий… Лично я свободен от сословных предрассудков, как и подполковник Валери. Госпожа Лю — вообще носитель иной философии. Я был бы счастлив решать стратегические задачи в одной команде с вами, с учётом равного распределения между всеми членами команды всех получаемых выгод.

— Когда-то мы были в одном экипаже на флоте. Всё всегда делилось на всех поровну. — Глядя мне в глаза, говорит Валери.

Да я уже и так чувствую, что нам просто делают предложение из лучших побуждений. И не могу сказать, что оно мне не нравится. Хотя и вовсе не по тем резонам, которые вкладывают в свои слова Валери и Декан.

Пун обращается к Лю на своём языке, она отвечает ему, они какое-то время общаются, о чём-то оживлённо дискутируя (судя по интонациям).

Затем Пун незаметно оттопыривает большой палец левой руки, показывая мне, что принципиальных возражений не имеет.

А мне так и вообще терять нечего.

— Как вы себе видите задачу, господин Декан? — подвожу итог обмена мнениями.

Лично мне симпатична и компания, и сложившиеся отношения. Приоритеты у меня свои, но испытывать к людям обычную человеческую приязнь и благодарность мне ничто не мешает.

— … Таким образом, пойду лично я. С собой отбираю семерых курсантов первого курса, не считая меня самого: их потеря не сильно нанесёт ущерб стране, но выполнить задачу с ними у меня шансов больше, чем в другой компании. — Перехожу к обсуждению деталей после того, как принципиальные решения приняты. — Комплектация снаряжением на вас, согласно представленного мной списка. Без исключений, в указанных мной количествах.

— Это само собой разумеется, — напряжённо кивают Валери с Деканом, не отводя взгляда от моих рук, набрасывающих список приоритетных задач на листе бумаги.

— Я бы настоятельно предложил сходить с тобой, — говорит Пун, пытаясь убрать руку Лю со своего запястья.

Отрицательно качаю головой:

— Хочешь, в случае чего, оставить колледж без единственного инструктора, у которого начало получаться что-то путное? Да и наши, случись с нами обоими что, сюда больше никого не дадут.

И Пун сдувается, как проколотый шарик. Корпоративная солидарность и дружеские чувства не дают ему отправить меня в одиночку, с одной стороны.

Но у них с Лю всё более чем серьёзно, плюс его долг как инструктора лежит в другой плоскости, и он это понимает. Это если с другой стороны.

Я бы тоже с удовольствием сходил с одним Пуном вместо всего первого курса. Если бы была такая возможность.

К сожалению, есть такое понятие как рациональность. И едва наметившийся хрупкий мостик между сословиями в лице погранвойск и Первого Магического будет напрочь разрушен. Если в итоге из командировки сюда не вернётся в Термяз ни Пун, ни я.

И это Пун тоже понимает.

С другой стороны, мы это с ним проходили. Не здесь, не сейчас, но очень похоже.

— Мы же с тобой уже расставались. На всё воля Великой, не нервничай, — говорю Пуну на туркане, которого кроме нас двоих за этим столом никто не понимает. — Я вернусь. Ну и, вспомни молодость.

Пун улыбается и прекращает попытки высвободить своё запястье из рук майора Лю.