Глава 8:
Амбар
Оказавшись снаружи девочка увидела, как белое пятно исчезло в огромном зеркале. Она подошла к нему и вновь прошла сквозь, оказавшись на другой стороне. А на той стороне зеленый лиственный лес сменил свое убранство и окрасился в желто-коричневые тона. В страну грез пришла осень. Все теперь воспринималось, как-то по-другому. Аннабель ощутила на себе набор каких-то новых чувств, пришедших вместе со сменой времени года. Она постояла немного озираясь. И вновь отправилась в путь. Шла она весь день, делая, как можно меньше остановок на отдых. В уже опустившихся сумерках набрела на старый, трухлявый амбар. Она очень устала за весь день и потому не стала отказываться от ночлега под крышей. Внутри было просторно, на полу валялись стога сена. Казалось, что никого кроме нее внутри нет. И потому она, почти без опаски, легла и закопалась в сено. Девочка почти сразу заснула. Спала она беспокойно оттого, что сквозь сон до нее доносились голоса.
— Если она проснется и увидит нас: — ой что будет!
— А, что, будет-то?
— Ну, вероятней всего она захочет всех нас съесть.
— Тогда может быть, съедим ее сами?
— Идиот. У тебя даже органов пищеварения то нет.
— Тогда может быть?
— И этих органов у тебя — так же — нет!
— Так, что же?
— Заткнись, она просыпается.
Аннабель проснулась. Огляделась и никого не нашла. «Неужели такое приснилось?» Но она все-таки решила проверить и узнать наверняка. Девочка вышла на улицу. Где под звездами нашла подходящую палку. Которую она обвязала тряпьем, нашедшемся в амбаре. Облила керосином и подожгла. Теперь у нее в руках был факел. Она обошла с ним все помещение, но так ничего и не нашла. «И все-таки странно» — она никак не хотела смиряться с тем, что ей действительно все это приснилось. И вдруг набрела на лежащую в сене лестницу. Она подняла голову вверх и увидела несколько лежащих под самой крышей досок. Что-то вроде небольшой антресоли у левой стены амбара. Аннабель подняла лестницу и прислонила ее к той самой стене.
Аннабель стала подниматься по ступеням. И в тот момент, когда она вступила на последнюю ступень, на антресоли начался громкий балаган. С невообразимым шумом на нее из ниши, на нее покатились какие — то шары. Прокатились мимо и попрыгали в сено. Она не сразу поняла, что — это, пока не поймала один из них.
— Отпусти, отпусти. Спасите! — кричал живой шар.
— Сам виноват, теперь тебя съедят, — отвечал ему такой же, перекатываясь с копны сена на пол.
Наконец Аннабель поняла, что держит в руках говорящее яблоко.
— Да не буду, я тебя есть. Только замолчи, пожалуйста, — пыталась успокоить его девочка.
— Не будешь? Так я тебе и поверил! Спасите!
Аннабель надоели его крики, но отпускать она его не хотела. Девочка спустилась вместе с ним вниз. И обнаружив, в куче хлама, в углу, клетку для птиц посадила его туда.
— Зачем ты заперла меня здесь? Ты ведь обещала…
— Тебя не есть. Так я и не собираюсь тебя есть. Просто, так, ты точно — никуда не сбежишь. А уж применение тебе найдется. Как никак говорящее яблоко не часто в дороге встретишь. Может быть, я смогу тебя продать. Ну, или в пути попадется кто-нибудь голодный.
— Ты же мне сказала. Ты же мне обещала.
— Я ничего тебе не обещала. Всего лишь сказала, что ни стану тебя есть. Во всяком случае, у меня такого желания не возникает и скорее всего не возникнет.
— Тогда отпусти меня.
— Нет. Я ведь сказала, что найду тебе применение.
— Я уверяю тебя, что такого, какого-нибудь применения, нет. Отпусти!
— Нет. Ну ладно мне надоели эти вопли, к тому же я все еще хочу спать, — она заткнула ему рот первой попавшейся тряпкой.
Легла обратно в стог и поставила клетку рядом. Яблоко долго пыталось выплюнуть кляп и когда у него, наконец это вышло, он умудрился наесться сеном. Аннабель переставила клетку подальше, что бы его потуги, не отвлекали ее. Оно еще долго барахталось, плевалось, перекатывалось, оказывалось в неудобном положении, пытался встать и так далее. Но Аннабель уже крепко спала, и ей было совсем не до него.
