Глава 4:
Красота требует жертв
Вскоре местность изменилась. Аннабель оказалась перед желтыми полями. Такими же, как те, что она видела в начале. В какой-то момент она увидела некое строение. Небольшой, с соломенной крышей дом, напоминающий бунгало. Помня свои недавние приключения, она ни в коем случае не желая в него попасть, двинулась левее, чтобы обойти. Спустя какое-то время он исчез в тумане, но снова появился, возникнув прямо передо ней.
Аннабель хотелось надеется, что она случайно повернула в его сторону, заблудившись в туманной дымке, и повторила попытку обойти дом. На этот раз держа курс правее, девочка побежала. И снова дом исчез в тумане, и снова проявился! только уже гораздо ближе, чем это было до этого. Тогда, она повернулась и стала бежать назад, но все опять-же повторилось. На этот раз он стоял еще ближе. Словно кто-то играл с ней.
— «Что ж, тогда придется наведаться в гости и в этот дом» — решила девочка.
Ни веранды, ни даже нескольких ступеней у порога, да и окон: — ничего этого — не было. Подойдя, Аннабель постучала в дверь из деревянных прутьев.
Послышалось громкое топанье и похрюкивание. Дверь открыло существо, казавшееся на первый взгляд человеком, человеком с достаточно приятными чертами лица и отличным телосложением. Голову покрывали короткие, светлые волосы. Его, пожалуй, можно было даже назвать красивым, если бы не одно — НО: — вместо носа, у него был свинной пятачок! К тому же, дышал он слишком часто и громко, выдавая на выдохе неприятный хрюкающий звук.
— Добро пожаловать хомо сапиенс. Рад встретить столь симпатичную женскую особь.
— Я тоже… рада.
— Проходите. Позвольте показать мою коллекцию, вы непременно ее оцените. А так же позвольте угостить вас желудиным спиртом.
По округлым стенам бунгало были развешаны оторванные, отрубленные, отрезанные, законсервированные, замороженные — части человека и животного. Большинство из них прибито гвоздями к дощечкам. На одной такой весела человеческая нога, рядом с которой кто-то написал: — «Пну тебя». У одной из стен стоял небольшой шкафчик, с очевидно похожими образцами. Кстати, хозяин вероятно постеснялся продемонстрировать Аннабель его содержимое, а может и не постеснялся. Колбы и аквариумы с заспиртованными младенцами и что-то еще, не поддающееся описанию. Еще несколько бутылок со спиртом и жидким силиконом — все это добавляло убранству жуткую атмосферу. Какие-то инструменты (напоминающие орудия инквизиции): огромные шприцы, щипцы, риторы. На тумбочке, около хирургического стола, лежали несколько фотографий свиней, стоящих на двух ногах.
— Вы обратили внимание? Это мои предки. На той, что в центре — мой прадед. У нас очень большая семья. Садитесь здесь. Я угощу вас желудиным спиртом и поведаю о своей родне.
Свин поставил табурет около хирургического стола, к которому принес, торжественно водрузив на него, бутыль. После чего разлил спирт по стаканам. Напиток разгорячил гланды, грудную клетку и желудок. Все горело.
— Испокон веков мое поколение занимается фермерством. И только я отошел от сложившихся устоев, посмев посвятить свою жизнь науке.
— А чем именно вы занимаетесь?
— Как раз хотел рассказать.
На его лице, или точнее рыльце, появилась улыбка. Я занимаюсь исследованиями в области генной инженерии. А именно, изменяю ошибки, допущенные Богом.
— И что это за ошибки?
— Уродство! Уродство большинства организмов. Мы свиньи — уродливы. А вы — люди, истинные Божьи создания — совершенны. Потому я изменил свое тело?! Я был уродлив! Я был свиньей! А теперь!? А теперь посмотри — как я прекрасен. И единственное, что осталось изменить — это этот ужасный пятачок. Мне нужен нос, по-настоящему достойный этого лица. У тебя великолепный нос! И он бы мне подошел.
— Вы… — оторопела девочка.
— Я хотел бы попросить его у тебя.
— Вы шутите?
— Нет. Я говорю серьезно. Мы ведь можем просто поменяться.
— Мне, пожалуй, пора, — девочка встала с табурета.
— Нет. Стой!
— Я пойду.
— Нет. Если ты не отдашь нос сама, я возьму его силой.
И он сделал резкий выпад в сторону Аннабель, обнажив острые, желтые зубы.
Еще мгновение, и он вопьется ими в ее плоть. Увернувшись, она попыталась сделать шаг в сторону выхода. Но тело не послушалось. Алкоголь уже затуманил разум. Он напрыгнул на нее сзади. Повалил на пол. И острые зубы впились в левое плечо. С большим трудом ей удалось его скинуть. Она попыталась встать, но не удалось и пришлось ползти. Свинья навалилась сверху. Ближайшим от девочки оказался шкаф. Она открыла дверцу. Существо впилось зубами в ногу. Только бы дотянуться. Он полз по бедру к верху. Сейчас эта тварь перегрызет яремную вену. Еще немного, еще чуть-чуть. Дверца уже приоткрыта. Рука нащупала шприц с жидким силиконом. И в этот момент свин навалился на ее загривок. Аннабель удалось перекатиться на спину и за долю секунды воткнуть шприц в розовый пятачок. Нажала на поршень, и силикон перелился. От того пяточек начал раздуваться. Она вливала и вливала, пока рыльце не лопнуло. Ошметки полетели в разные стороны. Свинья завизжала, упала на пол, и некоторое время лежала и билась в конвульсиях. Через некоторое время все стихло. Аккуратно поднявшись, Аннабель добралась до табурета и села. Раны от укусов кровоточили. Здесь, однако, было все необходимое для того чтобы обработать и перевязать раны, но придется подождать пока пройдет опьянение. Через какое-то время она обрызгала раны спиртом, дошла до шкафа, взяла с полки бинт и перевязала. После чего вышла из хижины. Кто-то однажды сказал: «Что нас не убивает, то делает сильнее. Так и что же дальше?»
