Глава двенадцатая
Марк поднял голову и вгляделся в тьму.
А вдруг они ошибаются, - подумал он. - Что, если какой-нибудь зверь выжил, и сейчас здесь, со мной? Прямо передо мной? Знает, что я здесь, и ждет подходящего момента, чтобы схватить меня?
Хватит, - убеждал он себя, - нет здесь никакого зверя.
Кроме того, даже если он здесь, эти твари - ночные. Они спят весь день.
Кто сказал?
Книги. Фильмы.
Это еще не факт.
- Черт, - пробормотал он во тьму.
И почти ждал, что кто-нибудь ответит.
Никто не ответил, но от страха по спине Марка побежали мурашки.
Валить отсюда надо!
Нельзя. Нельзя сейчас никуда идти. Еще пару часов…
От страха он, все-таки, решил развернуться. Хуже не будет. В любом случае придется, рано или поздно, если только он не хочет ползти всю дорогу назад в подвал задом наперед.
Он схватил сумку.
Все ли там?
Он полагал, что да, но не хотел ничего оставлять.
Просто взгляну.
Он раскрыл сумку и нашел спички. Оторвал одну. Прижал ее к книжке.
Потом подумал о том, как будет выглядеть в ее свете.
Увидел себя словно чужими глазами в глубине туннеля… глазами, что не видели его раньше… глазами человека, или зверя, не знавшего, что он здесь. Но теперь - узнавшего.
Ну что ты как тряпка, - подумал он. - Никого здесь нет, только я.
Кто сказал?
К тому же, все на месте. Не надо зажигать никаких спичек.
Не надо никаких вонюу-у-учих спичек!
Он опустил молнию ветровки и сунул спичечную книжку и незажженную спичку в карман рубашки.
Ну?
Закрыл сумку, прижал ее к груди и с усилием начал разворачиваться. Стены туннеля были так близко к плечам, что просто развернуться он никак не мог. Даже не попытался. Вместо этого он встал на колени, в надежде кувыркнуться назад.
Высота туннеля, казалось, уменьшилась. Он уткнулся головой в потолок. Шея заболела. Подбородок уперся в грудь.
Отчаянно пытаясь просунуть ногу вперед, он запаниковал было, что застрянет.
Потом вытолкнул одну ногу. За ней - другую. Зад ударился об пол, голова освободилась, и он плюхнулся на спину.
Он лежал, переводя дыхание.
Получилось!
Было бы гораздо легче, - предположил он, - просто выползти назад.
А если бы застрял?
Не застрял же. Не думай об этом.
Еще стоило бы перевернуться, но пока ему этого совсем не хотелось. Лежать на спине было приятно.
Если бы я взял «Волкмен», - подумал он, - я мог бы послушать музыку и…
Мои наушники!
Он пощупал голову, шею.
Да, наушники пропали. Его передернуло из-за потери.
Где же они?
Он точно знал, что наушники были на месте, когда он встретился с Томпсон у главного входа. И когда он спускался в подвал. И когда он говорил с девочкой. Но как было после разборок с ее папашей?
Он не знал.
Он попытался вспомнить, были ли наушники при нем, когда он спускался в туннель.
Кто его знает.
Он очень надеялся, что наушники где-то здесь. Если они потерялись в туннеле - ерунда; он наверняка найдет их на обратном пути. Но найти их - не главная проблема.
Если они пропали до спуска, кто-нибудь может найти их в подвале, а потом сложить одно с другим.
Томпсон, например.
Но она уже спускалась в подвал и искала его; будь наушники там, она, или этот говнюк - папаша девочки, Фред - наверняка нашли бы их.
Они потерялись здесь, - сказал себе Марк. - Все в порядке. Они где-то в туннеле.
Лежа с покоящейся на животе сумкой, он положил руки под голову. Локти уперлись в стены туннеля.
Найду, когда буду вылезать, - подумал он. - А если нет - ничего страшного.
Кто-нибудь спустится в туннель через месяц… или год… или двадцать лет, и наткнется на них, и будет гадать, как они сюда попали.
И мало что узнает.
До правды докопаться будет нелегко, - подумал он.
Издалека раздался приглушенный голос:
- Зве-е-ерь! Сюда, сюда!
Придурок, - подумал Марк.
- Сюда-а-а! Зверь! Я тебе кое-что принес!
Марк представил, как он испускает громкий, свирепый рык, отчего едва не засмеялся, но взял себя в руки.
Немного погодя он подумал, что стоило бы взглянуть на часы.
Но лежать было так удобно, что двигаться не хотелось.
Да и зачем? Все равно еще выходить слишком рано. Остался не час и не два.
Часы…
Пару лет назад Марк выучил наизусть стихотворение Фроста «Зимним вечером у леса». Теперь, чтобы убить время, он прокручивал стихотворение в голове.
Еще он знал наизусть «Дэнни Дивера» Редьярда Киплинга, и перешел к нему.
Потом попытался вспомнить «Кремацию Сэма Макги», но не дошел и до середины.
После он начал «Ворона» По. Где-то сбился, повторил строфу, а потом все перепуталось…
…все, что дух мой волновало, все, что снилось и смущало, до сих пор ты не мечтала, в этом мире никого… до сих пор ты не кричала… ты кричала, о бюсте Элис ты мечтала… все кричала и кричала…
Это точно ворон. Он был в этом уверен, но нет, уже не ворон. Большая птица, только теперь - лишенная перьев. Белоснежная, покрытая слизью кожа и белесые глаза, из-за которых Марк решил, что ворон слеп.
Слеп оттого, что слишком много времени проводит во мраке подземелий.
Но если он слеп, почему я не могу от него оторваться?
Он держался за Марком несмотря ни на что. Марк чувствовал, что ворон преследует его уже несколько часов.
Он будет гнаться за мной, пока не поймает!
Как птицы, которые напали на Сюзанн Плешетт.
Выклюет мне глаза.
О, Боже!
Теперь Марк несся по заснеженному полю. Ровному, пустому полю, и хоть бы одно деревце, чтобы укрыться. В сиянии полной луны казалось, что свет льется из-под снега.
Спрятаться негде.
Жуткая птица хлопала крыльями совсем рядом. Марк не посмел обернуться.
Внезапно перед ним возникла лестница. Деревянная лестница, ведущая наверх. Он не видел, что там может быть наверху.
Может, дверь?
Если там дверь, и я вовремя туда доберусь, я смогу закрыться от птицы!
Он помчался по лестнице.
Никакой двери.
Эшафот.
Повешенный.
Гас Гучер.
Может и нет. Гас был на крыльце Дома Зверя, не здесь… где бы это «здесь» ни было. И Гас всегда одет в рабочие брюки и клетчатую рубашку, а этот - голый.
Голый, висит перед Марком, его босые ноги почти достают до пола, а за ним - лишь безмолвная ночь
…безмолвная ночь и пропасть… бездонная пропасть.
Выбора не было.
Марк врезался в тело, обхватил его за талию, и они повисли над бездной. Веревка заскрипела.
А если порвется?
- Попался, - сказал мужчина.
Голос показался знакомым. Марк посмотрел вверх. Лицо мужчины, скрытое тенью, склонилось вниз.
- Кто ты? - выпалил Марк. - Что тебе нужно?
- Оторвать твою голову нахрен.
Фред!
Несмотря на то, что сейчас они висели над бездной, Марк ослабил хватку и полетел вниз и остановился - Фред удержал его за голову.
- Никуда ты не денешься, парень, пока я с тобой.
Резким движением повешенный вывернул голову Марка назад.
Марк уставился на себя сзади и понял, что шея его сломана.
Боже, нет. Я убит.
Или буду жить, но останусь калекой на всю жизнь, несчастным инвалидом, как Бигелоу.
В лунном свете прямо перед его глазами захлопала крыльями мертвенно-белая безволосая птица.
- Отстань от меня! - закричал Марк. - Уйди!
- Ни за что, говнюк, ни за что!
Через мгновение шея Марка не выдержала.
Голые ноги Фреда поймали его туловище.
Марк не отрываясь смотрел на болтающегося на веревке обнаженного мужчину и свое обезглавленное тело.
Боже, он и впрямь навалит мне вместо головы кучу! И я все увижу! Я не хочу видеть, как со мной делают ТАКОЕ!
Огромная белесая птица бросилась ему в лицо, и он понял, что его желание будет исполнено.
- Ах! - воскликнул он и проснулся в кромешной тьме.
Он тяжело дышал, насквозь промок от пота, и никак не мог оправиться от ужаса и отвращения.
Черт!
На мгновение он подумал, что лежит в кровати дома среди ночи. Но матраса под ним не было.
О, да.
Лучше пока не засыпать, - подумал он.
Он слышал, что можно вернуться в тот же кошмар, если уснуть сразу.
Ничего страшного, - подумал он.
Во-первых, он совсем не хотел спать. Во-вторых - нужно было отлить.
Эй, я не хочу делать это здесь.
Может, придется, - подумал он. - До шести выходить нельзя, а сейчас, наверное… сколько…? три или половина четвертого?
Он оттянул рукав ветровки и нажал на кнопку на боку часов.
Дисплей загорелся красным.
6:49
Назад: Глава одиннадцатая
Дальше: Глава тринадцатая
