Глава 54
Только бы они телевизор не смотрели. Ведь может же такое быть? Они же сами могли быть в игре. Хотя, если оповещение было … Черт. Наверняка, вышли и специально искали все это. В лесу, у могилы Толика с простреленной ногой, я спокойнее себя чувствовал.
— Привет, девочки.
Светлана и Наталья сидели на кухне за столом и делали вид, что меня не существует.
— Да я виноват, но это для меня неожиданно получилось. Я этого не ожидал и никак не поощрял.
Света налила чай Наташе, и они смотрели только друг на друга. Может, я со страху наложил на себя заклинание невидимости и неслышимости? Кстати, надо при случае поэкспериментировать.
— Света, но ты же не можешь во мне усомниться? Это бал, вино из погребов Императора, у него свойства непонятные. Я еще до сих пор эйфорию ощущаю.
— Правда, милый, это же опасно может быть. Оно на мозг может влиять?
— Света, милая моя, вино для этого и предназначено. А в игре это вообще не обсуждается. Вся игра на мозг влияет. В основном положительно. Я, когда с Лизкой кружился, понял, что нам с тобой необходимо где-нибудь в реле танцевать вот так же при луне. Или на следующий бал во дворце, ты уже из яслей выйдешь, и мы с тобой туда сходим. Я, пока танцевал, кучу планов на этот счет придумал.
— Поклянись!
— Клянусь! А в чем?
— Что ты тогда обо мне думал. У тебя такое тогда лицо было.
— А какое лицо у Светки было, да и мне, грешным делом, хотелось камень в телевизор бросить. Ты где такое платье достал? Гад.
— Света, у меня где-то фото реальной Лизки с мелкой есть.
— Мих, я тебе верю, но ты представь, что на том балу танцую я с кем-то другим, а ты этот поцелуй по телевизору смотришь. А тут еще и Наташка, со своими комментариями.
— Да, за такое и убить мало. Но я вообще танцевать не планировал. Лизку я хотел для танцев графу Витте сплавить. У меня там должны были переговоры состояться. Но император с этой цепью и этой розой меня поставил перед фактом.
— Поклянись, что тебе там в игре никто не делал предложения продлить знакомство в реале.
— Я даже конкретизировать могу, если хочешь. Лизка мне ни в игре, ни в реале ничего, хотя бы отдаленно похожего на педофилию, не предлагала. Клянусь. И у меня даже мысли такой не возникало и не могло возникнуть. Клянусь. И мне обидно.
— Прости, любимый. Но видеть, как мой парень целует другую и это транслируется на весь мир, тяжело.
— Это ты меня прости, я виноват. Она ребенок, и зря я ей вина дал попробовать. Это даже незаконно. Но это же ее первый бал в жизни и вино такое могут попробовать только… Я даже не слышал никогда о тех, кто его пробовал.
— Подожди, Светка. Суд не окончен. Уж очень сложно он клятвы построил. Давай вспоминать и разбирать дословно. Зачем этот гад твой текст переиначил?
— Правда? Я не заметила. Он же все объяснил про Лизку. И поклялся, что с ней ничего не было и не могло быть. А девочка десяти — двенадцати лет могла от вина и танцев потерять голову и просто сделать шалость. Она же сама его поцеловала. В этом возрасте так хочется верить в сказку, а она в ней и оказалась. Прекрасный принц, на роскошном балу в Императорском дворце танцует с ней и потом на балконе угощает вином. Ее я не осуждаю и не обсуждаю, и Миху верю.
— Ага. Это в тебе гормоны. У тебя с самого утра секса не было. Вот повтори, что ты у него просила.
— Да я забыла уже точные слова.
— Что и было его целью. Мих, поклянись ей, что тебе там в игре никто не предлагал продлить отношения в реале. Вот слово в слово. Повтори и клянись. Что молчим?
— Мих, я опять обманута? Как ты можешь?
— Света, я любил и люблю только одну женщину, это ты. Клянусь всем что для меня свято. Все остальное — пустяки.
— Это я пустяк? Меня можно забыть и выбросить на помойку?
— Наташа, ты вообще, о чем сейчас? Ты все про меня знала и знаешь. Зачем ты сейчас все это вспомнила?
— Извини, но мне тоже обидно. Хоть немного ты меня любил?
— Ты мой лучший друг.
— А я тебе не друг?
— Нет, ты моя мечта, которая стала явью. Ты моя будущая жена и мать моих детей. И я уже планирую для всех приличное будущее.
— Детей? Мы же еще не говорили об этом.
— Я, пока с тобой наедине, говорить не способен. Но через несколько лет, наверное, смогу. Если до того времени все само собой не разрешится. Но то, что мы не предохраняемся, позволяет мне мысленно к этому будущему готовиться.
— Милый. Я тебя люблю. Прости мне эти глупые подозрения. Мы насмотрелись телевизора и наслушались бредовых комментариев о счастливой любви великого полководца и первой красавицы. А Лизка красива, должна признать, я даже в этом платье, не выглядела бы так.
— Конечно, глупая моя малышка.
— Нет, ты бредишь от вина этого. Как ты можешь Светке такое говорить?
— Так это же правда. Это платье делал великий мастер, для конкретной девушки, в конкретной обстановке в конкретном сопровождении, а именно в моем. С учетом моего костюма, который является дополнением к платью незначительным, но обязательным.
Там каждое украшение подобрано. Все это с учетом освещения во дворце. В любом другом месте это платье уже теряет половину производимого им впечатления, а на другой девушке это вообще просто тряпка. Для тебя я закажу другое, только тебе предназначенное. Если согласишься, то и подвенечное.
— Прекратите это безобразие, я на этот кошмар во сне нагляделась. Ну что вы друг к другу прилипли? Ночи вам мало? Светка, приди в себя. Его просить бесполезно. Черт. Свет. Ты хоть подумай, что его накормить надо, пока он тебя в спальню не утащил.
— Да. Подожди, Мих. Да подожди же. Наташа же здесь, и она права. Ты когда ел в последний раз? Мих, я с тобой говорю.
— Не помню. Но я не голоден.
— Свет, ты его подержи, а я дам ему борщ понюхать. Послушаем, что его желудок петь будет.
— Ладно. Уговорили. Борщ, это хорошо.
— Другое дело. И ты, Свет, успокойся и поешь. Мих, я тут подумала. А кто тебе в игре делал предложение познакомиться в реале? Про Лизку все понятно. Но твои недомолвки я постепенно научусь разбирать.
— Другие? Мих? Там есть и другие?
— Борщ у вас великолепно получился.
— Мих?
— Девочки, это же игра для всех. Там половина игроков — девушки. С некоторыми я бываю рядом подолгу. Амазонки, это вообще отдельный случай. Неужели вас удивило бы, что я могу кому-то понравиться? Если да, то почему? Ведь вам обеим я не противен?
— Свет, вот как с ним разговаривать? Теперь мы виноваты, что к нему там бабы клеятся.
— Знаешь, Наташа, здесь он может быть прав. Я вполне верю, что многие, кто его на балу увидел, захотели того же, чего хочу сейчас и я.
— Света, я уже наелся.
— Сиди, еще второе блюдо.
— Да, милый, тебе нужно нормально питаться.
— Ладно, только поменьше и побыстрее.
--------------------------------
Проснулся я в объятьях Светланы. Утро поэтому было чудесное. Но, возможно, девочки в чем-то правы. Вечером мое главное желание, чтобы она подольше не заснула, а с утра — чтобы поскорее просыпалась. Не стал ли я маньяком? Мы же ни разу толком не поговорили еще.
Нужно попробовать выделить для семьи отдельный день. Наталью можно в игру отправить и тогда мы сможем поговорить о будущем и о наших совместных планах. Или не стоит? Чем мы будем целый день заниматься? Ну это я знаю точно. Но себе я всегда могу силы восстановить, но можно ли это делать Свете? Как это скажется на ней? На будущих детях?
Я представил себе младенца, который может телепортироваться неизвестно куда. И потом, я такие решения сам принимать не имею никакого права. Это будут наши дети, и Света должна все узнать заранее. Что она скажет или сделает? Сначала, конечно, испугается за мой рассудок. Но у меня есть весомые аргументы. Тогда она испугается уже за свою способность здраво мыслить. Нужно все обдумать и составить план. Пока все хорошо, а от добра, добра не ищут.
— Доброе утро, милый. Только подожди и дай мне сказать. Нам нужно об игре поговорить. Мы же можем с тобой говорить только в присутствии Наташки. Это ненормально.
— Нормально, у нас медовый месяц. Ну, максимум, год. Или два. Я тебя десять лет ждал. И уже час жду, когда ты проснешься. Это в сумме восемьдесят семь тысяч пятьсот пятьдесят три часа любви.
— Мих, но и поговорить нам когда-то нужно. Вот только не трогай меня, это нечестно, ты же знаешь, что я не смогу тебе отказать.
— И что же тут нечестного? И потом я, тебя еще не везде поцеловал. А это мой долг.
— Что-то я сильно в этом сомневаюсь, разве что под ногтями. Прекрати. Нам же надо отношения строить и о будущем думать. Ты меня слышишь?
— Да, слух призывает остановиться, но все остальные чувства резко против. Особенно осязание и обоняние. Ты с утра такая мягкая и свежая как роса на розах. И потом, наука утверждает, что все это чудо у нас со временем пройдет, и мы будем спать в разных комнатах и видеться раз в месяц и только в високосный год. Тогда и поговорим.
— Не смеши меня, и не трогай. И не смотри так. Нет, ну что ты делаешь? Ох. Ладно, завтра поговорим.
--------------------------------
— Мистер Уилсон, здравствуйте.
— Добрый день Гарри, зовите меня Мэтью, в моем возрасте условности уже не имеют такого значения. Хоть все это и отдает американизмом, но это мой дом и, соответственно, мои правила.
Надеюсь, ворчание старика вас раздражать не будет.
— Что вы, Мэтью, мы вам очень признательны за эту возможность обсудить самые актуальные проблемы. Как мы и договаривались, нашей темой сегодня будет русская игра Терра, и тот судебный процесс, который продолжается в Лондоне. Что вы об этом думаете? О суде, об игре и о России в связи с этим.
— Я уверен, что суд откажет тем, кто провозглашает себя собственниками этого проекта. Я сам давал показания в суде и представил целый ряд документов и доказательств. Игра эта на самом деле вовсе не игра. Или не только игра. То, что я думаю о России, в основном давать в прямом эфире нельзя, так как это нецензурно. Вряд ли вас устроит такой краткий ответ. Но это правда и все это будет лейтмотивом нашей беседы.
— Мда. Просто не будет. Тогда давайте начнем с первого пункта. Суд длится уже давно, но только сейчас неожиданно для всех вы заявили о имеющихся у вас доказательствах. Почему именно сейчас?
— По договору. В те времена, когда молодые люди из России приехали в Лондон и оформляли здесь документы на свою интеллектуальную собственность, оформляли компании и искали кредиторов, я заинтересовался этим проектом и познакомился с ними. Мы заключили ряд сделок и договоров. По одному из них, я должен был держать в тайне все обстоятельства переговоров и договоров до настоящего момента.
— Вы имеете в виду тех людей, которых в России сейчас называют отцами- основателями, пародируя американцев?
— Да. Хотя это и глупое сравнение. Скорее дети, и среди них двое были девушками.
— Значит вы знали лично этих таинственных русских?
— Этих конкретных русских — да. Ничего таинственного в них не было. Молодые, веселые и очень увлеченные своим делом, такими я их и запомнил.
— И вы знаете их имена?
— Я очень много о них знаю. Наш банк заключил с ними ряд договоров, а к информации о клиентах, особенно из России, мы подходим очень серьезно. Все договоры задокументированы и даже переговоры снимались на видео, и диски с записью лежат у их адвокатов, а копии в швейцарском банке.
— Это напоминает манию подозрительности. Вас удивили такие предосторожности?
— Меня в них все удивило. Больше всего увлеченность. Они, посреди разговора о серьезных финансовых проблемах, могли по незначительному поводу отвлечься и бурно обсуждать научные и технические проблемы своего открытия или, точнее, открытий. Это меня в них особенно привлекло. Деньги их не интересовали в принципе. Им нужны были только средства, возможность сделать то, что они придумали и так, как им этого хотелось.
— В недавнем интервью члена нынешнего правления компании Терра часто упоминался молодой лидер этой группы. С ним вы тоже были знакомы?
— Да, и это было очень интересное знакомство. Чаще всего он молчал. Но когда говорил, то молчали все остальные, и все решения были приняты в конце концов по его предложениям. С ним соглашался в конце концов даже я, хоть и был старше чуть ли не на пятьдесят лет.
— Общаться с молодыми людьми, конечно, интересно, но почему вас в принципе тогда заинтересовала игра РПГ, ведь до того и после вы такими проектами не интересовались.
— Да потому, что это вовсе не игра. Как я уже и говорил. Игра — это розочка на торте. То, что по их задумке должно было давать средства на все то главное, что они и задумали создать.
— Но что это. Ведь вы не верите слухам о искине, о чудесных капсулах, продлевающих жизнь и прочих глупостях?
— Слухам я никогда не верю, но всегда их проверяю. За слухами всегда что-то стоит, иногда нечто прямо противоположное их содержанию. Но основной целью этой группы было именно это. Их проект начался с объединения тех, кто работал над капсулой, точнее над прибором для оказания помощи психически больным пациентам и тех, кто писал программу для суперкомпьютера с элементами самостоятельного мышления. Но я еще не ответил на предыдущий вопрос — почему. Почему я решил этим заняться? Деньги. Я финансист и бизнесмен. Я хотел заработать на этом и заработал. И, скорее всего, еще заработаю.
— Можно ли вас так понять, что вы хотя бы приблизительно знаете то, какими технологиями воспользовались основатели Терры?
— Нет. Я и тогда привлекал ведущих британских специалистов в этих областях, и с тех пор повторял эти попытки неоднократно. Но из того, что нам известно, никто не смог извлечь информацию, позволяющую понять то, как все это работает.
