Глава 47

— Не уверен. У него могут найтись заступники и помощники. Суд здесь намного приличнее, чем у нас там, но гарантий нет. Официально лидер клана — другой игрок. Так что конец пока откладывается. Мы с тобой все это еще обсудим, а пока и тебе и мне скоро необходим будет отдых. Мы его заслужили. Кого ты оставишь за себя?

— Неделя и в самом деле напряженная выдалась, но было интересно, а главное успешно. Это снимает усталость. Может и отдохну, но в процессе, а на подмену мне будет начштаба, а ему — Майор, он себя хорошо зарекомендовал в последнее время. Надо его проверить в скучной и нудной работе, надеюсь, что хороший командир из него выйдет.

— А он?

— Реабилитацию проходит. Как сюда пришел, так ему там сразу стало лучше и он пошел на поправку. Сирия.

— Долго он лечится.

— Долго. Но прогресс теперь явный. Что еще с Прохоровым? Признаюсь, я думал, что ты его убивать будешь при каждой встрече.

— Так и было. Почти. Через сотню смертей он прошел. Но тогда он выйти мог. Сейчас это будет медленная смерть. Тюрьма, суд. А этот суд могут и в реале показать. И стереть перса ему сейчас нельзя. Есть у него обоснованная надежда на помощь влиятельных людей при дворе и это вынудит его остаться здесь. Он уже до сто одиннадцатого поднялся, а это дорого ему стоило и доказывает, что он еще надеется вернуться в игру. Хотя бы здесь я увидел его в наручниках. На душе теплее стало. В реале это вряд ли получится. Скорее я его в ящике деревянном увижу или в мусорном мешке.

— Как-то это ненормально. По уму — там тоже суд нужен.

— У нас там в реале бывает кое-что по уму, бывает и наоборот. Если второе разделить на первое, то какое число получишь ты, Михалыч? Я — примерно такое же.

— Но и руки опускать — тоже не дело. Ты молодой и далеко не дурак и не нищий. Можешь сказать свое слово, сделать что-нибудь для страны. Или уже сделал? По лицу вижу, что ты сомневаешься. Клянусь всеми богами, что это все строго между нами. Должен тебя предупредить, что и Террой вообще и наиболее значительными кланами и игроками всерьез уже многие интересуются. У меня об игре расспрашивают все чаще и многие из вопросов я считаю обоснованным беспокойством.

Здесь Михалыч меня поразил, просто так без просьбы и сразу клятва всеми богами? Этого я никак не ожидал. Значит, он считает, что уже пора, что нужно поговорить более серьезно и от разговора к разговору повышает степень доверительности. Мне это на руку. Сам я уже составил план сближения. Ветераны и особенно сам Михалыч в нем — главные цели и средства. Повезло, собеседник сам начал этот диалог. Человек он честный, кроме того с Террой связал все свое будущее, нужно приоткрыться и поговорить откровеннее.

— Я пробовал, по молодости разное. Чтобы такой большой корабль повернуть, нужна команда. Одиночки и здесь многого добиться не могут, а там — тем более.

— А что ты пробовал, сколько я тебя знаю, бесследно твои планы не проходят.

— Ты о внуках Остапа Бендера слышал?

— Ого. Так это ты был? Мощно. Но не говори никому. Тебя ищут там многие. Шуму ты наделал.

— Да в прошлом это. Мне лично пару раз коррупция всерьез помешала жить и я это дело организовал. Сначала для конкретных товарищей из городских служб, а потом это дело разрослось и пошло в народ. Под конец уже сами внуки стали напоминать структуру олигарха или банду крупную. Затея с борьбой против коррупции стала перерождаться в бизнес проект и я отстранился.

— А как это зарождалось?

— Через сеть я отсеял себе тех, кто пострадал, как и я от вымогателей взяток. Как ты понимаешь, у нас в стране их около ста миллионов. Потом выбрал активных и готовых работать и рисковать. Тестами я уже тогда увлекался. Кандидатов в разработку тоже искать было не надо. Почти все чиновники и депутаты, члены почти всех партий и общественных организаций.

Мы начали с тех, с кем столкнулись лично. Сначала наблюдение. Адреса, домашние и иные. Бизнес легальный и нелегальный. Если за одним чиновником следят сотни человек, то они вскоре о нем узнают все. Если не совсем все, то большую часть. Семья, родные, друзья, знакомые, партнеры по бизнесу. У каждого есть жена и любовница, а то и любовник. Иногда и весь комплект.

Наши ребята устраивались на работу в нужные организации и там собирали информацию о налогах, имуществе, вкладах в банки, наши и не наши. Перечисление средств в оффшоры и обратно. Некоторые внуки так и остались на новых местах работать. Прислуга, повара, банковские служащие, бюрократы городских служб и так далее.

Никто из обследованных и не скрывался всерьез. Так — для проформы что-то оформлялось на жену или ребенка. Большей частью у них все шито белыми нитками. Когда мы набирали критическую массу информации, то все сборщики уходили в тень и заметали следы.

В дело вступали обличители. Мы писали подробные письма с выдержками из реальных документов во все инстанции и спецслужбы, в СМИ самого разного пошиба. Даже потом свою газетку завели. Про интернет и говорить нечего. Все и все узнавали о клиенте внуков.

Жена — о любовницах и любовниках, соседи обо всех наиболее мерзких делишках. Партнеры по бизнесу — о том, как их кинул наш клиент. Иногда нам удавалось даже в Европе инициировать расследование. Когда возникал шум вокруг, мы устраивали демонстрации протестующих. Флешмобы под окнами.

Делали надписи на машинах членов семьи и дверях квартиры. Разбрасывали листовки, как большевики. Писали возмущенные письма от лица известных и неизвестных людей в адрес прямых начальников клиента. Продолжать я могу долго. Так как за крупных шишек мы не брались, то ответные действия были вялыми, а зачастую неадекватными. Поначалу наши клиенты не знали ничего о внуках.

Потом через посредника адвоката клиент получал предложение, от которого не мог отказаться. Чаще всего это срабатывало и все затраты окупались с лихвой. Клиент становился беднее и вел себя потом менее нагло. Полностью перевоспитать таких людей невозможно, но они все становились более адекватными и осторожными.

Внуки же получали и моральное и материальное вознаграждение. Да и сам процесс их увлекал. Это своего рода охота, временами очень увлекательная. Ничего криминального внуки почти не делали. Собственно, это была помощь правоохранительным органам.

То, что там наши усилия не оценили, нас расстроило не очень. Кое на кого, кое-что у нас и на них со временем образовалось. Что повышало устойчивость внуков и их безопасность. Движение разрослось. Питер, Москва, Челябинск, Сочи и так далее.

Сочи, в этом плане любили и любят все внуки и с большой радостью туда ездили для проведения операций, вслед за клиентами. Бархатный сезон был популярен и у охотников и у дичи. Что интересно — так это то, что никто из внуков до сих пор не слил информацию никуда.

Слухи о них ходят. И иногда их ищут, то клиенты, то наши спецслужбы ищут конкурентов. Но все пока на свободе. Наиболее устойчивые группы внуков образовались по национальному признаку. Доить иммигрантов у нас многие любят, самим иммигрантам это, понятное дело, не по душе. Группы узбеков, таджиков, киргизов. У киргизов особенно много успехов было.

Ими одна толковая девчонка до сих пор руководит. Полезные националы члены организации, они и дворники и прислуга и дешевые рабочие. Везде бывают, все видят, их никто не замечает и не скрывается от их глаз. Им и в мусоре порыться не зазорно, а через мусор о человеке почти все узнать можно.

— Что-то в этом роде я и предполагал. Структуру и способы связи продумывал ты?

— Конечно, еще до начала всего этого дела, но по сути, нового ничего придумывать не пришлось, все есть в сети и в мемуарах ветеранов различных спецслужб. Самое важное — это финансовые потоки, разного рода юридические и физические лица, подставные и не очень.

Главная наша защита была проста — почти никто не жаловался на тех, кто доказал их преступную деятельность и порочные наклонности. С самыми интересными ребятами из внуков я встречался лично и они могли мне позвонить на сотовый или написать на электронную почту. Но таких было не много и не в одном из них я не ошибся. Через эти каналы на меня так никто посторонний выйти и не попытался.

— А ты на этот случай, конечно, подстраховался?

— Естественно. Тех людей, на чьи имена были зарегистрированы сим карты найти трудно, но возможно и совершенно бесполезно. Еще бесполезнее искать места дислокации абонента. В случае попытки пройти по цепочке компьютеров посредников, вся цепочка выгорела бы в буквальном смысле.

— Сам ты уцелел, но и результат не так велик. Коррупции меньше не стало.

— Стало, хоть и ненамного. Осторожнее стали чиновники и население стало поактивнее, люди поверили в то, что можно хоть что-то сделать. В ту газетку, что я для внуков приобрел, до сих пор письма идут с жалобами. Несколько групп внуков создали автономные организации и продолжают это дело. Да и основных, лучших ребят я не разогнал, а законсервировал. Могут еще понадобиться.

— Тебе, Апулей, повезло, что ты в большую политику не лез. Иначе бы тебя по другому искали и нашли бы. Ты мне поверь. Система одиночек побеждает.

— Нет правил без исключений. В партии большевиков было около двухсот активных профессиональных революционеров, несколько сот членов партии занимались революцией в свободное от основной работы время. И три тысячи рабочих считали себя ее сторонниками, хотя не очень понимали различия между социалистами, социалистами-революционерами, эсдеками и прочими партиями.

И эта сила смогла свергнуть власть, которую сам Ленин в январе семнадцатого года называл незыблемой на обозримую перспективу. А задача внуков — это не такие кардинальные перемены. Собственно это помощь власти, которая изредка и сама пытается повысить эффективность управления страной.

Михалыча тема внуков чем-то зацепила и мы ее еще минут двадцать обсуждали.

— Да вот еще что. Лучше будет мне портал от Храма Света убрать, ведь война кончилась. Жрецы не против и позволили бы оставить, но остальные кланы лучше не дразнить. Давай я его в Столице в вашем здании поставлю или во дворе?

Разговор затянулся и я решил сменить тему, нужно время, для того чтобы привыкнуть к новому уровню отношений и доверия. Посмотрим, как это скажется на нашей совместной работе и как отразится в реале…

— Я за. Да я за этот портал заплатить готов.

— В качестве платы придумай что-нибудь к празднику, а то мне в голову ничего не приходит. Гномы что-то готовят, надо и нам в грязь лицом не ударить. Все — меня нет.

По помещениям донжона гулял в полном одиночестве, новую лабораторию Роша и Сенеки я нашел случайно. Заглянул в маленькую дверцу и оказался в огромном светлом помещении, которое уже все было заставлено оборудованием и Сенека с Дилом колдовали над копией портала в Хаос.

— Всем, добрый день. Как у вас идут дела?

— Все чудесно. Работа продвигается. Ты по делу или так?

— Учитель, сегодня мы хотим устроить праздник, по случаю победы в штурме и обороне замка. Вечером может быть шумно. Вы приглашены, но если нет желания, то все поймут.

— Странное приглашение. Нам приходить или лучше не надо?

— Всем нам было бы лучше, если бы вы втроем пришли, хотя бы ненадолго. Праздник должен быть общим для всех тех, кто сделал вклад в победу, но я еще надеюсь пригласить кого-нибудь повлиятельнее. Чтобы мне такое еще придумать позрелищнее, для общего веселья?

— Купи в Китай-городе салют. Гномы срединных гор продали им секрет какой-то, так они на его базе что-то выдающееся сделали. Поэма огня называется. Просят дорого, но, говорят, стоит тех денег.

— Спасибо, Дил, за идею. Я там еще не был никогда, к ним с площади порталов попасть можно?

— Да тысяч за пять.

— Что-то дешево? Это же на далеком Юго-востоке! Неужели совесть проснулась у магов Гильдии?

— Нет. Спит. Обратная дорога стоит двести тысяч.

— К чему такая оригинальность?

— Договор у них с кланом этим. Те глупые заплатили за цену в пять тысяч. Но обратный билет в цене не оговорили. Вот и получили. Злые жутко.

— На мой взгляд это уже перебор. Отдает мошенничеством.

— Да, ученик, так скоро все маги притчей во языцех станут. Нам так перестанут верить совсем. Потороплю я своих знакомых в плане общей встречи по этому поводу.

— Вот еще что, учитель. Мы сейчас мирный договор заключаем, по которому можем из секретных хранилищ наших врагов изъять ценные и тайные магические артефакты. Судя по имеющейся информации, сами владельцы не всегда знают, что именно они хранят, но из политических соображений никого к этим вещам не допускают.

— Так, так, так это уже интересно, я слышал, что кланы многое собрали и побывали в разных уголках мира. Я бы хотел на это взглянуть.

— Хорошо, учитель. Горт готовит мирный договор и сразу после его подписания можно вместе с ним на сбор трофеев отправиться. Если что-то будет интересное, то нужно сразу забирать. При желании вы все втроем можете туда выбраться.

— Я однозначно за, плохой бы я был гном, если бы упустил возможность порыться в трофеях врага.

— Вот и славно. Мы быстро все решили, но сейчас я, пожалуй, пойду. Дел еще много.

— Ступай. Да вот еще что, если Император обо мне будет спрашивать, то передай, что в Столицу я ни ногой. Устал я от суеты этой.

— Гм. А какой у вас уровень знакомства? Мне с ним много о чем надо поговорить и я не знаю, что он может воспринять адекватно и что лучше до времени не упоминать.

— Учил я его в детстве магии. Тогда он неплохим учеником был, но власть его изменила. Советы слушать он уже не любит. Подхалимов завел, но в остальном не дурак и Империю держит крепко.