Глава 21 A la guerre comme à la guerre

Две недели понадобилось отрядам степняков, чтобы пробиться в окрестности Менферо. Тогда-то я и увидел впервые воочию сангаре которые у меня по началу кроме хохота ничего вызвать не могли. Представьте себе такую скотину вроде перекормленного горбоносого осла, пузо у него уж сильно выделялось на фоне всего остального. Но как потом оказалось веселился я зря, эти сангаре на короткой дистанции вполне могли дать фору нашим гронам, по крайней мере степняки легко уходили от преследования, а если учесть, что при этом у них была хорошо отработана засадная тактика, то защитить от них земли было просто невозможно.

Первые стычки нашего мобильного отряда, сформированного из наемников и баронских дружин, оказались полностью провальными, доставшийся нам по причине большого авторитета командир, барон Пократос, конечно, был отважным человеком, но как тактик полный ноль. И только благодаря тому, что в составе отряда находилась команда щитовиков с большими накопителями для защитных артефактов, которые везде и всюду были готовы поставить силовые щиты, удалось избежать больших потерь, а может даже и вообще остаться в живых.

Поначалу я молчал, считая, что в деле противостояния степнякам важен опыт, которого у меня нет, но после того, как во второй раз отряд угодил в одну и ту же ловушку, решил, что командование надо брать в свои руки. Ибо никакой тактики наш командующий не признавал, он всегда действовал в соответствии с лозунгом, «Бей врага везде, где видишь». Ну и много мы так навоюем? Воспользовавшись тем, что барон получил серьезную рану, я не стал назначать нового командира из его окружения, так как там витали точно такие же настроения, а просто взял командование в свои руки. И первое что я сделал, это начал отлаживать логистику, грон это не машина, ему нужно время не только для того чтобы отдохнуть, но и откормиться. А это означает, что необходимо быстренько сформировать перечень хорошо замаскированных мест, где будет храниться запас фуража, или как бы сказали в нашем мире веточный корм. Вы будете удивлены, но и человеку нужно то же самое, пусть он может выдержать гораздо дольше скотины, но все же воюет он гораздо лучше, когда отдохнувший и накормленный, следовательно, нужны небольшие обустроенные казармы в глубине леса.

Второе, а может быть и первое по значимости, это организовал разведывательную сеть. Везде где это было возможно, установили замаскированные наблюдательные пункты, которые должны были не только отслеживать перемещение отрядов степняков, но и определять какому роду они принадлежат. Последнее было очень важно, все дело в том, что моя тактика ведения военных действий как раз и строилась на этом. Когда прижмешь один отряд врага, другие спешат ему на помощь, и мы оказываемся в окружении, но то отряды одного рода, а другой род в это время предпочитает не ввязываться, помочь при случае он, конечно же, поможет, однако специально делать этого не будет. Я так думаю, что в этом случае виновата система связи, между отрядами одного рода она есть, а вот с остальными рода́ми нет. Ну и самое главное, каждый отряд степняков имеет в своем составе шамана, или ученика шамана, именно на них держится вся магическая поддержка и связь. Убьешь шамана, и степняки сразу теряют половину свой боеспособности.

К сожалению, артефактов связи на большие расстояния у нас не было, я как-то упустил этот вопрос, поэтому наша разведка по старинке пользовалась сигнальными фонарями, сделанными по типу ратьера. Фонари эти снабжались специальными свечами на основе какой-то алхимической смеси, которая горела как магний и при этом не давала копоти. Поэтому свет от сигнальных фонарей, был виден даже в самый ясный день на большом расстоянии, и пусть горели они не долго, но для передачи коротких сообщений времени хватало.

Все мои начинания сначала были встречены с недоумением, бароны не могли понять, какого хрена мы топчемся на месте, вместо того, чтобы рыскать по округе выслеживая отряды врага? Но когда благодаря хорошо просчитанным действиям мы сумели разгромить два таких отряда, голоса недовольных, хоть и не исчезли, но стали значительно тише. Тот наш успех стал возможен именно благодаря разведке, я получил сообщение, что один из отрядов начал движение в сторону Менферо. С самого начала было ясно, что город не является их целью, а вот баронство на их пути, вполне, ведь степняки не могут сидеть на одном месте, их отрядам надо как-то кормиться. Раз так, то и мы выдвинулись им наперерез, но не для того, чтобы встать у них на пути, этим мы ничего не добьемся, они просто развернутся назад, а для того, чтобы выйти им в тыл, и перекрыть пути отступления. Заодно и еще один небольшой отряд отослал на дорогу, по которой, по всей вероятности, степняки попытаются выскочить из западни, пусть и там организуют засаду.

Все получилось, как и рассчитывал, в тыл рейдовому отряду мы вышли точно в рассчитанное время и стали быстро нагонять врага. Так как мы не гнали гронов, а проделали весь путь до начала преследования в среднем темпе, то стали потихоньку нагонять отряд степняков, их сангаре хоть и быстрые, но в выносливости гронам уступают. Так что время, когда мы стали потихоньку щипать арьергард вражеского отряда настало быстро. Вся проблема в том, что дети степей не могли воевать в лесах, им нужно было открытое пространство, а пока мы двигались по дороге, окруженной лесом, они были вынуждены терпеть потери среди своих воинов, которые пытались хотя бы затормозить накатывающий с тыла отряд преследователей.

Естественно при таком раскладе, я не позволил отряду сходу выскакивать из леса на открытое пространство, вероятность того, что именно там степняки устроят на нас засаду, была очень велика, поэтому перед самой кромкой леса, отряд разделился и двумя потоками в разные стороны от дороги стал пробиваться прямо через заросли. Пусть мы потеряли немного времени, но наш маневр оказался для врага неожиданным, вместо того чтобы стать охотниками, они сразу превратились в дичь.

Вот тут-то я и столкнулся впервые в противостоянии с шаманом, и должен признать, что мое самомнение при этом, здорово пострадало. Так-то все начиналось хорошо, оказавшись перед оборонительными порядками степняков, я сходу сформировал атакующие щиты, и они не подвели, пробив брешь в линии защитников. А вот дальше застопорилось, атакующие конструкты магии разума, призванные парализовать врага, не сработали, более того, заверещали и мои защитные артефакты, которые сигнализировали, что в этот момент и на меня ведется подобная атака. Как и тогда в противостоянии с Клегистаром, я не стал ждать, когда артефакты потеряют заряд и щедро перенаправил в них потоки силы, понимая, что сейчас много зависит от того, как долго они смогут противостоять атакующей силе. Своего личного противника я увидел сразу, стоял один такой в окружении своей охраны, весь разрисованный.

— Ну, вот и встретились, посмотрим какой ты за зверь. — Подумал я, посылая цепочку конструктов призванных если не взломать, то хотя бы ослабить защиту шамана.

Что за хрень. Все мои конструкты даже не долетели до защиты, они развеялись, так и не пробившись к цели. Однако. Зато в ответ прилетело, мама не горюй, аж пояс на котором и находились все мои защитные амулеты, ощутимо нагрелся, а это значит, что почти все они разрядились. Конечно, у меня есть еще запасец, но нужно время, чтобы их активировать, а его у меня нет. Пора бросать изображать из себя героя и начинать праздновать труса, победит не тот, кто будет биться до своего конца, а тот, кто останется жив. Применяю метод моего самого ненавистного учителя Клегистара — активирую иллюзию герцога Антонадо, который верхом на гроне продолжает атаку, а сам позорно спрыгиваю на землю, правда при этом не забываю прихватить свою пневматическую пушку с набором заряженных проникающими конструктами болтов.

Раз такое дело, изображать из себя ростовую мишень не захотел, опустился на колено, пусть это и выглядит недостойным герцога, но этот позор я как-нибудь переживу…, если выживу. Где-то защелкал кнут Оливии, это значит, что наши вояки пробили щиты степняков и сошлись на короткой дистанции, капец кочевому народу, в рукопашной степняки нам сильно уступают. Вот так-то, силы шамана тоже не беспредельны, занявшись мной, он ослабил защиту своего воинства, выходит, мои усилия не оказались напрасными. Выхватываю из кармана несколько амулетов и, не разбираясь, какой за что отвечает, вешаю их на шею, попутно запуская активацию. В этот момент моего грона, с сидящей на нем иллюзией, настигает очередная атака шамана, и он просто взрывается, разбрызгивая внутренности вокруг. Неприятно, и запашок после этого скажу я вам, очень даже на любителя. Но вместо того чтобы переживать, на меня нападает смех, все дело в том, что артефакт формирующий иллюзию, продолжает функционировать и герцог Антонадо сидя в седле, которое теперь лежит на останках грона, продолжает изображать какие-то манипуляции.

— Продолжаем разговор, — успокоившись, прошептал я, беря на прицел шамана.

Выстрел и первый болт, так же как и предыдущие атакующие конструкты, не достиг цели, но мне показалось, что в этот момент шаман ощутимо дернулся. Ага, не понравилось, слишком высокая пробивная сила у моего арбалета, поэтому защита теряет много энергии. Следующий выстрел, на этот раз защита шамана не сработала, но один из его охранников принял болт на себя, вот так просто одним шагом перекрыл траекторию. А доспех у него оказался отменный, от болта полностью защититься не получилось, но и пробить доспех насквозь тоже не вышло и это при том, что в проникающий конструкт силы было закачано немеряно. Опять выстрел, и еще один из охраны валится рядом с шаманом. Мда, однако, на всех у меня болтов не хватит, поэтому делаю еще один выстрел, и бросаюсь на противника, разворачивая «кнут онкула», если я сейчас не достану этого шамана, он меня размажет. Конечно же, преодолеть те несчастные полста шагов до главного злодея мне просто так не дали, нашлись защитники, которые пытались встать на пути, но поздно, одного взмаха кнута хватило, чтобы пробить брешь, а дальше я не обращал внимания на попытки остановить меня с помощью стрел. Это шаманские штучки мне были опасны, а стрелы преодолеть мою защиту никак не могли, даже если били почти в упор. Да уж, знал бы враг какое оружие у меня в руках, не стал бы заниматься организацией дополнительной защиты, а рванул бы наутек, но все наши проблемы от неведения. Вот и шаман попался на это, трое его оставшихся защитников были перечеркнуты двумя ударами кнута, ни один не смог даже дотянуться до меня. Добравшись до разрисованного, бью прямым ударом по защите, она не выдерживает, я даже вижу, как искажается пространство перед рассекающим кончиком кнута и он проникает дальше, ну вот и все. Теперь сила не нужна, достаточно чуть довернуть кнутовище и пустить новую волну, рассекающий конструкт должен сам довершить свое дело. В этот момент что-то сильно бьет меня спереди, отрывает от земли и отбрасывает метров на десять назад, видимо шаман все же решил обратить на меня внимание, но поздно, кончик кнута щелкнул у него за спиной, рассекая позвоночник в районе лопаток. Артефакт значительно смягчил атаку на меня, но все равно такой полет здоровья не добавляет, и, тем не менее, я нашел в себе силы, чтобы кое-как доковылять до тела врага и поставить победную точку, отделив голову от тела, а то хрен его знает, сколько еще времени он будет умирать.

С остальными разобрались быстро, без поддержки шамана, степняки никакого сопротивления организовать не смогли, их просто смели на раз. И тут раздались редкие смешки, которые быстро переросли в смех. Ну и к чему это? Недоуменно поворачиваюсь к смешливым, и тоже не могу сдержать веселого настроения, моя иллюзия так и продолжает одухотворенно руководить боем, сидя в седле.

— И кто из них настоящий? — Хохочет Оливия. — Ваша Светлость, отзовитесь.

— Он, — тычу я пальцем, в сторону иллюзии, но в этот момент иллюзорный Антонадо вытягивает руку и показывает в моем направлении. Все, это окончательно заставило всех потерять над собой контроль. Если бы в это время на нас напали, то беды было бы не миновать.

Хочу отметить, что небольшая часть степняков, все-таки сумела оторваться от преследования, это верные люди пытались спасти одного из наследников рода. Но не преуспели в этом, засада, организованная мной на обходной дороге сработала и этот наследник в помятом, но функционирующем состоянии был потом доставлен в Менфоро. Пусть местные правители поиграют в политические игры, а мне некогда с ним возиться.

На следующий день нам удалось разгромить еще один вражеский отряд, который ринулся на выручку своим родичам. И тут тоже четко сработала разведка, о том, что в нашу сторону двинулись степняки, мы были оповещены заранее, и решили, что в данный момент не готовы для открытого боя, поэтому надо действовать из засады. Хорошее место для воплощения наших планов в жизнь нашли без проблем, подтащили туда две баллисты, которые будут нацелены только на шамана и принялись хорошо все маскировать. Здесь и я решил руку приложить, хрен его знает, вдруг эти шаманы могут сканировать местность, поэтому надо хорошо прикрыть людей маскировочными конструктами.

На этот раз получился не бой, а бойня. Шаман оказался совершенно не готов, безусловно, личная защита у него имелась, и даже остановила один дротик с дополнительным усилением, но вот второй до тела добрался, мне даже не пришлось пускать вход свою ручную пневматическую пушку. Ну а дальше все просто, атакующие щиты, которые опрокинули кочевников, массированная стрельба из арбалетов и добивание выживших. Никого в плен мы брать не собирались, ни к чему это, слишком уж нехороший этот кочевой народ наглый и беспардонный, их даже собственные предводители родов под страхом смерти держат, иначе управлять ими не получается.

После этих побед, у нас появился какой-никакой опыт. Так-то рано говорить, что мы стали экспертами по борьбе с террором степняков, но начало положено, дальше будем думать над тактикой и разнообразить приемы ведения войны.

Как только у нас появилось время для небольшой передышки, я занялся атрибутами шамана, надо было разобраться откуда берется у них такая сила, ведь по слухам шаманы не пользуются магемами при формировании конструктов, они вообще обходятся без этих конструктов. Но мои защитные артефакты не сами по себе разряжались, а под ударами потоков силы, и еще меня беспокоило непонятное воздействие на грона, от которого он разлетелся брызгами, лично я не мог представить конструкт сходный по действию. Первое что мне удалось понять, это то, что никаких артефактов и накопителей силы шаманы не использовали, что и предполагалось, ведь рунное письмо у степных народов отсутствовало как класс. Зато обнаружился мощнейший артефакт природного происхождения, в одном случае это был череп какого-то зверька, с частью позвоночника, в другом большая кость, отделанная как скипетр. Но и то и другое было украшено похожим орнаментом, отображающим сложные плетения, переходящие одно в другое, причем плетения эти были вырезаны очень тщательно, прямо изобразительное искусство, если не обращать внимания на сам предмет украшения.

Подозревая, что не стоит вот так сходу исследовать действие шаманских атрибутов, сначала обвешался защитными артефактами с ног до головы, а потом осторожно попытался силой просканировать скипетр, почему-то он показался мне менее опасным. Ответка прилетела сразу, не то чтобы сильно смертельная, но без защиты пришлось бы кисло, и тут мне посчастливилось засечь отголоски магии разума. После того как я проанализировал полученный результат появилась гипотеза, которая еще требовала своего подтверждения. Дело в том, что шаманы сами не взаимодействовали с магическими потокам, они вообще не умели этого делать, зато они умели договариваться с духами, которые и делали все что надо. Но из исследовательских трудов мне известно, что духи никогда и ничего просто так не делают, не страдают они альтруизмом, а, следовательно, их требуется чем-то заинтересовать, дать пищу. Что есть пища для духа? Естественно, ничем материальным духа не накормить, а вот обрядом запросто, дух питается эмоциями человека…. Хм, а если дух должен быть агрессивен, то его следует питать другим духом, тем, который не сможет постоять за себя. Но для этого требуется другой обряд, тот который заканчивается смертью, то есть высвобождением нового духа, который и послужит пищей. Хорошо если это дух животного, а вдруг человека? Каннибализм какой-то получается.

Но ладно, все это рассуждалки, меня интересует другое, как бороться с шаманами, я уже почувствовал их мощь на себе, и мне это совсем не понравилось, надо искать способ нейтрализации их воздействия, а то, как бы не пришлось в следующий раз стать пищей для этих природных артефактов. Думал и экспериментировал долго, но все труды оказались напрасными, духи плевать хотели на все мои манипуляции и по-прежнему неслабо давали сдачи, скоро уже защитные амулеты разрядятся, а им все нипочём. Теперь становится понятно, почему эти «одухотворенные» не испытывают усталости. С чего им уставать-то, вызвал духа, да и приказал ему, сделай то-то и так-то, а где этот дух силу возьмет его не волнует. Вот бы таких себе в услужение завести, пусть не духов, а хотя бы привидений…. Стоп, а вообще, чего это я парюсь, раз всю работу по просьбе шамана выполняют его духи, то и хрен с ним, у нас есть некий раздел магии, который призван бороться со всякими потусторонними проявлениями. Вообще-то он применяется против призраков и прочей подобной гадости, но кто сказал, что все это не подействует на духов? Основа то одна.

Проведенный эксперимент подтвердил мою правоту, после того как были активированы «призрачные» разрушители и «изгонятели», скипетр в ответ на наглое сканирование предпочел промолчать. Что и требовалось доказать, получается, при встрече с шаманом достаточно накачать силой конструкты, которые предназначены для борьбы с призраками, и пусть он попробует докричаться до своих духов. Опс, а ведь отсюда вытекает еще одна неприятность, ведь если магический конструкт формируется духом, то защититься от него не всегда представляется возможным, кто мешает создать смертельный конструкт прямо в теле человека в обход всех защитных амулетов? Вот теперь становится понятным, почему грон разлетелся брызгами, не сумев пробиться через защиту, шаман решил воздействовать сразу изнутри, и это ему удалось. Хотел бы я знать, что он подумал, когда его призрак не сумел уничтожить иллюзию. Однако, смех смехом, но надо опять думать и дорабатывать амулеты защиты, атака бесплотных духов это серьезно.

Впрочем, особо много времени, раздумывать у меня не было, успехи нашего отряда сразу стали широко известны и если раньше нам приходилось соблазнять наемников обещаниями хорошей оплаты, то теперь они хотели влиться в наши ряды даже за минимальное вознаграждение:

— Отряд герцога единственный, которому сопутствует удача, — говорили они, — у других дела идут печально, почти никому не удалось достичь хоть какого-то успеха.

Ну, что же, я не против, большей численностью воевать гораздо проще, главное, чтобы у нас была надежная связь и исполнительные командиры, а то плохо когда нет дисциплины. Однако некоторые небольшие группы наемников так и не влились в наш отряд, для них у меня было отдельное задание, нам было необходимо везде иметь тех, кто в нужный момент сможет провести диверсию. С такими группами я заключал отдельное соглашение, и они тихо растворялись в окружающих лесах, о них никто не должен был знать.

Не буду описывать наши дальнейшие действия, не верьте тому, кто считает, что война до предела насыщена событиями, вовсе нет, стычек со степняками у нас было не так уж и много. Да, удалось разгромить еще два отряда, но там успех был не так очевиден, шаманы со своей личной охраной все же сумели выскользнуть из западни. Теперь они очень осторожны, и как только рвется связь с духами, так повелители этих духов сразу бросают все и улепетывают во все лопатки, оставляя своих соплеменников на произвол судьбы. А жив шаман, жив и отряд. Это был наш последний крупный успех, после этого степняки не стремились с нами связываться вообще, зато маневров было хоть отбавляй. Все же умные командиры возглавляли вражеские отряды, но мы потихоньку выигрывали у них за счет грамотной стратегии, не допуская врага на заселенные территории. Пусть немного поголодают, говорят для здоровья это полезно.

А пока суд да дело, потихоньку затягивали петлю, так-то легионеры не обладали требуемой подвижностью, но дороги перекрывали надежно, отряды степняков постоянно теряли пространство для маневра, недалек тот день, когда мы окончательно сожмем кольцо окружения. Однако не все обладали нужным терпением, то один отряд под предводительством местного дворянства пытался с наскока разобраться с кочевниками, то другой оголял мой фланг, отправляясь мстить за поругание чести. Результат почти всегда был одинаков, остатки отрядов возвращались изрядно пощипанные и долго еще не являлись боевой единицей, времени залечить раны и пополнить ряды требовалось немало. А это было плохо, очень плохо, ведь эти отряды степняков пока так себе, передовые силы, разведка боем, а вот те сведения, которые мне донесла дальняя разведка, заставляют сильно задуматься. Выход из строя каждой боевой единицы сильно расстраивал меня. А вот наших правителей нет, они почему-то уверились, что победа близка и постоянно слали мне депеши с требованиями поскорей разобраться с врагом. Даже Оливия один раз не выдержала:

— Я понимаю, что удача преследует тех, кто хорошо готовится к битве, — заявила она мне, — но тебе не кажется, что пора посвятить меня в свои планы.

— Почему нет, — пожимаю плачами и разворачиваю на столе карту, где намечены места расположения отрядов, — вот смотри, какая у нас не сегодня сложилась ситуация. Почти все отряды степняков выдавлены нами на Север, и уйти они оттуда они сегодня не могут, так как две существующие дороги в восточном направлении перекрыты легионами, лесные тропы тоже контролируются группами наемников. Малыми силами не пройти, а большие мы успеем отследить.

— Это понятно, но что из того? — Пожимает плечами благоверная. — Мы что, так и будем их там держать?

— Так и будем, — подтверждаю ее догадку, — и если понадобится до конца лета. Сюда от столицы идут легионы, и идти им еще примерно половину огна, без них мы не будем атаковать кочевников, слишком большие потери в этом случае ожидают нас.

— То есть, ты хочешь разделить славу разгрома степняков с армией?

Да уж, кому чего, а жене нужна слава, мало ей того что есть, еще подавай, вот ведь неугомонная.

— Дело не в славе, — вздыхаю я, — подумай почему степняки вместо того чтобы двинуться сразу к границе и выскочить из мешка, который мы им организовали, сами полезли в западню?

Оливия на время задумалась:

— Ну, не знаю, — сдалась она, — только если они рассчитывают на чью-то помощь.

— Вот ты и пришла к главному выводу, — соглашаюсь с ней, — они действительно рассчитывают на чью-то помощь. Осталось догадаться, что это может быть за помощь и откуда она здесь появится?

— Откуда она может еще появиться, кроме как от границы? — Удивляется Оливия. — И кто это может быть, кроме степняков?

— Очевидный вывод, — пожимаю плечами, — не находишь?

— Но, тогда вообще непонятно, зачем мы здесь торчим?

Да, уж, порой благоверная меня удивляет, знаю, что ума ей не занимать, светлая голова, но как говорили на моей родине, не той досталась. А ведь до всего уже сама дошла, но последний шаг в рассуждениях делать не может.

— Вот бездна, — вскидывается вдруг она, — а те небольшие отряды наемников, которые в наш отряд не вошли, ты куда отсылал?

— Ну, наконец-то, — облегченно выдыхаю я, — дальше сама сделаешь выводы, или мне до конца свои планы объяснять?

— Мосты? — Спрашивает она меня и попадает в самую суть идеи.

— Мосты, — киваю в ответ, — кочевники выжидают, когда мы начнем ликвидацию рейдовых отрядов и оголим тылы, в этот момент они рванутся к Менферо, чтобы перехватить легионы на марше. Вот тут-то наемники и должны проявить себя. Они просто сожгут мосты под носом у передовых отрядов и заставят кочевников растянуть свои силы. Более того, дороги станут трудно проходимы для обозов, а такое количество народа надо кормить.

— Кормить? Какие проблемы? В лесу полно дичи.

— Ну, во-первых: кочевники охотиться не умеют, совсем — кривлюсь я, объясняя прописные истины, — во-вторых как ты представляешь эту охоту в условиях войны? У них не будет времени каждый день организовывать загонную охоту, это не время для развлечений. А потому некоторые наши отряды будут следить за тем, чтобы на пути кочевников не нашлось ничего съестного, а то, что найдется, будет сдобрено алхимическими ядами, которые не сразу проявят свое действие.

— То есть, степняки станут для легионеров легкой добычей? — Кивает Оливия.

— Что «добычей» соглашусь, а вот насчет «легкой» уверенности нет. Не забывай про шаманов, они умеют лечить людей и животных, на всех сил у них вряд ли хватит, но основной костяк своих отрядов они поддержать смогут. Так что легкой победы тут быть не может. И не за это надо переживать, — вздыхаю я, — сколько мы шишек набили, пока научились с кочевниками на равных воевать, а легионеры ни разу в бою не были и командиры их опытом не обладают.

— Думаешь, их могут разбить? — Сомневается жена.

— Это сомнительно, все же легионеров хорошо учили строить оборонительные порядки, да и группы магов им в помощь, а вот в наступлении от них первое время толку не будет.

— Из всего этого следует вывод, что время у степняков истекает, и в ближайшее время они должны как-то подтолкнуть тебя к решительным действиям? — Снова делает вывод Оливия.

— Да, так и есть, — киваю в ответ, и тыкаю пальцем в карту, — вот здесь находится одно захудалое баронство, там уже неделей назад видели разведчиков степняков. Есть большая вероятность того, что их небольшой отряд уже просочился через лес и готов напасть на жителей. Резня будет страшная и жестокая, степнякам нужно, чтобы наши сердца наполнились гневом мщения, и мы без раздумий кинулись в атаку.

— Надеюсь, людей уже вывели оттуда?

— Не всех, — покачал я головой, — иначе они догадаются, что их план раскрыт и нападут где-нибудь в другом месте. Но для оставшихся жителей подготовлены схроны, где они смогут укрыться на время достаточное для подхода наших сил. А дальше будем имитировать праведный гнев и атаку на укрепившихся кочевников.

— Это ты для этого столько амулетов с иллюзиями наделал?

— Точно, пусть думают, что на них бросили все силы, ну а мы в этот момент двинемся в тылы армии вторжения.

Благоверная скривилась:

— Сложно это все, стратегия у тебя какая-то заумная. Проще разгромить степняков в одной битве, чем так вот танцевать вокруг них.

— Так ведь не будут они ввязываться в битву, — пожимаю плечами, — им это не нужно, думаю этим летом они хотят захватить восточную часть королевства, чтобы на следующий год стремительным броском пробиться к столице. А вот дальше в зависимости от результатов, могут и в империю наведаться.

— Думаешь?

— Есть такие мысли, — киваю в ответ, — не зря же мы столько сил вложили в разведку, надеюсь, нам доставили верные сведения.

— Надо срочно подписывать договор с императором, — давила Винченца на своего брата, — наших сил может оказаться недостаточно для разгрома степняков.

— Да, помощь бы нам не помешала, — согласился король, — вот только те войска, которые хочет нам прислать Плиний, вовсе не собираются выдвигаться на восток, он намерен использовать их для защиты столицы.

— Ну и что? — Продолжала наседать сестра. — Пусть они будут в столице, зато потом, когда враг двинется к нам, им не придется бежать на помощь.

— А ты уверена, что они будут помогать нам, — прищурился Партус, — не такими уж большими силами на границе располагает Плиний. К тому же, ты всегда ратовала за уменьшение расходов из казны, а тут вдруг согласна целый год кормить два легиона, с чего это вдруг.

— Мне нужно, чтобы столица была в безопасности.

— Толку от того, что столица будет в безопасности, если страну разорят степняки? — Махнул рукой монарх. — К тому же мне уже недолго осталось, теперь этими вопросами занимается военная коллегия и герцогский совет.

— Подожди, но твое слово пока еще много значит.

— Возможно, — пожал плечами Партус, — но словами я сейчас разбрасываться не стану, в данный момент они лучше меня решат все вопросы.

— Так нельзя, ты еще имеешь право подписать договор. — Вспыхнула Винченца.

— Могу, но не стану этого делать. — Отмахнулся король и, поморщившись, потянулся к склянке с обезболивающим зельем, последнюю неделю боли все чаще стали донимать его. — И вообще, я обещал не вмешиваться в их дела, в обмен на твою неприкосновенность, так что не настаивай, это больше в твоих интересах.

— Что? Какая еще неприкосновенность. — Напряглась сестра.

— Тимонда все-таки сумела набрать большинство в совете и потребовала передать им большую часть вопросов управления королевством на время моей болезни. Мне пришлось согласиться с этим в обмен на твою неприкосновенность.

— Зачем ты согласился на это?

— А затем, что иначе совет мог назначить регента, — пересиливая боль, принялся Партус объяснять расклады, — и тогда твоя участь стала бы незавидной. Первое что сделает регент, это начнет проверку расходования средств из казны, и уже неважно оправдаешься ты или нет, ему главное показать, что в должность он вступает при весьма сложных обстоятельствах.

А в это время на герцогском совете бушевали страсти:

— Да, империя готова заключить с нами военный договор и прислать в помощь два легиона, — выступала Тимонда, — но посмотрите условия, которые при этом прописаны в договоре. Эти легионы император предоставляет для защиты столицы. Кто-нибудь скажет, зачем ее защищать? Все наши силы уже сегодня переводятся в восточную часть страны, именно там мы ждем нападения, здесь нам никто не угрожает. Я не вижу необходимости заключать договор о помощи на таких условиях.

— А вдруг отряды степняков все-таки прорвутся к столице, — возразила ее постоянный оппонент герцогиня Куинтина, — тогда некому будет их остановить.

— От небольших сил мы и сами сможем отбиться, объединив герцогские отряды, а если наши легионы будут разбиты, то имперских сил будет все одно недостаточно. Допустим, империя действительно хочет помочь Идруму, тогда речь должна идти не о двух легионах, а хотя бы о пяти и совсем не для охраны столицы.

— Тем не менее, я бы не стала отказываться даже от такой помощи.

— Это не помощь. — Вскинулась Тимонда. — По условиям предлагаемого договора, содержаться эти легионы будут за наш счет, на все время конфликта со степью. Уже сегодня становится ясно, что наше противостояние с кочевниками продлится до зимы, зачем нам тратить деньги впустую, когда они будут нужны для пополнения потерь в случае активных действий?

Несмотря на некоторое недоверие к дому Ксорис, аргументы были приняты и предложение императора о заключении договора не прошло. Однако герцогиня прекрасно понимала, что это только начало их противостояния, Плиний не оставит своих планов, не получилось сразу — получится потом, упорства ему не занимать. Но именно сейчас надо было думать о другом, Антонадо прислал срочным курьером данные разведки, и по этим данным получалось, что новый великий полководец степи поджидал удачного момента, чтобы вторгнуться пятидесяти тысячной армией в восточные земли Идрума. Эти данные не вызвали паники в военной коллегии, там быстро произвели расчет, что силы вторжения кочевников будут превосходить силы легионеров всего на четверть, поэтому нет повода для беспокойства.

Но на самом деле такой повод есть, ведь в данный момент на востоке находится всего три легиона, а еще четыре находятся на марше, и еще не скоро достигнут Менферо, получается, что войск на восток отправлено достаточно, но на самом деле их там пока еще нет. Если основное вторжение начнется на днях, то оказывать сопротивление некому. И кто сказал, что легионеры превосходят кочевников в военном плане, кочевники находятся в условиях постоянной войны между собой, их командиры имеют боевой опыт, а воины оттачивали свое мастерство на протяжении многих лет. Отчет Антонадо о боевых действиях недвусмысленно указывает, что все победы были достигнуты либо благодаря засадной тактике, либо благодаря тому, что магическая поддержка его отряда на порядок мощнее, чем у других. Так что еще неизвестно как надо правильно проводить расчеты.

Кстати, в коллегии уже отметили, что ее зять единственный кому удается громить отряды степняков, у других результаты значительно скромнее. Вот именно «скромнее», тут стоит принять во внимание, что о поражениях в начале военных действий говорить непринято. Если новоявленному герцогу и впредь будет сопутствовать удача, то дом Ксорис может получить еще больше сторонников, а это дополнительные голоса в совете.

— Интересно, откуда у него такие познания в военном деле? — Задумалась Тимонда.

Судя по донесениям, регулярно приходящим от охраны дочери, Антонадо всегда внимательно выслушивает своих советников, но редко когда соглашается с ними, действует по своему разумению. На волне успеха герцога, дом Ксорис собрал еще два небольших отряда численностью в пятьдесят хорошо экипированных всадников и отправил на восток, пусть в общих раскладах это немного, но на фоне других выглядит очень даже не плохо, а люди всегда ценят такое внимание к нуждам страны.

Консул Порфирайос, у которого в данный момент в подчинении находилось четыре легиона, намного раньше столицы получил данные разведки, но в отличие от герцогского совета дискутировать со своими подчиненными не стал. Он просто приказал забыть о прежнем графике движения легионов и покрывать за день не менее двойного расстояния, нужно было выйти в предместье города Менферо в течении восьми дней, иначе не оставалось времени для строительства оборонительных укреплений, без них он не представлял как легионеры смогут выстоять под натиском пятидесятитысячной армии. Более того, вся кавалерия срочно собиралась в один кулак, чтобы не стать легкой добычей кочевников. Пусть его потом злые языки будут называть излишне осторожным, или даже трусом, но он не допустит недооценки боевой мощи отрядов степняков. Консул довольно-таки хорошо изучил исторические материалы по давней войне, о которой сегодня мало кто помнит, и усвоил основные ошибки командующих армией Идрума, которые поставили страну на грань катастрофы. Главная из этих ошибок заключалась в недооценке противника. Недооценивали все, упорство врага, магическую поддержку его шаманами, военный опыт командиров. Только проиграв несколько битв, спохватились, как бы и сегодня не произошло то же самое. А потому стоит забыть о том, что, по мнению военной коллегии, сил для победы под его рукой более чем достаточно, пока не пройдут первые столкновения со степняками и не будет проведен их анализ, легионы будут действовать очень осторожно.

Да, многим не понравились решения Пофирайоса, в столицу полетели требования о смене командующего и вряд ли бы консулу разрешили и дальше командовать легионами, ведь такие силы были собраны не для того чтобы осторожничать. Однако за два дня до того как первый легион вступил в предместье города Менферо, пришло сообщение, что степняки большими силами перешли границу и начали спешное выдвижение в направлении города. Тут-то недруги и были вынуждены прикусить язык, несмотря на ценность данных разведки, численность армии под предводительством великого полководца степей была определена не верно, по уточненным данным, ее численность приближалась к семидесяти тысячам, то есть в два раза больше численности всех легионов. А это уже более чем серьезно, желающие оказаться на месте консула сразу сдали назад и ушли в тень, чтобы никто не вспомнил об их «заслугах». Ну а самому командующему осталось только хмуриться, да подстегивать легионеров на марше, что бы успеть собрать воедино большую часть сил.

— Все, как ты и предсказывал. — Тяжело вздохнула Оливия, прочитав донесение разведки. — Только с численностью степняков не угадал.

— Не угадал, но учитывал, что такое вполне может быть, — возражаю я, — переговоры с рода́ми еще ведутся, поэтому нас может ожидать очередной сюрприз. С одной стороны это плохо, но с другой у нас появляется шанс на убедительную победу.

— Это как? — Удивляется благоверная.

— Ну, помнишь, мы обсуждали засылку диверсионных отрядов, о которых никто не должен был знать? Сейчас они жгут все мосты через реки и выгоняют в леса всех, кто до сих пор не удосужился отправиться вглубь страны. Их задача уничтожать большую часть съестных припасов, а все что останется сдабривать алхимическим ядами. — Напоминаю ей недавний наш разговор относительно ближайших планов. — Армию степняки собрали большую, вот только кормить ее здесь будет нечем, придется им своими сангаре питаться. Пара огнов и треть их отрядов будут вынуждена спешиться. Да и сильно они в маневре будут ограничены, уж мы-то постараемся не допускать их разведку туда, где ей быть вовсе не обязательно.

— Что с твоими сестрами, уже отправил их в Дзенайде?

— Так они уже давно туда съехали, а наш семейный замок дополнительно укреплен и там будет квартировать два отряда, это те, решили отсидеться в тылу. Они почему-то решили, что за высокими стенами у них есть шанс отбиться, не понимают, что голод погонит кочевников на штурм, и жить им осталось недолго, смертники. Другие оказались умнее, они спешат под защиту города, и правильно делают, главное чтобы не оставляли ничего съедобного. Очень надеюсь, что наша задумка сработает.

— Ваша Светлость, — вваливается десятник в палатку, — посыльный из отряда баронессы Стиус.

— Чего это вдруг? — Удивляюсь такому известию, и для этого есть повод, баронесса одна из ярых моих противников, она с самого начала критиковала мою «чрезмерную» осторожность. Даже после того, как благодаря необдуманным действиям умудрилась загнать отряд в засаду и потерять там почти половину своих приближенных и наемников.

— Однако, — продолжаю удивляться я, читая письмо, доставленное посыльным, — баронесса пишет, что в создавшихся условиях она не может продолжать действовать по своему усмотрению и просит взять ее отряд под свою опеку.

— А нам это нужно? — Хмыкает Оливия. — Помню, ее милость о тебе такого наговорила, что исключила всякую возможность примирения.

— Вот и я о том же, — соглашаюсь с этим напоминанием, — ее баронство обречено, помочь ей мы никак не можем, у нас совсем другая задача. Если хочет пусть укрепляет оборону Менферо, там тоже скоро будет жарко.

— Там она попадет в подчинение консулу и потеряет всякую самостоятельность. А ей быть под началом мужчин сильно не нравится.

Нравится или не нравится, кого сегодня волнует этот вопрос, речь идет о выживании, скоро консул получит права диктатора, и на этом баронская вольница будет упразднена — во время острой необходимости, все баронские и графские отряды считаются мобилизованными и выполняют приказы консулов. Чтобы сохранить возможность действовать по своему усмотрению, я заранее побеспокоился об этом и отослал Пофирайосу план рейда по тылам наступающих степняков. Всего в рейде будет задействовано семь отрядов, общая численность которых будет доведена до полутора тысяч всадников. Каждый отряд будет сопровождаться тремя магами, которые могут противостоять шаманским хитростям, основная задача отрядов, это замедлить продвижение основных сил противника, и заставить его выделить значительную часть войск для охраны дорог. Получается, формально я в подчинении консула, но на самом деле буду действовать по своему усмотрению, ведь обратная связь не предусмотрена.

Каюсь, писал письмо баронессе Стиус с едва сдерживаемым злорадством, в голове постоянно крутилась картинка, как она будет скрипеть зубами от бессилия. Ничего, консул сумеет обучить ее воинской дисциплине, а мне стервозные дамы в подчинении совсем не в масть, своих хватает, удивляюсь, зачем она писала это письмо, неужели не могла просчитать какая последует реакция с моей стороны. Хотя, не такая уж она и глупая, не удивлюсь, если она потом заявит, что не получив от меня ответа, решила, что надо составить компанию другим отрядам, которые будут выполнять общую задачу. Ну и ладно, тут главное, что лично я не буду иметь с ней никаких дел, а дополнительные силы в деле пригодятся.

Теперь о том, что степняки готовили резню в одном из баронств. Естественно ничего у них не вышло, как и планировалось весь их сборный отряд, готовый лить кровь мирных жителей, попал в засаду и был полностью уничтожен. Как только до меня дошло это известие, наши отряды сразу ринулись в бой. Никакого особого сопротивления в лесистой местности кочевники организовать не смогли, да и массовое применение иллюзий внесло свою лепту. Кочевники просто растерялись, не ожидали они столь «массированной атаки», а шаманы, как только почувствовали, что начинают терять связь с духами, по старой привычке решили выскользнуть из западни. Но здесь ничего у них не вышло, петлю окружения мы затянули плотненько, может кому-то и удалось как-то выбраться за «красные флажки», но все же основная часть наших оппонентов полегла в организованных наемниками засадах. Чистая победа. Однако, как и предполагалось, наша победа послужила спусковым крючком вторжения главных сил кочевников.

— Все, трубите сбор, — приказал я, передавая письмо посыльному от баронессы, — через час мы должны выступить в поход. Нас ждут великие дела.

— Как ты сказал? — Встрепенулась Оливия. — Нас ждут великие дела?

— Да, так и есть, — киваю ей в ответ, — тварей бездны мы сокрушили, передовые отряды кочевников разгромили, осталось всего ничего, окончательно победить степняков и проверить, как ты сумеешь пройти медные трубы?

— Знаешь, — поморщилась благоверная, — ну их эти медные трубы, слишком громко они звучат.

— Вот это поворот, — делаю удивленное лицо, — ты же хотела славы?

— Хотела, а теперь расхотела, — легкомысленно пожала она плечами, — уж слишком утомляет она…, эта слава.

Через час отряды действительно выступили в долгий военный поход. Кочевники еще не знают, что их ждет, они привыкли к такой войне, где все обороняются, а они имеют полную свободу действий. Так вот, теперь им придется вести войну в других условиях, в условиях тотального дефицита. Уже не получится заскочить по пути в какое-нибудь селение и пограбить в свое удовольствие, кроме голых стен, они там ничего не найдут, а если и найдут, то пусть рискнут этим воспользоваться. Да, на их пути встретится еще немало баронств, которые будут обороняться до последнего бойца, но и там им будет нечем поживиться, ибо огонь не оставит ничего. Конечно, это все в идеале, наверняка найдутся те, кто попытается вымолить жизнь, отдав все нажитое, но таких будет совсем немного и в общих раскладах они не сделают погоды. Степняков в Идруме ждет голод, болезни и смерть. Но все это они поймут нескоро, только тогда, когда костлявая крепко возьмет их за горло.