Глава 18 Напрасно нас бурей пугали

Наконец-то герцогиня дождалась депеши из далеких мест, где в данный момент находилась ее дочь. Последнее сообщение она получила две недели назад, доверенное лицо, одна из охранного десятка, отправленного защищать жизнь ее дочери должна была отчитываться о всех происходящих с ними событиях. Почему она ждала именно этой депеши, да потому, что перед этим пришло сообщение, что центурии готовы выступить в поход к замку через гиблые земли. И хоть Тимонда была уверена, что с такими силами ее дочери ничего не грозит, тем не менее, продолжала переживать.

— Пречистая Аталанис! — Закусила губу герцогиня, читая депешу. — Как такое возможно, откуда там появились такие твари? Бедная девочка, прости, что тебе такое пришлось пережить. Так получается, что Антонадо маг, и не просто маг какого-нибудь четвертого круга, а никак не ниже второго, крушил магических тварей одним ударом, да и Оливия тоже смогла за себя постоять…. Да что же там такое творится, если даже легионеры прятались за их спинами?

Женщина отложила бумагу и задумалась: Вот тебе и преувеличение опасности, вообще удивительно, что гарнизон Дзенайде смог выбраться из той ловушки и именно туда она отправила свою дочь. Хорошо хоть судьба в лице молодого графа хранит ее девочку. Нет, нельзя ее подвергать такому риску, к черту эти политические игры, надо срочно отписать в ответ, пусть возвращается, незачем так рисковать своей жизнью. И получается, что Винченца прекрасно осознавала, с чем предстояло столкнуться Антонадо в момент похода к замку, то есть сознательно послала его на смерть? Что-то тут не сходится, смерть графа Партусу невыгодна, неужели Винченца начала собственную интригу, но в чем ее смысл? А может быть, она тоже заблуждается насчет безопасности в гиблых землях?

Надо срочно встретиться с главой дома Дзенайде, пока с ними отношения нейтральные, только там можно получить необходимую информацию, а потом отправить в гиблые земли еще один отряд, чтобы сопроводили дочь до дома, хватит ей рисковать своей головой.

С Кламетис, главой рода, который до недавнего времени владел этими землями, удалось встретиться только через два дня, и герцогиня обедневшего рода при этом не сильно горела желанием кого-то просвещать о проблемах, которые достались на их долю.

— Драмадеры? — Удивилась она. — Нет, мы их не встречали. Эти твари очень осторожные, и никогда не принимали участия в нападениях, охотники иногда находили их следы в долине, но никогда не видели воочию. Впрочем, были случаи пропадали группы охотников, возможно становились жертвами нападения семьи этих огромных тварей, если они решили напасть, то шансов выжить нет, какой бы численности не был отряд.

— А если речь идет о трех центуриях? — Поинтересовалась Тимонда.

— Возможно, кто-то бы и сумел сбежать в суматохе, но такое маловероятно, — пожала плечами Кламетис, — ходят слухи, что драмадеры специально выставляют заслон, чтобы никого не упустить, то есть понимают, что свое присутствие надо держать в тайне. Я так понимаю, что охотники вновь нашли следы этих тварей в долине?

— Все гораздо хуже, — закусила губу герцогиня и, после некоторого колебания, протянула депешу собеседнице.

— Надо же, — удивилась та, прочитав сообщение, — мои поздравления, никогда бы не подумала, что даже двое магов смогут справиться с шестью такими тварями. Антонадо и ваша дочь удивительно сильные маги, наши люди находили скелеты драмадеров, твари эти огромных размеров, и полностью покрыты костяной чешуей как броней, их не остановить щитами силы, не пробить копьем и не сокрушить баллистой. Также, опять же по слухам, никакие зелья и артефакты вызывающие паралич на них не действуют. Даже в голове не укладывается, что мог придумать граф, чтобы расправиться со всем выводком драмадеров.

— Вы что-нибудь слышали о «кнуте онкула»?

— Я поняла, что это какое-то очень мощное оружие? — Кивнула Дзенайде. — Слышу о таком впервые, но если у графа оно появилось, то еще одно мое поздравление, ибо тогда ничто в гиблых землях не сможет ему противостоять. Что касается сестры короля, то…, — Кламетис сделала паузу и предупредила, — если что, то этого разговора не было. Винченца компенсировала из казны нам только половину затрат за потерю земель, мы не могли не согласиться, иначе не получили бы ничего. У меня возникло подозрение, что точно так же она хотела поступить и с графом, складывается впечатление, что сестра короля создает какой-то свой тайный денежный фонд.

— Это связано со здоровьем Партуса? — Приподняла брови Тимонда

— Мне тоже это пришло в голову, — кивнула собеседница, — а если это так, то можно сделать вывод — дела ее брата не очень хороши.

— Но она не сможет потом воспользоваться этими деньгами в королевстве, — ухмыльнулась герцогиня, — готовится куда-то отъехать?

— Я тоже так думаю, — кивнула Кламетис в ответ, — тут все просто, с кем она заигрывает последнее время?

— Император!

— Подозреваю, часть наших денег уже переехала в имперские банки.

Вернулась в свой дом герцогиня мрачнее тучи, теперь ей становились понятны действия, которые предпринимает сестра Партуса. Конечно же она предполагала, что Винченца не просто так затеяла эти игры, но не могла предполагать насколько далеко заходит интрига. Если откинуть всякие смягчающие обстоятельства, то разговор ведется о банальном предательстве, видимо жить Партусу осталось недолго, вот его сестра и торопится обеспечить себе безбедное существование. Но воспользоваться уворованной частью казны здесь ей не светит, зато в империи никто не спросит откуда взялось золото, а для того чтобы получить разрешение на жительство там, придется действовать в интересах императора. Вот зачем и понадобились все эти форумы, надо было обеспечить легитимность будущего присутствия войск на территории Идрума, а для этого требуются родственные связи. Дальше больше, война империи не нужна, но дело движется к войне со степью и выстоит ли Идрум против степняков большой вопрос. Да это и не важно, главное появится повод ввести имперские войска, а потом выставить их отсюда будет очень сложно, если вообще возможно, и скорее всего королевству придется подписать союзный договор, который в конечном итоге окажется потерей суверенитета.

Так это что получается? Нельзя выходить из оппозиции и идти на поводу у казначея, наоборот, нужно продолжать обострять разногласия, а это означает, Оливию из изгнания возвращать нельзя. Прости доченька, но это так, конечно род поможет и отправит еще несколько отрядов в помощь, но в остальном придется ей и Антонадо рассчитывать на свои силы, тем более что у них пока неплохо получается.

— Ваша Светлость, — отвлекла герцогиню от тяжких дум служанка, — вы просили «Вестник столицы».

— Да, давай его сюда, — встрепенулась Тимонда.

Последнее время эта газета стала хорошим источником информации, вот и сейчас не успела она взять газету в руки, как глаз зацепился за репортаж с вызывающим заголовком «Магия любви». В данном случае репортаж состоял полностью из коротких интервью участников похода в гиблые земли, редакция специально не стала добавлять своих комментариев, но от того репортаж выглядел более чем правдоподобно. А в конце статьи разместилась графика, на которой при достаточном воображении можно было узнать ее дочь, она стояла во главе отряда легионеров, и над ней извивался сияющий кнут, которым отбивалась от двух страшных бронированных чудовищ огромных размеров. Художник хорошо знал свое дело, картинка точно отобразила то напряжение, которое испытывал отряд противостоящий тварям бездны, даже имея подробное описание произошедших событий герцогиня непроизвольно дернула плечами, а по спине пробежал озноб.

Такой удар по авторитету короля вряд ли останется без последствий.

Однако все говорят о бесстрашии ее дочери, но нигде не упоминается Антонадо, а ведь победа добыта в основном его стараниями. Понятно, граф, хотя какой он теперь граф — герцог, опять пытается уйти в тень, скрыть свои магические способности. Что ж, это не лишено смысла, так он получает больше свободы.

Его Величество с раздражением отбросил «Вестник столицы»:

— Надеюсь, ты внимательно прочитала это, сестренка.

— Конечно, — пожала та плечами, — и что?

— Вот именно, «и что?», — Партус уставился на Винченцу, — я жду объяснений.

— Начнем с того, что эта газетенка принадлежит Антонадо, это уже известно почти всем, а значит, она уже стала к нам в оппозицию.

— Это ничего не меняет. — Король снова схватил «Вестник» и потряс им в воздухе. — Здесь ничего не говорится о том, что ее владелец чем-то недоволен, как раз наоборот, тут говорится, что он прилагает все усилия, чтобы выполнить свой долг перед государством. И все было бы нормально, если бы не любовь дочери герцогини, которая вынуждена, заметь, вынуждена совершать подвиги, чтобы спасти своего избранника.

— А что тебя смущает? — Вскинулась в негодовании сестра. — Как ты и сказал, граф выполняет свой долг перед короной, не вижу здесь противоречий.

— Ты делаешь вид, или действительно не понимаешь? — Засопел Парутс. — Все понимают, Антонадо слишком молод для таких миссий. Как оказалось, тех трех центурий, которые мы отправили туда ему в помощь, чтобы очистить гиблые земли от тварей, слишком мало. Если бы не магическая поддержка недоучившейся дочери Тимонды, нас бы уже обвинили в расправе над неугодным графом. Разве не так?

— Но этого не произошло. — Продолжала возражать Винченца. — К тому же не надо верить всему тому, что написано в газете.

— Ты хочешь сказать, что здесь, — король снова выставил газету, — написана ложь?

— Нет, не так надо ставить вопрос, — повысила голос сестра, — там сказана не вся правда, я читала отчет, который пришел от центурий. Граф скрывал, свои магические способности, он оказался магом, причем магом никак не ниже второго круга, это он убил пять тварей бездны, на счету его возлюбленной всего одна тварь.

— Повторюсь — это ничего не меняет, — сквозь зубы выдавил Его Величество, — наоборот, если бы не этот Антонадо, то твари гарантировано разделались бы со всеми центуриями и дочерью Тимонды. А теперь представь, что за этим могло последовать?

— Тимонда не посмеет поднять бунт, если ты имеешь в виду это.

— Бунт? Нет, — замотал головой Патрус, — есть кое-что пострашнее бунта, если она наберет достаточно голосов в оппозиции, то может обвинить меня в невменяемости. Сказать, что за этим последует?

— Но ведь здесь нет повода для беспокойства?

— Ты можешь думать головой? — Король даже подпрыгнул на стуле. — Это же небывалый прецедент, я стану первым монархом в истории, в разумности которого усомнились подданные. Какой у меня будет после этого авторитет?

Да, под таким углом зрения Винченца проблему не рассматривала, тем более, что ее брат на самом деле серьезно болен, оппозиция вполне может зацепиться за этот факт и потребовать на время его болезни назначить регента, считай нового выборного короля. А если появится регент, то и ее должности придет конец, а тогда… Нет, об этом лучше не думать.

— Но мы теперь не можем отменить твой указ и вернуть Антонадо, — вынуждена была она прекратить возражение, — тем более, что к замку Антонадо пробиться сумел, и территорию от тварей очистили.

— Не можем. — Согласился Партус. — Зато можем наградить его за тот подвиг, который он и его возлюбленная совершили во славу короля. Говорят, в зимнее время твари там не так активны, можно будет пригласить Антонадо и Оливию в столицу и вручить им награду, это успокоит оппозицию и не позволит некоторое время герцогине вербовать сторонников в свои ряды.

— Может и не получиться, Тимонда сразу разгадает в чем подвох, она будет препятствовать нашим планам.

— Посмотрим, в конце концов, свою задачу по очистке земель граф выполнил, — задумался король, — а раз так, то можно будет досрочно удовлетворить его просьбу об отказе от наследства Дзенайде.

— Ох, сомневаюсь, что мальчик с радостью кинется в наши объятья, — покачала головой Винченца, — что-то говорит мне, что он просто проигнорирует это предложение, и подходящий повод для этого у него наверняка найдется. Зимой твари в гиблых землях действительно менее активны, но почему-то гарнизон Дзенайде не стал дожидаться зимы, чтобы покинуть замок, а значит, там есть свои сложности.

— Если не выйдет вытащить их в столицу, проведем чествование без них, — закусил удила Партус, — но люди должны знать, наше отношение ко всему этому. И уймись сестра, ты до сих пор не извинилась перед герцогиней, а мы обещали решить этот вопрос до осени.

На этот раз Винченца не стала упрямиться, она просто переключила разговор на другую тему, не могла же она объяснить брату, что теперь ничего от ее желания не зависит, Тимонда уже взяла окончательный курс на конфронтацию с королем. К тому же скоро это все отойдет на второй план, от своего человека из окружения императора она знала, империя уже направила с секретной миссией отряд переговорщиков с целью уговорить нового лидера степных родов совершить летом рейд по восточным землям Идрума. Естественно, после того как несколько родов вторгнутся в королевство, ее брат будет вынужден обратиться за помощью к императору, и вот тогда имперские войска войдут в королевство как спасители, а не как захватчики.

Что будет потом, женщину уже не волновало, через несколько месяцев после «того как», она получит возможность покинуть страну в любом приглянувшимся ей направлении…, а может быть и раньше, последнее время маг, который лечит ее брата, сокрушенно мотает головой, он не может остановить развитие болезни. Маги они тоже не всесильны, частенько приходится больше полагаться на эликсиры, иногда толку от них получается больше.

Глатсис с удивлением смотрела на свою долю с похода, она оказалась огромной, сорок золотых, такую сумму центурион могла заработать только за два года службы, да и остальные легионеры тоже не были обижены, кроме жалования им досталось от пяти до двенадцати золотых. А ведь тварей в округе много, значит, возможность заработать будет еще. Да, риск большой, недаром она переживала, отправляясь сюда, особенно последняя битва, если бы не герцог с его пассией, то от ее центурий ничего бы не осталось, драмадеры оказались бронированными чудовищами, которым легионеры ничего не смогли противопоставить.

Да и другие твари тоже приносили немало проблем, к примеру: плюющийся иглами зебр оказался не настолько неуклюж, как казалось вначале, когда между ними и охотниками возникало открытое пространство, они сворачивались в подобие шара и быстро преодолевали расстояние. Иные особи неправильно рассчитывали дальность передвижения и сходу влетали в строй, хорошо если просто ударятся в центр подставленного щита, а если бились в край, то удержать их не получалось и они на большой скорости влетали внутрь строя. А дальше получалось совсем плохо, кончики игл этих тварей содержали в себе яд, который вызывал волну боли и парализовал тело, пусть противоядие имелось, но все равно получить иглу от зебра удовольствие гораздо ниже среднего.

А еще встречались места в лесу куда зайти просто так было невозможно, там обитали древесные крабы, которые прыгали с деревьев на голову, вцеплялись костяными крючками в кожу так, что оторвать было невозможно и своими клешнями начинали рвать лицо. Человек не мог сбить этот костяной панцирь с головы и терял сознание от болевого шока, пятеро уже отведали такой ласки, после этого остались такие шрамы, что смотреть без содрогания не получалось. И такие «прелести» дополнялись прыгающими на десяток шагов змеями, яд которых сам по себе не был смертелен, но после укуса, люди на время теряли разум и не могли дать отпора тварям.

В общем, здесь опасность была на каждом шагу. Особенно опасно было находиться вблизи болот, онкулы это только одна из видимых опасностей, там ведь водились еще и гигантские водяные змеи, подходить ближе, чем на пятнадцать шагов к кромке воды категорически не рекомендовалось. Все видели тех змей, которых на наживку ловили охотники, тридцать — сорок шагов в длину и толщиной в обхват…. И все-таки, за такие деньги можно было рискнуть.

Но самое интересное во всем этом, что последнее время герцог и его избранница совсем не обращали внимания на опасность, они часто оказывались от услуг телохранителей и без страха прогуливались в самых опасных местах. При этом странное дело, там, где других ожидала неминуемая смерть, они чувствовали себя вполне комфортно, твари как будто их не замечали. Или делали вид, что не замечали, так как в ином случае мгновенно становились добычей. Почему так получалось, не понятно, объяснение только одно, это проявление высшей магии, только в присутствии герцога и его подруги можно было чувствовать себя в безопасности.

Вот и сегодня оба мага решили прогуляться по лесу, отказавшись от сопровождения.

— Чувствуешь, — поворачиваюсь к Оливии, — две твари слева?

Благоверная замирает на пару вдохов, а потом кивает:

— Ага, гнездо зебров, самка яйца высиживает, а самец оборону держит. Что-то поздновато они озаботились потомством.

— Точно, — подтверждаю ее выводы, — еще пару дней и ты их без подсказки будешь находить.

— А все-таки, почему мы их чувствуем?

— Эти твари используют толику своей магии, — поясняю ей причину, — поэтому мы и можем их засечь. Вообще все живое оставляет след в ментальном пространстве, но обитатели гиблых земель светятся в нем как факел в ночи.

— Странно, — задумалась Оливия, — мы в университете на первом курсе теорию проходили, но ни о каком ментальном пространстве там не упоминали. Откуда тебе это известно?

— А бездна его знает, откуда. — Чешу затылок, вот как ей объяснить, что использую понятия своего мира? — Знаю и все, как будто эти знания кто-то в голову вложил. Я пытался разобраться, а потом плюнул, раз оно работает, то пусть работает. Кстати говоря, когда мы потоками силы начинаем управлять, то никакого отличия в ментальном пространстве не видно, как будто ничего не происходит, то есть наша магия сильно отличается от магии тварей.

— А как далеко ты их можешь чувствовать?

— В данный момент шагов на тридцать — сорок, — прикидываю расстояние, — а когда не напрягаюсь, то в пределах двадцати. Но думаю, скоро расстояние увеличится, я же их только две недели как чувствовать начал…. Брысь отсюда!

Последнее относится к крабу, который попытался сдуру вылезти на атакующую позицию. Конечно же, слов он не понимает, да и вряд ли что-нибудь слышит, но свои слова я подкрепляю ментальным посылом, этого оказалось достаточно, чтобы не только этот неудачник, не разбирая дороги, кинулся наутек, но и еще несколько сородичей в округе поспешили скопировать его действия. Оливия расхохоталась:

— Ой, не смеши меня так больше, — промокнула она слезинку в уголке глаза, — гроза анкеˊлей.

— Зря ты так, — я сделал вид, что обиделся, — пять — шесть анке′лей в атаке, это гарантированная смерть для неподготовленного человека. Это наши переселенцы их для еды стали отлавливать корзинами, а для других хуже этих тварей только онкул.

— Ну, это понятно, — кивает Оливия, — но все-таки, как это у тебя получается?

— Во всем нужна сноровка, ухватка, тренировка, — важно поднимаю палец.

— Обижусь.

Вздыхаю, хоть моя девочка шутки понимает, но меру соблюдать нужно. Заставляю ее погрузиться в интай и начинаю потихоньку подправлять ее усилия в несколько ином направлении, надо развивать ментальную чувствительность, конечно умение придет не сразу, но дорогу осилит идущий.

— А что ты за конструкты сегодня утром в небо запускал? — Интересуется она, когда мы, нагулявшись, возвращаемся в замок.

Вот любопытная, и как только разглядеть сумела, я же шифровался из всех сил.

— Есть такой конструкт, который если на птичку повесить, то можно некоторое время ее глазами видеть все вокруг. Раскопал в одной книге по магии разума.

— Ну и как? — Интересуется Оливия. — Получилось?

— Пока никак. — Вздыхаю я. — Слишком уж глаз у птичек специфический, искажения такие, что голова болеть начинает, да и чёрно-белое все, нормально ничего не разглядишь. Надо либо изобретать конструкт, который совместит глаз птицы с глазом человека, либо артефакт-зеркало создавать, уж через него всяко лучше смотреть.

— А зачем тебе с высоты смотреть? — Удивляется Оливия. — Все одно ничего толком не разглядишь.

— А тебе не интересно посмотреть замок с большой высоты? — Удивляюсь ее рассуждениям. — Облететь всю долину и заглянуть за горы, вдруг там еще что-то есть.

— Заглянуть за горы? — Девушка задумывается. — Это было бы интересно, вдруг там тоже долина есть, и хорошо бы без тварей, а то хоть мы и почистили от них лес вокруг замка, но все равно люди как в осаде. Лишний раз по лесу прогуляться никто не может.

— Ну вот, — обрадовался я тому, что Оливия нашла пользу от моего занятия, — сделаем летающий конструкт, сама пользу увидишь. Кстати, насчет долины, по моим наблюдениям ты права, там действительно что-то есть. Помнишь, мы к водопаду ходили, и там оказалось много онкулов?

— И что?

— Онкулы не любят шум и чистую воду, а там поселились, — поясняю ей что именно меня насторожило, — это может означать, что река изредка им подкидывает пищу. А значит она не совсем горная, где-то и по равнине протекает.

— Или, за горной грядой большое озеро. — Вносит свою лепту в рассуждения Оливия. — И то и другое нуждается в проверке. Когда идем?

— Не, пока не проверим, никуда не пойдем. — Мотаю головой. — Во-первых: надо найти туда проход, не штурмовать же скалы в лоб; во-вторых: нам одним там делать нечего, нужно собирать экспедицию; а в-третьих: нам что, забот мало?

— Забот хватает, — соглашается Оливия и смотрит на меня глазами кота из мультфильма Шрэк, — но эти заботы не интересны, ими могут и без нас заняться, а там что-то новое, неизвестное.

Это она зря, как раз без нас, работа по приведению замка и его окрестностей в порядок сделана быть не может, пока управляющий не привыкнет к новым для себя условиям, за ним придется присматривать. После того как легионеры отдохнули и оправились от ран, мы снова взялись за чистку и прочесывание территории вдоль дороги. Должен сказать, что местный рынок ингредиентов тварей оказался быстро насыщен, поэтому произошло неизбежное снижение цены. Но нас это уже мало заботило, как я и планировал, в Сенспилисе мы организовали цех по переработке быстро портящегося товара в зелья, которые могут храниться гораздо дольше, теперь нам не страшен ни сговор купцов, ни попытка картельного сговора, которым вдруг решили воспользоваться крупные оптовые покупатели ресурса. Пусть сговариваются, а мы потом, когда снова возникнет дефицит, свой сговор им противопоставим, организуем торговый дом «Контепрон и Ко» и начнем продажу по твердым ценам. Надо будет Тимонде отписаться, пусть тоже подсуетится в данном направлении.

А потом надо будет еще кое-какие ирригационные работы провести, избавить часть долины от болот и растительности, чтобы не стало благоприятной среды для обитания тварей. Где прорыть канал для отвода лишней воды я уже наметил, так что будем делать свою «кормовую» базу, естественно злаковые здесь выращивать не станем, не те пространства, а вот для овощей и приправ места вполне достаточно, а то не дело все до самой последней травинки через перевал тягать. Кстати говоря, если не полениться и поставить стену длинной в два с лишним километра и высотой в три человеческих роста, то мы сможем отделить долину от самих гиблых земель и обезопасить себя от периодических миграций. Правда, от кое-какой гадости полностью не избавимся, но то уже будут наши условия, а не стихия. Однако это будет не скоро, если вообще будет, ведь твари это доход и доход очень хороший, вон как переселенцы глазками сверкают, хотят свой караван за товаром организовать.

Кстати, последнее время мне доносят, что кое-кто пытается заняться контрабандой, вот этого мне не надо. Тут проблема не в самой контрабанде, большой прибыли они не получат, у нас разница между закупочной ценой и ценой продажи не настолько велика, чтобы «огород городить». Важно то, что создается прецедент, может появиться слой переселенцев, которые будут нарушать мои законы, то есть возникнет группа людей, коим я не указ. Этого допускать нельзя, криминал он и в Африке криминал, в будущем из-за этого возникнут большие проблемы, поэтому с ним надо разбираться сразу, пока «чайники».

А в данный момент занимаюсь рутиной, идет значительная перестройка замка — легионеров надо где-то на зимнее время разместить, да и новый поселок для переселенцев тоже огородить надо, деревянные заборы тут не прокатят, некоторые твари благодаря когтям по деревяшкам вверх-вниз шастают без проблем. Так что камень и только камень.

Ладно, дело это долгое…, а может быть и нет, недавно экспериментировал с лезвиями, возможно это и есть решение проблем. Для добычи камня примерно в километре замка отыскался замечательный гранит и мы решили устроить в том месте каменоломню. Правда, камень там начали добывать традиционным способом, сверлили в скальном массиве отверстия, забивали в эти отверстия деревяшки, потом поливали их водой. Тут нудно учесть, далеко не каждое дерево могло разорвать камень, особенно в этом плане ценился прибрежный сошаник, чем-то похожий на обычную иву из нашего мира, его древесина при высыхании становилась твердой как камень. Вот чурки, сделанные из сошаника, развивали такое усилие при намокании, что иногда рвали поверхностный слой камня, если ломщики ленились и сверлили мало отверстий. Когда я смотрел на это, то у меня сердце кровью обливалось, это же насколько трудоемким было процесс, неужели нельзя соединить магию с технологией так, что бы добыча камня стала гораздо легче. И вдруг, как по заказу, отыскался в книгах один интересный конструкт, который мог разрушать любой камень. Однако, разрушал он его несколько не так, как требовалось мне, конструкт формировался над поверхностью другого камня и действовал как наждак, обращая цельный камень в песок в месте соприкосновения поверхностей. Таким конструктом могли бы пользоваться камнетесы, если бы артефакты с камнями силы не были столь дороги. Казалось бы, для меня подобный конструкт бесполезен, но я не торопился списать идею в утиль, пара дней экспериментов и у меня в руках новый артефакт, в виде полутораметровой ножовки, которая режет каменный монолит легче, чем пила дерево. Если испытания пройдут успешно, наделаем штук двадцать таких, и проблема добычи камня будет окончательно решена. С транспортировкой тоже особых затруднений не будет, артефакты поддержки давно не проблема, так как закачка силы в них не отнимала у меня много времени, главное чтобы работники не ленились, а то уже пришлось рассчитать одну бригаду досрочно, мне тут лодыри ни к чему.

Хм, — Тимонда только что второй раз перечитала письмо от дочери, та сообщала, что у нее все в полном порядке, и она вполне довольна текущим положением дел, и это не тот случай, когда пытаются бодриться, похоже ее девочка действительно не боится и наслаждается жизнью в этих страшных местах. Ей понравились гиблые земли, никакой опасности в них она для себя не видит, а тварей рассматривает исключительно с точки зрения наличия ценного ресурса, на котором они с Антонадо планируют хорошо зарабатывать. Последнее время она даже начала переживать, что если об этом станет известно в столице, то могут начаться интриги по смене собственника замка Дзенайде.

— «Вот бездна его знает, где найдешь, а где потеряешь». — Думала при этом герцогиня. — «Кто бы мог подумать, что замок Дзенайде для одних может быть проклятьем, а для других окажется золотой жилой».

В этот момент на пороге появилась третья дочь Джинис:

— Мам, звала?

— Звала, — кивнула Тимонда, и протянула ей письмо, — на вот, почитай, от Оливии пришло.

— И как она там? — Поинтересовалась дочка, устраиваясь в кресле. — Еще не стала вдовой.

— Скорее ты ей станешь, чем она, — усмехнулась в ответ Тимода.

Чтение письма не заняло много времени:

— Мам, я хочу поехать туда, — вдруг заявила Джинис, — у сестренки там кипит жизнь, а я сижу здесь как в болоте.

— И что ты там будешь делать? — Поинтересовалась ее мать. — Ты главного не поняла из ее письма, наша Оливия там наслаждается жизнью потому, что ее Антонадо маг, да и сама она тоже уже стала магом. Обычный человек в тех местах и дня без охраны не проживет, гиблые земли не зря гиблыми назвали. Род Дзенайде из-за того, что не сумел отстоять их сегодня на грани банкротства.

— Все равно, — упрямо мотнула головой дочь, — мне не нравится мое нынешнее положение, этот альянс ничего хорошего собой не представляет, при живом муже я как вдова, а мне уже двадцать два.

— Да, с этим как-то неудачно получилось, — согласилась Тимонда, — но я не просто так показала письмо Оливии, пора тебе подыскивать хорошего любовника. И не красней как девочка, Оливия тоже здесь краснела и не раз, а смотри какая она сегодня счастливая. Конечно же, тут не обошлось без везения, поначалу я решила, что будущего у неё нет, но боги хранят. Ладно, хочешь туда? Пожалуйста, здесь у тебя действительно нет будущего. Однако просто так я тебя отпустить не могу, твоя сестра, прежде чем стать самостоятельной, много времени занималась под руководством опытных наставников, и должна признать, это было правильное решение, она легко может обойтись без слуг и ее не страшат трудности. А ты можешь этим похвастаться? Так что готовься, тебя тоже предстоит многому обучить, с графами тебе вряд ли повезет, их одних погулять не пускают, а с баронами может и сладится, они больше самостоятельности имеют. Жаль, что такого как Антонадо больше не найти, вот бы он и на тебя внимание обратил…

— Мама?!

— Не мамкай, — нахмурилась герцогиня, — об этом надо думать сегодня, когда ты действительно станешь вдовой, думать о детях станет поздно.

— Но муж сестры?

— А что тебя смущает? — Ухмыльнулась Тимонда. — Конечно, он не из тех изнеженных мальчиков, которые выросли среди знати, им помыкать не получится, вон как Оливию объездил, сначала она его ненавидела, а теперь довольна до одури. И добился он всего своими умом и трудом, Винченца еще не догадывается, кого получила в личные враги. Да не переживай ты так, я всего лишь высказала свое пожелание, но если вдруг у тебя не получится найти себе партнера, подумай о моих словах.

— Я-то, может быть, и подумаю, — отозвалась Джинис, — а что подумает сестренка, это же не одеждой поделиться?

— А ты хорошо знаешь свою сестру? Хоть по возрасту вы и не так уж и далеки друг от друга, но она за два года приобрела куда больший жизненный опыт, чем ты. Впрочем, когда за тебя возьмутся учителя, ты поймешь, в чем разница. И, кстати, последнее время ты перестала заниматься собой, решила, что теперь тебе это ни к чему, и совершенно зря, с этого дня ты возобновишь занятия по фехтованию, охрана у тебя естественно будет, однако ты и сама должна уметь постоять за себя.

Закончив разговор с дочерью герцогиня взялась за деловое письмо от зятя, один раз она уже его прочитала, и предложение о создании своего торгового дома сочла дельным. Конечно, опускаться до купеческого сословия она не будет, но нанять нужных людей ей вполне по силам, да и чего греха таить, если хорошенько копнуть, то многие герцогские дома так или иначе занимались торговлей, иначе как поддерживать свои финансы? Так что откладывать в долгий ящик она это не будет, уже завтра она передаст предложения Антонадо своему управляющему, пусть начинает регистрацию нового торгового дома, а там и другие исполнители подоспеют.

Обалдеть! Именно так я оцениваю свое состояние. Бригады у меня работали очень споро, стена, защищающая новый поселок, росла очень быстро, и я дал добро на строительство нескольких домов для переселенцев. А что, народ в бараках уже начал потихоньку бузить, быт все же людей заедает, а когда такая скученность то заедает вдвойне. Пока переселенцы находились в походных условиях, они могли терпеть друг дружку, а когда наступило расслабление, вспомнились старые обиды. Именно поэтому некоторые семьи поторопились переехать в недостроенные дома, ну а я, как здешний правитель решил, что не плохо бы поучаствовать в роли губернатора. Это когда ходишь с важным видом, тебе всякие «специалисты» в этот момент льют в уши абсолютную лажу, а ты с умным видом вынужден кивать, вместо того, чтобы все свое окружение развесить на ближайшем дереве. Думаете, преувеличиваю? Ничего подобного, что в моем мире, что здесь, строитель под рукой чиновника, априори, вор. Однако я вынужден терпеть, ибо личная заинтересованность творит чудеса. Не то, чтобы я подстрекал своих управленцев так действовать, но не проявлял особой активности в борьбе с казнокрадством, в конце концов, у меня есть казначей, у нее в подчинении штат из пяти сотрудников, которые все берут на карандаш, вот пусть и работают. В конце пути придется рассчитаться. Но это все рутина, а вот что заставило меня впасть в состояние «берсерка» так это зебр, который встретил меня у порога и угрожающе зашипел. Отреагировал моментально, активировал дополнительный щит и выхватил кнут, которым тут же хотел избавиться от угрозы. Но ударить по твари не успел потому, что под руку сразу кинулось верещащее всклокоченное чудо, которое своим телом закрыло опасную тварь.

— Это Тиша, она хорошая, — кричала девочка, загораживая зебра.

Тиша с ней была не согласна, она продолжал на меня шипеть, и сверлила своим злобным взглядом, через бреши в защите девочки.

— Ладно, — с трудом успокаиваюсь я, сворачивая кнут, — пусть будет хорошая. Но что это она у тебя на всех шипит?

— Она испугалась, вот и шипит, — продолжает защищать тварь девочка.

Кошусь на ее родителей, но те подхватили столбняк и добиться сейчас от них что-либо невозможно.

— Ну, раз так, тогда покажи свою любимицу, хочу посмотреть на твою Тишу.

Что произошло дальше без смеха вспоминать не получается, девчонка хватает смертельно-опасную тварь за переднюю лапу, вздергивает вверх и одним движением засовывает зебра подмышку, причем проделывает это настолько ловко, что зверек даже не успевает отреагировать, а все его длинные иглы топорщатся позади девочки, как ветки несвязанной метлы. Я смотрю на успокоившуюся морду зебра и тихо фигею, ничего себе обращение. Конечно же, видно, что самка зебра еще не достигла зрелости, но один черт, плеваться иглами она уже может, а тут с ней без церемоний. Однако, что еще более мне показалось удивительным, так это то, что Тиша получает от этого удовольствие, видимо привыкла к такому обращению. И тут я понимаю, что ничего не понимаю, это что, уже такие домашние питомцы пошли?

А дальше вообще мрак, оказывается переселенцы везли с собой птиц, чтобы обеспечить себя яйцом, но та птица, что они привезли, здесь яйца нести отказывалась, так как обеспечить ее полноценной кормовой базой не получалось, насекомые тут уж больно агрессивные попадались. Вот кое-кто и нашел выход из положения, добыли яйца зебров и стали делать из них несушек, а то, что у этих тварей иглы ядом наполнены, волновало мало, просто надо уметь с ними обращаться. Интересно, недавно я блюда из яиц употреблял, не яйцами зебров ли меня кормили? И что еще выяснилось, зебры при надлежащем уходе имеют яйценоскость ничуть не хуже чем у птичек, а большую часть корма могут добывать сами. Посмотрел я на вольер этих созданий, пасется там с десяток дикобразов, да роют землю своими лапами, червяков местных выискивают. А ограждают их не потому, что боятся за людей, а как раз наоборот, от того что их пугают, они нестись забывают, и агрессия у них запредельная как раз тоже от испуга. Вот так, а я этих «нежных» созданий крошил без счета.

Хм, тут надо быть начеку, а то кто-нибудь еще решит онкулов в качестве домашней живности содержать, а тогда уж извините, знаем мы откуда берутся крокодиловы слезы. Мне вот все больше становится интересно, гарнизон Дзенайде с голоду умирал, а переселенцы яйцами зебров питаются, которые за пределами гиблых земель никто в здравом уме употреблять не будет. Вот она разница взглядов на жизнь, одни засели за стенами и от всего обивались, а другие наоборот, решили, что воевать не надо, надо использовать «противника» на свое благо.

Однако все это хорошо, но не надо забывать, что время от времени здесь бывает миграция тварей, и пока еще никто не знает причин и точных сроков этой миграции. А это означает, надо отбросить все благодушие и строить так, чтобы никакая миграция, не застала людей врасплох. Кстати что-то мне кажется, кто-то на высоте стен экономит. Где там мой казначей?