Некто, именем Георгий, был послан из Великого Новгорода собирать в Новгородских пределах царские подати. По причине его невоздержности подпал он под власть нечистого духа, который различными своими привидениями наводил на него великий страх. Георгий в таком состоянии начинал чересчур громко кричать, говорил различный вздор, раздирал на себе одежду, не спал ни днем, ни ночью, не употребляя пищи и пития, ради чего все живущие с ним и знакомые находились в великой печали.

Вспомнили они о дивных чудесах, бывающих у гроба преподобного отца Александра, и положили обет сходить к нему.

Но едва могли с великим трудом привести болящего в обитель Пресвятой Троицы. Когда известили о нем игумена, то он приставил к нему для наблюдения одного знакомого ему старца.

Старец тот весьма о нем заботился и иногда строго наставлял его, а иногда с любовью делал ему увещание, чтобы он молился Всемилостивому Богу о своем исцелении и призывал на помощь преподобного отца Александра, и непрестанно имел в устах своих молитву Иисусову. Иногда же наедине говорил ему: «Друже Георгие, вкуси немного пищи для подкрепления сил, так как от великого труда и болезни и от голода ты должен скоро умереть, и если умрешь от голода, то сам себе будешь убийца; уже десять дней, как ты, брат Георгий, живешь у нас в обители и не вкушал нисколько пищи». Георгий ответил ему: «Давно я хочу есть, но не смею вкусить; и открою тебе, старец, об этом, только ты никому не говори, что заповедал мне сам Александр. Придя ночью, он сказал мне: «Аз есмь Александр Свирский, приидох посетити тебе и поведати: се уже не приял еси пищи десять дней, и аще хощеши здрав быти, не вкуси ничтоже другия десять дней, и абие здрав будеши». Старец спросил его: «Друже, расскажи мне, каким образом является тебе Александр и в каком чине, и какое на нем одеяние?» Он отвечал: «Образом он молод, а голова у него клином; одеяния на нем никакого нет». Старец понял, что по действу диавола было ему такое видение и пошел сообщить о том игумену.

Игумен велел привести его к себе и, когда привели, начал принуждать его к пище. Но он не соглашался вкусить и зверообразно глядел на старца, желая руками схватить его. Игумен приказал держать ему руки, и едва с трудом могли положить ему в рот кусочек хлеба и немного пищи. После чего игумен велел старцу тому вести его к колодцу, выкопанному руками самого преподобного Александра, и попоить его оттуда водою.

Старец с трудом привел его к колодцу и едва мог принудить его пить ту воду; затем, приведя в келию, велел ему немного отдохнуть. Во время утрени старец пришел посетить его и нашел его уже вполне здоровым и одевшимся в свою одежду.

Старец спросил его: «Како, брате Георгие, пребываеши? Здоров ли?» Он отвечал ему: «О горе мне грешному! Едва в эту ночь не вкусил я злой смерти, если бы не избавил меня преподобный Александр». И начал рассказывать так: «Когда я лег отдохнуть на постели своей и немного полежал, вдруг вся келия внезапно наполнилась нечистыми бесами и страшно было смотреть на них; одни искривляли лица свои, другие скрежетали зубами, говоря: «Свяжем его крепко, чтобы он не ушел от нас, и изрежем его ножами, а потом отведем к отцу нашему сатане, так как он нам предан».

Я, окаянный, сильно опечалился, чувствуя себя в большом притеснении от них, и не мог ничего сделать; смотря же в ту и другую сторону, увидел над собою икону преподобного отца Александра и, устремив на нее взор свой, начал плакать и говорить в уме своем: «О великий и преславный в чудесах преподобне отче Александре! Помози ми, и избави мя от великия сея беды, и исхити мя от нечистых и лукавых бесов сих, да не порадуются врази мои о мне». И насколько возможно было поднять мне руку, начал креститься, творя умственно молитву Иисусову.

Нечистые бесы начали от меня отступать и вскоре все исчезли из келии; только один бес остановился у дверей келии и сказал: «О человече, если бы ты не вкусил хлеба и не пил воды из колодца, то в сию нощь зле бы исторгнули душу твою, ныне же от тебе прогоняет нас, как огонь, молитва Александрова». И сейчас же и этот исчез от меня. Я же грешный вскочил с постели моей, исполненный страха и радости, и начал воссылать благодарственные молитвы ко Всесильному Богу, Его Пречистой Матери и угоднику Их преподобному Александру, об избавлении от горькой и внезапной смерти. Старец свел его к игумену; он, придя, рассказал все о себе. Игумен, услышав это, возблагодарил Бога и Его угодника, преподобного Александра, и пошел в церковь ко гробу преподобного и совершил там собором благодарный молебен, оградив крестом исцеленного и окропив его освященною водою. Он, воздав великое благодарение крепкому своему помощнику, страшному прогонителю нечистых духов, со страхом и благоговением припал к честному гробу его и, любезно облобызав честный его образ, возвратился домой, радуясь, хваля и прославляя Бога и угодника Его, преподобного Александра. [1, с. 166–170]