Любой призыв к монашеской жизни можно сравнить с тем сном, который Бог навел на Адама, чтобы отнять у него ребро и сотворить Еву. Вот как мы можем истолковать это место из книги Бытия: Бог наводит на нас сон и в это время отнимает наше сердце, испорченную волю, мечты, желания — всё, и дает нам Церковь, словно вторую Еву, говоря нам, что отныне нашим телом и нашим будущим распоряжается Церковь [3, 225].

 

 

Какими путями Господь призывает людей к монашеству? Некоторые люди чувствуют внутреннее стремление к монашеской жизни. Другие по самому душевному складу любят тишину, имеют склонность к молчанию, к повиновению. Они видят, что монастырь идеально подходит к настроению их души. Они могли бы и в миру подчиняться начальнику на работе, молчать и не отвлекаться на излишние попечения, но они избирают совершенное — богоугодное жительство в монастыре.

Другие люди идут в монастырь по своему убеждению. Прежде чем решиться на этот шаг, они всё точно логически оценивают, взвешивают все за и против и, наконец, приходят к выводу, что ради того, чтобы не наделать ошибок и избрать правильный жизненный путь, нужно пойти в монастырь. «Бог привел меня в эту жизнь для того, чтобы я Его любил, — рассуждает такой человек, — и Он хочет моего спасения. Где же легче спастись: в миру или в монастыре? Конечно, в монастыре, ведь монашеская жизнь — самый верный путь на небо. Решено, иду в монастырь».

Некоторые люди рассуждают несколько иначе: «Конечно, брак благословен Богом, но что Ему угоднее: брак или девство? И что говорит Церковь? Вне сомнения, Богу, как и всем святым, угоднее монашеское жительство. Да и Церковь почитает и возвеличивает монашество, потому что оно настолько выше брака, насколько небо выше земли. Нечего сомневаться, становлюсь монахом».

В конечном итоге и те, кто рассуждает логически, и те, кто желает исполнить волю Бога и Церкви, становятся монахами. И эти люди, безусловно, могут преуспеть в монашеской жизни. Однако для этого им нужно приложить немало усилий, потому что их привело в монастырь не влечение сердца, а убеждение. Ведь обычно нам легко дается лишь то, чего мы хотим, к чему лежит у нас сердце, а выбор этих людей был продиктован не их желанием, а объективной необходимостью поступить правильно. Они принудили свое сердце подчиниться разуму и полюбить то, что он признаёт за благо.

Кроме того, некоторых людей приводит в монастырь жажда покаяния. Подвергшись падению, они чувствуют горячее желание посвятить остаток дней покаянию и думают так: «Раз я согрешил, то нет для меня ничего лучше, чем стать монахом, потому что монашество — совершеннейший способ богоугождения». Подобные случаи известны с древних времен: когда кто-то впадал в блуд или прелюбодеяние, он ради покаяния поступал в монастырь, потому что монашеское жительство — высший путь покаяния, монахи ведут девственную жизнь, что выше простого целомудрия в миру. Например, один старец дал такой ответ мирянину, покаявшемуся ему в грехе прелюбодеяния. «Если хочешь спастись, — посоветовал он ему, — ты должен строго поститься столько-то лет, делать столько-то земных поклонов и впредь хранить супружескую верность. Если же ты желаешь поистине угодить Богу и загладить свою вину, становись монахом». И действительно, этот человек стал монахом [3, 221–223].

 

 

Мы видим, что Господь призывает людей к монашеству разными путями. Конечно, если человека приводит в монастырь желание принести покаяние, восстановить подлинную связь с Богом, то это самый совершенный путь, настоящее монашество.

Безупречен и такой призыв, когда человек идет в монастырь из желания сохранить свое девство, непорочность. Человек желает уберечь свою душу от развращения, последовать за Христом всем своим существом, устранившись от влияния мира и греха, предать себя в руки Творца таким, каким Он привел его в этот мир, и тем самым восстановить в себе первозданную праведность. Что может быть прекраснее этого?

Два последних призвания: когда Бог призывает человека ради покаяния в грехе или ради сохранения девства и чистоты, — имеют огромную силу и производят переворот в душе человека.

Можно добавить, что некоторых людей Бог призывает через чтение Священного Писания или через различные жизненные обстоятельства, которые посылаются человеку по особому смотрению Божию. И вообще несомненно, что Бог всем людям дает возможность стать монахами: нет такого человека, который был бы совершенно неспособен к монашеской жизни. Однако не каждый может почувствовать этот Божественный призыв и ответить на него. Только люди особенно чуткие и восприимчивые усматривают призыв Божий в тех или иных обстоятельствах своей жизни. Остальные же не понимают путей Промысла и любви Божией. Так, человек может в первый раз оказаться в монастыре, поразиться величием монашеской жизни и вдруг решить: «Зде вселюся! (Пс. 131, 14). Не напрасно же Бог привел меня сюда». Тогда как другие в монастыре днюют и ночуют, но им и в голову не приходит, что это Бог направил их стопы сюда, призывая к монашеству [3, 223–224].

 

 

Бог, призывая нас в монастырь в молодости, оказывает нам благодеяние. Если же Он призывает нас в зрелом возрасте, это значит, что милость Божия снизошла к нам с запозданием и мы лишились возможности послужить Богу смолоду. Иначе говоря, по неведомым судьбам Божиим мы не смогли привлечь к себе взор Господа, чтобы Он призвал нас в юности. Запоздалый призыв означает, что мы долго были порабощены суетой мирской жизни, не могли оставить мирского образа мыслей и чувств, не давали Богу ни времени, ни возможности нас призвать [3, 49].

 

 

Принести своих детей на служение Богу — это спасение для родителей, потому что дети — плод родителей. Сначала родители противятся, но потом мало-помалу понимают это и отдают своих детей — и Бог вменяет их приношение в жертву живую и благоугодную (см. Рим. 12, 1) [2, 57].

☾