Глава 15

Вита

– Мы все думали, что он уедет. А он не уехал и утром отправился в больницу вместе с нами…

Вита со Светой сидели на их кухне, и первая делилась новостями со второй. Она только вернулась от родителей, позвонила с утра Федоту и взяла отгул на среду. Время клонилось к вечеру, Вита устала с дороги, да и завтра ее ждал новый рабочий день, но разве же Света отстанет, не выпытав все? Нет, конечно. Да и ей самой хотелось поделиться с подругой всем, что накопилось за каких-то два дня, и что теперь теснило душу трепетом, рожденным воспоминаниями.

Всю ту ночь она чувствовала Ивана рядом даже несмотря на крепкий сон. Его рука лежала на ее талии, а спиной она прижималась к его груди, и это было очень приятно, волнующе. Но с утра пораньше Вита выскользнула из его объятий, чтобы стереть ту неловкость, что обязательно родилась бы между ними, пробудись они вместе.

Мама уже была на ногах, и вместе они приготовили завтрак. Как ни странно, но волнения вчерашнего дня немного улеглись, и появилась уверенность, что с Кириллом все будет хорошо.

Вскоре и Иван проснулся, и отчего-то было приято видеть его на родной кухне немного помятым со сна, хоть и уже полностью одетым и умытым. Вита накормила гостя завтраком и была уверена, что он сразу же отправится в Москву, но он в очередной раз удивил ее, заявив, что уедет не раньше, чем поговорит с лечащим врачом Кирилла. Так и получилось, что в больницу они отправились все вместе на его машине.

К Кириллу их не пустили – тот все еще находился в реанимации, и какое-то время пришлось ждать врача, пока тот не выкроил минутку для них в своем плотном графике. Но и после разговора с ним легче не стало – брат находился в состоянии, которое врач охарактеризовал, как очень тяжелое. Кроме того – требовалась срочная операция, которую в этой больнице не могли провести из-за недостаточного оборудования. И добило сообщение, что операция, даже если они найдут возможность перевезти Кирилла в московскую больницу, будет стоить больших денег.

Все время, что врач беседовал с ними, Иван находился рядом. Не вмешивался, но внимательно слушал. И когда речь зашла о деньгах, спокойно заявил, что это он берет на себя. Нужно было видеть лица родителей Виты в этот момент. Они были в шоке, конечно же. Но шок этот был из области восторга, если такой вообще можно испытывать в подобной ситуации. Сама Вита пока еще не знала, что думать обо всем этом. Иван предложил дорогостоящую помощь, от которой они не могли отказаться. Вита понимала, как многим теперь будет ему обязана ее семья, но пока еще не могла говорить на эту тему даже с ним.

А потом все закрутилось-завертелось. Иван уехал в Москву, чтобы заняться организационными вопросами. Несмотря на его деятельность и срочность ситуации, перевезти брата в столичную больницу получилось только на следующий день. Операцию назначили на четверг, а в среду вечером Вита смогла вернуться домой. Больших усилий стоило уговорить маму не ехать с ней. Но завтра – в четверг – она все равно приедет – этого уже Вита не могла ей запретить.

– …Я никогда с ним не расплачусь, – подвела Вита итог в своем рассказе и грустно посмотрела в окно, залитое дождем.

Погода сегодня словно специально держалась слезная и тоскливая, как отражение ее настроения. По пути с вокзала Вита изрядно промокла и даже замерзла, и сейчас Света отпаивала ее горячим чаем в профилактических целях и внимала новостям.

– А он тебе что-то говорил о деньгах? – нахмурилась Света.

– В каком смысле? – удивленно посмотрела на нее Вита. – Разве об этом нужно говорить?

– Ну, он торопил тебя? Назначил какие-то сроки выплаты? Может, включил счетчик, и теперь к долгу капают проценты?

Подруга злилась, а Вита не понимала причины ее злости.

– Свет, ты чего бесишься-то? – тоже разозлилась она в ответ.

– Да потому что думаешь ты не о том! По себе о людях, что ли, судишь? Да он помог, потому что человек такой, не мог поступить иначе. Еще потому, что у него есть такая возможность, а вовсе не для того, чтобы посадить тебя в долговую яму. Неужели ты не понимаешь этого?

– Это я понимаю, но долг есть долг, и его нужно возвращать. Хотелось бы обговорить все детали поскорее.

– Иногда мне кажется, что за собственной гордостью ты ничего не видишь. Ты с ним хоть виделась вчера или сегодня?

– Нет, конечно! – возмутилась Вита.

Когда им видеться, если он уехал в среду утром? Пару раз он звонил с инструкциями, и на этом закончилось их общение.

– Так дождись хотя бы встречи, а уже потом начнешь накручивать себя, – осадила ее подруга. – И вообще, что-то мне подсказывает, что психуешь ты не из-за этого. Случилось что-то еще? – подозрительно прищурилась проницательная подруга Виты.

– Случилось, – кивнула она, не в силах больше держать все в себе. – Мы целовались, и, кажется, я в него влюбилась.

Не кажется. Влюбилась. Втрескалась по самые уши. Только об Иване и может думать, называя того про себя всеми ласковыми производными именами: Ваня, Ванюшка, Ванечка, Иванушка… Она даже сама не знала, какое имя ей больше нравится – все пришлись по вкусу и не одно из них не передавало ту нежность, что испытывала к нему. А еще хотелось увидеть его до ломоты в суставах. Вновь ощутить его губы на своих, оказаться в теплых и сильных объятьях, вдохнуть его очень мужской и безумно приятный запах… Несколько раз Вита хваталась за телефон, чтобы позвонить и хотя бы так услышать его, но в последний момент передумывала, понимая, что ему сейчас точно не до нее по ее же милости. Да и тот поцелуй, скорее всего, был вызван желанием утешить, а не каким-то иным, хоть ей и показалось в тот момент, что Иван тоже хочет продолжения.

– А вот это уже посерьезнее всего остального, – усмехнулась Света. – И психи твои теперь понятны. А то плетешь тут про какие-то долги.

– Да тут все один к одному, – вздохнула Вита.

– А ты с ним поговорила? Он знает, что ты знаешь о том, что он твой начальник? Знает о том, что тебе рассказал этот, как его, Федот, кажется? Ну и имечко!..

– Не знает… А я не знаю, как заговорить с ним на эту тему. Да и надо ли? – посмотрела она несчастными глазами на подругу. – Все и так непросто.

– Насчет надо ли – не знаю. Просто это ложь. Кто знает, что из нее может вырасти. Ну и я в принципе такого не люблю. Слушай, ну если он сам поцеловал тебя, значит, тоже неравнодушен! – с воодушевлением воскликнула Света.

Хотела бы и Вита так думать, да не получалось.

– Вряд ли. Наверное, хотел утешить.

– Вот точно нет. Кто же целует из-за этого? Тебя послушать, так и переспать можно в лечебных целях, – рассмеялась Света. – Мне кажется, что он в тебя тоже втюрился.

– Думаешь? – с надеждой взглянула на нее Вита.

Вот бы было здорово! Хотя, может, и наоборот. На минуточку она забыла, кто Иван, и кто она. А ведь они из разных слоев общества, и вряд ли часто такие, как он, обращают внимание на таких, как она. К тому же ему в ней очень многое не нравится, насколько сама могла судить. Да и он не раз это подчеркивал. Правда, какое-то время уже не подчеркивает. Как бы там ни было, но что-то все равно изменилось в их отношениях.

Иван

– Привет, дружище! Ну все, прооперировали твоего пацана. Жить будет.

Олег позвонил во второй половине дня. На самом деле, если бы не он, то вряд ли у Ивана получилось бы так быстро все организовать. Кругом столько бюрократических заморочек, оказывается, что даже деньги не помогают. А у Олега везде подвязки, ему достаточно было сделать несколько звонков, и тогда уже заработали деньги.

– Как он? – поинтересовался Иван.

Судьба брата Виты, конечно же, интересовала его, но исключительно через призму самой Виты. Жалко было парня, конечно, но в этой ситуации Ивана волновала больше его сестра. А в том, что она не находит себе места, он не сомневался. Еще и рулить приходится, поди, сегодня. А все прихоть одного придурка! Опять же он не единожды за сегодня порывался позвонить Федоту и все отменить. Ну то есть, снова перевести девушку на более спокойную работу. Но что подумает о нем его же кадровик? Что начальник окончательно съехал с катушек – что же еще? И будет прав. Он и съехал, только не в ту степь. Запутался в собственной якобы мести, которая и сначала-то не радовала, а сейчас и вовсе раздражала. Как-то нужно все изменить, но как – Иван пока понятия не имел.

– Ну, этого я тебе не скажу. Да и главрач просит тебя самого подъехать сегодня, чтобы обсудить детали реабилитации. Сам понимаешь, что операция – это только начало, – вздохнул Олег. – Слушай, а кто тебе этот пацан? Все собираюсь спросить, да забываю. Я что-то и не слышал про него раньше…

Друг спросил это таким тоном, что Иван рассмеялся бы обязательно, если бы все не было таким грустным. Пацан – пока еще никто, а вот его сестра умудрилась за короткое время стать почти всем в его жизни.

– Родственник хорошей знакомой, – ограничился ответом, который с натяжкой можно было считать правдивым. – А почему врач хочет со мной обсудить все, а не с родственниками? – высказал вслух то, о чем думал.

– Как почему? Ты же платишь, дружище, тебе и заказывать музыку. Думаю, реабилитация выльется в копеечку еще ту.

Да плевать на деньги! Меньше всего Иван думал об этом. Если кому-то пригодятся они, то даже лучше. Не солить же ему прибыль. И на мецената он не тянет, как ни крути.

– Ладно, после работы заеду, – пообещал больше самому себе.

Наверняка вечером в больнице будет и Вита. Хоть так увидит ее, раз уж по-другому не получается, раз не хватает смелости даже позвонить ей и узнать, как дела. Про свидание вообще молчит – на такое решиться почему-то особенно тяжело, хоть и ужасно хочется.

Главрач понравился Ивану сразу – толковый мужик, привыкший говорить прямо и по существу.

– Малец родился в рубашке, Иван Сергеевич, – начал разговор врач с обзора состояния больного. – Позвоночник не пострадал, да и травмы все оказались совместимыми с жизнью. Так что, будет жить и даже не останется инвалидом, что после подобных аварий случается редко. Время, конечно, на восстановление потребуется приличное, но у него и вся жизнь впереди, – с улыбкой закончил вступительную речь.

Дальше пошло обсуждение самой реабилитации. По словам врача, протянется та не меньше года. Сначала у них в больнице, потом в специальном центре, а заключительный этап Кирилл должен провести в каком-то санатории, где таких вот переломанных учат чуть ли не заново ходить.

Врач представил всю смету расходов, что Ивану тоже понравилось. Не вымогал – это он читал по его лицу, а лишь называл расценки. Со всеми Иван соглашался, и вскоре с формальностями было покончено.

– Можете пройти к пациенту, – сказал главрач на прощание.

– А он разве… не в реанимации?

– В интенсивной терапии, – улыбнулся врач. – Говорю же, повезло. В реанимации провел не больше часа после операции. Быстро пришел в себя, и мы его перевели оттуда. Все жизненные показатели в норме. С ним сейчас как раз родные…

Иван поймал себя на том, что волнуется, когда шел по коридору травматологии к нужной палате. И волновался он перед встречей с Витой. Когда врач сообщил, что с больным сейчас родные, последние сомнения отсеялись, что и она там. Да и он очень наделся на это – безумно хотелось ее увидеть.

Рядом с кроватью больного сидели, кроме Виты, их родители. И что больше всего порадовало, так это атмосфера. Не было слез и уныния, напротив – в настроениях этих людей Иван почувствовал позитивный настрой. А когда заметил, как заблестели теплом глаза Виты, стоило ему войти, то и вовсе внутренне растаял.

– Кирюша, это он! – с восторженным придыханием сообщила сыну мама Виты.

Иван едва сдержался, чтобы не поморщиться. Не любил он этого вот совсем, не хотел никакой благодарности, а уж тем более восторгов. Благо сразу же отвлекся на брата Виты, которого видел впервые. Такое удивительное сходство! Особенно глаза похожи на Витины. И светятся так же – словно продолжают смотреть на взрослый мир со взрослого лица глазами ребенка. Только волосы у Кирилла посветлее – ближе к соломенному оттенку, и лицо усыпано веснушками, а у Виты кожа чуть хоть и загорелая, но без солнечных брызг.

– Спасибо! – слабо улыбнулся ее брат. – Спасибо, что спасли меня!

Так просто поблагодарил, но чувствовалось, что от души.

– Не за что! Главное, живи и радуйся дальше, – вернул ему улыбку Иван, не переставая испытывать неловкость.

Вита придвинула к кровати еще один стул, установив его рядом со своим, и пригласила Ивана присесть. Пользуясь тем, что ее родители о чем-то тихо беседовали с сыном, Иван спросил у девушки:

– Ты когда домой?

Уже было довольно поздно. Даже часы посещений закончились, но Кирилл лежал в отдельной платной палате, и тут разрешалось немного задержаться.

– Собиралась как раз уходить, – так же шепотом отозвалась девушка. – А что? – с любопытством посмотрела на него.

И почему-то Ивану в этот момент показалось, что пригласи он ее куда-нибудь сейчас, согласится.

– А твои родители? Они где ночуют?

– Тут. В гостевой палате. Заведующий отделением разрешил им, за что тебе очередное спасибо! – заметно смутилась она.

Они переговаривались шепотом, и кажется, на них никто не обращал внимания.

– Тогда поехали?

В этой палате не пахло больницей. Скорее, тут витал гостиничный дух, если не обращать внимание на преобладания белого. Ивану хотелось вдохнуть аромат Виты, отдаленно отдающий цветочными духами, лишь оттенявшими ее собственный.

– Куда? – доверчиво заглянула она в его глаза.

– Потом скажу, – улыбнулся, мечтая прижаться к ее губам.

А потом едва не рассмеялся, представив себе, что не сдержал собственного порыва и поцеловал ее прямо здесь, на глазах у всех. Что бы подумали ее родные? Да и сама она была бы в культурном шоке – это точно.

– Мам, я пойду… Кир, завтра у меня выходной, приду пораньше, ок? Оставляю тебя на попечение родителей, как маленького, – задорно улыбнулась и звонко поцеловала брата в щеку.

А в следующий момент, после непродолжительного прощания с ее родителями, они вдвоем покидали палату, и Иван боролся с желанием взять ее за руку, чтобы не надумала сбежать.

Вита

Она и сама не понимала, почему именно сейчас решила заговорить на очень волнующую, не дававшую покоя тему. Наверное, именно потому, что извелась уже думать об этом. Как бы там ни было, но стоило только им с Иваном сесть в машину, как Вита произнесла:

– Иван!..

Решительно так, что аж самой смешно стало. А еще, наверное, решительности добавил тот факт, что теперь она была уверенна – с Кириллом все будет в порядке. И мужчине, что сидит сейчас рядом, она обязана по гроб жизни.

– Начало прозвучало пугающе, – с улыбкой посмотрел на нее Иван, – и выглядишь ты, как солдат перед решительной атакой. Что же я такого натворил?

Надо было сразу все говорить, не делая паузы. А сейчас, когда он все попытался перевести в шутку, стало труднее. Но отступать Вита не собиралась.

– Все те деньги, что ты потратил и потратишь на лечения Кирилла, я тебе верну. Не сразу, конечно, но постепенно… Буду отдавать с каждой зарплаты часть. Понимаю, что займет это много времени, но…

– Вит, – он положил ладонь на ее руку, лежащую на колене, и несильно сжал. – Стоп! – велел он собирающейся продолжать Вите. – Больше ни слова об этом, хорошо?

– Но…

– Без «но»! – чуть повысил он голос и усилил давление руки.

Ее же ладони отчего-то стало жарко в его.

– Предлагаю поговорить об этом, если уж ты так настаиваешь, когда твой брат окончательно поправится. Раньше не хочу слышать ничего про деньги.

– Я так не могу, – пробормотала Вита.

– Чего ты не можешь? Молчать? – усмехнулся он, но не надменно, а как-то очень ласково. – Это я заметил уже давно – болтушка ты знатная, – так посмотрел на нее, что на глаза невольно навернулись слезы.

Ну вот зачем он так смотрит? С таким выражением, от которого душу окунает в кипяток. Он его взгляда рождается трепет, и появляется что-то щемяще нежное. Хочется, чтобы на нее он смотрел так всегда. А его глаза – они сейчас очень красивы! Манят прижаться к его груди. И отчего-то кажется, что так он смотрит только на нее, больше ни на кого.

– Только не плачь, – он потянулся к ее лицу, теплыми пальцами стер одинокую слезу. – Все же хорошо. И я буду рядом.

Вита невольно прижалась щекой к его ладони, а Иван не торопился ее отнимать. Вновь родилось ощущение, что сейчас он ее поцелует. Что-то неуловимо изменилось в атмосфере вокруг них. Уже не в первый раз такое происходило – воздух словно уплотнялся и становился только их, больше ничей, словно они оказывались в коконе.

Он не поцеловал ее, и это немного разочаровало. Руку тоже убрал, и щекой завладел сиротливый холодок. Крепко сжав руль, посмотрел в лобовое стекло и произнес ровным голосом.

– Поехали куда-нибудь, поужинаем. И… мне нужно с тобой поговорить.

Что это с ним? Откуда такая серьезность? Ведь только что им владела нежность – Вите не могла она примерещиться. И о чем он хочет говорить с ней? Стало немного страшно и как-то неуютно, но она заставила себя ответить спокойно.

– Поужинать можно, я голодная.

И это было истиной правдой, хоть его непонятное поведение отчасти лишало аппетита.

Пока ехали непонятно куда, Вита старалась не думать, что одета совсем не для ресторана, что волосы не первой свежести и настроение какое-то не соответствующее… Периодически она кидала взгляд на Ивана и замечала, как он хмурится, и как ходят его желваки. Этого она тоже не понимала – что случилось несколько минут назад, что он из самой нежности превратился в комок отрицательной энергии? Но видела, что занимают его вовсе не веселые мысли, и это точно не касалось ее брата.

С выбором места в столице, где можно прилично поужинать проблема не стояла. Вита подумала, что Иван привез их в ближайшее, чтобы не тратить время на дорогу. Этим местом оказалось симпатичное кафе, декорированное под сельскую избу. Оно и называлось «Хуторок». А пахло внутри почему-то щами из кислой капусты. Но и это пришлось Вите по вкусу – щи она любила, особенно на второй день, когда они становились еще насыщеннее. Мама вкусно готовила щи.

Кухня в кафе тоже была домашняя, знакомая. Ни одно название в меню Виту не испугало. Разве что цены слегка шокировали. Например, за цену бефстроганов с запеченной картошкой на гарнир, что заказала для себя, можно было бы запросто накормить ее семью полноценным ужином. И сама бы она ни за что не заплатила бы столько. Но Иван и тут остался серьезно-категоричным, велев не смотреть на цены. Видно, подметил что-то такое в лице Виты.

Очень быстро их обслужили, и столик оказался заставленным источающими аппетитные запахи яствами. И только тогда Иван приступил к разговору, которого Вита продолжала терпеливо, но с душевным трепетом ожидать.

– Я должен тебе кое в чем признаться, – посмотрел он на нее какими-то очень измученными глазами. – А!.. – даже рукой махнул и выдавил из себя улыбку. – Чем ходить вокруг да около, лучше сразу… Это я сделал так, что ты сейчас работаешь курьером.

И замолчал, во все глаза глядя на Виту. Она же в этот момент только и могла думать о том, какое испытывает облегчение. Ничего страшного он не хотел ей сообщить. Она даже сама не знала, что именно относит к этому «страшному», но ужасно боялась услышать что-то, на что не сможет даже ответить. А это… это такая ерунда на фоне всего того, что испытывала к этому мужчине в последнее время! Ерунда, не стоящая ни его, ни ее нервов.

– Я знаю.

Улыбка сама растянула губы, и это была улыбка радости.

– Знаешь? Откуда? – вытянулось его лицо от удивления, но Вита заметила, как вспыхнула радость в этих глазах напротив.

– А есть разница откуда? – еще шире улыбнулась она.

Подставлять Федота не стала бы ни при каких обстоятельствах. Она честно выиграла спор, не оставив ему шанса. И он точно ни в чем не виноват.

– Да в общем-то нет. Но получается, что ты знаешь, что работаешь на меня?

Он точно не злился – Вита видела это по его лицу. И боялась поверить, что Иван тоже испытывает облегчение и радость.

– Угу, – кивнула она и на минуточку уткнулась взглядом в тарелку.

Ей тоже было стыдно, что держала это в тайне. Еще подумает, что… Подумал, как сразу же выяснилось.

– Но ты же не специально устроилась ко мне на работу?

– Нет! Что ты! – более эмоционально, чем хотела бы, отозвалась Вита. И отчего-то щеки залила краска стыда. – Это получилось случайно. А потом я тебя увидела на открытии маркета, и ребята рассказали, кто ты.

– Я тоже тебя там увидел. И тогда созрел план…

– Проучить меня?

– Ну да, – с видимой неохотой отозвался Иван.

Жалеет, значит. А вот она теперь даже рада. Работа курьером заставила на многое взглянуть иначе, как ни крути. И в ее участии в движении стопхамовцев теперь будет вкладываться несколько иной смысл.

– Что же получается?.. – пробормотал Иван и как-то странно посмотрел на Виту.

– Что?

– Получается, что сама судьба вмешалась? – широко улыбнулся он.

– Наверное, – робко отозвалась Вита.

– Ну так это же все меняет!

Улыбка его уже пугала Виту своей радостностью. И глаза Ивана как-то нездорово блестели. Что это он задумал?

– Что именно? – аккуратно уточнила Вита.

– Предлагаю забыть обо всем, что было раньше, и начать все сначала, – торжественно произнес он.

– Это как? И что начать?

Уж не предлагает ли он?..

– Встречаться. Как парень с девушкой. Ходить на свидания и…

Он вскочил со своего места и пересел на диван Виты. Сердце в груди зашлось как ненормальное, когда поняла, что он собирается сделать. Но даже сообразить ничего не успела.

– …целоваться, – закончил Иван фразу и припал к ее губам.

На какой-то период времени Вита потеряла способность соображать, полностью отдавшись во власть его губ и рук, что обнимали ее, даря тепло в отлично кондиционируемом помещении кафе. Он целовался как бог, и она об этом мечтала несколько дней. Не может же она отказать себе в таком удовольствии. А вот когда поцелуй прервался, проговорила в губы Ивану:

– У нас еще даже не было первого свидания, а ты лезешь с поцелуями.

– Считай, что это оно и есть, – улыбнулся он.

– Я не могу встречаться со своим начальником.

– Так увольняйся.

– Еще чего! – Вита даже высвободилась из его объятий, хоть там и было очень уютно.

Не предлагает же он стать его содержанкой! На это она точно никогда не согласится.

– Понял, – остановил он готовую начать возражать ее. – Тогда эту часть предлагаю взять из прошлого – ты не знаешь, что я твой начальник. Только давай, я верну тебя все же обратно, в магазин?

– Нет. Мне нравится моя работа. И выходных много. У меня же еще занятия по математике, не забыл? – лукаво добавила.

Как-то неожиданно Ивана в жизни Виты стало очень много. Он практически заполнил собой ее жизнь. Большой босс, репетитор, спонсор, а теперь вот еще и ее парень. Голова пухла от всех этих мыслей и эмоций. Но это совершенно не мешало отвечать на его поцелуи и чувствовать себя сейчас совершенно счастливой.