Письмо 20
Максим — Ильзе
Париж,
5 марта 67
Милая Ильза, дорогая супруга!
Причиной того, что я тебе пишу, отчасти является отчаяние, поскольку ты отворачиваешься, не желая взглянуть на меня, и не разговариваешь со мной. Ты даже ни разу не взяла на руки своего младенца. Меня пугает всё, что с тобой происходит. Врачи толкуют о депрессии, а я ничего не пойму. Леону нужна ты, твоя любовь, твоя забота. Ты не хотела этого ребёнка. Эта мысль причиняет мне боль. Мне хочется думать, что у тебя это пройдёт. Возьми себя в руки! Я верю, что тебе нужно сделать маленькое усилие, преодолеть самоё себя, и ты снова придёшь в норму. Попробуй встать, умыться, одеться…
Я часто теряю терпение. Это до такой степени непостижимо для меня — так непохоже на ту женщину, какой ты всегда была… Как можно не хотеть собственное дитя? Я искренне полагал, что, если ты увидишь нашего сына, это поможет тебе вновь обрести немного здравого смысла. Я ошибся. Готов признать это. Но когда я спрашиваю, чем тебе помочь, ты ничего не отвечаешь. Или плачешь. Тебе нужно вновь собраться с силами, дорогая, пожалуйста, сделай это ради меня, ради нас. Психиатр объясняет мне, что дело тут не в желании. Это свойство твоей болезни — ничего больше не хотеть.
Я сознаю, что во многом перед тобой виноват. Иногда у меня бывают интрижки, но они ничего не значат. Ты моя жена, ты ещё и мать моих детей, ты та, кого я выбрал и буду защищать до конца дней. Ты единственная, кто важен мне.
Заключим мир. Вернёмся к прежней жизни. Без тебя я пропаду.
Я снова вижу тебя такой, какой увидел в первый раз в 1947 году на той стройке Берлинского аэропорта. Тоненькую, нервную, стойкую. Ты была голодной, ты была худой и усталой — конечно, как и сотни других женщин, тоже таскавших камни, чтобы заработать на пропитание, но ты другое дело, ты вся светилась, работая весело, с огоньком! Ты так любила жизнь! И невзирая на всё, что случилось и с тобой, и с твоим маленьким Дитером, глаза твои смеялись и доверчиво глядели в будущее. Я мгновенно влюбился в эту женщину — сильную, цельную и к тому же невероятно элегантную.
Мне хочется верить, что она не умерла, ибо именно в ней я нуждаюсь. Как горестно я по ней скучаю.
Нежно целую тебя,
Максим
