Вечером, после трапезы, они отправились посмотреть на укрепления, которые Агамемнон начал возводить между лагерем и полем битвы. Стоя на мачте своего корабля, Ахилл радовался успешной атаке троянцев, и его, по всей видимости, ничуть не тревожили потери среди греков. Теперь же ему стало любопытно взглянуть на попытки Агамемнона защитить лагерь.

Когда они пришли к месту будущих укреплений, начало смеркаться, но это не помешало им все разглядеть. На пустоши, что отделяла песчаные дюны от поля битвы, воины рыли огромную траншею. Сотни людей, с головы до пят перемазанных грязью, катили тележки с землей, в то время как другие вгрызались лопатами в жидкую глину. Эти земли лежали в пойме двух могучих рек, что разливались каждую осень в период штормов, и вряд ли существовал более изощренный способ напомнить об этом. Вода заливала ров, едва воины успевали отрыть его. Другие укладывали мешки с песком в попытках сдержать поток. По дну траншеи были проложены доски, и все равно местами вода поднималась выше колен. Надо рвом вздымался мощный вал, вдоль которого через равные промежутки расположились караульные посты; часовые устало наблюдали за творящимся под ногами хаосом.

– Что ж, – произнес Ахилл, – очевидно, он опасается, что они могут прорваться.

Патрокл посмотрел в сторону берега, на длинные ряды кораблей, вытащенных на сушу. Черные, с хищно изогнутыми носами, они наводили ужас всюду, где бы ни появлялись, – но в нынешнем положении представляли собой лишь кучи сухих дров. Несколько горящих стрел, хороший ветер, чтобы разнести пламя, и весь их флот будет объят огнем – в считаные минуты.

Было невыносимо просто стоять и ничего не делать.

– Мы могли бы помочь. Ты сказал, что не станешь сражаться, но не говорил, что ничего не будешь делать.

– Может, и не говорил, но имел это в виду. Кто виноват в его неудачах? Только он сам.

– Но другие ни в чем не виноваты. – Патрокл указал пальцем на измотанных воинов. – Это не их вина.

– И не моя.

Напряженное молчание. Глядя в траншею, Патрокл вспомнил, как мальчишкой наблюдал за муравьями: те тащили кусочки листьев, похожие на крошечные корабли. Он попытался отогнать воспоминания, но не смог. Медленно, по-прежнему в молчании, они с Ахиллом двинулись дальше. Патрокл почувствовал, что напряжение спало, и спросил:

– Думаешь, это сдержит их?

Ахилл покачал головой.

– Нет, только замедлит его отступление. – Он указал на участок земли по другую сторону рва. – Там будет бойня.

Патрокл сделал глубокий вдох.

– Значит, это всё?

– Смотря что ты имеешь в виду. Я не желаю сейчас слышать о нем.

Они так хорошо знали друг друга, что несказанные слова повисли в воздухе между ними. Молчание. Затем Патрокл произнес:

– Ты ведь знаешь: если они прорвутся, тебе придется вступить в бой. Они не пощадят твои корабли только потому, что ты не сражаешься.

Ахилл пожал плечами.

– Если на нас нападут, я буду сражаться. – Он отвернулся. – Идем, я достаточно насмотрелся.