Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Иногда какое-то слово повторяется несколько раз. В этом случае подтекст обнаруживается не только в самом слове, но и в его повторении. В «Обыкновенных людях» вся семья страдает от утраты – смерти старшего сына. Признать, что они горюют и страдают, у каждого из членов семьи получается не сразу, и это отрицание чувств выражено у них в повторении и акцентировании слова «прекрасно». Узнав от младшего сына, Конрада, что в школу его подвезет друг, Келвин говорит: «Правда? Прекрасно!» «Что же тут прекрасного?» – недоумевает Конрад. Бабушка, собираясь сделать общую семейную фотографию, говорит: «Прекрасно!», когда все придвигаются поближе друг к другу. Даже дедушка считает, что это «прекрасно». Когда у Келвина интересуются на званом вечере, как дела у Конрада, он отвечает: «Прекрасно, просто прекрасно». Карен, узнав, что Конрад занимается плаванием, заверяет его: «У тебя прекрасно получится». Позже он звонит ей и просит передать, что у него «все прекрасно». Карен пытается настроить себя и Конрада на «прекрасное Рождество», но ничего из этого не выходит: она совершает самоубийство.
В книге «Обыкновенные люди», в отличие от фильма, повторяется слово «замечательно» (fine). По словам персонажей, у них все замечательно, хотя на самом деле это не так.
Повторяются у них и слова, означающие утрату, потерю. Келвин рассказывает Бет о клиенте, который «потерял все». Приятель Келвина по пробежкам замечает, что Келвин уходит в свои мысли: «В последние дни ты будто отсутствуешь». «Обыкновенные люди» – это история утраты, и повторы подходящих слов усиливают тему утраты.
Главный герой фильма «Тень сомнения» – убийца, на счету которого не одна человеческая жизнь. Слово «убить» повторяется по ходу действия неоднократно. В какой-то момент миссис Ньютон говорит:
МИССИС НЬЮТОН: Чарльз, ты меня убьешь, когда узнаешь, что я наделала.
ДЯДЯ ЧАРЛИ: Не убью, Эмми, что бы ты ни натворила.
И это – правда, пусть и не вся: хотя Эмму Чарльз убивать не собирается, он убивал других.
Косвенный намек часто идет в ход там, где нельзя выразиться прямо. Подобным образом вуалируется, например, приглашение к сексу: «Может, поднимешься? За десертом». Скорее всего, имеется в виду вовсе не кофе с пирожным.
Косвенные намеки используются в шпионских историях, в сюжетах о полицейских под прикрытием, в историях, связанных с политикой, с коррупцией, где персонажу грозит постоянная опасность. В этом случае правду маскируют – она предполагается, но не высказывается напрямую.
У героини пьесы и фильма «Сомнение», сестры Элоизы, директора церковной школы, возникают подозрения насчет отца Флинна, священника церкви, при которой эта школа существует. Сестра Элоиза начинает высказывать осторожные сомнения в разговоре с другими монахинями за ужином.
СЕСТРА ЭЛОИЗА: Меня тревожит то, что творится в нашей школе, возможно зря.
Она подстраховывается словом «зря», но слово «творится» оставляет простор для толкования. И по мере развития сюжета мы узнаем, что, по ее мнению, там «творится».
В фильме «Операция “Валькирия”» полковник Клаус фон Штауффенберг состоит в группе заговорщиков, планирующих убить Гитлера. Он встречается со своим командующим, генералом Фридрихом Фроммом, который, по сведениям полковника, тоже настроен против гитлеровского режима и может согласиться примкнуть к заговорщикам. Спрашивать генерала напрямую – исключено, поэтому полковник идет окольным путем.
ФРОММ: Говорят, вы не одобряете эту войну.
Может, генерал Фромм ее тоже не одобряет, но кто поручится.
ШТАУФФЕНБЕРГ: Я не одобряю нерешительность.
Поэтому он и здесь – надеется, что Фромм примет решение. Поддержит генерал заговорщиков? Поможет в их деле?
ФРОММ: Значит, вот зачем вы здесь… принимать решения.
ШТАУФФЕНБЕРГ: Свое я уже принял. Я здесь, чтобы помочь определиться другим.
Под «другими», само собой, подразумевается Фромм.
ФРОММ: Как говорится, когда не знаешь, что делать, лучше не делать ничего.
Что это, проверка? Фромм прощупывает Штауффенберга? Или рекомендует всем воздержаться от действий? Или дает понять, что сам он ничего предпринимать не намерен? Штауффенберг снова пытается прозондировать почву косвенными намеками.
ШТАУФФЕНБЕРГ: Мы на войне. Здесь нельзя обойтись без действий. Иногда отчаянных.
Акция планируется в спешке. Планы у заговорщиков действительно отчаянные. Примкнет Фромм или нет?
ФРОММ: И какие «отчаянные» действия вы имеете в виду, полковник?
Пытается разузнать побольше.
ШТАУФФЕНБЕРГ: Это решение касается Верховного главнокомандующего.
На чьей же стороне Фромм?
ФРОММ: Думаю, мне нет нужды напоминать вам, что все мы приносили присягу фюреру.
Разговор принимает слишком опасный оборот. С другой стороны, сдавать Штауффенберга Фромм вроде бы не собирается – на это ему сочувствия хватает. Впрочем, до явного нарушения закона или присяги пока и не дошло. Фромм отключает телефон.
ФРОММ: На этом я забуду о состоявшемся разговоре. Вы можете передать своим друзьям, полковник, что я всегда держусь правильной стороны, и, пока фюрер жив, вы знаете, какая это сторона. Хайль Гитлер!
Он ясно дает понять: «Я не с вами», но, отключая телефонный аппарат, не менее ясно показывает, что Штауффенберга не сдаст. Хотя бы часть угрозы снята.
Иногда слова персонажа вроде бы не имеют никакого отношения к обсуждаемой теме. Но если автор подобрал эти слова тщательно, мы понимаем, о чем на самом деле идет речь.
В «Тени сомнения» Чарли-младшая влюбляется в Джека. Джек – детектив, расследующий «дело об убийстве веселых вдов», по которому дядя Чарли проходит как подозреваемый. Когда оказывается, что дядя, скорее всего, невиновен, Джек собирается уезжать: в Санта-Розе оставаться в связи с расследованием смысла больше нет. Чарли-младшая не хочет, чтобы он уезжал, но она не просит его остаться, не говорит, что влюбилась – вместо этого она вдруг заговаривает о потерянных маминых перчатках. «Ох уж эти перчатки, вечно мама все теряет», – сетует она. Почему Чарли-младшая ни с того ни с сего переключается на перчатки? О чем она говорит на самом деле? На самом деле она говорит о собственном ощущении утраты. О том, как она боится потерять Джека – совсем как мама перчатку. Возможно, и о других потерях – о дяде Чарли, которого она любила почти благоговейно, а теперь он не кажется ей тем человеком, которого она боготворила в детстве. Точнее, она перестает понимать, кто этот человек на самом деле.
Но когда она заговаривает про перчатки, у нас может возникнуть недоумение: «К чему это она вообще?»
Кажется, что человек отклоняется от темы. Но слова подобраны автором тщательно, и в результате мы улавливаем подтекст.
В некоторых криминальных историях убийца раскрывает свои намерения в подтексте, ведя речь о чем-то вроде бы совершенно безобидном. В сценарии «Тени сомнения» дядя Чарли рассказывает, как подготовить хороший доклад, хотя на самом деле он выбалтывает свой метод убийства женщин.
ДЯДЯ ЧАРЛИ: Нужно все спланировать. Продумать каждую мелочь, каждое слово и действие. Если подготовиться заранее, все осуществимо… А потом, когда продумаешь все до последней мелочи, забудь до нужного момента. Когда наступит момент – воспользуйся. Не прокручивай ничего в голове заранее… или после… Вскоре все останется позади, и ты будешь думать совсем о другом.
Да. Именно так он и поступает после убийства. В кадре он всегда сохраняет невозмутимость и сдержанность. Теперь мы знаем, как ему это удается.
Войти с помощью соц. сетей: