Чего ни в коем случае нельзя делать — это детям диски доверять. Сама виновата: «Поищи мне, сыночек, диск…» Сыночек поискал-поискал да и ушел, надоело ему. А пизанская башня из дисков, в процессе поиска сооруженная, постояла-постояла да и рухнула. Как говорится — а убираться все равно было нужно.

Одна коробка раскрылась. Поверх обложки стремительным почерком — несколько строк: «Батюшке Димитрию и его семье — помощи Божией!» И подпись на самом диске. Это альбом песен Светланы Копыловой. Если меня спросят, откуда взялся диск, — я не моргнув глазом отвечу: «Из Утевки!»

Утевка — это такое село в 60 километрах от нашего поселка. Село старинное, с вековой историей и величественным храмом. А прославилось это село на весь мир одним-единственным человеком. Не стоит, говорят, село без праведника. Вот и явил Господь в Утевке праведника Своего.

Григорий Журавлев родился в 1858 году в крестьянской семье. Инвалид с детства, он не имел ни рук, ни ног. Однако семья смиренно приняла свой крест и как могла заботилась о мальчике. Рассказывают, что ребенок имел невероятное рвение к храмовым службам: если некому было отвезти его в церковь, то он ложился на землю и катился по траве до церковного порога. Когда он подрос, родные позаботились о том, чтобы он мог посещать школу. Впоследствии он экстерном закончил Самарскую мужскую гимназию.

С некоторых пор мальчика стали заставать за таким занятием: взяв в рот палку, он рисовал на земле. Рисунки были необычайного мастерства. Земляки смогли определить инвалида Григория на учение к самарским художникам. Вернулся Журавлев в село мастером-иконописцем. Он создавал иконы, а при помощи братьев смог расписать утевский храм в честь святой Троицы. Создание фресок было настоящим подвигом для Григория: иконописца поднимали под купол храма на специальных приспособлениях, ремни врезались в тело, рот немел и распухал. Слава о Григории стала всероссийской, когда он преподнес в подарок цесаревичу Николаю — будущему императору Николаю Второму — икону святителя Николая Чудотворца. Иконописец был вызван в Санкт-Петербург и встречался там с августейшей семьей. Мастеру была назначена немалая пенсия, но Григорий, живший поистине аскетично, приобретал на эти средства краски и продолжал работать и славить Бога. Сохранились воспоминания, что Григорий никогда не роптал на свою участь, любил пошутить и был человеком жизнерадостным.

Впервые приехав к утевскому храму, мы сразу отправились к могилке праведника Григория. Стояли на коленях у креста и думали о настоящем воине Христовом, который не впал в уныние, не отчаялся и не озлобился, а всей своей жизнью прославил Господа. К его иконам — тянешься. К «современному» письму всегда относилась тяжело, но иконы Журавлева — это другое. Молишься перед ними — и чувствуешь, как он молится вместе с тобой.

Так поет о Григории Светлана Копылова. Примерно в то же время я узнала ее песни. Искренние и прямодушные, они появились как стена, на которую можно опереться. И меня нисколько не удивило известие, что автор этих песен отменила зарубежную поездку и приняла приглашение выступить на концерте в честь престольного праздника утевского храма.

В тот день, когда исполнительница должна была вот-вот проехать по дороге из самарского аэропорта в Утевку — то есть мимо моего окна, — я умудрилась заболеть. Лежала в кровати и ждала, подействуют ли лекарства, когда муж рассказал мне о престольном празднике, о визите певицы и о том, что мы приглашены на концерт.

— Поехали! Поехали! — закричал сын — главный поклонник творчества Светланы Копыловой в нашей семье, стаскивая с меня одеяло.

И я поняла, что не могу лишить своих родных такого праздника. Через считаные минуты муж заводил машину, я пила горстями таблетки, а сын, вне себя от радости, скакал и громко пел, забывая закончить, то одну, то другую песню.

И вот мы на месте, у Свято-Троицкого храма. Кое-как поднявшись (ехать пришлось лежа), я выбралась из машины и отправилась на поиски сына, который выскочил первым, уже умчался в церковь-именинницу и спрятался где-то в березовом убранстве храма.

Затем отправились к клубу. Было тепло и солнечно, приглашенные стояли на улице. Говорили о том, что гостья уже прибыла, однако произошло недоразумение: в аэропорту потерялся багаж. «Искушение…» — говорил кто-то. «Так и есть, в дорожном платье и только с гитарой в руке», — отзывались ему. «И как она теперь?…» Сын даже всхлипнул, волнуясь за любимую певицу.

В дорожном платье и с гитарой в руке. Так и вышла на сцену Светлана Вадимовна. Горячо поприветствовала зрителей, поздравила с святым Праздником — и взяла первые аккорды.

Зал на глазах преображался. Кто-то изумленно смотрел на сцену, будто недоумевая, какая такая сила переворачивает сейчас все внутри. Кто-то плакал навзрыд, кто-то улыбался сквозь слезы.

— Что вам еще спеть, мои дорогие? — спрашивала исполнительница.

Люди называли каждый свою любимую песню. Один раз мой сын громче всех закричал: «Про слезинку грешника!»

— Ну, что ж, — улыбнулась Светлана Вадимовна. — Специально для Александра…

Остальные слова потонули в хохоте, закончившемся только с первыми словами песни. А Саша застеснялся, залез под кресло и там слушал долгожданные строки:

Багаж, кстати, нашелся и был доставлен в Утевку как раз к завершению концерта.

Уезжали из Утевки поздно ночью. Сын ронял диски, прижимал к себе книгу текстов Светланы с подписью «Дорогому Александру» и сонным голосом вспоминал, как певица поделилась с ним минеральной водичкой, когда он мужественно отказался от «нельзяшной» газировки, которой угощали детишек.

Снова поставить диск. Найти ту самую, про Утевку. Про Григория Журавлева. Так просто и по-детски:

— Мам, я тоже так хочу — к Богу, — шептал Санька, засыпая.