Глава 42
Они следовали по трупам. Путь боевиков был усеян телами сотрудников комплекса и периодически попадающимися телами солдат. Многие, кому во время этого ужаса повезло и кто смог спрятаться, завидев отряд кричали от ужаса, принимая за террористов. Двое солдат, поднимавшихся по лестнице, даже не разобрались, кто они и сразу же открыли огонь. Повезло, что никого не ранило. Слишком уж близким было расстояние. Пришлось объяснять, кто они такие и кто их сюда послал. Повезло, что после произошедшего месяц назад они стали довольно известны в военных кругах и это помогло прекратить недоразумение.
Несколько встреченных ими сотрудников смогли вспомнить, что видели как солдаты уводили губернатора в сторону второго корпуса. Туда же, по словам тех кто выжил, направлялись и террористы, убивая всех кто попадался им на глаза.
Первое серьёзное подтверждение, что они идут в верном направлении, появилось когда они дошли до перехода между двумя корпусами. Как только они подошли к нему, из глубины перехода с другой стороны на них обрушился поток крупнокалиберных снарядов, который заполнил коридор стеной огня. Перед тем как спрятаться за угол, Вейл успела заметить установленный на станине тяжёлый пехотный роторник. С обоих сторон его окружали люди, соорудившие самодельную баррикаду из офисной мебели.
В обычных условиях она бы не смогла стать преградой для людей Вейл и Серебрякова. Но из-за установленного в конце пятнадцати метрового коридора пехотного роторника, прямой как стрела коридор превращался в смертельную тропу. Если огонь лёгкого оружия их броня ещё могла выдержать, то пятнадцати миллиметровые дротики четырёхствольной пушки с лёгкостью изрешетят их и даже не заметят преграды.
— Похоже мы встряли…
Лиза осторожно высунула за угол один из пальцев и посмотрела на изображение с крошечной камеры в своём визоре.
— Нам тут не пройти. Огонь слишком плотный, — Серебряков смотрел на тоже самое изображение, котороя она передавала всем остальным бойцам отряда. — Придётся спускаться и двигаться в обход.
Лиза покачала головой.
— Нет. Поступим иначе.
***
Губернатор всё ещё шокировано смотрел на тело мёртвого генерала.
— Франциско! Что здесь происходит!
Но его младший сын только устало вздохнул.
— Уэсли. Свяжись с ним и сообщи где мы находимся. Мы бегали достаточно, чтобы нас заметил персонал здания. Думаю больше этот спектакль не имеет смысла.
— Конечно, сэр.
Больтер тут же достал свой личный комм. Набрав код вызова, он подождал пока на том конце линии примут вызов.
— Мы в конференц-зале. Второй корпус. Помещение номер четыреста тридцать четыре. Губернатор у нас.
Выслушав ответ, Больтер отключил комм.
— Они уже внутри второго корпуса. Двигаются к нам. Будут через несколько минут сэр.
— Хорошо.
— Полковник! Я требую немедленного ответа…
— Простите губернатор. Но я боюсь что вы более не можете принимать решения. Не в данном положении, — Больтер повернулся к Франциско. — Господин Вилм.
Подойдя к полковнику, Франциско протянул руку и Уэсли передал ему пистолет.
— Похоже это конец, папа.
Хьюго Вилм решительным шагом подошел к своему сыну.
— Франциско! Что происходит? Что ты наделал!?
Он попытался схватить сына за плечи, но вместо этого ткнулся грудью в ствол направленного в него пистолета.
— Что я наделал? Только то, что должен был. Только то, что хотел я сам. С меня хватит, отец. Я устал от твоей снисходительной лжи. От того, как вы с Хавьером использовали меня, словно послушного дурачка. Думаешь, я не знаю всех твоих махинаций?
— Да что чёрт возьми ты такое несёшь?!
Хавьер подошел к своему брату.
— Франицско, это какая-то глупая ошибка…
— Это вы все ошибка!
Его крик заставил вздрогнуть отца и старшего брата. Рука сжимающая пистолет подрагивала, сжимая покрытую шершавым покрытием рукоять.
— Все мои труды. Всё чего я добился работая для тебя. И что в итоге?! Думаешь я не знаю истиной причины того, почему ты поставил меня на место в совете управления Иксипса? Ты правда думал, что я настолько тупой, что не догадаюсь?
— Брат, он лишь хотел дать тебе воз…
— Заткнись, Хавьер. Он не позволял мне сделать и шага, окружив меня своими людьми. Превратил меня в марионетку. Куклу, которая сидела на троне и ничего не решала. Каждый раз, когда мне удавалось чего-то добиться, все лавры в итоге уходили к отцу. Грамотное управление. Хорошая команда. Как же мне всё это осточертело. Хватит. С меня довольно. Я больше не буду послушной пешкой.
— Франциско, ты вбил себе в голову какую-то глупость. Я дал тебе это место, чтобы ты мог набраться опыта. Я специально приставил к тебе столь хороших и опытных людей, чтобы они могли помочь тебе. Защитить от совершения возможных ошибок. Ты напридумывал себе каких-то глупостей…
— Хватит. Хватит отец! Просто…просто замолчи. Через несколько минут, Торвальд будет здесь и мы…
— Торвальд!? Этот безумец! Ты…
Выстрел прозвучал удивительно тихо в этом огромном помещении. Дротик ударил губернатора в бедро. Вскользь задев мягкие ткани, он выдрал из них кусок и впился в пол. Вскрикнув от боли, губернатор повалился на пол. Франциско специально выстрелил так, чтобы лишь слегка ранить его. Он смотрел на Хавьера, который бросился к отцу и ощущал внутри лишь опустошённость. Скоро…скоро всё закончится, твердил он себе.
В каком-то смысле он действительно был прав. Скоро действительно всё закончится.
***
Уже пять минут они играли в догонялки между складскими зданиями базы. Алек пытался выцепить своих противников по одному, но либо ему не везло, либо противники оказались не дураками. Он уже дважды предпринял атаку на них, но оба раза был вынужден отступить. На открытом пространстве обе машины постоянно следили друг за другом, а перестреливаться с ними из-за укрытий было чистой воды самоубийством. Один раз предприняв такую попытку и положившись на сорока миллиметровую пушку, Алек практически моментально попал под обстрел ракетами. Ему пришлось срочно отступать выбросив в воздух ворох дымовых гранат и электронных обманок, которые спасли его машину от уничтожения ракетным огнём. Его противники оказались не идиотами. Один постоянно прикрывал второго не позволяя напасть. Пока Алек будет разбираться с одним противником, второй просто изрешетит его «Ронина». Поэтому он изменил тактику, сделав вид, будто бежит от своих оппонентов.
И теперь «Грендели» искали сбежавшую добычу. Пилоты пришли в бешенство после гибели двоих напарников и теперь были переполнены желанием отомстить. Но их цель оказалась достаточно быстрой, чтобы умудрится сбежать от них и скрыться между складских ангаров. Мехи быстро продвигались вперёд. Их многочисленные сенсоры и датчики сканировали окружающее пространство. Периодически они открывали огонь, когда в поле их зрения попадались гвардейцы или служащие персонала базы.
Сорока миллиметровые снаряды пушки Алека пробили стенку ангара и обрушились на идущий вторым доспех. Они оставляли огромные рваные дыры, пробивая тонкую стену. Ударив в «Гренделя» они сорвали с его плеча пластины брони и повредили левую ногу, заставив противника на мгновение потерять равновесие.
Вслед за снарядами, в туче обломков и пыли стену пробил «Ронин». Его девяти тонная туша разнесла стену грузового ангара, почти не заметив сопротивления. Массивный кулак левой руки врезался в грудную бронепластину «Гренделя» оставив на ней глубокую вмятину. Алек выдал очередь из пушки в правой руке. Снаряды ударили под углом, не пробив броню, но оставив на ней трещины. Идущий первым вражеский доспех моментально развернулся. Потратив мгновенье на оценку ситуации, он открыл огонь. Поток снарядов обрушился на стены склада и двух сцепившихся противников.
Алек выругался, когда несколько снарядов ударили в пушку, уничтожив блок расходных катушек и практически разорвав оружие на две половины. Быстро сменив позицию, он прикрылся своим противником от огня.
Из-за спешки с которой готовились к высадке и ограниченного пространства внутреннего десантного отсека «Ястреба» он смог взять лишь минимальный комплект вооружения. Но Алек не был бы лучшим пилотом мобильных доспехов на борту «Фальшиона», если бы не был уверен, что справится и с таким комплектом. Повинуясь его команде, блоки, расположенные на левом и правом плече раскрылись и отстрелили несколько дымовых гранат. Металлические цилиндры были наполнены дымообразующим реагентом, который реагировал на резкое повышение температуры и кислород. Ударившись о стены ангаров вокруг них, они разлетелись в стороны и пространство между противниками тут же заволокло густым, серым дымом.
Пилот «Гренделя» выругался, моментально потеряв свою цель из вида и перевёл датчики на инфракрасный режим. Картинка на дисплее перед ним сменилась…
…чтобы показать несущийся на него доспех. Пальцы пилота судорожно зажали гашетку открывая огонь сразу из обоих орудий левой и правой руки.
Бронепластины на левом запястье «Ронина» с щелчком раскрылись. С жутким гулом выдвинулся сияющий металлическим блеском метровый клинок сорока сантиметровой ширины. Град снарядов обрушился на доспех Алека, срывая с него пластины брони, но было уже слишком поздно. У самого основания клинка включился резонансный генератор, соединённый внутри лезвия напрямую с его режущей кромкой. Низкочастотные ультразвуковые импульсы заставили и без того остро отточенное лезвие из композитных материалом вибрировать со страшной скоростью. Если быть точным, то ультразвуковой вибрационный генератор создавал практически полторы тысячи микроскопических колебаний в секунду. Это позволяло лезвию с лёгкостью разрезать практически любые материалы.
Воздух вокруг сражающихся доспехов пронзил низкочастотный рёв. Одним взмахом, Алек отсёк противнику правую руку, а левую просто отвёл в сторону ударом своей руки, не позволив открыть по себе огонь в упор. В последний момент пилот машины противника попытался защититься оставшимся обрубком, но было поздно. Подобно адской пиле, клинок вошел в центральную часть бронепластины за которой была скрыла кабина пилота. Не встретив видимого сопротивления, клинок пронзил её на всю свою метровую длину и превратив оператора доспеха в кровавую кашу.
Потерявшая управление машина дёрнулась и затихнув, рухнула на землю.
Алек резким движение высвободил лезвие. Последовала команда, и пиропатроны отстрелили установленную на запястье манжету, к которой крепилось оружие. Дальше использовать его было бесполезно.
Способность резать сталь словно бумагу, которую давал вибрационный генератор, не делала клинок неразрушимым. На самом деле это делало его ещё более хрупким. По сути, эти клинки, установленные на его левом и правом предплечье были одноразовыми и это было оружием последнего шанса, так как после их использования лезвие полностью приходило в негодность.
Алек хотел развернуться, когда на него обрушился шквал ракет.
Вторая машина была ещё боеспособна. Своей атакой Алек видимо смог повредить системы наведения, так как большая часть ракет бесцельно ушла в стороны. Но два снаряда из шести выпущенных взорвались практически в притык рядом с ним. Ударная волна налетала на его доспех и даже девять тон его массы не хватило, чтобы полностью поглотить её силу. Машину отбросило в сторону. Система тут же услужливо вывела на экран данные о многочисленных повреждениях.
— Чтоб тебя…
Из предплечья на правой руке выдвинулся второй клинок и Алек моментально активировал вибрационное лезвие. Низкочастотные колебания заставили воздух вздрогнуть. Инфракрасные сенсоры моментально засекли покалеченную вражескую машину. Прихрамывая на одну ногу она кое-как смогла подняться с земли и навести на него руку с уцелевшей пушкой.
Прикрывшись левой рукой, «Ронин» бросился в атаку. Противник обрушил на него шквал огня из уцелевшего орудия. Пространство между складами было слишком узким, чтобы Алек мог эффективно уклонится. Поэтому он лишь бросился вперёд, стараясь как можно скорее сблизится со своим противником. Снаряды ударили в матово-чёрную броню его машины, срывая с неё броню. Левую руку, которую он использовал как щит, чтобы закрыть центральную часть корпуса, потоком снарядов оторвало и отбросило в сторону. Алек слышал как броня машины раскалывается, не выдержав такого плотного обстрела.
Испустив чудовищный ультразвуковой гул, клинок пробил броню вражеского доспеха и пошел вверх, вскрывая мех словно консервную банку.
А затем обе машины поглотило пламя взрыва, когда пилот «Гренделя» подорвал энергетические накопители своей машины.
***
— Сергей, мы на позиции.
— Понял, мы начинаем.
Он развернулся к бойцам, которые ожидали его команды.
— Давайте пошумим ребята.
В проход полетели дымовые гранаты, моментально заполнив коридор клубами густого дыма. Как и предполагал Серебряков, длинное пространство коридора тут же пронзили трассы выстрелов. Люди на том конце коридора открыли огонь на подавление, расценив их действия, как подготовку к атаке.
— Гай, Ли. Огонь.
Два бойца высунули винтовки в коридор и зажали спусковые крючки ведя стрельбу в полностью автоматическом режиме. Шансов попасть во что-то у них было мало. Но этого и не требовалось. Нужно было лишь привлечь внимание.
Этажом выше, несколько одиночных выстрелов пробили толстые стеклопакеты. Это ослабило их и пятёрка десантников вместе с Вейл с разбегу пробили их, спрыгнув на крышу перехода. Их ноги коснулись армированного бетона, из которого были сделаны верхняя и нижняя часть конструкции. Чтобы пересечь расстояние между двумя зданиями им потребовалось несколько секунд. Ещё пара выстрелов пробила стеклянные панели на третьем этаже второго корпуса открывая им доступ внутрь.
***
Борман неистово жал на гашетку выпуская в закрытый дымовой завесой проход целый шквал смертоносных снарядов. Трассы от его стрельбы резали дымное облако. Как только он понял, что задумали эти ублюдки, то сразу же приказал открыть мощный подавляющий огонь, чтобы не дать им приблизится.
Но проклятый дым мешал ему увидеть свои цели. И тут ему в голову пришла великолепная идея. Чуть развернув блок стволов, он залил потоком выстрелов стеклянные декоративные панели, которые шли по всей длине перехода с обеих его сторон. Снаряды разнесли их на осколки, круша стеклопакетные блоки. Борман радостно оскалился, когда увидел как из-за разницы давлений дым стало выносить наружу, расчищая видимость в переходе для эффективной стрельбы.
— Этот грязный трюк вам не поможет, — едва слышно пробормотал он.
Нажав на кнопку сброса, он отсоединил короб с боеприпасами и его помощник тут же подсоединил новый.
— Теперь то у вас ни шанса…
— Уверен?
Голос прозвучал прямо у него за спиной. Борман успел лишь дёрнутся в сторону, в попытке развернутся, когда люди Вейл открыли огонь. Выстрелы скосили каждого из девяти человек, которых оставили вместе с ним для защиты перехода. Рука Бормана скользнула вниз, к пистолету закреплённому в кобуре на бедре, но её тут же перехватили.
Лиза вывернула запястье своему противнику, сломав тому кости, а усиленные бронёй мышцы впечатали его в пол.
— Сергей, проход свободен. Мы взяли одного.
— Понял, уже идём к вам, — раздался его спокойный голос.
Вейл вытащила из ножен на поясе длинный боевой нож и приставила его остриё к лицу лежащего на полу боевика.
— А теперь дружок, я задам тебе несколько вопросов…
***
Двери ведущие в помещение раскрылись. Все кто находились повернули свои головы на звук. Торвальд вошел в конференц-зал в сопровождении Манфреда и своих боевиков. Они сразу же увидели стоящих в самом низу людей и пошли сразу к ним.
Из первоначальных пятидесяти бойцов с которыми Торвальд вошел в здание, осталось всего восемнадцать. Ещё десять должны были удерживать переход между зданиями. Даже не смотря на преимущество внезапности и локальный численный перевес, гвардейцы неплохо потрепали его отряд. Но это было не важно.
Теперь уже не важно. Его губы растянулись в победной улыбке, когда он увидел лежащего на полу губернатора и его старшего сына. Франциско вместе с его верным полковником стояли чуть в стороне.
— Прекрасно! Просто великолепно Франциско. Ты всё сделал просто прекрасно.
Торвальд был счастлив. Он предвкушал этот момент последние два года. Не сбавляя шага он подошел прямо к ним, спустившись к центральной части зала. Подойдя к губернатору, он опустился рядом с ним.
— Знаешь, как долго я этого ждал? Два чёртовых года, пока избавлялся от твоих пешек. Одного за одним, прежде чем смог добраться до тебя.
Хьюго Вилм смотрел на него не говоря ни слова. Его лицо побелело от боли в раненой ноге. Он лишь перевёл взгляд в сторону Франциско. И Маврикио это заметил.
— О, твой сын оказал нам неоценимую поддержку. Ты знал, что это именно он предоставил нам всё необходимое, — глаза Маврикио расширились от удовольствия, когда он увидел ужас в глазах губернатора. — О да. Именно он дал нам коды доступа в административный комплекс в прошлый раз. И именно с его помощью мы смогли оказаться здесь сегодня. Прямо рядом с тобой.
Его рука скользнула под рубашку и Маврикио достал медальон подаренный ему супругой. Едва заметно дрожащими от волнения пальцами он раскрыл украшение и в воздухе повисло голографическое изображение его погибшей два года назад жены и двух сыновей.
— Посмотри. Я сказал смотри на них! Это из-за тебя их убили. Из-за тебя я лишился всего, что только мог.
Губернатор попытался отстранится, но Торвальд схватил его за волосы и буквально ткнул в висящее в воздухе изображение.
— Я сказал смотри! Вот чего ты лишил меня.
— Отпустите его! Он же ранен…
Хавьер попытался защитить отца и оттолкнуть этого безумца от своего отца. Манфред среагировал моментально, ударив его прикладом винтовки в висок и отбросив молодого человека в сторону. Кровь из рассечённой ударом брови начала заливать лицо Хавьера.
— Нет! Не трогайте его. Ублюдки делайте со мной что хотите, но не трогайте моего сына!
Торвальд ударил дёрнувшегося Хьюго своим пистолетом по лицу, разбив губернатору губы. Маврикио нанёс ещё один удар. И ещё один. Он держал обмякшего губернатора за волосы и продолжал методично избивать его.
А Франциско лишь смотрел на это и пытался почувствовать хоть что-то. Хоть что-нибудь. Но не мог. Он смотрел как Торвальд избивал его отца и вдруг осознал, что ему совершенно наплевать на происходящее. С момента, когда на базе прогремели первые взрывы, он был совершенно спокоен. По началу он считал, что это произошло из-за того, что он знал о том, что случится и был к этому готов.
Но сейчас он вдруг понял, что это не так. Он не чувствовал вообще никаких эмоций. Лишь раздражение от потраченного времени. И это начало пугать его. Он должен был испытывать столь много. Стыд. Страх. Напряжение. А вместо этого была лишь пустота. Пустота и ощущение, что скоро всё действительно закончится. Закончится именно так, как он хотел.
Франциско вдруг понял, что впервые именно он контролирует происходящее. Не его отец. Не его старший брат. Даже не Торвальд, который считал, что сможет использовать его так же, как это делал отец. Всё происходящее, как бы ужасно оно не выглядело, было под его полным контролем.
И это чувство опьяняло.
Маврикио наконец отпустил его отца. Почти теряющий сознание от побоев Хьюго грохнулся на пол. Торвальд поднялся на ноги и рывком стряхнул с пистолета кровь. Алые капли веером разбрызгались по бежевому ковровому покрытию пола. Проверив заряд пистолета, Маврикио нацелил его в голову губернатора.
Решив, что это подходящий момент, Франциско повернулся к Больтеру.
— Уэсли, действуй.
Все были настолько поглощены происходящим. Все глаза смотрели на Торвальда, который готовится свершить наконец «справедливый» по его мнению суд. И только Манфред заметил резкое движение полковника. Он бросился вперёд, когда понял, что именно тот хочет сделать.
— Маври…
Быстрый двойной выстрел который должен был убить Торвальда на месте, разворотил грудь его друга. В последний момент тот успел встать на линию выстрела и прикрыть Маврикио собой. Но всё равно это мало помогло. Дротики выпущенные из мощного пистолета Уэсли Больтера пробили его тело насквозь. Направление их движения несколько изменилось, но недостаточно чтобы они полностью промахнулись. Один ударил Торвальда в плечо, раздробив кости, а второй попал точно в поясницу, перебив позвоночник. На лице Маврикио застыла маска бесконечного удивления, когда ноги перестали держать его тело и он рухнул на пол рядом с губернатором.
Повинуясь заранее отданному приказу, солдаты капрала Брэлона, которые заранее спрятались по периметру зала, показались из своих укрытий и открыли массированный огонь по не ожидавшим такого, людям Маврикио. Они просто были не готовы к такому. Самые удачливые успели вскинуть оружие, но дезорганизованные и не ожидавшие нападения, боевики не могли оказать достойного сопротивления. Люди Брэлона вели автоматический огонь, пока последний из боевиков не упал на пол. На это потребовалось всего четыре секунды.
Но решив, что этого может быть недостаточно, они подошли и сделали по контрольному выстрелу каждому в голову.
Практически ослеплённый болью, Торвальд увидел выроненный пистолет, который лежал всего в полутора метрах от него. Превозмогая боль, он лишь с помощью одной руки попытался доползти до оружия. Он почти дотянулся до рукояти оружия пальцами, когда Франциско ударом ноги отбросил пистолет в сторону.
— Ублюдок… — практически прорычал Торвальд.
— Неужели ты думал, что сможешь использовать меня, а потом избавится как от ненужной детали. Ты думал, что ты такой умный, Маврикио. Что все поверят, что у тебя есть план.
Франциско присел рядом с ним.
— Торвальд. Ты просто сумасшедший. Сжираемый местью безумец, которому давно наплевать на окружающих. Всё что тебя интересовало, так это отомстить за свою жену и сыновей. И не более. Ты придумал возвышенные цели, которыми оправдывался перед другими. На алтарь своей жажды мести, ты положил всё что у тебя было. И ты думал, что я позволю поступить так же с собой?
Франциско встал и навёл пистолет ему на голову.
— Ты идиот, Торвальд. Ты и твои убеждения были завязаны на прошлом. А те кто смотрят назад, никогда не смогут сделать ничего стоящего.
Маврикио не слышал его. Всё что его сейчас заботило, это небольшой серебряный кулон, который выпал из его руки, когда он упал. Цепочка спуталась и была испачкана кровью. Глаза Торвальда неотрывно смотрели на портреты его мёртвой жены и сыновей.
Франциско увидел, как он из последний сил протянул руку к лежащему на полу кулону. Этот идиот так его и не услышал.
— Прощай, Торвальд.
Шесть выстрелов, один за другим пробили грудь Маврикио, глубоко вонзившись в пол под его окровавленным телом.
Теперь оставалось лишь одно, последнее, незаконченное дело. Последняя цепь, которая сковывала его, прежде чем он получит столь желанную свободу.
Франциско подошел к лежащему на полу отцу и старшему брату. Оба были в паршивом состоянии. Отец едва шевелился после того как Торвальд избил его. Хавьер был без сознания. Франциско смотрел на них сжимая в руке пистолет.
— Господин Вилм, — услышал он голос Уэсли. — Если хотите то я могу…
— Нет, я сделаю это сам.
Франциско навёл пистолет на голову отца. Его палец лёг на спусковой крючок. Одно нажатие. Один единственный выстрел разобьёт эту последнюю цепь. Франциско медлил, глядя на отца. Смотрел на его изуродованное ударами лицо. Он хотел выстрелить и покончить со всем этим. Так же холоднокровно, как поступил с Торвальдом. Сама вселенная дала ему шанс всё изменить. А он стоял и медлил. Его палец будто окаменел, не способный нажать на спуск.
А затем — время, отпущенное ему вселенной, истекло.
***
19 часов 34 минуты.
Лёгкий крейсер «Фальшион»
— У нас есть хоть какая-то связь с ними?
— Нет, Том. Вообще ничего. Благодаря спутникам мы знаем, что «Ястреб» обстреляли при подлёте к базе. Он упал внутри её периметра и на этом любая связь с ним прекратилась. Они не отвечают на вызовы. База тоже молчит.
— Что с отрядами, которые были отправлены назад из города?
Как только стало известно о том, что база «Альдорф» была атакована, командир подразделений, отправленных в столицу, смог в кратчайшие сроки собрать две роты гвардейцев и в срочном порядке выслать их обратно. Сейчас они собирали новые силы для отправки назад.
— Они уже вылетели из столицы. Расчётное время прибытия двадцать шесть минут, если они сохранят текущую скорость.
Райн сидел в капитанском кресле на мостике и смотрел на один из дисплеев перед собой. Сейчас он показывал картинку с одного из спутников. После того, как на базе были зафиксированы первые взрывы, Минковский предоставил им канал со спутником, чтобы они могли наблюдать за происходящим на базе. Но чёртова низкая облачность мешала корректному наблюдению.
«Неужели я послал их всех на смерть?»
Мысль промелькнула у Тома в голове подобно раскалённой игле. Пальцы протеза судорожно сжимались и разжимались. Он с трудом выносил эту давящую тишину, царившую на мостике. Райн сидел и не мог ничего толком сделать. Лишь продолжать сидеть и ждать. Даже не зная, что происходит с людьми, которых он отправил на базу.
Это давило на него. Требовало, чтобы он сделал хоть что-нибудь. Голос в его голове твердил, что все, кто отправились на планету, уже мертвы или умирают, пока он сидит и ничего не делает. Райн тряхнул головой стараясь прогнать этот голос.
Но разумом, Том знал. Он ничего не может сделать, кроме как ждать. В его ситуации он предпринял всё, что было возможно. Он оказался прав относительно своей догадки, но это было для него малым утешением.
— Том…Что. что нам делать?
Голос Майкла едва заметно дрожал от напряжения.
— Ничего. Нам остаётся только ждать.
***
Дюжина светошумовых гранат влетела в помещение и разорвалась в воздухе. Оглушительные вспышки и грохот смогли на краткий миг дезориентировать гвардейцев Брэлона. Но даже в таком состоянии они оставались опытными солдатами. Будучи практически ослеплёнными, они знали, что единственным местом откуда может исходить угроза, был вход в конференц-зал. Огонь девяти импульсных винтовок нельзя было назвать прицельным, но он был убийственно плотным.
Люди Серебрякова и Вейл ворвались внутрь, практически не думая о безопасности. Они видели то, что произошло всего пятнадцать секунд назад и у них просто не было лишнего времени. Поэтому, когда они ринулись внутрь, то натолкнулись на практически непроницаемую стену огня.
И этот безжалостный вихрь ударил по ним словно молот.
Оружие гвардейцев обладало достаточной мощью, чтобы нанести значительный вред штурмовой броне. Защита десантников смогла бы справится с огнём одного или двоих. Но она не могла выдержать столь плотный и сконцентрированный огонь.
Первая четвёрка которая ринулась в помещение сразу же вслед за гранатами, натолкнулась на стену из ведущих автоматический огонь винтовок. Их броня не смогла сдержать такой напор и двоих убило практически моментально. Ещё двое были тяжело ранены и рухнули на пол.
Как только началась стрельба, Уэсли прыгнул вперёд, повалив так и не выстрелившего Франциско, вниз. Его рука вжала голову младшего сына губернатора в пол, чтобы прикрыть его от ответного огня.
Несмотря на то, что гвардейцы Брэлона смогли на краткий миг задержать нападающих, это был секундный выигрыш. У идущих следом наёмников было чуть больше времени, которое смогли купить им их товарищи ценой своих жизней.
Один за другим люди капрала падали на пол. Они пытались хоть как-то защитится, прячась за укрытиями, но снаряды штурмовых винтовок эти преграды даже не замечали. Они прошивали их насквозь вместе со скрывающимися за ними людьми.
Больтер вскинул пистолет, целясь в одного из бойцов в матово-чёрной броне, но не успел выстрелить. Короткая очередь из трёх дротиков пробила его грудь, ключицу и шею, разорвав артерии. Полковник словно подкошенный упал поверх Франциско, которого старался защитить. Всхрапнув кровавой пеной на губах, он попытался остановить, хлещущую из раны на шее, кровь ладонью. Но всё было бесполезно.
Лиза перевела прицел с высокого человека в форме полковника на одно из последних отстреливающихся гвардейцев и выстрелила. Ещё одна короткая очередь задела его оружие, разворотив прицельную оптику, и снеся парню с нашивками капрала, голову.
Когда они поняли, что именно происходит, то у отряда просто не было времени на то, чтобы думать. «Сначала стреляй — потом задавай вопросы» сказал ей Серебряков и они ворвались внутрь. На полу, у самого входа, лежали два мертвых тела в чёрной броне. Состояние ещё двоих на её дисплее мигало тревожными отметками. Несколько человек были легко ранены. Броня в достаточной мере гасила скорость снарядов ручного оружия, чтобы они не могли нанести фатальных повреждений после проникновения.
Двое подошли и подняли на ноги Франциско Вилма, скрутив ему руки и надев на них пластиковые наручники. Они все видели, что он собирался сделать. В общем канале Лиза услышала голос Серебрякова.
— Живо осмотрите губернатора и его старшего сына.
Отрядный медик уже подошел и склонился над губернатором. Достав аптечку, он оказывал тому первую помощь, в чём ему помогал ещё один из десантников.
— И найдите уже способ связаться с чёртовым крейсером. Они должны знать о том дерьме, которое тут происходит.
