– Спасибо, что составили нам компанию, – начала Кэти Луиза Бич с хорошо отрепетированной улыбкой. Взгляд ее ярко-голубых глаз был устремлен в объектив камеры, над которым мигал красный огонек.

– Совершив необычный ход, премьер-министр Николас Макдермотт сегодня утром опубликовал заявление, направленное против «крота», обеспечившего утечку предварительных сведений расследования по махинациям с программированием Искусственного Интеллекта беспилотных автомобилей.

Она приподняла планшет со стола, за которым сидела.

– Он сказал, цитирую: «Я полностью опровергаю голословные утверждения, что кто-либо из членов действующего правительства имеет какое бы то ни было отношение к воздействию на программное обеспечение автомобилей Пятого уровня. Мы также категорически отрицаем, что наша партия якобы сомкнула ряды, дабы прикрыть обвиняемых, ожидающих суда. Я крайне обескуражен количеством утечек порочащих сведений полицейского расследования, и мы призываем силы правопорядка навести порядок в своем ведомстве. Поскольку настоящее следствие продолжается вкупе с нашим внутренним расследованием, мы будем воздерживаться от дальнейших комментариев до получения полных отчетов».

Кэти Луиза обернулась к первому из двух гостей студии; кадр заполнило изображение грузного мужчины с густыми усами и бровями им под стать, развалившегося в кресле с благодушным видом.

– Дэвид Гласс, мастер медийных манипуляций правительства, или, как вас именуют официально, начальник отдела внешних связей. Что, по-вашему, вы собираетесь предпринять еще, чтобы вновь завоевать доверие общественности?

– Мы делаем всё, что в наших силах, – твердо заявил тот, – и я решительно уверен, что мы движемся в правильном направлении. С момента, когда наш предыдущий премьер-министр подал в отставку – несмотря на отсутствие свидетельств, что он имел хоть малейшее представление о том, что якобы произошло, – кабинет претерпел полнейшую перестановку. И мы организовали собственное внутреннее спецподразделение, призванное искоренить из наших рядов всех, кто нечист на руку. Мы также приостановили производство и распространение беспилотных автомобилей Пятого уровня в национальных масштабах вплоть до момента, когда в программное обеспечение будут внесены исправления и произведена его перекалибровка. Полагаю, мы превзошли всё, чего мог ожидать от нас народ. Даже не представляю, что еще мы можем сделать.

– Куда больше, – раздался голос из-за кадра. Оператор быстро перевел камеру на оппонента Гласса. Рядом с ним сидела Либби, одетая в синюю юбку до колена, белую безрукавку, скрестив в лодыжках ноги, обутые в пару винтажных туфель «Джимми Чу». На лице ее были написаны уверенность и решимость.

– Просветите меня, – презрительно усмехнулся Гласс. – Например?

– Прежде всего ваше правительство не может уяснить себе, что единственное, чего ждет от вас общественность, – это честность. Вы можете выставить за дверь сколько угодно премьер-министров и запустить сколько угодно внутренних расследований, но это не составит ни йоты разницы, пока не будет проведено внепартийное независимое расследование лицами, не назначенными правящей кликой.

– Уверяю вас, ничто подобное не имеет места…

– Тогда почему же утечки информации из полиции показывают, что ваша команда постоянно скармливает ей ложные сведения и чинит препоны в выполнении ее работы?

– Как вы только что слышали из заявления премьер-министра, мы воздерживаемся от каких бы то ни было комментариев по этому поводу до завершения полицейского расследования. На подобное требуется время.

– И как раз это время позволит определенным фракциям вашей партии похоронить улики и сомкнуть ряды еще теснее.

Гласс покачал головой, закатывая глаза и разыгрывая пантомиму нарочитого недоумения.

– Вы уже добились своего, мисс Диксон! Работники автоиндустрии, смежных с ней отраслей и трудолюбивые мужчины и женщины, создавшие новехонькие смарт-города, лишились куска хлеба, потому что вам с вашей шайкой пришла в голову блажь убрать с дорог мобили Пятого уровня. Почему вам так хочется наказывать простых людей?

– Отличная попытка, Дэвид, – Либби саркастически усмехнулась, – но хватит инсинуаций в попытке взвалить вину на меня. Все произошедшее – прежде всего результат манипуляций ваших коллег. Ваше правительство считает народ ниже себя. Я не хочу никого лишать работы, и вам это известно.

– Совершенно очевидно, что у вас имелся тайный умысел задолго до событий того дня. Концепция беспилотных автомобилей существует с Нью-Йоркской всемирной выставки тысяча девятьсот тридцать девятого года, но люди вроде вас не давали инновациям развиваться естественным образом из-за своего эгоизма. Вы считаете, что вас вынудят изменить свой образ жизни просто потому, что не хотите удосужиться его менять. Мы все видели материалы вашей демонстрации в Лондоне против билля о Дорожной революции.

– Инновации меня нисколько не смущают. И демонстрация состоялась задолго до того, как мы узнали, что наш враг – не Искусственный Интеллект, а люди, стоящие за ним. Похоже, у вас выпало из памяти, что на тот момент по всей стране более пяти тысяч человек погибли или получили серьезные увечья, и большинство из них были людьми с минимальным уровнем заработка, «белыми воротничками», безработными, пожилыми, больными, инвалидами… Это не что иное, как геноцид благодаря вашему программному обеспечению.

Уголком глаза Либби заметила, как Кэти Луиза сунула палец в ухо. Либби принимала участие в достаточном количестве теледебатов, чтобы знать, когда режиссер подсказывает ведущему вопросы не по сценарию.

– Чего же вы хотите, Либби? – спросила Кэти Луиза.

– Независимых гарантий и доказательств, что новое программное обеспечение будет принимать непредвзятые решения. Для него не должно иметь значения, сколько мы зарабатываем, насколько хорошо образованны или как живем. Все мы представляем ценность для общества, и не правительству решать, какую именно. Прошло всего чуть более полугода с момента крупнейшего террористического акта в истории нашей страны. Если б повинна была зарубежная держава, ее уже разбомбили бы к чертям, не теряя времени попусту. Но поскольку нападение произошло в ответ на действия людей из их же собственных рядов, они проявили ошеломительную медлительность.

– А вы тем временем со злорадством наблюдаете, как наша экономика летит к чертям собачьим, – вставил Гласс. – Постыдились бы.

– Сами постыдились бы. Жертвы этого зверства жаждут ответов, справедливости и железобетонных гарантий. Когда вы сможете предоставить им это?

На это Дэвид Гласс, высокомерно вздернув подбородок, продемонстрировал Либби, в каком направлении пойдет дальнейшая дискуссия. Всякий раз, стоило ей загнать какого-нибудь чинушу в угол, тот переходил на личные нападки. И она к ним подготовилась.

– Все мы видели, как жалко вы метали бисер из-за Джуда Харрисона, и слышали, как вы пытались подговорить мир спасти ему жизнь; яснее ясного, что вы питали чувства к этому человеку. Можно ли допустить, чтобы женщина, продемонстрировавшая такую недальновидность в отношении человека, сыгравшего столь кардинальную роль в «этом зверстве», держала в заложниках нашу экономику?

Либби услышала, как камера поворачивается к ней. За кадром она поджала пальцы ног и сжала руки в кулаки, но на провокацию Гласса не поддалась.

– Где вы живете, мистер Гласс?

– Не вижу, какое это имеет касательство к моему вопросу.

– Ничуть не меньшее, чем только что сказанное вами обо мне, так что я напомню зрителям. В Кембриджшире. За кого вы голосовали во время последних всеобщих выборов?

– Вы уводите разговор в сторону, мисс Диксон.

– Вы голосовали за своего бывшего депутата парламента Джека Ларссона; вы не раз признавались в этом в прошлых интервью. Вас также неоднократно запечатлели вместе с ним на многих светских и протокольных мероприятиях; более того, разве вы с вашей женой не насладились круизом в его компании?

– Какое это… я не вижу связи… – с запинкой пролепетал Гласс, смутившись, когда Либби извлекла из внутреннего кармана жакета фотографию и повернула ее к камере.

– Это вы с Ларссоном потягиваете шампанское из бокалов на яхте, следующей с Мальты к побережью Туниса накануне хакерского взлома. А теперь поведайте мне, кто из нас хуже разбирается в людях?

С побагровевшим лицом и раздувающимися ноздрями Гласс подскочил на ноги, сорвал с себя микрофон и очертя голову бросился прочь из съемочного павильона.

Либби заметила, как приподнялись уголки рта Кэти Луизы, изо всех сил подавлявшей ликование, вызванное этой стычкой лоб в лоб. Либби знала, что не пройдет и пары минут, как этот клип станет вирусным, а программа Кэти Луизы приобретет грандиозную популярность. Да и делу Либби это не повредит.

– Раз уж речь зашла о Джуде Харрисоне, что вы ощущаете, слыша его имя теперь? – спросила Кэти Луиза.

Вопрос не такой уж неожиданный.

– Ничего. – Выражение лица Либби осталось невозмутимым.

– Вообще ничего?

– Ни капельки.

– Но вы считаете, что он был членом организации Хакера.

– Да.

– Как по-вашему, какую именно роль он играл?

– Даже не представляю.

– Но вы считаете, что он сыграл в ней большую роль?

– Судя по всему, да.

– И какие это вызывает у вас чувства?

– Как я уже сказала, никаких.

– Что бы вы сказали ему теперь, если б могли?

– Ничего.

Кэти Луиза помолчала, пока объектив оставался неуютно нацелен на Либби, совершая наезд на ее лицо. Но Либби не подала ведущей реплики, которой та жаждала, храня молчание, пока Кэти Луиза наконец не заговорила снова:

– Что ж, спасибо, что составили компанию нам, Дэвиду Глассу и Либби Диксон, пресс-атташе группы ЗПИИ – «За прозрачность Искусственного Интеллекта». Далее в программе…

Помощник режиссера дал отмашку, сигнализируя, что трансляция закончена, так что помощник продюсера проводил Либби в артистическое фойе, где ее с энтузиазмом и с распростертыми объятьями встретила подруга Ния.

– Огогошеньки, ну ты и отожгла! – восхитилась она.

– Я просто хочу уйти, – отозвалась Либби.

– Честно, Либс, ты порвала эту жопу в клочья!

– Давай уж пойдем, – ответила Либби, чувствуя, как дрожат руки. Перед камерой она научилась прятаться под толстой скорлупой. Но за кулисами была такой же хрупкой, как и всегда, – особенно если дело касалось Джуда.

Они вдвоем направились по коридору к стеклянным лифтам. Спустившись к выходу, отдали свои шнурки с бейджиками женщине в мундире, сидевшей за стойкой службы безопасности.

– Что стряслось? – не утерпела Ния. – Ты что как в воду опущенная? Там ты держалась просто на ура. Дело в вопросе про Джуда?

Закинув сумочку на плечо, Либби испустила шумный вздох.

– Дело всегда в вопросе про Джуда, – ответила она.