Бэнто как социальная проблема
Многие из нас видели, а возможно и не только видели, но и пробовали очаровательные японские обеды для школьников под названием бэнто. Очаровательные потому, что, как правило, сделаны они в виде персонажей аниме, а также в виде зверушек – медвежат, зайчат, котят и т. д. По большому счету, это маленькие картины в аккуратных коробках, приготовленные из риса, рыбы, мяса, сыра, колбасы, свежих (сырых) или маринованных овощей и т. п. История бэнто началась в далеком 1185 году. Правда, тогда японский обед состоял из сваренного, а потом высушенного риса, который «оживляли» кипятком непосредственно перед трапезой. Со временем содержимое обеденной коробки становилось разнообразнее, а в период правления 123 императора Японии Тайсё (1879–1926) бэнто посчитали идеальным вариантом обеда для школьников, который каждая мама должна была приготовить для своего ребенка самостоятельно. Уже в конце двадцатого, в двадцать первом веке у людей появилась возможность купить обед в коробке в любом продуктовом минимаркете Японии, но многие японские домохозяйки посчитали, что лучше домашних могут быть только домашние бэнто.
Примечательно, что еще в период правления Тайсё, педагоги пришли к неутешительному заключению: традиционная еда в коробках наносит детям непоправимый, как физический, так и психологический вред. Физический – потому, что питание несбалансированно, психологический – потому, что дети начинали сравнивать, чей обед лучше. Отметив это, руководство японских школ приняло решение заменить бэнто на стандартные обеды для учеников и учителей. Преклонение перед традициями оказалось сильнее и уже в восьмидесятые годы бэнто вернулись в школы и детские сады. Вместе с ними вернулись и проблемы.
В одном из интервью не так давно живущая в Японии бразильянка Патрисия Моргетти пожаловалась журналистам, что одно только слово «бэнто» вызывает у нее зубовный скрежет. В последнее время она только и делает, что штудирует специальную литературу, а также проводить все свободное время в YouTube за просмотром мастер-классов по изготовлению японских школьных обедов.
«Я должна чудесным образом превратить этот рис в панду. Если сделаю что-то не так: панда будет кривовата, рыхловата, друзья моей дочери начнут над ней смеяться и в очередной раз напомнят о том, что она не такая, как все они».
Как это бывает во всех странах, среди мам, живущих в Японии, находятся те, кто не видит в бэнто никакой проблемы и те, кто считает, что живописный обед в коробке – самое настоящее зло.
«Мне уже тридцать шесть лет, – рассказала журналистам Киоко Судо. – Но я до сих пор помню, как мои одноклассники рассматривали мое бэнто и издевались надо мной, одновременно обсуждая мою семью:
«Родители Киоко так бедны, – говорили они, – что не могут предложить бедняжке ничего, кроме одного яйца и куска колбасы». Наполненность коробки, разнообразие, композиция, картинка, качество исполнения – все имеет значение для детей. Заглядывая в чужие обеды, они всегда находят лучше, вкуснее, дороже, красивее.
«На этом фоне у всех развивается стресс, – жалуется Киоко Судо. – Дети завидуют, плачут, страдают, матери изо всех сил стараются поддерживать реноме своих чад. Когда у меня будут дети, у них не будет никаких бэнто».
Нашествие саранчи
Июль 2015 года, село Ачикулак в Нефтекумском районе ставропольского края.
«Взгляните, что у нас происходит», – демонстрирует зрителям YouTube местный житель, пробираясь сквозь полчища серебристых крылатых насекомых, которые заняли каждый метр дорожного полотна. Стоит сделать шаг, как они, шурша крыльями, роем поднимаются в воздух, образуя темную завесу, заслоняющую горизонт. Оператор идет дальше, а под его ногами кишит и поскрипывает ковер, сотканный из только вылупившихся и взрослых особей. Саранча – «казнь египетская», гигантские кузнечики, которые не представляют опасности поодиночке, но стоит им сбиться в стаю и нет страшнее вредителя для сельскохозяйственных угодий.
«Пропала трава, скоро листьев на деревьях не останется», – грустно констатирует оператор. Только за день саранча съедает количество зелени, в два раза превышающее собственный ее вес. Если верить ученым, в природе существует около семи тысяч разновидностей саранчи. Пятьсот – семьсот видов обитают в нашей стране.
Использование инсектицидов, часто распыляемых с самолетов, уменьшает риск нашествия саранчи и, тем не менее, совсем избавиться от кузнечиков не удается.
Часто саранча наводняет города, села, деревни в засушливую погоду. Стоит насекомым отложить большое количество яиц, «египетская казнь» будет длиться в течение нескольких лет, что грозит людям полным уничтожением урожаев и голодом.
В 1962 году саранча атаковала юг Марокко. За пять дней рой уничтожил семь тонн апельсинов. Но это – пустяки по сравнению с катастрофой, которая разыгралась в 1874–1875 гг. в США.
Канзас, Небраска, Дакота, западная Айова, Миссури, Индейская территория, восточная территория Колорадо… Переселенцы приходили сюда и оставались в надежде начать новую, благополучную жизнь. Их надежды не оправдались.
Лютая зима 1873–1874 гг., последовавшее за ней засушливое лето… Главное испытание ожидало местных жителей впереди. С вершин скалистых гор на города надвигались полчища голодной саранчи.
Лилли Маркс, в то время – девочка – подросток, позже рассказывала журналистам:
«Небо над Канзасом потемнело, наполнилось миллионом черных точек, которые увеличивались, превращались в огромных кузнечиков и ударялись о деревья, стены дома, заборы. Кузнечиков были тучи. Вместе они напоминали серо-зеленый экран, отделяющий солнце от земли». Саранча, а очевидцы утверждали, что ее были даже не миллионы, а триллионы, набросилась на поля и стала очищать их от злаков. Там, где прошла армия кузнечиков, не оставалось ни единой живой травинки. Насекомые набрасывались на овец, обгладывая шерсть, облепляли ветви деревьев, и ветви ломались под тяжестью саранчи. Когда кукурузные и прочие злаковые поля, арбузные гряды, фруктовые деревья были очищены, насекомые взялись за черенки от вил, лошадиную упряжь. Саранча наводняла дома фермеров, опустошала бочки, в которых хранилось съестное, забиралась в шкафы. Прежде чем лечь спать, люди должны были хорошенько встряхивать свои кровати, чтобы прогнать незваных гостей. По ночам многие не могли уснуть – боялись.
Саранча беззастенчиво жрала хлопчатобумажную одежду и занавески.
«Помню, на мне было белое платье с зеленой полоской на спине, – рассказывала корреспондентам местная жительница Кансан Адельгейт Вьетс. – В тот день когда я вышла в нем во двор, кузнечики буквально набросились на меня, и оглянуться я не успела, как они сожрали ту самую зеленую полоску.
«Воздух буквально кишит саранчой, – писал один из журналистов «Нью-Йорк таймс». – Эти твари облепили стены домов, они, как мухи, пробираются в комнаты, кидаются на стекла проходящих поездов, становятся причиной многочисленных аварий на дорогах. Как будто сам дьявол послал их уничтожить все живое».
«Когда саранча поднималась в воздух и кружила над нашими домами, нам казалось, что наступила зима», – вспоминал один из местных жителей.
Поддержки от государства ждать в тот период не приходилось. Чтобы хоть как-то спасти насаждения, люди накрывали огороды и поля одеялами, но кузнечики съедали и одеяла. Фермеры стреляли по саранче из дробовиков, били по ним деревянными досками, жгли костры, но саранчи было столько, что она тушила пламя.
Изобретательные жители Канзаса сделали из бульдозера своего рода пылесос, засасывавший и давивший зловредных насекомых, но кузнечики засорили механизм, и машина вышла из строя.
Когда наступали холодные дни, саранча, сбившись в стаи, облепляла железнодорожные пути, затрудняя движение поездов.
Журналист Чак Лайон рассказывает, что в тот год саранча не только оставила людей без урожая, но и отравила ручьи и реки своими экскрементами. Вода приобрела неприятный запах и черный цвет. Люди покидали насиженное место и уезжали. Те, кто остался – а таких было большинство, – медленно умирали от голода.
И вот тут на помощь пришел энтомолог Чарльз Рэйли. Он посоветовал землякам обратить внимание на скот и лошадей, которые с нескрываемым удовольствием ели кузнечиков и даже умудрились раздобреть на таком подножном корме.
«Саранчу едят в Африке, в Азии, – перечислял Рэйли. – У нее приятный ореховый вкус».
Засучив рукава, энтомолог изловил мешок саранчи, очистил ее от ног и крыльев, сварил в котле, сдобрил солью им перцем и начал угощать соседей.
«Это так же вкусно, как раки!» – оценили люди.
Из кузнечиков начали готовить наваристые супы, их жарили в масле, с ними готовили салаты. Нашлись и те, кто, с ужасом наблюдая за происходящим, бил себя в грудь и кричал: «Лучше умереть с голода, нежели есть эту заразу».
Бороться с саранчой пришлось еще несколько лет. К этой борьбе подключилось правительство, одновременно снабдившее людей одеждой и провизией.
В конце концов, саранча в этих краях вымерла, а люди, по словам Чака Лаона, еще долго шутили, что кузнечики съели все в округе, не тронув только закладные.
