Глава седьмая

– Это… правда, Грандмастер? – тихий вкрадчивый голос Царицы как бы говорил: «Соври, Эскул, ну чего тебе стоит? Не порть встречу…»

– Правда, Царица. Не буду врать, меня предупредили о такой реакции со стороны… ваших родственников. И я намеренно решил не скрывать, что владею столь прекрасным оружием! – я медленно завёл руки за спину и также неторопливо вынул матово блеснувшие лезвия, сжимая податливые рукояти в кулаках. Не успел я и моргнуть, как передо мной выросла, загораживая собой Царицу, чарра Будан, и я почувствовал холод лезвия её копья у своего кадыка. По бокам появились фигуры ещё нескольких чарр с направленными на меня арбалетами. На кончиках болтов которых плясали язычки ядовито-зелёного пламени. Отодвинулись незаметные двери скрытых ниш, и рядом с Царицей встали две очень серьёзно настроенные магессы шаранг. Сама Ингар не повела и бровью, но разделяющее нас пространство задрожало от нескольких магических щитов.

Продолжая улыбаться, я положил Ключи на мраморный пол в полуметре перед собой и выпрямился:

– Великая, я пришёл не убивать, а говорить. Говорить о важных для шаранг и Бессмертных вещах. Я твой гость. Пусть Ключи, из-за которых так огорчились твои…родственники, пока полежат на этом прекрасном мраморном полу. А ты всё же удостоишь беседы своего гостя. Клянусь, после нашей встречи, независимо от её исхода, я удовлетворю любой вызов на поединок чести! Слово Бессмертного! Традиции земли Шаранг я намерен уважать и впредь. Для меня очень важен этот визит, и я не хочу омрачать его ссорой.

– Моё копьё с радостью пронзит твоё сердце, квартерон! – древко в руке Будан дрогнуло, и я почувствовал, как мне на грудь стала стекать капелька крови. Заклинание Малого Исцеления быстро исправило ситуацию. Чарра зашипела от ненависти.

– Хм, Бессмертный, твоя смелость вполне объяснима… но я очень не хочу, чтобы между нами встала кровь или смерть кого-либо из рода Дофан!

– Я не тешу себя мыслью, что моё мастерство во владении Ключами Матери и Сына достаточно, чтобы не только устоять, но и противостоять таким уважаемым мастерам, как эфери Будан. Поверьте Грандмастеру Магии Жизни, Царица. Никто не умрёт в поединке… ну, возможно, кроме меня…

Судя по вновь заигравшей на прекрасном лице Царицы улыбке, ответ ей понравился. Едва заметное движение бровей – и охрана исчезла так же быстро, как и появилась.

– Ты позволишь? – Ингар указала изящным пальчиком с перламутровым золотистым ноготком на моё оружие.

– Как можно возражать, Царица? – я поклонился.

Клинки словно сами скользнули в руки Великой и на мгновение отразили лучи полуденного солнца, любопытно заглянувшее на балюстраду. Еле слышный шорох тонкого шёлка одеяний Ингар слился с шёпотом рассекаемого воздуха. Ключи исчезали и появлялись, словно по волшебству, рисуя замысловатую и смертоносную картину противостояния воображаемому противнику. Минут или меньше длилось это действо великого искусства единения столь опасных начал: женского тела и артефактной стали…

Царица замерла у небольшого столика из тёмного, похожего на малахит камня, и аккуратно положила на него Ключи, с сожалением погладив рукояти на прощание тонкими изящными пальцами.

– Оникс из недр Троллендера побережёт пока твои клинки, Грандмастер. Мы же пока отдадим должное беседе, – Ингар повернулась к моим сопровождающим, – наставница Габар, Зелерин, Будан, оставьте нас. Вас известят об окончании визита. Шаранг молча удалились. Мне показалось или старуха перед тем, как скрыться за колонной, одобрительно потирала ладони, чему-то кивая на ходу.

– Как тебе Дальсахра, Грандмастер, – после минутного молчаливого противостояния взглядов, Ингар подхватила меня под локоть и подвела к парапету балкона.

– Зовите меня просто Эскул, Великая… а что до Дальсахры. Так я и не видел толком ничего. Весь путь от портала мы проделали в закрытом экипаже, занятые моим инструктажем и наставлениями учителя…

– Прямота… в твоих правилах, Эскул. Брат предупреждал… но он также говорил, что ты можешь быть хитрым, как торговец фруктовыми косточками во время великой засухи.

– Сонгару виднее. Он учитель боевых искусств. Мой второй учитель. А наставнику часто удаётся разглядеть в подопечном даже то, что ему самому не известно.

– Ещё и умён… Давай, Эскул, посмотри на жемчужину Великой Пустыни Дальсахру отсюда, с балкона моих белых покоев её можно рассмотреть во всех подробностях. В это время года её раскалённые улочки, тенистые сады и лазурные фонтаны особенно прекрасны, – Царица облокотилась на парапет, изящно указывая рукой на простирающийся под нами город.

Да… жемчужина Великой Пустыни была действительно великолепной. И если моё сердце не было навеки занято Варрагоном, я бы, пожалуй, тоже влюбился в эти кружевные стены из жёлтого и белого камня. В плоские крыши, расцвеченные тканями и коврами, уложенными для просушки и проветривания, в высокие, тонкие башни дворцов и храмов с бирюзовыми витражами и разноцветными изразцами, в пестроту рынков и прохладу садов. Даже в звенящий над всем этим оазисом сумасшедший зной, дамокловым мечом, нависающим над оплотом разумных, дерзнувших бросить вызов Великой Пустыне…

– О чём ты задумался, Грандмастер? – голос Ингар вернул меня на балкон.

– Сколько шаранг отдали свои жизни, чтобы столь прекрасный город мог процветать в таком неприспособленном для существования разумных месте?

– А… вон что тебя волнует, квартерон. Число не так важно, как кажется. Нет, нет… не подумай, что я жестока к шаранг и Дальсахра покоится на сотнях тысячах костяков моего народа! Мы привыкли так жить. Когда-то, очень давно, шаранг пришли в этот мир, и первое, что они увидели, была Великая Пустыня. Древние свитки говорят, что наш родной мир умирал и выглядел ничуть не лучше этих песков. Но мои предки нашли возможность понять эту землю. На самом деле Великая Пустыня полна жизни, и если ты спросишь самого простого погонщика фарангов или подмастерья горшечника из пригорода, а, может быть, примерную дочь из любого дома шаранг, что носит каждое утро воду в кувшине из квартального колодца о том, хотят ли они сменить свои дома на прохладу шумных лесов, вольных полей или льдистый воздух горных склонов, то в ответ получишь лишь молчаливую улыбку, глубокую мудрость которой познаёт не каждый гость Дальсахры…

– Дом, у каждого он свой, Великая… Значит, вы тоже когда-то были Странниками?

– Так указано в наших летописях. Впрочем, насколько мне известно, альвы и гномы тоже были гостями. Лишь орки утверждают, что владели своими землями от сотворения мира… Но я думаю, лгут. Просто клыкастые не ведут летописей.

– А хумансы?

– О… этот жадный до жизни и земель народ пришёл в наш мир гораздо позже. Но скажи мне, Эскул. У Бессмертных принято долго не переходить к главной теме разговора? Я-то всегда думала, что это черта наших стариков…

– Прости, Царица, я совсем забыл, ошеломлённый новыми впечатлениями, как мало нам отведено для встречи. Итак, я готов выслушать, зачем Царице Шаранг квартерон Эскул Ап Холиен.

– Хм. Брат прав, ты совершенно чужд дипломатии Эскул. Но, может, для нашего союза это и хорошо… Ты очень опрометчиво выступил против Ковена, Грандмастер. Орден, точнее, Гвендолин очень мстительна и ревнива. Отдав ей через скрижаль возможность пользоваться «Возрождением», ты усилил Верховную очень значительно. Сонгар должен был тебе сказать, что в Ковене назревает раскол. Мне и Великой Вельве Севера давно не нравятся, порядки, устанавливаемые Гвендолин. Она игнорирует контроль над изгоями, обостряет вековое противостояние с Советами Магов хумансов, использует Проклятие Ковена для личной мести и уничтожения неугодных Ведьм!

– Я понял, Царица. Она плохая, вы с Сигурни хорошие. У меня конфликт с Верховной, я посмел увести у неё узницу, разрушил Ворота Цитадели, усомнился в способности её Целителей решить проблему Сонного Мора. То есть, я теперь враг № 1 для Ковена на ближайшее время. И ты Царица хочешь это использовать. Я ничего не упустил?

– Нахал, – улыбнулась шаранг, – пойдём в тень, выпьем тирра. Надо немного остыть. Но в целом ты прав. Я хочу как минимум уравнять счёт с Гвендолин. Почему только она должна владеть «Возрождением»? С какой стати?

Мы прошли в глубину белых покоев, где под кисейным балдахином располагалось множество разбросанных подушек, столики с медными сосудами на маленьких жаровнях, фрукты и сладости. Я с удовольствием, помедлив из вежливости, присоединился к Царице, которая без всяких церемоний просто возлегла на циновку, подтянув к себе несколько валиков, обшитых шёлком. Но как это было обставлено! Мда… искусство политики шаранг во дворце явно заимствовало тонкие инструменты женского обольщения.

Я же постарался сделать вид, что провожу таким образом всё свободное время. Плюхнулся на подушки, конечно, менее изящно и постарался не отодвигаться, когда горячее бедро Царицы прижалось, как бы невзначай, к моему. Чёртовы одеяния шаранг! Ткань такая, будто специально сделанная для усиления ощущений от прикосновений…

Ингар сама налила мне в небольшую алую чашку дымящегося напитка. И как пить его в такую жару? Но я не стал отказываться и, предварительно подув на тирр, вытянув губы трубочкой, отхлебнул… Ух ты! Очень даже ничего. Напоминает травяной чай с оттенками фруктов. Я и не заметил, как уговорил несколько маленьких чашек. На удивление жара перестала приносить физический дискомфорт. Может в этом напитке какой-то наркотик? Я прислушался к себе. Нет, пока никаких признаков. Да и какой смысл Царице превращать меня в безвольного дурака. Чтобы выдурить заклинание? Нет… Ей нужен союз более прочный. Не удивлюсь, если кроме Сонгара, она навела справки обо мне и у будущей тёщеньки… Мягко стелет.

– Эскул, ты всё почти точно изложил. Да, мне… нам с Великой Вельвой Севера тоже хотелось бы получить от тебя заклинание «Возрождения». Но это необязательно.

– ?!

– Я буду говорить открыто. Получить скрижаль и быть от неё зависимой. Постоянно беспокоится о том, чтобы она не была разрушена, украдена… да мало ли что. Не лучше ли заручиться поддержкой и дружбой мага, что владеет этим заклинанием и… много чем ещё, великолепным Алхимиком, Целителем, Магом Воды и Разума.

– А ещё я вязать умею! – вырвалось у меня. Ну не утерпел, простите. Так сладко поёт!

– Эээ…вязать? Узлы? Ты ещё и моряк?

– Нет, Царица, простите, просто неудачная детская шутка. Но в целом я согласен.

– С тем, чтобы дружить? – лукаво прищурилась шаранг.

– С тем, что я великолепный и прочая, прочая…

– Ты ещё и скромен, Эскул.

– До неприличия, Царица. Зелерин или Сонгар успели уведомить вас, что я прибыл сюда не только, как частное лицо?

– Зелерин обмолвилась, что хочешь основать свой орден и собрать таких же, как ты Странников… по мне, так глупая затея. Вас мало, сомнут…

– А мы попробуем, Царица Шаранг, среди нас, Бессмертных, не мало талантливых и выдающихся магов, мы многое можем. А скоро нас станет значительно больше. И те, кто поддержит нас, пока Лига Бессмертных молода и развивается, получат от союза многократную выгоду, по сравнению с которой, скрижаль «Возрождения» – детская игра… – я замолчал, поглядывая на задумавшуюся Ингар, и уже самостоятельно налил себе тирра из ближайшего сосуда, пододвинув поближе вазу с фруктами в сахаре. Обед с Сонгаром был уже довольно давно, а активная работа мозга способствовала аппетиту.

– Чего вы хотите, Эскул, вы, Бессмертные? – на этот раз Царица была серьёзна. Даже перестала прижиматься бедром.

– Мы хотим жить и развиваться. Иметь свой дом, и чтобы всякие ковены не указывали, как нам это делать. А ещё мы хотим у себя не делить разумных на древних и хумансов. И мы готовы, не навязывая своей воли, честно торговать с другими народами этого мира.

– Торговать? Всего лишь? – шаранг скептически поджала губы, – ты же сам понимаешь, как это смешно звучит. Сильнейший орден магов и воинов собирается лишь торговать…

– А почему бы и нет, Царица? Нам есть и будет что предложить. Мы из мира, который намного столетий опередил этот. У нас не было магии, но была наука! Знания, которыми обладает орден, обеспечат очень многое, поверьте мне. И, кстати, почему вы вот так сразу поверили, что мы сильные?

– О, Эскул! Это же очевидно. Орден Бессмертных магов. Это же бесконечный опыт и возможность исправить любые ошибки. Да через несколько веков, сильнее вас на этой земле не будет никого! Вы принесёте знания из другого мира, говоришь ты? А почему ты так уверен, что они полезны нам, а не опасны или смертельны?

– Не знаю, Царица, возможно… Но именно поэтому мы не станем раздавать их направо и налево. А только торговать, причём сами будем решать, какими знаниями делиться.

– Вы столь безупречны и прозорливы? Или, может, вы новые Боги? – в глазах Ингар блеснула издёвка.

– Нет, Царица, мы не Боги, мы, скорее, пасынки Богов. Получившие в разное время от них подарки и напутствие… и этот мир, столь прекрасный и удивительный, что мы сразу полюбили его.

– Наивные дети… – вздохнула Царица.

– Может быть, но мы разные. Инфа ведь тоже выбрала нас. Новообращённая шаранг, эта девочка не осталась в Ковене, где её способности прочили ей умопомрачительную карьеру. И не вернулась к вам, где ей точно была уготована жизнь в достатке и почёте.

– Да, квартерон, в твоих словах песчинки истины спекаются в камень правды… – Ингар снова задумалась ненадолго, – значит, ты ищешь союза с шаранг, Эскул Ап Холиен?

– Мы ищем, Царица. Мы. Лига Бессмертных, – Ингар покрутила в пальцах маленькую чашку, в которой на дне перекатывалось несколько капель тирра.

– Хорошо, Эскул! Но это будет тройственный союз. Ведь ты не против присоединения Сигурни?

– Нет. Не против. Это будет даже правильнее, если наши союзники получат равные преференции…

– Ты о чём, квартерон?

– Скрижали получат и шаранг, и северяне. Возможность торговать с Лигой Бессмертных также обе стороны.

– Да, пожалуй. Ещё одно, Эскул. Ты оговорился, что Ковен не знает, как решить проблему Сонного Мора. А ты… ты знаешь путь?

– Не буду скрывать, я близок, и как ты знаешь, лично заинтересован.

– Тогда имей в виду, что при твоём успехе возможность спасения моих подданных от этой напасти также входит в наш договор.

– Безусловно, Царица, – я приложил руку к груди, – я даже знаю, кто захочет быть полномочным представителем Лиги Бессмертных у шаранг.

– Ей будет скучно в Пустыне, квартерон. Сама была молодой, знаю. Хотя, двери моего дворца всегда будут открыты для новообращённой.

– Не жалеете о ней Царица?

– Великий Альв привёл нить её судьбы к нам, Озеро Возрождения изменило Инфу, но не сделало одной из нас. Телом шаранг, но душой Бессмертная… может быть, когда-нибудь, когда она устанет от вечной жизни, эта девочка вспомнит горячие ветры, дыхание фарангов и вкус тирра… Кто знает?

– Значит, договор.

– Да, Эскул. В ближайшее время Сонгар и мои представители дадут знать тебе, где и когда мы встретимся. Ты подтвердишь намерения своего ордена передачей нам с Сигурни скрижалей «Возрождения» и предоставишь предметы торговли и пожелания, чего бы хотели Бессмертные от шаранг и северян.

– Прекрасно. Есть ещё одна просьба, Царица.

– Слушаю, – Ингар поднялась под шелест шёлковых одежд.

– Можно сделать так, чтобы вот эти жетоны, – я достал десяток алюминиевых табличек, – попали в руки Странников, случайно или намеренно посетивших землю Шаранг? Это можно устроить?

– Вполне, Эскул, вполне… Я передам пограничной и городской страже соответствующие инструкции. Но пока ты лишь второй Странник, о котором я знаю, добравшийся до Великой Пустыни.

– Жаль, очень жаль. Я надеялся. Что ж. Теперь я готов умереть ради чести твоей семьи, Царица. Но не обещаю, что быстро. Не по мне это, становится жертвенным агнцем, да и попытать счастья в бою было бы нелишним.

– Ты, конечно, Бессмертный, Эскул. Но мне жутко слышать от разумного о готовности к неоднократной смерти…

– Эх. Пожила бы ты в моей шкуре, Царица, и не так заговорила. Но, нужно отдать должное, смелости тебе не занимать. Привели во дворец Рандом знает кого, не обыскали. Охрана появилась в последний момент, тьфу! Знали, что сильный маг, бессмертный, да ещё и с божественным оружием на поясе! Опрометчиво, очень… И скажи мне, кто из нас бессмертный? Или твою жизнь здесь никто уже не бережёт?

– Ха-ха-ха, – приятный заливистый смех шаранг привёл меня в смятение, – какой же ты наивный, Эскул! Ну, во-первых, за тебя поручился Сонгар. А он родственник, как-никак! Во-вторых, он предупредил, что убедит тебя не скрывать Ключей. Ну а в-третьих… – кисейные занавески балдахина взметнулись от порыва ветра, медленно опадая, отсечённые удивительно ровной линией со всех четырёх сторон. Я растерянно огляделся в поисках исчезнувшей Царицы. Глухой смешок раздался откуда-то снизу: Ингар сидела на корточках у моих ног, скрестив клинки Ключей Матери и Сына. При этом оружие упиралось мне в пах. Ух! Сердце пропустило такт и заколотилось в бешеном темпе. Одно движение прекрасных пальчиков и петь мне в церковном хоре до следующего возрождения.

Шаранг медленно, глядя мне в глаза, развела руки в стороны, затем обхватила меня за талию, продолжая стоять на коленях, и аккуратно вдела Ключи в мои ножны, так и оставшиеся прикреплёнными к поясу за спиной. Царица провела нарочито медленно у меня между ног, вставая и не отрывая взгляда.

– Испугался, Эскул?

– Не без этого, Царица, – рука её задержалась внизу и говорить от этого становилось труднее.

– Я с рождения с этими клинками и Сонгар не выиграл у меня ни одного поединка. Если бы Царице разрешалось бросать вызов гостю, то ты, Эскул, умирал столько раз, сколько мне захотелось. Но я этого не желаю…

– Хм, видимо, мне повезло?

– Может быть, – шаранг, наконец, убрала руку и повернулась ко мне спиной, наклонилась за чашкой. Проклятая шёлковая одежда! – у шаранг есть ещё один древний обычай, – Царица вновь стояла передо мной, да так близко, что я чувствовал запах свежего тирра от её губ. – Гость, впервые посетивший дворец Дальсахры, может попросить у Царицы для себя что угодно… – Ингар медленно отправила в рот засахаренный ломтик, брызнувший соком на полные губы.

– Всё что угодно? – эхом произнёс я, заворожённо глядя на кончик розового языка, слизывающий крупинки сахара. В голову лезли всякие дурацкие мысли. Например, что у меня никогда в жизни не было темнокожей женщины, да ещё и Царицы… Потом перед моим мысленным взором пробежали образы сначала Натиенн, укоризненно смотрящей сквозь чёлку. Затем Лоос, с сурово сдвинутыми бровями и маникюрными ножницами в руке… Бррр…

– Так что желаем, мастер Холиен? – Ингар, медленно растягивая гласные, присела на один из пуфов у столика, вытянув стройные ноги, задрапированные шёлком.

– А можно мне… эээ… на фаранге покататься?

Пауза сопровождалась шумной пульсацией крови у меня в ушах. Смех… Искренний, радостный и задорный смех Царицы сбросил тяжёлый камень с моей души.

– Ты не знаешь, что теряешь, Эскул! Ну… Или очень хорошо знаешь, что потеряешь, если будешь потакать всем своим желаниям, квартерон… Покататься на фаранге, говоришь? Почему бы и нет… Я отдам распоряжение Джонгару. Сегодня всё равно поединку не случиться. Солнце клонится к горизонту. Завтра утром, на берегу Озера Возрождения ты в полной мере сможешь насладиться поединками чести. Да и двор мой развлечёшь. А пока ты почётный гость во дворце Царицы Шаранг. Советую погулять по саду, мои предки собирали его более пяти веков. Когда фаранги будут готовы, чарры найдут тебя… верный Грандмастер… – лукавая улыбка и блеск шальных глаз ещё стояли у меня перед глазами, когда сама Царица удалилась, тихо шелестя шёлком одежд.

– Мда… чего приставала? О, женщины, вам имя… «хрен поймёшь»…

Я начал праздно шататься по галереям и анфиладам залов. Охрана тактично не показывалась на глаза. Великолепная мебель, искусно выделанные шкуры и циновки, тканевые драпировки и скульптуры скоро надоели мне хуже горькой редьки. Да и выпитый чарр стал проситься наружу. Блин, и спросить не у кого…

– Эй народ?! Есть кто живой? – в ответ только глухое эхо прокатилось по залам. Странно, но я не встретил ни одной картины. Может, у шаранг есть табу на изображения? Чёрт, как же хочется с…хм, в туалет. И как назло в таких случаях сама мысль о желании начала нагнетать процесс давления в мочевом пузыре.

Я стал быстро ходить, перебираясь из комнаты в комнату. Это дало лишь временное облегчение. Глаза искали какой-нибудь тёмный закуток, кадку с фикусом, наконец. Блин, смешная ситуация, а если кто наблюдает? Вот же конфуз-то. Грандмастер Лиги Бессмертных – зассанец и ссыкун. Нет, чтобы гордо выйти на балкон и, любуясь перспективой, спокойно сделать своё дело в штаны, тряхнуть ногой и идти дальше по своим квартеронским делам. Нет, он с упорством вшивого интеллигента ищет сортир…

Дурацкие мысли, о том, что и штанов нормальных нет, не могли отвлечь. Но идея про балкон мне начинала нравиться всё больше и больше.

Я свернул, ориентируясь на ток воздуха, в одну из галерей и оказался на небольшом балконе с каменными перилами. По краям высились статуи драконов дроу, запечатлевшие зверей в едином порыве полёта.

И полюбовался бы красотой, вот только актуальная доминанта другая… Угораздило же.

Я заметил, что за перилами балкон переходил в узкий каменный выступ, идущий вдоль всего периметра здания, до самого угла. Великий Рандом, безумству храбрых поём мы песню, а отчаянию идиотов – частушки. Перелезая через перила, воровато оглянулся. Никого. Или попрятались, ссуки… Плевать!

Осторожно прижимаясь к стене спиной, приставными шагами добрался до угла здания. Посмотрел влево, вправо. Вряд ли меня кто-то специально будет высматривать. Стараясь не смотреть вниз и тихо матерясь, аккуратно, делая глубокие вдохи, зашарил в складках непривычной одежды, ища вожделенный орган.

Уф! Нет лучше красоты… чем вечерняя картина Дальсахры. Тугая струя, подчиняясь законам механики, устремилась по пологой параболе далеко вниз. Напряжение постепенно отпускало, пришло состояние просветлённой нирваны. Выкрутился, квартерон…

– Не знала, мастер, что вы знаток древних обычаев шаранг, – скрипучий голос чуть не заставил меня сверзится вниз. Высота, по моим прикидкам была приличной, никак не менее шестого-седьмого этажа. Я сделал вид, что абсолютно не обескуражен тем, что меня поймали на месте ммм… казуса. Сориентировавшись по голосу собеседницы, я продвинулся по выступу, обогнул угол и оказался у перил другого балкона. Здесь, в сопровождении высокого и стройного шаранг, среднего возраста, стояла и ласково улыбалась эфери Габар.

– Ингар поручила Джонгару, – мужчина шаранг при этих словах наставницы поклонился, – организовать твою прогулку, мастер Холиен. Узнав об этом, я решила напроситься в попутчики. Когда ещё удастся поговорить со столь знаменитым Бессмертным? Ты не против, квартерон?

– Почту за честь, эфери Габар. Много слышал о наставнице Царицы от Инфы, – слукавил я, вовремя вспомнив, как новообращённая рассказывала у озера о своём прибытии в Небытие.

– Не лги, квартерон! Если Боги подарили твоему разуму абсолютную защиту, то это не значит, что ты можешь легко обмануть меня, эфери Габар, Грандмастера Разума, последовательницу великой и безумной Ишогар, ученицы самой Фидем!

– Ого! Простите, и в мыслях не было! Но Инфа действительно очень тепло о вас отзывалась, вы ей очень помогли в первое время, как и Зелерин…

– Хм, что ж вроде не врёшь. Я и тогда догадывалась, что этой пигалице новообращённой не усидеть в Цитадели Ведьм. Слишком мятущаяся у неё душа, да и жадная до всего нового и необычного. Я ведь заглянула тогда в её разум, Эскул. Мало что поняла, но уяснила одну важную истину. Вы, Странники, другие. И мыслями, и делами, и стремлениями. И, в то же время, вам не чужды радости и печали этого мира. Не знаю, какие Боги или судьба загнали вас сюда… Но вы есть и никуда от вас не деться… Значит, выиграет тот народ, что подружится с Бессмертными, протянет им руку. Поэтому я и посоветовала Ингар тогда не заточать Инфу в тюрьме Дальсахры в колодце забвения… Поверь мне, квартерон, никакое бессмертие не спасёт разумного, погруженного в вечное блаженство разума. Специальная стража приставлена кормить там узников и обихаживать. Так что её заточение стало бы поистине бесконечным, пока существует Дальсахра.

– А вы откровенны, эфери Габар… не ожидал.

– К чему лукавить? Закрой мы одну бессмертную, придут десятки других, а за ними сотни. Вот и ты появился. Пришло, видимо, время бессмертным объединиться в орден? Хорошо. Шаранг будут рядом…

– Идеальная политика…

– Не ёрничай, Эскул. Пойдём-ка лучше во двор. Путешествовать на фаранге по окрестностям лучше при свете. Ночью пустынные шакалы могут испортить впечатление, – старуха развернулась и мы, сопровождаемые погонщиком, отправились во двор дворца.

* * *

Габар оказалась удивительно приятной собеседницей. А какой рассказчицей! Мерное покачивание спины этого удивительно созвучного местным аборигенам животного ничуть не мешало наслаждаться окружающими пейзажами. Немногословный Джонгар ехал немного впереди нас, позади на некотором расстоянии сопровождала пятёрка бдительных чарр.

Зной давно спал. Удивительно, но в пустыне почти не было периода сумерек. Вот только что мы огибали пригородные барханы, вступили на мост, соединяющий внутреннюю стену Дальсахры с садом, в котором поблескивала гладь какого-то озерца, как нас окутала бархатная темнота, и тут же, словно по чьей-то команде, воздух наполнился трескотнёй, свистом и совсем уже непередаваемыми звуками.

– Насекомые… ночные певцы Дальсахры. Последний месяц лета – брачный период. Скоро сад наводнят метели из бабочек и стрекоз. Пользуются случаем, пока не зацвела Царская Кровохлёбка, – эфери Габар что-то тихо сказала подъехавшей чарре и шаранг умчалась ко дворцу, опережая нас. Спустя несколько минут, впереди по ходу нашей процессии стали вспыхивать придорожные масляные светильники.

– А что это за зверь, эфери?

– Царская Кровохлёбка? Это не зверь… Растение, удивительное и растущее только на Земле Шаранг. Зацветая, оно по ночам наполняет воздух чарующими звуками мелодии, вроде бы тихой, но распространяющейся на очень большие расстояния. Вблизи же Кровохлёбка начинает выделять специальное масло на своих усиках, от запаха которого все насекомые сходят с ума и жадно устремляются к чёрным цветкам с фиолетовой сердцевиной. Где и находят свою смерть…

– Плотоядное растение? А почему Царская?

– Да, Эскул. А название своё она получила очень давно. Когда дворцовые алхимики приспособились готовить из неё притирания, достойные Великой. На рынке Дальсахры такие не купишь. Фиал эфира Кровохлёбки – один из самых дорогих подарков… женщине. И позволить себе его могут очень немногие, даже богатые и сильные этого мира. Мало иметь золото для его покупки, нужно ещё и быть благосклонно принятым домом Дофан…

– Интересно, я запомню эфери. А что там за озеро, справа, скрытое деревьями сада? Неужели…

– Да, да, квартерон, то самое Озеро Возрождения, которое изменило суть Инфы. И на берегу которого завтра утром тебе придётся скрестить Ключи с оружием представителей дома Дофан. Кстати, удовлетвори моё любопытство, Грандмастер… Инфа, в её мыслях я увидела много непонятного. Она очень часто определяет себя ксенобиологом. Это разновидность магического искусства в вашем мире? Или какое-то ремесло? Её внутренняя сила и переживания прочно завязаны на повторяющиеся картины, были связаны именно с этим занятием. Но времени у меня оставалось мало, а любопытно было бы узнать.

– Никакого особенного секрета здесь нет. Конечно, это не магическое искусство. Ведь я уже рассказывал, что в нашем старом мире нет магии, а вы согласились, но возразили, поняв из мыслей и воспоминаний Инфы о многих и глубоких познаниях сути вещей, которыми обладают её соплеменницы. Так вот, ксенобиология – это скорее ремесло, мы называем это профессией. И главная её цель, и суть – изучение и использование знаний о живом, его законах развития и существования.

– Тогда ясно, почему помимо звёздного огня этот мир одарил её талантом анумы.

– Анумы? Что это?

– Она не рассказывала вам? Когда-то, очень давно способностью общаться со зверями и птицами обладали представительницы одного из домов Тёмных Альвов. После распрей и вражды с Ковеном, где-то между второй и третьей волной Войн Крови, Проклятье Ковена настигло Ведьм дроу и их племя перестало рожать девочек со способностями к магии, почти утрачено было и искусство анум, что на древнем альвийском означает «говорящая с живыми»… Берегите её, Грандмастер, не только для нас или для Бессмертных, эта девочка вобрала слишком много надежд этого злого и зыбкого мира. Надежд на будущее существование магов, свободных от орденов, гильдий и жадных правителей…

Мы выехали с моста и поднялись на широкую обзорную площадку, с которой Озеро Возрождения было видно как на ладони. Три Сестры спокойно и равномерно освещали сад, отражаясь тремя разноцветными дорожками в зеркальных водах.

– Завтра будет прекрасный день, квартерон. На поединки соберётся вся местная знать. Многие будут желать тебе поражения, Бессмертный. Постарайся, чтобы никто не умер. Проклятые традиции не позволяют мне, члену семьи, желать тебе успеха. Но я пожелаю, мастер Холиен. Сегодняшняя прогулка много поведала мне о тебе… молодой Демиург. Отнесись к завтрашнему действу философски. Твоя любовь к новому миру не должна омрачаться столь частой необходимостью лить кровь. И не обижайся, если завтра твоё милосердие никто не оценит. Глупость и величие в женщинах шаранг иногда находятся в хаотическом равновесии…