В Байройте к театру тянется кавалькада грубовато сработанных экипажей; Колетт замечает, что в одном из них «непостижимо вездесущего доктора Поцци, в белом с головы до ног, с бородой как у султана и глазами гурии, с обеих сторон стиснули разомлевший от пива говорун Катюлль Мендес, рыжеватый блондин, ни дать ни взять Зигфрид, и Вагнер-младший, большеголовый, вислозадый коротышка».