Глава 10. Казнь

Полуденное солнце пекло нещадно. Последние приготовления на широкой площади на окраине города почти завершены. Деревянный помост соорудили из старых полусгнивших досок, окружив каменный столб. Под сбитую площадку плотно уложили тщательно высушенный хворост, закрепив промасленными верёвками. Из пузатого бочонка на приготовленное место казни поливали масло, чтобы костёр разгорелся быстрее.

— И всё же, моё присутствие обязательно? — уточнил Лис, нервно почёсывая щетинистую щёку. Он до сих пор н‍е мог осознать до конца, что именно предстоит увидеть. Поднести ‍факел и поджечь хворост, а затем смотреть, как медленно огонь пожирает кожу и кости осуждённого. Сергею это не представлялось таким уж страшным. Он много раз видел смерть и готов посмотреть на это снова. Но что-то отталкивало, предостерегало. Нутро капитана нервно зашевелилось. Тяжесть навалилась на плечи солдата.

— Брунгильда нарушила множество правил, позволив тебе остаться и присутствовать на казни. — Офелия пришла поддержать капитана, что стало для мужчины полной неожиданностью. Он представлял что угодно, но только не её в качестве собеседницы. — Более того, она оказала тебе великую честь – позволила решать за неё, позволила решать за весь Пайтонисс. Освободи ты парня, попустительство было бы отмщено, и Верховная Ведьма была бы у столба, а не Астер.

— И зачем доверять мне такую власть? — сухо спросил Лис. Но в груди всё полыхало. Брунгильда рисковала всем: своей жизнью, жизнью Офелии, всем государством. И всё ради простого гостеприимства.

— Она мыслит иначе, нежели Ярайин, предыдущая королева ведьм, — пояснила Эфи. — Брунгильда, как никто, желает мира между нашими народами. Как желаю и я, капитан, — лёгкая улыбка осветила лицо женщины.

«Улыбка… Она умеет улыбаться. Всё-таки умеет. Ради этой улыбки можно горы свернуть, — неожиданно подумал Лис. — Стоп! Что?! Да ну нахер!»

Необычный образ Эфи сбивал Сергея с толку. Он смотрел на неё и не мог отвести взгляда от странной ведьмы. Вот она сидит напротив него: вежливая, спокойная женщина. Ровные восточные черты‍ лица, смуглая кожа притягивает внимание своей красотой. Тёмно-р‍ыжие волосы с проседью говорили о старости, но внешность кричала обратное. Притягательная хищница. Вместо боевого кожаного костюма жёлтое простое платье чуть ниже колена, приталенное. Маленькие рукава совсем немного прикрывают руки ниже плеч.

Лис невольно сглотнул, сдержав нервный вздох, как только Офелия положила ногу на ногу, на мгновение показав прекрасные бёдра. Мозги медленно закипали.

«Да это пытка какая-то. Мужик, она всего лишь ведьма. Очередная ведьма… — успокаивал себя капитан, пытаясь прийти в чувства. — Как вернусь, обязательно кого-нибудь трахну. Без бабы жизнь плоха».

Сергей встал со стула и подошёл к окну. За ним простирался город. Причудливые дома и площадки, магазины и бульвары, парки и маленькие пруды. Умиротворение царило в этом месте. Но рвущее на части чувство заставило посмотреть вправо. Там, на площади одиноко стоял помост, вокруг которого уже начали собираться люди.

Стук в дверь заставил обоих вздрогнуть. Как обычно, несколько раз ритмичным постукиванием оповестив о приходе, в комнату вошёл Шрам.

— Брунгильда ожидает вас двоих, — коротко сообщил охранник и, мельком посмотрев на Лиса и Эфи, выскользнул за дверь.

— Пора выйти на свет, предатель! — рявкнул охранник, открыв тяжелую дверь «последнего приюта» - камеры без окон. — Настал час твоей смерти! Выведите его на волю, в последний раз, — обратился он к конвою, который будет сопровождать Астера до столба. Двое молодчиков в чёрных робах, с кожаными лентами на головах зашли в кам‍еру и вытащили обессиленного, но всё ещё бойкого колдуна в корид‍ор. Но справиться с крепкими мужиками голодному и уставшему полукровке не под силу.

Осуждённого вымыли как следует и переодели в белую тунику, предварительно пропитав её маслом. На лоб нанесли руны смерти, а на руки – ритуальные молитвы, чтобы переход в мир мёртвых был проще. Длинные волосы небрежно остригли и выкинули на птичий двор, чтобы птицы растащили их себе для строительства гнёзд.

Позже конвой вывел Астера на улицу. Яркий свет слепил парню глаза, свежий воздух разрывал лёгкие, звуки проникали в подкорку и от них ужасно разболелась голова. Такие привычные вещи, которым никто не придаёт значение, могли серьёзно ранить.

Астера привели на площадь. Собравшиеся вокруг ведьмы и колдуны смотрели на него с отвращением, многие перешёптывались, продолжая поглядывать на осуждённого, и ехидно улыбались. Парня завели по скрипучей лестнице на помост; только когда молодой колдун увидел столб, он начал усиленно сопротивляться. Видимо, осознание собственной смерти пришло в голову, и разум начал рисовать мрачные картины. Преступника привязали накрепко верёвками к каменному столбу: сначала обвязали руки, потом ноги, а после и грудь, чтобы осуждённый на смерть не вырвался. В рот Астеру сунули кляп.

Лис, стоя рядом с Офелией возле помоста, наблюдал за происходящим с долей сожаления. Он много слышал рассказов о том, как проходит казнь, много раз видел смерть, но теперь уверенность в своих силах стремительно покидала капитана Лисицына. Костлявая старуха ходила кругами вокруг ‍будущего кострища. Сергей мог поклясться: он чувствовал её холод‍ное дыхание на своём лице.

— Астер Хилор! Сын Цицерона Лера и представительницы рода людского Софии! Колдун, полукровка, одностихийный маг. — Верховная ведьма вышла на королевскую ложу в окружении прислужников и охраны, что неприметно стояла позади, в тени. Брунгильда говорила спокойно и сурово. Она сохраняла самообладание в любой ситуации. — Ты предал свой род, как человеческий, так и ведьмовской, опозорил честь своих родителей, осквернил их имена, предал весь Пайтонисс. Ты нарушил клятву мага, которая гласит: «Да не причинит вреда маг человеку, а человек — магу, ибо они одного рода, рода человеческого». В сговоре с отступником и предателем Килианом Мортом, которого считаешь учителем, ты совершил множество преступлений, ты убивал, пытал, насиловал, применял способности во вред. И за все эти преступления ты понесёшь заслуженное наказание. Твой обвинитель не я. Воин людей отправил тебя на суд и приговорил к смерти, — ведьма посмотрела вниз, где уже с факелом в руках стоял капитан Лисицын, и продолжила: — Именно он и положит начало твоей расплате за совершённое преступление против мира, закона и братства. Да свершится правосудие на землях Пайтонисса!

Офелия слабо подтолкнула Лиса вперёд, напоминая, что он должен сделать. Капитан нервно вздохнул и направился к помосту. Каждый шаг давался с трудом. Одна мысль, что огонь в руках убьёт колдуна, сводила с ума. Только теперь Сергей понял: видеть смерть на поле боя и даровать её в мирное время — не одно и то же. Война, погоня,‍ самозащита, через всё Лис проходил, пока служил в отряде ловцов‍, но положить начало мучительной смерти у столба — такое нельзя выдержать стойко. Дрожащей рукой Сергей сунул в хворост факел и огонь полыхнул, разойдясь волнами. Сухие ветки быстро воспламенились, пламя облизывало снизу доски небольшого помоста.

Лис слабо осознавал всё, что произошло дальше. Он обрывками видел, как плавится кожа и тело Астера, слышал его истошные вопли, чувствовал кисло-сладкий и оттого противный запах горелого человеческого мяса. Позже он на автомате вернулся в комнату. Вместе со Спрутом, солдат покинул временные покои. Как вернулся в расположение отряда, Сергей и вовсе не помнил, но после того, как переступил порог казармы и увидел испуганные лица своих подчинённых, рухнул на пол без сознания.

— Давай, кэп, приходи в себя. Вот так… — голос Дока выдернул Лиса из небытия. Тело не сразу начало слушаться; все звуки отдавались эхом в голове, холодный пот моментально проступил, во рту пересохло. — Ну ты и мастер пугать. Думали, что помрёшь прямо на пороге.

— И тебе привет, Док, — прохрипел Сергей, пытаясь разлепить глаза. Неожиданно в нос ударил едкий противный запах нашатырного спирта. — Господи, что это за дрянь! — брезгливо поморщился капитан, резко поднявшись. От этого сильно закружилась голова мужчина чуть не свалился с дивана в комнате отдыха. Сознание снова помутилось, ком тошноты подкатил к горлу, но Лис его сдержал, сделав несколько вдохов.

— Тебе нужно отдохнуть как следует, — послышался рядом всё тот же сухой голос Офелии. И когда она успела прийти? — Ты многое пережил, много видел. Тебе понадобится время, чтобы всё переварить и понять.

— Да что ты говоришь… Умная нашлась, — огрызнулся Лис. — И когда это мы перешли на «ты»? — недоумевая спросил он, приподнявшись на локтях.

— Стоило учесть тот факт, что вы многого не помните, капитан, — грустно ухмыльнувшись и опустив голову, произнесла Эфи. Она облокотилась о стену и скрестила руки на груди, словно была чем-то недовольна. — В будущем я обязательно буду принимать это во внимание. Отдыхайте, вам нужно много сил, чтобы вспомнить всё, что было после казни, — сказав это, она молча вышла из комнаты.

— У неё месячные случились? — удивился Сергей? Он пытался вспомнить, что произошло, но память услужливо стёрла эти воспоминания. «Может оно и к лучшему», — согласился Лис, прокрутив в голове недавний разговор.

— Если бы, — усмехнулся военный врач, сев рядом на стул. Он нервно почесал пальцем висок и провёл по стрижке ёжиком вспотевшей ладонью. — В бреду, когда тебя пытались откачать, ты шептал её имя, а потом как Офелия решила помочь мне с тобой, ты её поцеловал.

— Не понял? С каких пор ты пи@@еть научился? Да так ловко! — разозлился Сергей. От одного упоминания о поцелуе внутри всё вскипело. — Ты больной?! Вот мне интересно, когда ты начал жрать всякую хрень?!

— Я не вру, — терпеливо ответил Док, продолжая смотреть, как Лис в бешенстве пытается встать. — И не советовал бы я тебе вста… вать.

Сергей вскочил с дивана и сделал несколько шагов к двери. Голова закружилась, из-под ног словно утащили пол. Стены заплясали и сознание снова помутилось. Потеряв равновесие, капитан рухнул на пол, тяжело дыша.

— Что … что э-то?..— тихо спрашивал Лис, безуспешно пытаясь оторвать потяжелевшую голову от пола. — Что со мной?..

— Это называется стресс, дружище, — с плеча ответил Док. — Это называется … стресс…