Жесткому Трампу нужно «количественное смягчение»

Май 2019 г.

Сильный доллар США – условие американского могущества или традиционный лозунг Вашингтона?

Прошло уже более половины срока пребывания Дональда Трампа на посту президента США. Многие наблюдатели манеру его поведения характеризуют двумя словами: «жесткость» и «непоследовательность». Эти особенности его поведения в полной мере проявляются и во многих вопросах, касающихся валютно-финансовой сферы. Непоследовательность выражается в том, что он не раз говорил, что выступает за крепкий доллар США. Но сдается, что подобного рода заявления являются данью традиции. Многие его предшественники также говорили о том, что проявлением и условием американской силы в мире является сильный доллар. А что значит сильный доллар? Это означает, его валютный курс по отношению к другим денежным единицам должен быть как минимум равен паритету покупательной способности (ППС) доллара и сравниваемой с ним валюты. А лучше, чтобы ППС был выше. И еще лучше, если бы курс доллара по отношению к другим валютам постоянно рос. При дорогом и все более дорожающем долларе на продукцию «печатного станка» Федеральной резервной системы США будет сохраняться высокий спрос. Доллар США будет сохранять свои монопольные позиции в мире денег: и как резервная валюта, и как валюта платежей и расчетов. Да при этом будет и валютой цены на международном рынке нефти и многих других товаров.

Центробанки не имеют право заниматься «количественными смягчениями»

Но одновременно с заявлениями о сильном долларе Трамп говорил и продолжает говорить о том, что американская экономика остро нуждается в «количественных смягчениях» (КС). Этот термин появился в Америке в разгар финансового кризиса. И ФРС, и Минфин США пришли тогда к общему мнению, что вытащить американскую экономику из кризиса можно лишь с помощью «печатного станка» Федерального резерва. «Количественные смягчения» – эвфемизм, призванный скрыть нарушение главного догмата финансовой науки: «печатным станком» нельзя злоупотреблять, эмиссия избыточной денежной массы неизбежно нарушает равновесие в экономике, прежде всего, разгоняет инфляцию. Когда-то деньги могли печатать казначейства. Но хитрые и настырные ростовщики придумали финансовую «науку», а она, в свою очередь, придумала «догмат»: государство, в ведении которого находится бюджет, не может одновременно заниматься эмиссией денег. Мол, в этом случае возникает неизбежный соблазн увеличивать бюджетные расходы, а возникающий в этом случае дисбаланс между расходами и доходами государство будет покрывать с помощью «печатного станка». Поэтому государство должно отдать «печатный станок» «независимому» институту, называемому «Центробанк», т. е. ростовщикам. Они, мол, в силу своей «независимости» не допустят злоупотребления «печатным станком», будут своеобразными гарантами соблюдения государством бюджетной дисциплины. Таково «научное» обоснование получения ростовщиками права и власти осуществлять денежную эмиссию. Это обоснование уже появилось в английской классической политической экономии Адама Смита и Давида Рикардо.

«Количественные смягчения» 2008–2014 гг.

Так вот ростовщики, они же «хозяева денег», включили более десяти лет назад «печатный станок» ФРС США на полную мощность, начав заливать деньгами пожар финансового кризиса. Прикрыв стыдливо это грубейшее нарушение догмата финансовой науки невразумительным термином «количественные смягчения». Десятки и сотни миллиардов новых долларов вбрасывались Федеральным резервом в обращение путем покупки на рынке долговых бумаг двух типов – ипотечных бумаг и бумаг американского казначейства. Американский Центробанк постепенно надувался как пузырь. Всего Федеральным резервом было проведено три программы КС, последняя завершилась в октябре 2014 года. Если накануне кризиса активы ФРС были даже меньше 800 млрд долл., то к концу 2014 года они увеличились в пять с половиной раз – почти до 4,5 трлн долл.

Параллельно с начавшейся накачкой американской экономики деньгами Федеральный резерв провел последовательное и резкое снижение ключевой ставки. Уже к концу 2008 года она опустилась почти до «плинтуса», находясь в диапазоне 0–0,25 %. На этой отметке она находилась семь лет.

Игру на повышение начала Джанет Йеллен, возглавившая ФРС в 2014 году. По ее инициативе в декабре 2015-го ставку повысили до 0,25 – 0,50 %, спустя год – до 0,50 – 0,75 %. Это было еще при президенте Бараке Обаме. Весной 2017-го, уже после того, как Дональд Трамп занял Белый дом, – до 0,75 – 1,00 %, а летом – до 1,00 – 1,25 %. Пришедший ей на смену Джером Пауэлл продолжил курс на снижение ключевой ставки, и она дошла до отметки 2,25—2,50 %. Всего было девять повышений, из них семь в бытность Трампа.

Жесткий Трамп и «мягкая» денежная политика

Возвратимся к Дональду Трампу. Выяснилось, что сильный доллар ему нужен где-то в далекой перспективе, когда у Америки будет сильная экономика. А сильной экономики, как честно констатирует Трамп, пока нет, ее надо восстанавливать после длинной чреды «безответственных» президентов, которые лишь произносили лозунги о сильном долларе, но при этом подрывали его экономический фундамент. А для того, чтобы восстанавливать экономику, оказывается, нужен не сильный, а слабый доллар. Сильный доллар на протяжении нескольких десятилетий (с тех пор, когда в 70-е годы прошлого века были отменены фиксированные валютные курсы на Ямайской конференции) стимулировал товарный импорт, порождал в Америке паразитические настроения и подрывал товарный экспорт страны.

А для слабого доллара нужно продолжение политики «количественных смягчений» (включая поддержание ключевой ставки ФРС на уровне «плинтуса» или чуть выше). Вместе с тем, вредная Джанет Йеллен за несколько месяцев до своего ухода с поста председателя ФРС США не только не учла пожеланий нового хозяина Белого дома, но, наоборот, начала проводить курс «количественного ужесточения». Это выразилось в том, что ФРС начала разгружать свой баланс, продавая из своих запасов долговые бумаги обоих видов – казначейские облигации и ипотечные бумаги.

Трамп и Федеральный резерв: резкое обострение отношений

В Америке на протяжении длительного времени существовала политическая традиция: американский президент не комментирует и, тем более, не критикует действия Федерального резерва. Трамп нарушил эту традицию. Еще в период предвыборной кампании он подверг критике действия тогдашнего руководителя ФРС США Джанет Йеллен, обвиняя ее в начавшемся ужесточении денежно-кредитной политики (повышение ключевой ставки в декабре 2015 года). Трамп на разные лады повторял: Америке нужно экономическое возрождение, а для этого нужно как можно больше денег, причем желательно бесплатных или почти бесплатных. Джанет Йеллен слышать и слушать президента отказывалась. Трамп поддержал кандидатуру Джерома Пауэлла на пост председателя ФРС США, рассчитывая на его покладистость. Однако, когда Пауэлл в начале прошлого года занял кресло председателя Федерального резерва, его покладистость куда-то исчезла. Он продолжил курс на ужесточение денежно-кредитной политики. Возник беспрецедентный (если не за всю историю существования ФРС, то, по крайней мере, за послевоенную историю) конфликт между американским Центробанком и американским президентом. «Покладистый» Пауэлл продолжал разгружать Федеральный резерв от долговых бумаг, сокращая таким образом денежную массу. Президент требовал от Пауэлла прекратить «ужесточение» и даже намекал, что будет добиваться увольнения нынешнего председателя. По американскому законодательству, правда, это почти невозможно. Все, что позволяет американское законодательство президенту, – назначить в течение своего срока пребывания в Белом доме двух из семи членов Совета ФРС. При этом срок пребывания членов Совета— 14 лет (в отличие от 4 лет президентского срока). Даже если представить, что Трамп будет находиться в Белом доме два срока, то по максимуму он будет способен иметь в конце двойного срока четырех своих лоббистов в Совете. Трамп наивно думал, что все члены Совета ФРС (включая Пауэлла) после ухода Джанет Йеллен – его люди. Он жестоко ошибся. Голосования по ключевым вопросам проходили при полном единодушии всех членов Совета и против того, чего желал президент.

Последний «наезд» Трампа на Федеральный резерв

Последний серьезный «наезд» Трампа на Федеральный резерв произошел 14 апреля 2019 г. Президент США обвинил ФРС в том, что его действия привели к замедлению роста на фондовом рынке США приблизительно на 30 %. Также Трамп указал Центробанку, что тому следует начать закачку денег в американскую экономику, как это происходило в 2007–2014 гг. «Если бы ФРС делала свою работу как надо, чего не случилось, фондовый рынок был бы на 5000 – 10000 пунктов выше, а рост ВВП превысил бы 4 % вместо 3 %… при практически нулевой инфляции», – отметил Трамп в своем Twitter. «Количественное ужесточение стало «убийцей» фондового рынка. Следует действовать с точностью наоборот», – добавил Трамп, указывая на то, что в прошлом году Федеральный резерв ежемесячно скидывал со своего баланса бумаг на сумму до 50 млрд долл., которые она скупила в ответ на глобальный финансовый кризис 2008 года.

Совсем недавно глава ЕЦБ Марио Драги выступил с любопытным заявлением. Он сказал, что испытывает серьезную озабоченность в связи с усилившимся давлением политических сил на работу мировых Центробанков. Особенно он озабочен «Центробанком ведущей юрисдикции». Так витиевато он выразился по поводу ФРС, имея в виду резкую критику Трампом действий американского Центробанка.

Неужели Федеральный резерв вернется к «количественным смягчениям»?

Но, кажется, в мае 2019 г. между американским президентом и Федеральным резервом возникло некое подобие консенсуса. Федеральный резерв прекратил сбрасывать долговые бумаги. Агентство Блумберг даже сказало, что не сегодня-завтра может начаться четвертый этап (четвертая программа) КС. Пока никаких официальных заявлений на этот счет Федеральный резерв не делал. Но частные высказывания отдельных членов Совета ФРС и серьезных финансовых аналитиков свидетельствуют о том, что в ближайшее время американский Центробанк начнет новый раунд скупки американских казначейских бумаг. Будет ли это четвертой программой КС, неизвестно. Часть экспертов полагает, что валюта баланса ФРС останется на том уровне, который был зафиксирован в апреле 2019 года – примерно 3,9 трлн долл. Скупка казначейских бумаг будет происходить путем замещения ипотечных бумаг, которые считаются бумагами низкого качества. Т. е. классическим «количественным смягчением» такую политику назвать нельзя.

Аналитики американского банка Wells Fargo приводят кое-какие цифры из ставших доступным им планов Федерального резерва на ближайшее десятилетие. К концу нынешнего года величина казначейских бумаг на балансе ФРС составит около 2 трлн долл., а к концу следующего десятилетия – 4,4 трлн долл. Объем ипотечных бумаг с нынешних 1,4 трлн долл, за тот же период времени сократится до 0,4 трлн долл. А общая сумма активов к концу следующего десятилетия достигнет планки в 5 трлн долл. Как ни крути, но прирост активов ФРС по сравнению с нынешним уровнем составит более 1 трлн долл. Стало быть, все-таки это будет не просто операция замещения, а количественное смягчение.

Федеральный резерв станет главной подпоркой американского государства?

Чем обусловлен такой ожидаемый всеми маневр Федерального резерва? – Он может преследовать две основные цели. Во-первых, прекратится сжатие денежной массы, что снизит риски острой рецессии американской экономики. Во-вторых, Федеральный резерв активизирует свою помощь американскому казначейству.

А такая помощь крайне необходима. Американский бюджет остается хронически дефицитным. Казначейство США не сегодня-завтра может столкнуться с тем, что бюджетный дефицит достигнет планки в 1 трлн долл. Значит, казначейству США придется на такую сумму выпустить облигаций и других долговых бумаг. Скупка новых выпусков казначейских бумаг и за рубежом, и на свободном рынке США идет довольно вяло. В свете ожидаемого дальнейшего обострения отношений с Китаем последний может начать сокращать покупку казначейских бумаг. Китай пока еще остается основным зарубежным держателем казначейских бумаг. По данным американского Минфина, в конце марта текущего года в международных резервах Китая казначейских бумаг США находилось на сумму 1120,5 млрд долл. Годом раньше этот показатель был равен 1187,7 млрд долл. За год китайский портфель американских казначейских бумаг «похудел» на 67,2 млрд долл.

Самое парадоксальное, что Трамп и его команда обвиняют и Китай, и других своих крупных торговых партнеров в том, что они занимаются так называемыми «валютными манипуляциями». Это, по мнению Вашингтона, проявляется в том, что денежные власти других стран играют на понижение своих валют и искусственно стимулируют экспорт товаров в Америку. И самое поразительное, что, по мнению Вашингтона, главным инструментом такой игры на понижение является скупка американского доллара. Следовательно, Китаю для того, чтобы избежать обвинений в «валютных манипуляциях» со стороны Вашингтона, следует прекратить накопление «зеленой бумаги» и даже начать избавляться от нее. А это будет сигналом и для других крупных держателей американских казначейских бумаг (Япония, Великобритания, Бразилия, Ирландия, Люксембург, Швейцария, Гонконг и др.).

Если консенсус, но очень неустойчивый

Американские эксперты говорят, что со временем Федеральный резерв может стать главным держателем таких бумаг, замещая так называемых «нерезидентов». Косвенно эти планы являются свидетельством того, что Америка все-таки берет долгосрочный курс на ослабление доллара США. Правда, я бы не стал спешить с оптимистическими выводами о том, что Федеральному резерву и американскому президенту удалось достичь некоего консенсуса. Дело в том, что главные акционеры Федерального резерва («хозяева денег») считают залогом своего благополучия именно сильный доллар. Тот доллар, который обслуживает не столько американскую экономику, сколько мировые товарные и финансовые рынки. Поэтому ожидаю, что еще до окончания первого президентского срока Трампа этот неустойчивый консенсус может разрушиться.

Впрочем, пока никаких заявлений ФРС США по поводу возвращения к «количественным смягчениям» или проведению операции по замещению бумаг в своем портфеле не делала. Информация, обращающаяся в американских СМИ, носит неофициальный характер.