Вашингтон vs. Пекин: страсти вокруг юаня

Май 2015 года

В отношениях между США и Китаем наблюдается рост напряжения по всем направлениям. В том числе в сфере валютно-финансовых отношений. Назовем лишь некоторые «болевые точки» этих отношений: вопрос о статусе юаня как резервной валюты; конвертируемость юаня; заниженный по отношению к доллару США курс юаня; неадекватно низкая роль Китая в Международном валютном фонде; ограничения на допуск иностранного (в данном случае американского) капитала в банковский сектор Китая; сдерживание китайских инвестиций в экономику США. В последние дни мировые СМИ акцентировали внимание на таком аспекте американо-китайских валютно-финансовых противоречий, как возможность юаня стать резервной валютой. Особой сложности в определении резервной валюты нет. Ею называется та валюта, которая входит в состав международных резервов государств. Чаще всего это резервы центральных банков. Но также могут быть резервы казначейств. Ниже приводим данные о валютной структуре международных резервов всех стран мира (см. таблицу ниже).

Валютные резервы стран мира в распределении по видам валют (на 31 декабря 2014 года)

Источник: Международный валютный фонд

Картина валютной структуры мировых резервов достаточно приблизительная. Многие страны не раскрывают или раскрывают не полностью валютный состав своих международных резервов. Почти половина общей суммы валютных резервов представляют собой «нераспределенный остаток». В той части валютных резервов, которая содержит информацию по видам валют, юаня вообще нет. Помимо доллара США и евро там представлены такие валюты, как японская иена, британский фунт стерлингов, канадский и австралийский доллары, швейцарский франк. А китайской валюты нет.

Между тем, в 2014 году экономика Китая стала крупнейшей в мире, опередив экономику США. Такова официальная оценка Международного валютного фонда. Китай обошел США по ВВП, пересчитанному в доллары по паритету покупательной способности (ППС). В 2014 году ВВП Китая по ППС составил 17,6 трлн долл., а ВВП Штатов впервые оказался меньше – 17,4 трлн долл. Согласно последним данным МВФ, Китай нарастил долю в мировом ВВП до 16,48 % – против 16,28 % у экономики США. Этот тренд необратим: по прогнозам МВФ, в следующем году разрыв в величине ВВП по ППС двух лидеров мировой экономики составит уже больше 900 млрд долл, в пользу Китая, а к 2019 году китайский ВВП по ППС будет опережать американский почти на 5 трлн долл.

Примечательно, что в списке валют, отражаемых в статистике МВФ, фигурируют денежные единицы стран, валовой внутренний продукт которых несоизмеримо мал по сравнению с ВВП Китая (см. таблицу ниже).

ВВП Китая и некоторых стран в 2013 году (расчет по ППС)

Источник: Международный валютный фонд

Итак, мы видим вопиющую асимметрию при сравнении показателей ВВП отдельных стран и картины распределения международных резервов по видам валют. Фактически эта асимметрия является ярким проявлением того несправедливого мирового финансового порядка, который Запад во главе с США формировал на протяжении многих десятилетий после окончания Второй мировой войны. Те страны, которые добиваются для своих денежных единиц статуса резервных валют, получают неоспоримые преимущества перед остальным миром. Страна-эмитент резервной валюты имеет возможность покрытия дефицита платежного баланса национальной валютой. США с начала 1970-х гг. покрывают дефицит своего торгового баланса с помощью «зеленой бумаги». Резервный статус валюты содействует укреплению позиций национальных корпораций в конкурентной борьбе на мировом рынке.

Страны Запада, которые принято называть «золотым миллиардом», паразитируют за счет особого статуса своих валют.

Этот паразитизм особенно ярко высветился на фоне парадоксального несоответствия статуса китайской валюты позициям КНР в мировой экономике и торговле. Отчасти это несоответствие смягчается за счет того, что ряд стран мира де-факто накапливает китайскую валюту в своих резервах, но не афиширует это. Страны-члены МВФ маскируют этот факт, пользуясь своим правом не раскрывать полностью валютную структуру своих международных резервов. Судя по обрывочным сведениям, просачивающимся в СМИ, по крайней мере три десятка стран имеют юань в своих резервах. А зачем надо маскировать это? – Чтобы лишний раз не раздражать Вашингтон, который очень ревниво относится к юаню, рассматривая его конкурентом доллара США.

Накапливание юаня в резервах продолжается. Этому способствуют такие шаги со стороны Китая и их партнеров, как заключение двухсторонних соглашений о валютных свопах (на начало 2015 года действовало 27 таких соглашений), организация торговли юанем на ряде валютных бирж мира, создание оффшорных клиринговых центров (по операциям с юанем) в Сингапуре, Лондоне, Париже, Франкфурте, Люксембурге, Сеуле и Сянгане. Также ряд стран Запада (в том числе Великобритания) осуществили выпуск бондов, номинированных в китайской валюте. Все это свидетельствует о том, что спрос на юань во всем мире растет. И Вашингтон с этим поделать ничего не может.

Кроме резервной валюты де-факто, еще имеется понятие резервной валюты де-юре. Такой статус присваивается денежной единице решением Международного валютного фонда. МВФустанавливаетузкий круг денежных единиц, которые входят в так называемую «корзину резервных валют». А, она, в свою очередь, необходима для того, чтобы устанавливать курс наднациональной денежной единицы, называемой СПЗ (специальные права заимствования). Эмиссия СПЗ началась в 1969 году, когда уже де-факто Бреттон-Вудская система прекратила свое функционирование. Первоначально в состав «корзины» входило пять валют. С появлением евро из состава корзины выбыли немецкая марка и французский франк. На сегодняшний день в «корзину» входят четыре валюты: доллар США, евро, японская иена и британский фунт стерлингов. Курс СПЗ рассчитывается на основе средневзвешенной стоимости указанных валют. Вхождение валюты в состав «корзины» заметно поднимает ее авторитет. Разговоры о том, что юань должен стать пятой валютой «корзины», идет уже давно. Но этого явно не желает Вашингтон, понимая, что пополнение «корзины» юанем станет еще одним ощутимым ударом по доллару.

Каждые пять лет МВФ проводит обзор «корзины» резервных валют. Очередной обзор должен проводиться в конце текущего года. Эксперты полагают, что китайская валюта удовлетворяет всем требованиям резервной валюты. В марте нынешнего года директор-распорядитель МВФ Кристин Лагард в интервью западным СМИ отметила, что решение о включении юаня в «корзину» назрело и является лишь вопросом времени. В данном случае, вероятно, Лагард отражала интересы европейских стран. Товарооборот у Китая с Европой очень большой, юань в резервах европейским странам нужен. Но для этого нужно официальное решение МВФ, поскольку стихийное накопление китайской валюты европейцами стало бы причиной постоянных окриков со стороны Вашингтона.

Вашингтон пытается действовать с опережением. Уже сейчас он оказывает давление на своих союзников, внушая им, что юань не может быть включен в «корзину резервных валют». В начале апреля об этом громогласно заявил министр финансов США Джейкоб Лью. Министр не особенно вдавался в тонкости вопроса, а просто выдал порцию очередных «рекомендаций» Пекину. Мол, для соответствия международным требованиям Китаю надо будет провести более глубокие реформы в монетарной сфере, в том числе ослабить контроль над движением капитала и перейти к плавающему курсу юаня. Это обычные мантры экономического либерализма, которые Вашингтон привык адресовать всем странам, находящимся за пределами зоны «золотого миллиарда». Долгое время эти мантры ретранслировал МВФ. Но сегодня Фонд переживает кризис, даже этот послушный Вашингтону институт сегодня не может так безапелляционно обращаться с Пекином.

Судя по некоторым данным, ряд стран Запада (в частности Германия и Австралия) в декабре 2015 года в ходе обзора валют «корзины» могут поддержать Китай. В пользу такого расклада говорит и то, что многие страны Запада (несмотря на давление Вашингтона) в марте текущего года подали заявки на участие в капитале Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ), создаваемого под эгидой Китая.

Конечно, Вашингтон при решении вопроса о придании юаню статуса валюты «корзины» может проголосовать «против». Пока у США сохраняется блокирующий пакет (около 17 %). Однако следует оценивать общий контекст ситуации в МВФ. С конца 2010 года Вашингтон блокирует реформу Фонда, которая должна привести квоты стран (в первую очередь Китая) в соответствие с реалиями сегодняшнего дня. Голосование Вашингтона против юаня может окончательно поставить крест на Фонде. А это, в свою очередь, приведет к началу радикальной перестройки мирового финансового порядка. Причем, не в пользу Вашингтона и доллара США.