Как это работает

Как-то раз я читала группе студентов лекцию по теории Соломона и Корбита об оппонентных процессах; вдруг один молодой человек вскочил с места и воскликнул: «Да ведь это же настоящий переворот жизни!» Разделяю его чувства и желаю каждому преподавателю получить такую оценку от студента. Однако же теория оппонентных процессов не менее важна и в контексте научного подхода к изучению аддикций. Суть данной теории изложена на следующих картинках. Соломон и Корбит обозначают терминами «состояние A» и «состояние B» противоположные аффективные ощущения. Ощущения, вызываемые стимулом, фиксируются в состоянии A, а ответная реакция, вызванная попыткой вернуться в нейтральное состояние, соответствует состоянию B. В зависимости от исходного стимула, состояние A может быть приятным либо неприятным, но каким бы оно ни было, состояние B будет противоположным. Поначалу изменение сильное, и по мере привыкания оно все больше сглаживается, однако остается в зоне A до тех пор, пока действие стимула не прекратится, после чего человек испытает противоположное состояние (вспомните реакцию на алкоголь). В сухом остатке имеем переживаемый опыт, обозначенный жирной линией, в формировании которого участвуют два совершенно разных нервных процесса. Процесс a – это нейронный отклик на стимул. Рассуждая об употреблении наркотика, можно постулировать, что процесс a – это воздействие наркотика на мозг. Большие дозы провоцируют сильные a-процессы, длительные стимулы порождают долгосрочные a-процессы. Однако на каждый a-процесс есть и b-процесс. b-процесс – это реакция мозга на действие наркотика, противодействие неврологическим изменениям, вызванным стимулом, попытка вернуть мозговую активность в нейтральное состояние, гомеостаз.

Наши ощущения (четкая линия) складываются из воздействия наркотика (a-процесс) и оппонентной реакции мозга на воздействие наркотика (b-процесс)

Когда мозг впервые подвергается воздействию стимула, a-процесс совершенно не смягчается компенсаторными механизмами мозга, поэтому состояние A испытывается в полной мере. Однако по мере того как нарабатывается b-процесс, состояние A приглушается. По причине такого устройства этого механизма сначала ощущения пиковые, а затем выравниваются. В то время как a-процесс непосредственно отражает стимул и всегда одинаков, если стимул один и тот же (например, некоторое количество граммов алкоголя или миллиграммов героина), то с b-процессом ситуация иная. b-процесс, порождаемый нервной системой с ее мощной адаптивной способностью, нарабатывается со временем и длительным употреблением.

Когда стимул переживается многократно, организм быстрее и сильнее отвечает на него b-процессом, который длится дольше, поэтому при таком вмешательстве гомеостаз поддерживается лучше. Более того, b-процесс может вызываться одними лишь внешними стимулами, предвосхищающими a-процесс, – именно это и происходило с собаками Павлова, у которых начиналось слюноотделение, даже когда пищи не было.

У меня нет татуировки, но если я решу себе ее набить, то в шорт-листе будет та, что показана ниже. Она взята из эпохальной статьи Соломона и Корбита и иллюстрирует изменения, происходящие при b-процессе в результате адаптации. Обратите внимание, как удивительно изменяется восприятие стимула; теперь никакого всплеска ощущений не происходит. Во многих отношениях этот рисунок – теоретическая квинтэссенция научных представлений о зависимости, а также суть этой книги. Она демонстрирует, как наркотик отодвигает синдром отмены и вызывает жажду дозы, что объясняется мощной способностью мозга противостоять пертурбациям. Также она поясняет, почему состояния отмены и жажды наркотика всегда прямо противоположны воздействию наркотика. Если наркотик расслабляет, то при отмене и жажде наркотика ощущается напряжение и тревожность. Если наркотик помогает проснуться, то при привыкании развивается сонливость; если он обезболивает, то без наркотика ваш удел – страдания.

Мои смышленые студенты быстро догадались, какова оборотная сторона модели Соломона и Корбита: если хочешь достичь устойчивого приятного состояния, то можно подвергать себя различным тяжелым испытаниям. В результате оппонентный процесс будет положительным. Соломон и Корбит предположили, что именно такой паттерн складывается при занятиях, к примеру, парашютным спортом. Когда выпрыгиваешь из самолета на высоте нескольких тысяч метров, тебя охватывает мощное чувство возбуждения, паники и даже надвигающейся смерти. Вероятно, эти ощущения продержатся на протяжении большей части времени, проведенного в воздухе, а также, определенно, в ходе всего «свободного падения». Когда падение заканчивается и вы как по волшебству ощущаете твердую землю под ногами, у вас не просто проходит паника; более того, любители такого спорта рассказывают, что их словно окатывает волной крайнего спокойствия и благополучия. Облегчение, наступающее после крайне стрессового опыта (если удалось выйти живым из передряги), такое, что стоит любых переживаний. Возможно, это объясняет, почему люди так выкладываются на фитнесе или поступают в аспирантуру.

В результате привыкания при систематическом приеме наркотика оппонентный процесс наступает быстрее, становится сильнее и длится дольше, что приводит к притуплению субъективных ощущений (толерантности), а также к синдрому отмены и жажде дозы, если наркотика нет

Характерные признаки зависимости – привыкание, синдром отмены и жажда – также объясняются следствиями b-процесса. Привыкание наступает потому, что требуется все больше наркотика, чтобы запустить a-процесс, способный перекрыть все сильнее крепнущий b-процесс. Синдром отмены наступает, так как b-процесс пересиливает эффект наркотика. А жажда просто обеспечена, так как любой внешний сигнал, ассоциирующийся с наркотиком, сам по себе может спровоцировать b-процесс, купировать который удается, лишь приняв дозу. Это может произойти в коктейльный час, при стрессе или даже при пробуждении, если вы привыкли начинать день с приема наркотика. Может происходить в определенной обстановке – например, в баре или на семейной встрече – либо при наличии некоторых триггеров – чайной ложки, дилера, чека; это одна из причин, по которой жажда мешает процессу протрезвления, вызывающему фрустрацию. До сих пор, казалось бы, ни с того ни с сего определенная теплая погода и влажность воздуха либо характерная музыка пробуждают у меня предвкушение глотка текилы.

Иными словами, мозг настолько хорошо приспособлен противодействовать таким пертурбациям, что вся его исключительная обучаемость работает на предвосхищение таких вмешательств еще до наступления самого вмешательства. Эффекты наркотика начинают купироваться еще до поступления наркотика в организм. Допустим, вы пропускаете с друзьями несколько рюмочек в соседнем баре каждую пятницу после работы и делаете так годами. Оказывается, предсказуемость таких посиделок влияет на то, как вы их воспринимаете. Сначала именно в этом месте и в этой дружеской компании алкоголь будет действовать на вас слабее, чем где-либо еще. Если, например, планы у вас изменились и вы отправитесь не в бар, а на вечеринку, то там опьянеете сильнее от той же дозы алкоголя.

Такая тенденция, при которой внешние стимулы вызывают тягу к приему, известна давно. В середине XIX века шотландский хирург Роберт Макниш в своей работе «Анатомия пьянства» описывал, что ему доводилось наблюдать, имея дело с пациентами-алкоголиками:

Человек – существо привыкающее. Регулярно выпивая в определенное время, он ощущает тягу к алкоголю, когда близится наступление такого периода; например, после обеда, или перед отходом ко сну, или в любой другой подобный период. Он даже предается этому в строго определенных компаниях или именно в той таверне, где привык предаваться таким увеселениям.

Итак, вернемся к барным посиделкам наших дней. Допустим, вы принимаете антибиотики и решаете, что сегодня пить не будете. День прошел хорошо, в паб вы идете в приподнятом настроении, предвкушая, как будет набирать обороты вечер с друзьями. Вполне вероятно, что ваше хорошее настроение испарится, зато начнет накапливаться напряженность и раздражительность. Образы, звуки и запахи бара успевают инициировать b-процесс, и в ваш вечер трезвости вы, вероятно, ощутите синдром отмены и жажду.

Нынешние программы лечения сфокусированы, главным образом, на купировании привычной реакции организма на раздражитель. В 1970-е была популярна стратегия с использованием терапевтических сообществ. Страдающих зависимостью помещали в совершенно непривычную для них обстановку, удаленную от городской жизни, – скажем, на какую-нибудь ферму; там они проводили несколько месяцев или даже лет, перестраивая себя и свою жизнь под трезвый образ. К моменту отбытия из такого сообщества человек чувствовал себя освободившимся от порочной тяги употреблять наркотик. Таким образом, сам наркоман, его консультанты и члены семьи с крайним оптимизмом смотрели в будущее, а бывший наркоман возвращался к привычной жизни. Причем какое-то время дела обычно шли хорошо, пока человеку не выпадал шанс встретиться со старинным товарищем-собутыльником, пройти мимо любимого бара или увидеть иглу для подкожных инъекций в кабинете врача. В таком случае запускался b-процесс, за которым следовал «необъяснимый» рецидив.

Наиболее современные методы лечения выстроены практически противоположным образом по сравнению с применявшимися ранее «пасторальными» стратегиями (если, конечно, пациент не из тех, кто употреблял наркотики прежде всего на ферме). После детоксикации и некоторой стабилизации настроения и физиологии (как правило, спустя несколько недель трезвости) зависимому намеренно обеспечивают контакт с раздражителями, прежде располагавшими к употреблению наркотика, но теперь уже в поддерживающем, терапевтическом контексте. Пачки денег, набирание жидкости в шприц или необходимость переживать дни, поначалу полные отчаяния, на первом этапе могут давать глубокие психологические и физиологические эффекты – например, приводить к изменениям сердечного ритма, температуры тела и настроения. Однако при многократном воздействии такого стимула (без приема наркотика) реакция, свидетельствующая о наступлении b-процесса, постепенно ослабевает и наконец исчезает. Поэтому со временем можно искоренить жажду, постепенно мозг приспособится к новым условиям, но на этой стадии уже не будет реагировать на прежние раздражители.