Глава 15

В середине дня клуб был закрыт, поэтому Кейт обошла здание и оказалась у служебного входа. Из открытой двери валил пар. Она слышала, как ругается какой-то мужчина.

– Проблемы? – спросила Кейт, стоя у входа. Она приготовила служебное удостоверение.

– Чертова плита опять сломалась. Что они от меня хотят? Как можно готовить на таком старье? Купили списанное дерьмо.

– Менеджер на месте?

Мужчина отвернулся от плиты, прищурился и оглядел Кейт с головы до ног.

– Он больше не нанимает персонал.

– Мне не нужна работа. Я хочу просто поговорить. – Кейт сунула ему под нос удостоверение. – Он здесь или мне попозже прийти, когда клуб откроется?

Она заметила, как сотрудник клуба бросил взгляд на полицейского в форме, который стоял у нее за спиной.

– Пусть он здесь останется. А то у клуба сразу же пострадает репутация.

Сотрудник клуба куда-то ушел, шаркая ногами, и вернулся через несколько минут.

– Мистер Ломакс вас примет. Вон туда. – Он показал направление.

Кейт пошла по темному коридору к барной стойке, которая располагалась в центре клуба. Заведение было в печальном состоянии, и это помогал скрыть тусклый свет, но все равно недостаточно. Едко пахло сигаретным дымом, въевшимся в мебель, и алкоголем. Большая часть столешниц и мягкой мебели были покрыты пятнами – на них неоднократно проливали разные напитки. Кейт содрогнулась. Она не могла понять, почему у кого-то возникает желание приходить в это заведение. Затем она вспомнила свою юность. Она тоже ходила не в лучшие клубы Манчестера. При ярком свете дня они тоже не блистали чистотой. Она улыбнулась, размышляя, что ее тянуло в такие дыры в молодости?

Ломакс сидел за столом, разбирая какие-то бумаги. Несмотря на ранний час, рядом стояла бутылка виски. Он оказался моложе, чем она думала, ненамного старше ее, одет дорого и модно, да и сам был симпатичным мужчиной.

– Я – менеджер, Мартин Ломакс. Ох уж эти мне бухгалтеры! Чтоб им пусто было! – Он отодвинул бумаги в сторону и улыбнулся Кейт. – Что случилось?

Она впервые слышала это имя. После возвращения в отдел нужно будет спросить у инспектора, не проходил ли Ломакс по каким-то делам.

– Вы видели эту девушку в последнее время? – Кейт показала фотографию Карен Флетчер.

Он покачал головой.

– Не представляю, кто это. Сюда приходит масса девушек. Приходят и уходят. Они хотят устроиться на работу. Некоторых я беру, большинство не беру. Никто из них долго здесь не задерживается. Если честно, после того как они надевают униформу, для меня они все выглядят одинаково.

– Взгляните еще раз. Это важно. Она пропала.

– Меня это не удивляет. Половина работающих здесь девушек откуда-то сбежали.

– Говоря об униформе, вы выдаете им такие браслеты?

Кейт показала фотографию ножного браслета, снятого с трупа.

– Да. И подвеска должна быть: черное сердечко с изображением красной туфельки в середине. Это логотип клуба. – Он улыбнулся. – Чем популярнее девушка, тем больше подвесок. Время от времени проводится голосование. Вас интересует наша униформа? Танцовщицам мы выдаем полный комплект – костюм из черного спандекса, красные туфли на шпильках. Мы хотим, чтобы все девушки выглядели одинаково. Если нанимаем не блондинок, то выдаем парик. Волосы тоже должны быть одного цвета. Подождите немного, скоро придет Лиза, и сами увидите. Она много репетирует.

– Мартин! – прозвучал женский голос со сцены. – Здесь становится все хуже и хуже. Теперь в этой забегаловке еще крысы завелись. Я только что видела одну тварь в гримерке! Пригласи кого-нибудь их потравить.

Кейт повернулась и увидела молодую девушку с длинными, распущенными светлыми волосами, ниспадающими на спину. Она была скорее раздета, чем одета. Таких длинных ног Кейт не видела никогда в жизни.

– Сейчас Лиза – наша лучшая танцовщица, – представил девушку Ломакс. – Клиенты толпами валят, чтобы увидеть, что она выделывает у шеста. У малышки большое будущее при условии, что она перестанет всех раздражать.

Кейт не могла понять, как можно выбрать своей карьерой танцы у шеста. Но она должна была признать, что девушка на самом деле хороша. Лиза включила музыку и репетировала номер у одного из шестов на сцене. Ее движения были настолько великолепны, что многие гимнастки опозорились бы на ее фоне.

– Завтра придет человек, – крикнул ей Ломакс. – Он решит проблему. А ты не заводись. Просто не нужно оставлять на столах еду и выпивку.

Кейт подошла поближе к девушке. У нее на ноге оказался такой же браслет, как найденный ими на трупе, но у Лизы на нем болталось с полдюжины подвесок.

– Можно с вами поговорить? – спросила Кейт. – Вы знаете эту девушку?

Кейт показала Лизе фотографию Карен.

– Да, это Каз, – мгновенно ответила Лиза. – Глупая корова хотела здесь работать. Я ей сказала, чтобы лучше держалась подальше от нашего заведения. Она совсем другого типа, да еще и несовершеннолетняя.

– А в последнее время вы ее видели?

– Нет. Она приходила сюда довольно давно и спрашивала Мартина насчет работы. Сказала, что слышала о том, что у нас требуются девушки. Мартин сразу ей отказал. Бедняжка не представляла собой ничего особенного. Наверное, ей это было трудно переварить, но это так.

– А откуда она узнала, что здесь можно найти работу?

– Понятия не имею, я не спрашивала. Лучшая линия поведения здесь – это не совать нос в чужие дела и не задавать лишних вопросов. Я это давно усвоила.

Кейт вернулась к Ломаксу.

– Карен Флетчер думала, что вы нанимаете персонал. Кто мог об этом знать?

– Да кто угодно, – пожал он плечами. – Может, кто-то из клиентов ей сказал или кто-то из девушек. По правде говоря, мы постоянно ищем девушек. Текучка здесь большая. – Он поморщился. – Мы же не лучший клуб в округе. Девушки приобретают опыт и переходят в другие заведения.

– Кроме девушек, у кого могут быть такие браслеты? – Кейт снова показала ему фотографию ножного браслета.

– Она могла его найти. Кто-то из уволившихся танцовщиц мог ей его подарить. Так что мой вам ответ: у кого угодно.

Мартин Ломакс разговаривал с ней вежливо, был любезен, но Кейт подозревала, что он что-то скрывает. Он явно занимался какими-то махинациями. Для начала он руководил этим ночным клубом. Кейт была умной женщиной, да еще и наблюдательной. Она заметила, что в боковом помещении, проход в которое закрывала штора, стоят игральные автоматы и стол для рулетки. Люди здесь играли в азартные игры.

Вероятно, Ломакс заметил, куда она смотрит.

– У нас есть лицензия, и она не просрочена. Все в полном порядке. Мы не так глупы.

– Нам придется опросить других ваших сотрудников, мистер Ломакс. Мы с вами свяжемся.

– Да, еще одна неприятность, Лиза. После случившегося последнее, что нам нужно, – это полиция со своими вопросами. – Мартин Ломакс добавил себе в стакан виски из стоявшей на столе бутылки и взял мобильный. – Поговори с другими девушками. И никому ни слова, кроме них. Усекла? Ни слова о том, что случилось. И Памелу не упоминай.

Лиза кивнула.

– Только что заходила женщина из полиции, – произнес Ломакс в трубку мобильного телефона. – Она спрашивала про девчонку, которую ты прислала, эту Каз. Давай обо всем договоримся. Она сюда не приходила. Ты ее к нам не отправляла. Поняла? Не знаем, не видели. Так в конечном счете всем будет проще. Зачем нам лишние сложности?

– Они и в ночлежку приходили, – сообщила Памела Энсел. – Их отправила ее мамаша, которая вечно на все жалуется. Я сказала, что давно не видела девчонку.

– Вскоре полиции все это надоест, и они прекратят поиски. Для нас она просто еще одна сбежавшая из дома девчонка.

Мартин Ломакс нажал на отбой и обвел взглядом помещение клуба. Если полиция вернется в часы работы клуба, клиенты будут недовольны. Маловероятно, что они что-то скажут полиции, но в тот вечер в клубе играли несколько постоянных клиентов и стали свидетелями случившегося.

– Ты слышала, какую версию мы представляем полиции, Лиза? Ты все поняла?

Лиза кивнула.

– Я поговорю с другими девочками, но после того вечера кое-кто уже от нас ушел.

– Их адреса есть?

– Ты о чем, Мартин? Мы иногда настоящие имена-то не знаем.

Доктор Грэм Харвуд был доволен собой.

– Мы обыскали каждый сантиметр этого подвала, – заверил он Мэтта. – Там было столько пыли и золы, что я не ожидал найти что-то полезное, но нам повезло. – Он показал на лоток, в котором лежала расплавленная пластиковая упаковка и обгоревшая бумага. – Это то, что осталось от пакета с бутербродами. Если быть абсолютно точными, то от сыра. Видишь эту бумагу? – Грэм вручил ему лупу и включил настольную лампу. – Вот что осталось от этикетки. Мы почистили ее как могли. Но теперь срок годности можно прочитать. С трудом, но можно.

– Всего десять дней назад, – сказал Мэтт. – Судя по состоянию костей, я думал, что несчастная девушка умерла гораздо раньше.

– Время смерти было сложно определить из-за того, что тело сожгли, – пояснил Грэм Харвуд. – Но теперь у нас есть эта этикетка, а еще раньше мы нашли тот кусок газеты, так что можно с уверенностью сказать, что она умерла от десяти до четырнадцати дней назад.

– Но сожгли ее не в том подвале? – уточнил Мэтт. – Тогда бы из него валил дым и шел запах. Люди бы обратили внимание.

– Я предполагаю, что сжигали ее где-то поблизости. Возможно, в одной из садовых мусоросжигательных установок, хотя мы ничего подобного не нашли. Тот, кто это сделал, разрубил тело на куски, а потом сжигал эти куски по отдельности. Некоторые обгорели сильнее других. А затем кости, пепел и мусор сбросили в подвал.

– Он хотел, чтобы ее ни в коем случае не опознали?

– Возможно. Но действовал он непоследовательно, – ответил Грэм.

– А где вы нашли эту упаковку? – спросил Мэтт.

– В одном из углов, рядом с металлической решеткой. К счастью для нас, она была покрыта сажей и пылью, поэтому убийца ее и не заметил.

– Есть надежда снять отпечатки пальцев? – поинтересовался Мэтт.

– Маловероятно, но мы, конечно, попытаемся.

– А что там с головой?

– Ее несколько раз ударили чем-то тяжелым. На черепе несколько трещин и дырок. Боюсь, что по голове опознание провести невозможно.

– Спасибо, Грэм. Хотя мы ее и не опознали, но работа твоей команды дает нам временные рамки. Я сейчас своих сотрудниц оповещу.