Страдания, причинённые сербам римокатоликами

Какими бы страшными ни были страдания сербов в Оттоманской империи, они не идут ни в какое сравнение с их участью в двух римокатолических государствах – Австро-Венгрии и Независимом государстве Хорватии, которые можно без преувеличения назвать «сербскими бойнями». Однако, прежде чем перейти к описанию сербских мук, необходимо дать некоторые пояснения. Отколовшись от Святой Соборной и Апостольской Церкви, Рим сразу поставил перед собой цель принудить православных принять унию, а тех, кто откажется, – перерезать или изгнать.

Грабёж и бесчинства крестоносцев были хуже турецких, о чём свидетельствует известная пословица, родившаяся в Константинополе: «Лучше турецкая чалма, чем папская тиара». Ещё до отступничества Рима сербский король Михаил Воисавлевич принял от папы корону, что, согласно традиции, в последовавшие десятилетия делали и более поздние сербские государи. Однако духовный отец сербов и основатель сербской церкви святой Савва распознал отступничество Рима, снял с головы брата присланную папой корону и сам венчал его на православное королевское правление. Тем самым Савва указал предназначение своего народа: до скончания века быть опорой Православия на Балканах. Ватикан этого не прощал и никогда не простит сербам. Его ненависть удвоилась после того, как сербский патриарх не прибыл во Флоренцию для участия в униатском соборе.

Извечная агрессия римокатоликов в отношении сербов Боснии и Герцеговины. В первые столетия после отступничества Рима Сербия во главе с Неманичами располагала достаточными силами, чтобы давать отпор папистам. Однако в сербской Боснии национальная церковь оказалась в особенно тяжёлом положении. Так, в 1233 г. папа Иннокентий призывает напасть на сербскую Боснию правителя Далмации и Хорватии, которого он инструктирует вести себя так же безжалостно, как во время похода крестоносцев на альбигойцев в Тулузе. Устроенные там резня и разорение должны были доказать, что «Божий гнев неистовствует чудесным образом». Однако, несмотря на страшные зверства, боснийские сербы не приняли папизм, и уже в 1246 г. папа посылает архиепископу новый «знак боевого креста», побуждая его пойти войной на «еретиков» в Боснии, имущество которых теперь можно конфисковать. Следующий призыв к началу крестового похода против непокорных боснийских сербов был озвучен папой в 1303 г.

В 1363 г. венгерский король Лайош, с благословения папы, нападает на сербского короля Боснии Твртко I, который прогоняет его из своих владений. Царь Душан, осознав турецкую угрозу, потребовал и получил от папы гарантии, что римокатолики не нападут на него, пока он разбирается с турками. Однако обещание было нарушено. Лайош I, который еще в 1346 г. пытался завоевать неманичевскую Сербию, устроил резню в сербской Мачве, западнее от Белграда. Душану пришлось вернуться из Греции и разбить венгерскую армию. В 1408 г. наследник Лайоша король Сигизмунд, с благословения папы Григория XII, нападает на Боснию и устраивает избиение мирного населения, не щадя ни больных, ни женщин, ни детей, ни стариков. Но сербы по-прежнему отвергают католичество. К сожалению, в 1459 г. сербский король Боснии Томаш принимает католичество, но уже в 1463 г. турки окончательно завоёвывают Боснию. А в сербском эпосе поступок Томаша, «опротивевшего и братьям своим, и голубю на ветке», приравнивается к предательству Вука Бранковича на Косовом поле. Только угроза турецкого нашествия на запад заставляла Ватикан приостановить преследования сербов, которых даже приглашали поселяться в сопредельных с Турцией областях Австрийской империи (так называемая Военная граница).

Военная граница. На тех землях, где монархия Габсбургов граничила с Оттоманской империей, сербы пользовались изрядной автономией, однако, как только миновала турецкая угроза, лицемерные католики опять развязали террор. Особая опасность сербам, находившимся под австрийской властью, стала угрожать в конце XVII в., когда Австрия после победы над турками в битве под Веной приступила к ликвидации автономных прав православных сербов. Только благодаря их энергичному сопротивлению и активной позиции сербского патриарха в 1703 г. привилегии были восстановлены. В 1759 г. очередной насильственной мерой стало распоряжение Далматинского епископства, предписывавшее всем православным священникам, не располагавшим епископской легитимацией, покинуть Далмацию. В 1760 г. сербы с отчаяния поднимают восстание, и, благодаря вмешательству России, террор властей ослабевает. В 1780 г. сербы, проживавшие на территории Венецианской республики, добились упразднения закона, обязывавшего их принять унию. Когда в 1797 г. Австрия присоединила Далмацию, религиозные права сербов опять были отменены, с тем чтобы быть восстановленными в период правления Наполеона в 1805–14 гг.

Первая мировая война Королевству Сербия стоила страшных потерь военнослужащих и гражданского населения. Погибла треть всех жителей и 60 % мужского населения страны. Церская и Колубарская битвы, а также сражение за Белград были особенно кровавыми. При этом Церская битва стала первой победой союзников в Первой мировой войне. Настоящей Голгофой для сербского народа стал переход армии и части населения через албанские горы и ущелья зимой 1915–16 гг., когда несколько десятков тысяч человек погибло от ран, истощения или холода. Но несчастья на этом не закончились. Союзники не желали оказывать помощь армии и гражданским лицам, которые продолжали массово умирать на берегу Адриатического моря. 15 января 1916 г. Никола Пашич просит русского царя Николая II о помощи. Тот получил послание сербского премьер-министра 18 января. В тот же день он шлёт телеграммы британскому монарху и президенту Франции, в которых ультимативно требует спасти сербскую армию. В противном случае Россия угрожает отказаться от своих союзнических обязательств. Вмешательство русского царя ускорило оказание помощи, а итальянское правительство разрешило сербам войти в город Валона (Влёра). Приём и размещение сербской армии и гражданских лиц начались в Греции. Ввиду того, что на острове Вид в Ионическом море не осталось больше мест на кладбищах, тела сербских мучеников бросали в море. Только в одной «Голубой гробнице» в Ионическом море в воду было опущено 5.400 мёртвых тел, о чём поэт Милутин Боич написал величественную поэму «Голубая гробница»:

 
Стойте, царские галеры! Опустите мощные вёсла!
Медленней плывите!
С гордостью совершаю я отпевание в эту страшную ночь
Над этой святой водой.
 

В Салониках на месте тогдашнего сербского военного госпиталя сейчас находится сербское военное кладбище Зейтинлик, где похоронен 7.441 серб. На огромном каменном греческом кресте высечены стихи Воислава Илича-младшего:

 
Незнакомый чужестранец, проходя случайно
Мимо этой святой общей могилы,
Знай, здесь обрели вечный приют
Величайшие герои этой эпохи!
 
 
Породил их храбрый сербский народ,
Великан в исторической мировой войне,
Который прошёл через все испытания,
И воины его достойны восхищения!
 
 
Падали от пуль, от голода и жажды,
Распяты на кресте, на Голгофе-горе,
Но твёрдую веру в окончательную победу
Ни на миг один не утратили…
 

Восстановив силы, в июне 1916 г. около 150.000 военнослужащих сербской армии присоединились к войскам союзников на Салоникском фронте, тяжёлые бои на котором продолжались вплоть до конца войны и окончательного освобождения страны. Только сегодня становится очевидным тот факт, что сербская армия, героическими усилиями прорвавшая Салоникский фронт, практически предопределила исход Первой мировой войны и победу Антанты.

Как признавались французские генералы, их конница не поспевала за сербской пехотой, рвавшейся освобождать своё Отечество!

Напомним, что, к сожалению, в ходе Первой мировой войны сербы вынуждены были сражаться и с православным болгарским народом, вставшим на сторону Центральных держав. Увы, гражданское население оккупированной Сербии стало жертвой страшных преступлений, совершённых болгарами. Согласно имеющимся оценкам, около 7.000 священников, учителей и вообще представителей интеллигенции было ими убито.

Страдания сербов в Австро-Венгрии во время Первой мировой войны были ужасными. Римокатолические архиепископы, епископы и священство призывали население разделаться с сербами – грабить, мучить и убивать, не щадя ни стариков, ни женщин, ни детей. По всей территории этой римокатолической «тюрьмы народов» текла сербская кровь. В Австро-Венгрии во время войны функционировало десять больших концентрационных лагерей и 290 пересыльных лагерей и тюрем. Только в этих десяти лагерях томилось около 170.000 сербов, из которых 100.000 были военнопленными, а около 70.000 – интернированными и депортированными лицами. Крупнейшие лагеря располагались в городах Нежидер, Ашах, Хайнрихсгрин, Болдогасон, Браунау, Надьмадьяр и Арад. Сербы гибли как в этих, так и во множестве более мелких лагерей, разбросанных по Австро-Венгрии. Непросто установить число сербов, убитых хорватами и мусульманами – принявшими ислам этническими сербами, которые в настоящий момент проживают на сербских землях, находящихся в составе Боснии и Герцеговины (БиГ) и Хорватии. В БиГ крупнейший лагерь располагался в г. Добой, в котором погибло 12.000 сербов. Не поддаются исчислению все сербы, которых смерть настигла в Фоче, Дубровнике, Требинье, Автоваце, Тузле, Земуне, Сребренице, Биелине, Зворнике, Сараеве, Вишеграде, Билече, в Славонии, Среме… То есть практически повсюду, где рядом с сербами проживали хорваты и мусульмане.

Из всех лагерей, функционировавших в Венгрии, Австрии, Чехии и Румынии, на первом месте по количеству убитых сербов был лагерь в Надьмадьяре, который находился на территории современной Словакии. Кратко опишем причинённые сербам мучения, не забывая при этом, что речь идёт лишь о небольшом эпизоде истории страданий сербов в лагерях и казематах этой римокатолической империи. Из 7.000 погибших установлены имена около 6.000 узников этого лагеря для сербов, находившегося в 70 км восточнее Братиславы и в 30 км западнее Коморана. Помимо военнопленных в лагере томились и целые сербские семьи, интернированные из различных сербских областей. Православный священник из Воеводины Душан Обрадович, который, будучи австро-венгерским военнообязанным, в 1914–16 гг. объезжал лагеря для сербских и русских военнопленных, описывает шокирующую картину, увиденную им при открытии лагеря осенью 1914 г.: «Территория огорожена колючей проволокой. Ни одной доски, ни одной скамьи. Даже соломы не было у них, только грязь и вода под ногами. Одежда и обувь разорваны в клочья. “Культурные” швабы и венгры сразу отнимали, если на них было что-то приличное… В конце октября 1914 г. стал бушевать сыпной тиф. Мёртвых закапывали массово. Жизнь человека стоила намного меньше, чем жизнь любого животного. Пленные мучились от голода, который, прежде чем убить, доводил их до невообразимых пределов истощения. Тех, кто пытался пролезть под проволокой, чтобы сорвать и съесть клочок травы, ожидала пуля охранника…» После Зейтенлика кладбище в Коморане, которое его комендант иронично называл «Великой Сербией», являлось крупнейшим сербским захоронением Первой мировой войны за пределами отечества.

Однако даже в этих страшных условиях римокатоликам не удалось сломить дух сербского народа. Заключённые оставляли письменные свидетельства своих страданий, из которых, в частности, стало известно, что популярный сербский театральный актёр Добрица Милутинович крикнул коменданту лагеря: «Всё равно Сербия победит! Вам придёт конец».