Милош Обренович (1783–1860)

Происхождение и молодые годы. Родоначальник другой сербской династии – Обреновичей, кнез Милош Обренович, родился на Фёдорову субботу, 18 марта 1783 г., в селе Горня Добриня, вблизи городка Пожега, в тогдашней Ужичской нахии. Милош был сыном бедного крестьянина Теодора Михайловича и его жены Вишни, в девичестве Урошевич (по некоторым данным – Гойкович), из Горне-Трепче, близ Чачака. Семья отца Милоша происходила из Черногории, как и большинство семей того края. Поэтому эта местность и получила название Черногорский район, или Ужичская Черногория. Вишня уже ранее была в браке с Обреном Мартиновичем из села Брусницы и имела от него троих детей – Якова, Милана и Стану. В браке с Теодором Михайловичем Вишня, оставшаяся в памяти сербского народа как Баба Вишня (умерла в 1817 г. и похоронена в монастыре Врачевшница), родила трёх сыновей – Милоша, Йована и Еврема. После смерти Теодора Вишня с детьми от второго брака вернулась из Добрини в Брусницу, поселившись в доме Милана Обреновича, своего сына от первого брака. Позже Милош к своей фамилии Теодорович добавил фамилию сводного брата Милана, славного и ценимого в народе воеводы у Карагеоргия, – Обренович. По всей вероятности, Милош начал использовать фамилию Обренович после смерти Милана в 1810 г., а со временем фамилию Теодорович полностью отбросил.

Сын бедняка, Милош в молодости служил у богатого торговца скотом Аксентия Ечменицы. В 1805 г. он женился на Любице из известной семьи Вукоманович, проживавшей в Рудникской нахии. По описанию современников, это была красивая и физически сильная женщина, трудолюбивая сверх всякой меры, рассудительная, храбрая, набожная. О храбрости и решительности Любицы свидетельствует событие, случившееся в 1815 г. перед боем на Любиче, близ Чачака. Тогда, согласно записи одного прусского путешественника, она сказала испуганному и малодушному Милошу и архимандриту Мелентию Павловичу, что им надо сражаться с турками, а не скрываться в убежище с детьми. Осталось отмеченным, что брак между Милошем и Любицей был заключён по любви. Именно ей, несмотря на многочисленные скандалы, вызванные нравом Милоша, брак был обязан своей долговечностью. В супружестве с Милошем Любица родила восьмерых детей: сыновья – Пётр (1805–1814), Милан (1819–1839), Михаил (1823–1868) и Теодор (1830, умер в год своего рождения); дочери – Петрия (1808–1871), Елисавета-Савка (1814–1848), Анна (1818, умерла в год своего рождения) и Мария (1821–1823).

В Первом сербском восстании. Молодой Милош Обренович с самого начала участвовал в восстании, сопровождая своего сводного брата, видного и могучего рудникского воеводу Милана Обреновича, может быть, самого серьёзного соперника Карагеоргия. Милана особенно ценили в России, он был даже назначен представителем при русском военном штабе (1809–1810). Во время восстания Милош в основном находился на юго-западном фронте. В апреле 1805 г., перед освобождением Ужице, он был назначен воеводой и командиром войск Ужичской нахии. Спустя четыре года Милош Обренович участвовал в освобождении Рашской области, воюя со своими отрядами по приказу Карагеоргия в Приеполье. После отбытия своего сводного брата Милана в русский главный штаб Милош Обренович становится командующим войсками большой Рудникской нахии.

После смерти Милана Обреновича в конце 1810 г. мы уже видим Милоша в роли одного из трёх главных противников Карагеоргия на Скупщине, состоявшейся в Белграде в январе 1811 г. После заседания Скупщины Милош продолжает упорную тайную деятельность против Карагеоргия, с которым тем временем покумился. После открытия заговора Карагеоргий прежде всего планировал проведение суда над предателем, но потом даровал интригану прощение, заставив Милоша принести клятву в верности.

После этого Милош Обренович вновь продвигается по карьерной лестнице среди руководителей повстанческой Сербии. Уже 1 июня 1811 г. после реорганизации в армии он стал командовать войсками четырёх нахий. В конце того же года Милош вместе с протоиереем Матией Ненадовичем с успехом отбивает нападение боснийских мусульман на дринском фронте.

В последний год восстания Милош Обренович участвует в кровавом столкновении с боснийскими мусульманами на Засавице, в Мачве. Известие от 3 октября 1813 г. об отъезде Карагеоргия из Сербии застало Милоша Обреновича во время обороны укреплённого Шабаца. В отличие от других предводителей, которые по примеру Карагеоргия решились на бегство из Сербии, Милош был одним из тех, кто не стал переходить австрийскую границу. Мотив, несомненно, можно найти в словах, обращённых к Якову Ненадовичу: «Чтобы я с голым задом бежал в Неметчину, а турки в моё отсутствие заберут в рабство и выставят на продажу мою старую мать и жену и детей! Боже сохрани! Лучше пойду в мою нахию, куда народ, туда и я». Храброе решение остаться в стране было дальновидным и ключевым поступком в судьбе Милоша. Оно позволило ему реализовать бесспорное преимущество в борьбе за национальное лидерство с вождём Первого восстания Карагеоргием.

От повстанческого вождя до «верховного князя» Сербии.

Уже в октябре 1813 г. турки, вследствие недостаточного количества авторитетных народных лидеров, доверили Милошу Обреновичу управление Рудникской нахией. В 1814 г. он становится во главе Чачакской и Крагуевачской нахий. С целью завоевания расположения у недоверчивых турок лукавый Милош в 1814 г. участвовал в удушении вспыхнувшего в чачакском крае антитурецкого восстания под руководством Хаджи-Проданова.

Однако кровавый турецкий террор не только не уменьшился, но и возрос в несоизмеримой степени. Карательные рейды турок, албанцев и боснийских мусульман ежедневно сопровождались сажанием на кол сербов по всему Белградскому пашалыку. В прямой опасности вновь оказалась жизнь видных народных предводителей, священников и монахов. Угрозы расправы не миновали и осторожного Милоша Обреновича. Он чувствовал, что и его жизни грозит опасность. Визирь с подозрением смотрел на возвысившегося серба.

Поэтому, прибегнув к хитрости, Милош оставил Белград, его прибежищем стал дом в Црнуче, близ горы Рудник. Понимая, что сама жизнь сербского народа ставит на повестку дня необходимость нового восстания против турок, Милош всё же не спешил. Хотя весь народ смотрел на него, ожидая нужного знака, он, по старому гайдуцкому обычаю, хотел дождаться весны, когда лес зазеленеет молодой листвой. В начале апреля 1815 г., после нескольких вспыхнувших стычек с турками, Милош отбросил осторожность и поспешил стать во главе нового сербского бунта.

На Вербное воскресенье 11 апреля 1815 г. в Такове было принято решение о начале нового восстания, вошедшего в историю как Второе сербское. Вождём был провозглашён Милош Обренович. Тогда Милош обратился к собранию с знаменитыми словами: «Вот он я, а вот вам – война с турками». Сразу же народ стал собираться в отряды и нападать на турок. Сулейман-паша, узнав о новом неповиновении, послал в Сербию 13-тысячное войско, чтобы загасить восстание на корню. В этот раз удача сопутствовала сербам: после продолжительной битвы турки бежали, началось их тотальное истребление. Сербские земли вновь были очищены от турок. Небольшое их количество пряталось за стенами укреплённых городов. Однако османы готовились вернуть себе сербские земли: на Сербию надвигались громадные турецкие армии. Пришлось Милошу наряду с воинским ремеслом осваивать и дипломатию.

Зная, что и после побед в боях его ждут переговоры с Портой, он строго-настрого запрещал любую ненужную жестокость к туркам и их имуществу, не нападал на укреплённые царские города, а пашу, пленённого в одном из боёв, мирно передал боснийскому визирю. Во время борьбы с турками Милош сдерживал своё властолюбие, откладывая расправу с потенциальными соперниками на мирные времена. Когда после первых побед повстанцев наступило перемирие, Милош решился вступить в переговоры с тем из двух воевавших с ним турецких пашей, который предложит лучшие условия переговоров. Если боснийский паша требовал прежде всего безусловного разоружения сербских повстанцев, то румелийский Марашли Али-паша передавал повстанцам: «Будьте только вы Царю покорны, и там, если хотите, хоть пушки за поясом носите». Выбор, естественно, пал на второго. Во время переговоров с Марашли Али-пашой Милош выказал себя лукавым и находчивым в атмосфере восточного притворства и неверности. Он умел жертвовать меньшим, чтобы потом, в будущем, получить больше. Милош дал своё согласие на договорённости с пашой в устной форме, так как Порта не хотела связывать предоставление сербам самоуправления с каким-либо письменным актом, опасаясь применения 8 пункта русско-турецкого Бухарестского договора 1812 г., который гарантировал сербам широкую степень внутренней автономии. Милош и Марашли договорились разделить управление над Белградским пашалыком: паша оставался бы «властителем в городах над турками и мусульманами, а Милош – в стране над народом и кнезами». Хотя никакого царского фирмана, подтверждающего договорённости, не было, румелийский паша не только признавал Милоша Обреновича, но и фактически выполнял статьи Бухарестского договора о сербской автономии, а это означало первый шаг на пути возрождения сербского государства.

Соглашение Милоша с Марашли Али-пашой явилось для Сербии отправной точкой в дальнейшей борьбе за независимость, представляло собой хоть и небольшой, но важный шаг вперёд, опираясь на который, а также на всестороннюю поддержку России, сербы смогли завоевать сначала автономию, а потом независимость. Милошу было важно укрепить внутреннее положение страны, создать администрацию, в известной степени упрочить экономику. Милош расширил рамки устного соглашения по многим вопросам: увеличил полномочия нахийских кнезов, сформировал Народную канцелярию, которая должна была бы стать высшим административным и судебным органом. Но князь превратил его в свой совещательный орган. С целью свести на нет турецкую судебную власть князь создал сеть сербских судов (магистратов) во главе с Народным Сербским Судом как неким видом верховного суда. Но за собой князь оставил право высшей судебной инстанции. Князь укрепил финансовое положение Сербии, распространил своё влияние на церковь, начал создавать светские школы. Все эти процессы подрывали турецкую власть, приближали Сербию к автономии.

Князь вёл хитрую политику с османами: вместо того чтобы рушить турецкое управление, он постепенно прибирал его к своим рукам. Самым важным для него было вытеснить турок из судебных органов и создать для сербов свой народный суд, что и было реализовано в период с 1820 по 1825 г. Для этого князь не скупился на деньги: одних турецких сановников подкупал, другим – давал взаймы. На это благое дело шли огромные деньги, которыми распоряжался князь. В начале XIX в. ещё не было никакой разницы между государственной кассой и личным карманом Милоша. Милош считался одним из самых богатых людей на Балканах. Родоначальник династии Обреновичей имел значительный доход от имений в Валахии и от тамошней торговли солью. Кроме того, Милош ловко прибирал к рукам разницу между налогами, собранными в Белградском пашалыке, и суммой, которую сербская автономия должна была отдавать Порте.

Созванная Милошем в ноябре 1817 г. скупщина принесла присягу верности Милошу, провозгласила его князем, а княжеский титул – наследственным. Милош переехал в Крагуевац и стал править Сербией независимо. Его права должен был подтвердить султанский фирман, но Константинополь затягивал этот процесс, вовлечённый во внутриполитические интриги и борьбу против восставших греков. Россия постоянно требовала от Турции выполнения статей Бухарестского договора, угрожая войной. Султан издал несколько фирманов, в которых утверждал княжескую власть в Сербии, но имя Милоша не упоминал. Русско-турецкая война 1828–1829 гг. закончилась Андрианопольским миром. Только тогда султанский Хатт-и-шериф в 1830 г. утвердил Милоша Обреновича наследственным сербским князем и доверил внутреннее управление.

Первый сербский князь в водовороте политики. После признания сербской автономии для князя Милоша было крайне важным определить границы сербской территории. Он был недоволен тем, что часть областей оставалась под турецкой властью. Милош с вооружёнными отрядами вторгся в эти земли, простиравшиеся от Тимока до Дрины, занял их и уведомил об этом русского царя и султана. Назначенная русско-турецкая комиссия точно обозначила границы Сербии. Порта хатт-и-шерифом от 1833 г. признала за автономным сербским княжеством территориальное увеличение на треть. Милош исходатайствовал также точную сумму дани, которую сербы были должны Порте, равно как и пятилетний срок по выселению мусульман из Сербии, кроме нескольких укреплённых городов.

В то время как во внешней политике тридцатых годов XIX века князь Милош выказывал большую терпеливость и политическую осмотрительность, во внутренних делах он проявлял крайнюю суровость в расправах с политическими конкурентами. Первым, кто пострадал, был председатель Народной канцелярии Петр Николаевич Молер, обвинённый Милошем перед турками в тайных связях с Австрией. Уничтожив Молера, Милош и Народную канцелярию, т. е. верховное представительство нахийских старейшин, превратил в довесок княжеской власти. Потом Милош отравил, убил различными способами примерно 50 соперников, среди них и владыку Мелентия Никшича. Так как процесс укрепления княжеской власти был тесно связан с процессом достижения национальной автономии, то Милош именно этим оправдывал суровость расправ со знатью. На это указывают слова Милоша, сказанные им после убийства Молера: «Из кнезов сейчас не знаю никого, кто смотрит на сторону: все со мною пребывают в согласии. Противные партии я все уничтожил».

Князю Милошу удалось также справиться с попытками отдельных народных старейшин вернуть в Сербию феодальные порядки. Некоторые уже мнили себя феодалами, даже делали себе родовые гербы. Милош так ответил своему брату Еврему Обреновичу, на гербе которого находилась свиная голова: «Знаю я, знаю, почему ты любишь свиную голову, а этот (Стоян Симич) – двуглавого орла, но я свиную голову да по рылу, а орлу обломаю оба крыла.

Потому собирайтесь все около креста (герб Сербии), если не хотите опять водить турецких коней». На скупщине 1834 г. было объявлено, что «спахилук (феодализм) навсегда уничтожен в Сербии и больше ни под каким видом не будет восстановлен». Для такого шага Милош имел поддержку русских официальных лиц.

Первый Обренович особенно заботился о церкви, оказывая материальную помощь средневековым, времени Неманичей, монастырям. Он особо выделял Печскую патриархию, Грачаницу, Дечаны, обитель Прохора Пчинского, а также Хиландар. Во время правления Милоша в 1834–1836 гг. было реорганизовано начальное школьное образование, в Крагуеваце в 1835 г. была основана первая гимназия; в 1838 г. начал действовать Лицей как первое высшее учебное заведение, предвестник Белградского университета. Семинария открыла свои двери в 1836 г. В 1837 г. в Пожареваце была основана первая офицерская школа. В Крагуеваце драматург Иоаким Вуич основал первый театр.

После 1833 г. недовольство автократическим правлением Милоша постоянно росло и переросло в мятеж на Рождество 1836 г. Его возглавил знаменосец Карагеоргия, ресавский воевода Милета Радойкович. На стороне мятежников была и Любица, жена Милоша. Прибытие 5 тыс. мятежников к стенам Крагуеваца, тогдашней столицы Сербии, принудило Милоша пообещать даровать Сербии Устав (конституцию), который бы упорядочил внутреннее управление.

На праздник Сретения в феврале 1835 г. Сербия получила из рук князя первую в своей истории конституцию, названную по дате принятия «Сретенский Устав». Однако конституцией были недовольны все – и внутренние «политические партии», и Турция, и Россия. Одни видели в ней лишь укрепление княжеской власти, другие – преждевременную независимость, третьи – влияние либеральных идей Французской революции, внесённых в текст её автором Димитрием Давидовичем. Кроме того, русским дипломатам было известно, что неграмотный, но искусный в политике Милош окружил себя прозападно настроенными сербами и европейскими советниками – французом Боа ле Контом и английским агентом партии вигов русофобом и туркофилом Дэвидом Урквартом.

В результате только что принятая конституция была отменена, так и не вступив в силу. Турецкое правительство по соглашению с Россией в 1838 г. даровало Сербии свой вариант конституции – хатт-и-шериф автономной провинции, который просуществовал до 1861 г. Законодательный акт от 1838 г., известный в Сербии как «Турецкая конституция», подтвердил верховную власть Турции над сербскими землями, утвердил внутреннюю организацию власти в сербском княжестве. Однако вместо Скупщины хатт-и-шериф 1838 г. учреждал Совет из 17 постоянных членов, сменить которых князь мог только в том случае, если будет доказана их вина перед Портой. Но стабильности Устав не принёс: Милош был недоволен ограничением своей власти, а среди народа росло недовольство правлением Милоша.

1 июня 1839 г. князь Милош отрёкся от престола в пользу уже тогда серьёзно больного чахоткой сына Милана. Его правление продлилось недолго – неполный месяц. Княжеский престол по наследству перешёл к другому сыну Милоша – Михаилу. Однако и власть Михаила продлилась недолго: уже в 1842 г. произошла смена династий, и сербский престол занял сын Карагеоргия – Александр. Семья Обреновичей покинула Сербию и уехала в свои валашские имения.