92. Глубже в неизвестность
С тех пор, как я выбрался из пушки почти невредимым, все собратья-мореходы глядят на меня с восхищением.
— Он особенный, — утверждает капитан.
— Еще как, еще как, — отзывается попугай.
Оба, лицедействуя, беседуют с напускным радушием, чтобы сделать грядущее предательство еще слаще. Хотя я ни одному из них не доверяю, в конце концов мне придется принять чью-то сторону.
— Будь моим вторым глазом, — предлагает капитан, — и тебя ждут великие богатства и невообразимые приключения.
— Будь моим вторым глазом, — предлагает попугай, — и я дам тебе то, чего капитан не может предложить. Шанс выбраться с корабля.
Я не знаю, что лучше, потому что меня слишком пугает неизвестность, что бы за ней ни стояло: морские похождения или жизнь на берегу.
Я пытаюсь попросить совета у Карлайла, но, не зная, кому он на самом деле симпатизирует, я стараюсь так объяснить дилемму, чтобы он ничего не заподозрил:
— Если на корабль одновременно с противоположных сторон нападут два одинаково опасных чудища, — спрашиваю я, — как мы решим, какое из них убить из нашей единственной пушки?
— Откуда мне знать? — отзывается Карлайл. — К счастью, решения здесь принимаю не я.
— А вдруг придется тебе?
Он перестает мыть палубу и задумывается над ответом:
— Если бы я здесь что-то решал, все было бы гораздо лучше. — Потом добавляет: — Или гораздо хуже.
Меня раздражает, что Карлайл не высказывает никакого мнения. Даже о себе.
— Если хочешь мудрого совета, ты сам знаешь, кого спросить, — замечает уборщик. В завершение мысли он взглядом указывает в сторону носа.
