Книга: Бездна Челленджера
Назад: 109. Чернила подают голос
Дальше: 111. Я горячий

110. Сад неземных наслаждений

Мы с Хэлом сидим в комнате отдыха. Он поглощен своими картами, а я погружен в рисование и изо всех сил стараюсь находиться здесь, а не где-то еще.
— Я сочинил себе язык без правил, — рассказывает мне сосед. — Сплошные руны, сигналы, струны и цимбалы. Но он слишком беспорядочен, чтобы я мог его запомнить.
— Цимбалы нужны, чтобы останавливать тебя, когда ты занудствуешь? — невинно спрашиваю я.
Хэл наставляет на меня палец:
— Эй, не забывайся, а то я как-нибудь ночью отмечу тебя руной облысения и ты превратишься в собственного отца.
Насколько я помню из какого-то комикса про черную магию, руны — это средневековые магические символы тех времен, когда все были настолько безграмотны, что умение читать само по себе уже граничило с магией. Грамотных людей считали гениями. А тех, кто читал не разжимая губ, провозглашали либо пророками, либо посланниками дьявола, в зависимости от того, кто и зачем навешивал ярлыки.
Сегодня этим, как обычно, занимается Хэл:
— Знаки имеют власть! — объявляет он. — Ты видишь крест и что-то чувствуешь. Ты видишь свастику и ощущаешь что-то другое. Хотя в древней Индии свастика была пожеланием удачи, то есть, знаки тоже можно извратить. Поэтому я придумываю свои. Для меня они имеют смысл, а остальное неважно.
Сосед рисует спираль и протыкает ее синусоидой. Потом ставит два пересекающихся вопросительных знака. И правда, символы имеют власть. Он наделил их властью.
— И что они значат? — спрашиваю я.
— Говорю же, я забыл свой язык. — Хэл кидает взгляд ко мне в блокнот и видит, что я скопировал обе руны и дорисовал их до двух дерущихся фигур. Я извратил его знаки. Что он со мной сделает?
— Твоя фамилия Босх, — произносит он. — Ты не родственник?..
Думаю, он спрашивает, не в родстве ли я с Иеронимом Босхом, нарисовавшим кучу всякой жути, которая до чертиков пугала меня в детстве и до сих пор крутится в голове в трудные времена.
— Может быть. Не знаю.
Неясность устраивает Хэла, и он продолжает:
— Не зови меня в «Сад земных наслаждений», и я не буду рисовать руны у тебя на лбу.
Мы ударяем по рукам.
Назад: 109. Чернила подают голос
Дальше: 111. Я горячий