ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Принцесса Комороса

На кухне альдермастона Майю ждала Сюзенна. Майя сразу поняла, что подруга ее пережила некое преображение. Выражение лица ее стало иным, взгляд изменился и стал мудрее. На кухне царила суматоха подготовки к Духову дню, но когда глаза их встретились, девушкам показалось, что все вокруг замерло.

Сюзенна торопливо поставила плошку на стол, бросилась к Майе, отвела темные волосы у нее со лба.

— Что с тобой случилось ночью? — шепотом спросила она, увлекая Майю в укромное местечко под навесом. Сабина, которая пришла вместе с Майей, кивнула Сюзенне и улыбнулась. По очереди обняв кухонных девочек, она села завтракать. Колетт непреклонно месила тесто, одновременно строго наблюдая за кухонной жизнью.

— Исток не позволил мне войти, — Майя опустила глаза. Смятение от встречи с Кольером не успело еще улечься у нее в душе. Она устала, она не спала всю ночь, а одежда ее отсырела и неприятно липла к телу.

— Ах, Майя, — прошептала Сюзенна, — я боялась, что… Что ты… что это было искушение.

Майя покачала головой.

— В Муирвуде я ни разу не чувствовала ничего такого, — ответила она.

— Но почему? Ведь ты уже бывала в других аббатствах.

— Да, но Муирвуд не похож на остальные. Он защищен чарами, которые наложила Лийя много лет назад. Здесь Бесчисленные не имеют надо мной власти. Но я знаю: стоит мне выйти из аббатства, и они вновь набросятся на меня, — Майя горько вздохнула. — Я так надеялась, что сумею пройти испытания!

Она заставила себя улыбнуться.

— А как ты, Сюзенна? Ты ведь прошла испытания. Я вижу по глазам, что прошла.

Сюзенна несмело кивнула и взяла руки Майи в свои. Несколько мгновений она молчала, тщательно подбирая слова.

— Это было ни на что не похоже, — медленно произнесла она. — Это не описать словами. Я никогда не испытывала ничего подобного. Знание, которое я там обрела, не может быть записано в книгах. Но главное — не знание, главное — это… чувство. Знаешь, Майя, я никогда не чувствовала себя так близко к Истоку. И кольчужница — это напоминание об этом миге… и привилегия.

Сюзенна благоговейно коснулась ворота сорочки.

— Одного я не могу теперь понять: как можно пройти испытания, ощутить это все — и отступиться? Как возможно нарушить принесенную клятву? Я даже думать без содрогания об этом не могу.

— Ты имеешь в виду моего отца? — печально уточнила Майя.

Сюзенна неопределенно повела рукой.

— Не только его… всех придворных, что запятнали свое имя. Новый граф Форши, альдермастон аббатства Августин и им подобные! Как они могут изгнать старого альдермастона и поставить нового, не имея на то дозволения Великой Провидицы? — Сюзенна закусила губу. — После того, как Исток так ясно явил мне свою силу… я просто не понимаю, как так можно.

Майя похлопала ее по руке.

— Что же в этом непонятного, Сюзенна? Ведь у тайнознатиц все в точности так же. Исток допустил их до ученья, позволил им гравировать, они читают книги и учат догматику, но для некоторых из них все это остается словами… и слова эти не находят отклика в их сердце, — Майя отбросила назад прядь волос. — Воля Истока может быть явлена через людей, но люди несовершенны. Боюсь, что в этом причина всех наших бед. Могу лишь надеяться, что он дозволит мне стать одной из этих людей.

Сюзенна заглянула ей в глаза.

— Майя, ты пережила такие тяготы, какие я и вообразить боюсь, и, когда ты не сумела войти в аббатство, я за тебя очень волновалась. Мне было так плохо!

Признание это заставило Майю улыбнуться.

— Бабушка сказала, что мы можем совершить вместе с ней бдение.

— Значит, ты не спала? Так вот почему у тебя такой усталый вид! Я думала, это от разочарования. Какая же я глупая! Бдение — это очень хорошо, и я совершу его вместе с вами. У нас осталось два дня до праздника. Будем не давать друг другу спать, как бы ни хотелось.

— Спасибо, — сказала Майя, и теплое чувство дружеской привязанности охватило ее. — Ты настоящая подруга.

Сюзенна подалась вперед, и девушки обнялись. Дружеские объятия несли в себе покой и чувство сопричастности. Наконец Майя отстранилась и вздохнула:

— А утром я повстречала в саду Кольера.

Майя быстро пересказала недолгий разговор. Сюзенна ахала, прикрывая рот, и недоверчиво качала головой.

— Как же тебе, наверное, было больно, — прошептала она, стиснув руки.

Майя кивнула.

— Он думает, что я либо сверхъестественно хитра, либо невероятно наивна. И он по-прежнему очень сердит на меня.

— Ну все-таки уже не так сильно, как в прошлый раз, — успокаивающе заметила Сюзенна. — Наверное, его немного успокоило твое письмо.

— Думаешь? — в отчаянии переспросила Майя. — Знаешь… вот у тебя есть Додд. Он тоже мастон, вы принесете нерушимый обет и будете вместе навеки. А ведь я так мечтала об этом, с самого детства мечтала, хоть брак моих родителей и был полон горя. Кольер же не прошел испытания, и не случайно — он не хотел их пройти. Он не хочет быть связанным волей Истока. У него свои запросы.

Сюзенна легко коснулась ее руки.

— Можно, я дам тебе совет, Майя? Когда будешь проходить испытания, просто верь. Знаешь, как дети играют: один падает спиной вперед, а остальные его подхватывают? Ребенок не видит, что у него за спиной, но знает, что ему не дадут упасть, — и она улыбнулась, глядя в глаза Майе. — Просто верь, и ты не упадешь… как не упала я.

Подбежала Дави с исходящей паром миской и торопливо сунула ее Майе.

— Ешьте скорее! Жена альдермастона прислала за вами Оуэна, вас требуют в большой дом.

В кабинете альдермастона их ожидало тайное собрание тайнознатиц. В воздухе висело напряжение, густое как дым. Девочки переговаривались, ерзали — словно стая птичек случайно проникла в эти стены. Наконец жена альдермастона выразительно кашлянула, и все умолкли.

— Девочки, — сказала она, — я понимаю, что вы волнуетесь. У меня для вас новости. Вы знаете, что Селия, пользуясь положением прачки, читала переписку шерифа. Она сообщила мне, что шерифу написала леди Деорвин и предложила ему графский титул, если он поддержит ее в борьбе против канцлера.

Девушки ахнули. Джоанна, жена альдермастона, снова подняла руку, требуя тишины. Но девочки смотрели только на Мейг, которая так и лучилась самодовольством.

— Позвольте мне договорить. Когда прибудет знать, начнутся переговоры, торговля, заключение союзов. Однако ничто из этого не должно отвлекать вас от вашей собственной задачи.

Она прошлась между сидящими.

— Держите ушки на макушке. Вызнайте у гостей все, что только возможно. Леди Деорвин и ее дети прибыли прошлой ночью, а королевскую свиту ожидают сегодня после полудня. Мейг, твой отец, шериф, принес присягу канцлеру Крабвеллу, поэтому я бы не слишком надеялась на титул.

Мейг кивнула с наигранной покорностью, но в глазах у нее Майя успела заметить торжество.

— Кроме того, леди Деорвин написала мне, попросив подобрать для нее фрейлину.

Девочки снова ахнули.

— А как же Джейен?

— Она выгнала Джейен?

— Не может быть!

— Она не выгоняла Джейен, — заверила их Джоанна. — Держите себя в руках, девочки. Я понимаю ваше волнение, ведь сегодня многие из вас станут мастонами. И это замечательно, но пусть это не отвлекает нас от самого важного: от Клятвы Муирвуда. Джейен Секстон по-прежнему состоит в свите леди Деорвин. Фрейлина нужна ее дочери, леди Мюрэ. В настоящее время идут переговоры о браке леди Мюрэ с королем Дагомеи, поэтому фрейлина должна будет говорить по-дагомейски и быть готовой уехать в те края, если потребуется.

В комнате стало тихо. Жена альдермастона строго кивнула. Ее птичий профиль вдруг показался девочкам стальным. Кое-кто стал поглядывать на Майю — она владела языками лучше всех, и многие не раз обращались к ней за помощью в учебе. Мейг побледнела от зависти, однако взволнованная Майя почти не заметила этого. Пальцы Сюзенны сжали ее руку, и пожатие принесло утешение.

— Кроме того, леди Деорвин желает безотлагательно дать аудиенцию девочкам из благородных Семейств. Хэвен Прул, Мэргери Бэйнтон, Сюзенна Кларенсье, Джоанна Стэй — вы немедленно подготовитесь к встрече с леди Деорвин.

Жена альдермастона помолчала и вдруг посмотрела прямо на Майю.

— И ты, Майя. Леди Деорвин пригласила тебя особо, — негромко добавила она.

Они торопливо переоделись, надели украшения, прихорошились. В животе у Майи застыл холодный ком, однако при мысли о новой встрече с леди Деорвин щеки ее загорелись от смеси гнева, стыда и отчаяния. Эта женщина явилась в аббатство, она привезла с собой своих дочерей и сыновей. Сыновей отца Майи! Майя сжала кулаки. Дети не виноваты в своем происхождении и, уж конечно, неповинны в том, что их родители сотворили с Коморосом. Сюзенна искоса бросила на Майю тревожный взгляд. Она владела дагомейским лучше всех прочих девочек, если не считать Майи, однако, конечно же, вовсе не стремилась уезжать.

— Я не уеду от Додда, — твердо сказала Сюзенна, расчесывая ей волосы. От волнения Майя никак не могла подобрать подходящий наряд, поэтому Сюзенна сама выбрала ей достаточно официальное платье. Стук в дверь не заставил себя ждать, и девушки, взявшись за руки, отправились вслед за Оуэном в зал для аудиенций, где их уже ожидали гости.

От волнения у Майи дрожали ноги. Она постаралась успокоиться, но это было выше ее сил. Жена альдермастона ожидала девочек у входа в зал, и взгляд ее был тревожен. Наконец все собрались. Мейг так накрасила лицо, что ее красота стала чрезмерной. Хэвен — хорошенькая девушка, пусть и не красавица — презрительно ухмылялась, подражая подруге. Мучаясь неопределенностью, Майя уставилась в пол. Сохрани меня, Исток, от яда змеиного, молилась она. Но вот двери открылись, и девочек пригласили войти.

Первым, кого Майя увидела, был Кольер. От этого ей отнюдь не стало легче. Кольер был одет по-королевски, и на черном камзоле блистали великолепные драгоценные камни. Король Дагомеи был тщательно выбрит, смотрел твердо, изяществом фигуры походя на статую. Ничто не дрогнуло в его лице — лишь голубые глаза настороженно следили за Майей, — однако затем она заметила, как дрогнул уголок его рта. Не в силах выдержать его тяжелый взгляд, Майя отвела глаза. Слева стояла леди Деорвин, смиренно сложив руки под грудью, левую поверх правой, словно в приветствии.

Позади выстроились девицы в платьях подобных тому, какое носила когда-то Майя. Все они были совсем молоды, ни одной старше двадцати пяти, все уступали возрастом леди Деорвин, которая готовилась встретить свой сороковой год.

В глазах леди Деорвин, в чопорно сложенных губах сквозило высокомерие женщины, сумевшей выйти замуж за короля. Ни единая прядь не выбилась из идеальной прически.

На королеве было затканное золотом платье ценой никак не менее десяти тысяч марок, диадема с огромным рубином, бесчисленные браслеты и ожерелья. Этот изысканный наряд выгодно выделял ее на фоне свиты, превращая в единственную розу среди сорняков — точно рассчитанный эффект. В своем стремлении царить над окружающими леди Деорвин не брезговала никакими средствами.

Сердце Майи перевернулось — справа от Кольера стояла Мюрэ в платье, лишь немногим уступавшем пышностью материнскому. Мюрэ цепко держала Кольера за руку и вид имела чрезвычайно довольный. Почтенный альдермастон Сейон стоял поодаль, у стены и тихо говорил о чем-то с сенешалем Томасом, который почтительно и серьезно кивал, слушая распоряжения хозяина.

— Подумать только, какие хорошенькие девицы, — милостиво произнесла своим жеманным голоском леди Деорвин. — В здешнем сыром климате я ожидала увидеть бледные личики. Ах, неужели у вас никогда не бывает солнечно?

Она наигранно рассмеялась. При виде Майи глаза ее сузились, однако вслух леди Деорвин не сказала ничего.

— Благодарю вас, милая Джоанна, — продолжала леди Деорвин, вежливо кивнув жене альдермастона. — Это ведь самые умненькие из ваших девочек, не так ли? Как я понимаю, они обучены вышивать, играть на музыкальных инструментах, знают иностранные языки, танцуют самые модные танцы, умеют управлять большим домом и руководить слугами. Что ж, вы неплохо их обучили. Но служить моей дочери, леди Мюрэ, достойны лишь самые лучшие. Ведь Мюрэ, знаете ли, в один прекрасный день может стать королевой, — при виде ее жеманной улыбки, адресованной Кольеру, Майю затошнило, — поэтому нам нужна особа, которая докажет иноземцам, что девушки Комороса воистину хороши собой и прекрасно воспитаны.

— Разумеется, моя королева, — ответил Кольер с сильным акцентом, какого Майя за ним прежде не замечала. Король отвесил галантный поклон и погладил Мюрэ по руке. — Однако я соскучился по родной речи. Проверим сначала, как они знают иностранные языки. Вы согласны, моя дорогая?

Леди Мюрэ неуверенно кивнула. Рука об руку они с Кольером подошли к Хэвен, которая стояла первой. Кольер равнодушно поглядел ей в лицо, смерил взглядом от макушки до туфелек, наклонил голову и вдруг быстро спросил, нравятся ли ей бесконечные дожди и кишащие гнусом болота этих безрадостных земель и не предпочтет ли она пышные дагомейские виноградники местным унылым яблоневым садам.

Он говорил так быстро, что понять его успел бы лишь человек, поистине хорошо знающий дагомейский язык. Глаза Хэвен расширились в ужасе, потом в них появилось смущение. Девица сбивчиво попросила Кольера повторить вопрос медленнее, однако он лишь презрительно фыркнул и перешел к следующей девице, которой была Мейг. Майя следила за ним взглядом, не понимая, что он затеял.

Ибо Кольер несомненно что-то затеял. Притворившись, будто красота Мейг очаровала его, он — уже гораздо медленнее — спросил ее о том, какие погоды стоят в ее Сотне.

— Я родом из этой Сотни, — запинаясь, ответила по-дагомейски Мейг. — Мой отец — шериф.

— О, неужели? Любите ли вы соколиную охоту? Прекрасно. Знакома ли вам пайзенийская школа фехтования? Нет? О, как печально, ведь фехтование — мой любимый вид спорта.

С этими словами он перешел к Джоанне. Мюрэ, которая так и не сказала ни слова, молча волочилась за ним следом, выслушивая его краткие беседы с девицами. Кольер обратился к Джоанне с вопросом о том, жирны ли свиньи в болотах вокруг аббатства, а также пожелал узнать, не родня ли свиньям жители ее Сотни.

Джоанна сперва нахмурилась, разбирая услышанное, а когда разобрала, брови у нее полезли на лоб.

Не понимая, как следует отвечать на королевскую шутку, она что-то промямлила и покраснела. Не обращая внимания на ее смятение, Кольер перешел к Сюзенне, на которую, надо сказать, посмотрел не без интереса. Он явно отметил, что Сюзенна с Майей стоят довольно близко друг к другу, и глаза его сузились. Мюрэ, по всей видимости, не понимавшая ровным счетом ничего из сказанного, продолжала цепляться за его руку с самым собственническим и самоуверенным видом. Майя твердо велела себе сохранять спокойствие, однако не могла не спросить себя — не собирается ли Кольер унизить ее публично? И как он обойдется с Сюзенной.

— Как ваше имя? — довольно вежливо спросил он — простой вопрос, на который могла ответить любая из девиц.

— Сюзенна Кларенсье, ваше величество, — ответила Сюзенна, опустив глаза, и сделала безупречный реверанс. При виде этого маленького знака уважения Кольер приподнял бровь. Он задал несколько вопросов о том, где находится Сотня ее отца, с кем состоит в родстве ее Семейство, а также, лукаво улыбнувшись, поинтересовался, часто ли она гуляет по садам в сопровождении громилы с топором.

Чуть вздернув подбородок, Сюзенна спокойно и уверенно ответила, что топоры в саду уместны как нигде более, ибо с деревьев порой падают сломанные ветви. Одобрительно улыбнувшись, Кольер обернулся к Мюрэ, многозначительно кивнул и двинулся дальше. Что до Мюрэ, то она лишь хлопала глазами — ее знания дагомейского не хватало для того, чтобы следить за столь быстрым обменом репликами.

— Ваше имя? — спросил он Майю с ноткой интереса в голосе. Взгляд его был столь пронзителен, словно он хотел, чтобы Майя сказала правду. Она посмотрела ему в глаза, гадая, чего он ждет от нее — что она скажет все как есть или подыграет ему? Однако ответить она не успела, потому что рядом возникла леди Деорвин.

— Это побочная дочь моего мужа, — вмешалась в разговор леди, слегка покраснев. — Леди Марсиана. Мы с вами о ней говорили. Мне надо обсудить с ней один небольшой вопрос — только поэтому я пожелала видеть ее здесь вместе с остальными. Она не годится для того, чтобы служить леди Мюрэ.

— Ах, благодарю вас, леди Деорвин, — ответил Кольер со своим преувеличенным акцентом. — Должен с вами согласиться. Она не годится для того, чтобы служить леди Мюрэ. Однако она ведь, кажется, знает несколько иностранных языков?

— Возможно, милорд, — холодно произнесла леди Деорвин. — Если, конечно, она не растеряла все свои знания. Видите ли, она много лет… служила… в доме моей матери, отчего была лишена возможности практиковаться в иностранных языках.

— Какая честь! — восхитился Кольер, с горящими глазами поворачиваясь к леди Деорвин. — Какая привилегия — быть… как это у вас говорится… служанкой в доме вашей матушки. В Дагомее мы не столь милосердны к незаконным отпрыскам благородных Семейств. У нас они часто становятся безродными. Рад видеть, что с побочной дочерью короля в Коморосе обошлись не столь жестоко.

Он повернулся и окинул взглядом всех девиц разом.

— Предлагаю испытать их музыкальные таланты, моя госпожа, — и он изящно поклонился леди Деорвин.

— Вы хотите музыки? — растерянно спросила та.

— Вы ведь говорили, что в аббатстве их обучали музыке, не так ли? — Он невинно округлил глаза. — Пусть девицы сыграют нам!

Он обвел рукой ряд девиц, словно бы мельком бросил взгляд на Майю.

— Пусть играют все по очереди.