Волной его выбрасывает на берег. Арлен отплевывается от холодной воды и ползет подальше. Еле поднявшись на ноги, он закрывается в доме. Он почти не чувствует рук и ног, когда включает горячую воду в ванне. Пусть с него и достаточно воды, но умирать от переохлаждения Арлен не собирается.

Алкоголь вымылся из его головы, мысли кристально ясны. Они говорили ему, что он упустил. Он точно помнил, что упустил. Только в своей привычной манере они не сказали, кого!

Пальцы на руках и ногах Арлена начало жечь и покалывать. Парень все еще не мог перестать хватать ртом воздух, ему казалось мало – воздуха, кислорода, легких. Забравшись под струи душа прямо в одежде, Арлен сел на дно ванны.

Его беспокоил ноябрь, точнее, его конец. Уже близко. До зимы они ждать точно не будут. А теперь они еще и злы на него, что он упустил… Черт, если бы он не нажрался в стельку, он бы точно смог узнать того, кого должен отдать. Кроме Макензи.

Макензи.

Нужно привести ее, может, тогда они успокоятся и дадут немного времени на второго.

Стянув с себя мокрую холодную одежду, Арлен еще немного греется в горячей воде, пока кожа на пальцах не морщится, и выходит, не выключая воду. Пар наполняет маленькую ванную комнату, в запотевшем зеркале Арлен видит алое пятно. Вытирает стекло. Из носа текут две струи крови ему на голую грудь. Косточка сверху тоже разбита. С такими успехами он не сможет скрывать свою причастность.

Выключив горячую воду, Арлен намочил полотенце холодной водой, держа под струей его подольше. Скривившись, вытер нос, а потом остальное лицо. Но кровь никак не удавалось остановить. Зажав нос полотенцем (все равно его уже не спасти), Арлен кое-как натянул штаны и пошел искать что-нибудь холодное в морозилке.

Рыба. Только она заморожена во льду. Придется нюхать ее, пока кровотечение не прекратится, иначе Арлен рискует потерять сознание, голова и так начинала кружиться.

Арлен лег в свою холодную постель, опустил на лоб рыбу, стараясь дышать неглубоко. Он даже не мог уснуть от мыслей о том, кто виноват в последних ужасных днях – сам он или они, и от запаха старой рыбы, которая начала подтаивать, стекая по лицу вонючими каплями.