Политика

Императрица Мария Федоровна

ВДОВА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Ей была уготована яркая драматичная судьба. Датская принцесса, она была обручена с одним, но вышла замуж за другого, чтобы стать императрицей чужой страны. В ее жизни было и счастье любви, и множество потерь. Она пережила не только мужа, сыновей и внуков, но и саму свою страну. В конце жизни она вернулась на родину. Может быть, теперь она снова вернется в Россию…

Правящая в Дании с середины XV века Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Глюксбургская династия принадлежала к немецкому Ольденбургскому роду; к тому же роду – к младшим его ветвям – принадлежали правители Швеции, несколько немецких князей и даже в некоторой степени российские императоры. Петр III, предок по мужской линии всех последующих Романовых, происходил из Гольштейн-Готторпской линии Ольденбургского рода.

У датского короля Христиана IX и его жены, королевы Луизы, было шестеро детей: наследник престола Фредерик, Александра, Вильгельм, Дагмар, Тира и Вальдемар. Это была очень дружная семья, но особенной любовью в ней пользовалась вторая дочь – Дагмар, или официально – Мария-Луиза-София-Фредерика-Дагмар, родившаяся 26 ноября 1847 года. Ее доброта, деликатность и искренность снискали ей всеобщую любовь среди многочисленных родственников по всей Европе. Она умела нравиться всем – не из-за того, что прикладывала к этому какие-то усилия, а в силу врожденного очарования. Не будучи редкостной красавицей, она тем не менее обладала той прелестью, которая никого не могла оставить равнодушным.

Император Александр III с женой, императрицей Марией Федоровной, и детьми: Николаем, Ксенией и Георгием, Эстляндская губерния

Датские принцессы всегда ценились на европейской «ярмарке невест». Древний род, страна, занимающая не последнее место в европейской политике – и вместе с тем не доминирующая в ней (это гарантировало, что невеста будет вести себя скромно). В 1863 году Александра, старшая датская принцесса, вышла замуж за принца Уэльского Альберта-Эдуарда, наследника английской короны, – после смерти своей матери, королевы Виктории, он стал королем Эдуардом VII. А на следующий год датского принца Вильгельма избрали королем Греции и короновали под именем Георга I.

Нет ничего удивительного, что на юную Дагмар, славившуюся своей прелестью и замечательным характером, обратили внимание в России. Император Александр II и его жена Мария Александровна (урожденная принцесса Гессен-Дармштадтская) как раз присматривали жену своему старшему сыну, наследнику престола Николаю Александровичу – в семейном кругу его звали Нике.

Это был красивый, очень серьезный, хотя и романтик, прекрасно образованный молодой человек, с сильным характером. В 1864 году отец отправил его в путешествие по Европе – в частности в Копенгаген, где особо посоветовал обратить внимание на юную Дагмар, о которой он слышал много хорошего. Императорская чета не уставала хвалить ее сыну.

Брак с датской принцессой был выгоден России. Россия хотела закрепиться на Балтийском море – в пику Пруссии и Германии. Этот брак устанавливал новые родственные связи, в том числе и с Англией, с которой до этого отношения были весьма натянутыми (королева Виктория не любила Россию – как говорили, из-за того, что в свое время юный император Александр II отверг ее любовь). Кроме того, неизменные немецкие невесты в России уже надоели, а датчанка (хоть и из немецкого по происхождению рода) никого не будет раздражать. Конечно, выгоден этот брак был и Дании – маленькому балтийскому государству нужен был сильный союзник.

Последнее слово оставалось за Никсом. На фотографии невеста ему понравилась; но когда он показал портрет своему брату Александру, тот не нашел в ней ничего особенного – милая барышня, но бывают и получше… Братья всегда были очень близки, но тут они чуть ли не впервые поссорились.

Нике приехал в Копенгаген только познакомиться. Но вышло так, что он влюбился в юную принцессу с первого взгляда. Невысокого роста, миниатюрная, большеглазая, смешливая – да, она не блистала ни красотою, ни умом; но ее шарм, очарование, живость покоряли сразу. Нике тоже не устоял. Уже через несколько дней – 16 сентября 1864 года – он сделал Дагмар предложение; и она приняла его.

Дагмар тоже полюбила российского наследника. Красивый (начиная с Александра I все Романовы славились своей красотой), мягкий и обаятельный, он читал ей стихи и рассказывал о своей стране. Ради него Дагмар согласилась даже переменить веру – это являлось необходимым условием для брака. Нике пообещал ей, что при крещении ей оставят одно из ее имен – Мария. И сразу же стал звать ее Минни.

Нике заваливал родителей и брата письмами о том, как он счастлив, познакомившись с Дагмар. Родители одобряли этот союз; недоволен был только Саша – по его убеждению, это был брак по расчету, а такой союз не может принести радости его любимому брату…

Свадьба была назначена на следующее лето. В октябре жених и невеста расстались – Николай должен был встретиться с матерью в Ницце, где Мария Александровна, страдающая слабыми легкими, собиралась провести зиму.

И тут случилось непредвиденное. Во время поездки по Италии наследнику стало плохо. Болезнь то отпускала, то снова укладывала Никса в постель… В марте к нему срочно выехал брат Александр, из Дании помчалась к жениху Дагмар, срочным поездом прибыл император Александр Николаевич. Они приехали, когда Нике был уже при смерти. Почти все время был в забытьи, бредил…

Ночью на 11 апреля Николай Александрович пришел в себя и попросил позвать к себе брата и Дагмар. Они были в комнате втроем. По легенде, он соединил их руки, положа себе на грудь, и сказал Александру: «Оставляю тебе тяжелые обязанности, славный трон, отца и невесту, которая облегчит тебе это бремя…» Следующей ночью он умер.

Горе Дагмар поразило всех. В восемнадцать лет она стала вдовой, так и не успев выйти замуж. Маленькая, хрупкая, она совсем исхудала от слез. В конце концов ее увезли в Данию…

Но российский император не забыл о ней. В эти дни он по достоинству оценил Дагмар, отметив ее сильный характер и преданность. И, уезжая, даже высказался в том смысле, что неплохо бы оставить Дагмар у себя. Эта идея нравилась Александру II все больше и больше: ведь его второму сыну тоже надо будет жениться – а зачем искать кого-то, когда уже есть Дагмар! И император написал ей, намекнув на подобную возможность. Дагмар была растеряна: она ведь только что потеряла горячо любимого жениха и пока не могла даже думать о новом браке. Но, полюбив Никса, она полюбила и Россию; а будущее России теперь было за Александром Александровичем… Постепенно Дагмар стала свыкаться с этой мыслью.

Александр Николаевич и его супруга не забывали о ней. Они постоянно писали ей письма, где звали дочерью. Младший сын императора Алексей Александрович назвал свою новую яхту «Дагмар». Но сам наследник Александр не выказывал принцессе особого внимания; пара писем – и все. Когда она послала ему обещанный портрет – она и Нике, – он еле нашел время ответить. Датский двор напрасно ждал вестей из России…

На самом деле Александр думал о Дагмар: она очень понравилась ему в Ницце, и он даже немного завидовал брату – ведь тот все-таки нашел свою любовь, хоть и не успел ею насладиться. Но его собственное сердце было занято – как раз в это время Александр влюбился в княжну Марию Мещерскую, фрейлину императрицы. Не красавица, Мари Мещерская покорила наследника умом и живостью характера. И покорила настолько, что Александр даже решил на ней жениться – о чем прямо заявил своему отцу, прекрасно понимая, что ради этого брака ему придется отказаться от прав на престол. Император был в ярости. Мещерскую тут же отослали за границу (через год она выйдет замуж за невероятно богатого Павла Демидова, а еще через год умрет в родах), а Александра отправили в Копенгаген.

Обаяние датской принцессы оказалось сильнее чар русской княжны. В Дагмар Александр нашел все, что считал необходимым видеть в своей жене и будущей императрице. На десятый день своего пребывания во дворце Фреденсборг он сделал Дагмар предложение, а потом спросил: «Сможете ли вы любить еще после моего милого брата?» Она ответила: «Никого, кроме его милого брата!»

Александр был мало похож на Никса. Высокого роста, крепкий, он любил не поэзию, как Нике, а кузнечные работы. Вместо обаяния старшего брата – замкнутость и задумчивость. Но от Александра веяло надежностью и силой, о которой мечтает каждая женщина…

Свадьба была назначена на май следующего года. Но Александр был так влюблен, что уговорил отца сыграть свадьбу на полгода раньше.

1 сентября 1866 года принцесса Дагмар на датском судне «Шлезвиг» в сопровождении царской яхты «Штандарт» покинула Данию. Среди провожавших был известный писатель-сказочник Ханс Кристиан Андерсен, который написал об этом: «Бедное дитя! Всевышний, будь милостив и милосерден к ней! Говорят, в Петербурге блестящий двор и прекрасная царская семья, но ведь она едет в чужую страну, где другой народ и религия и с ней не будет никого, кто окружал ее раньше».

14 сентября ее с невероятной торжественностью встречала в Кронштадте вся императорская семья. В октябре Дагмар приняла православие под именем Марии Федоровны – отчество ей дали в честь иконы Федоровской Божьей Матери, покровительницы рода Романовых. И 28 октября 1866 года состоялось венчание великой княгини Марии Федоровны с великим князем Александром Александровичем. Резиденцией молодоженов стал Аничков дворец.

Молодая жена наследника пришлась ко двору. Ее очарование оказывало на всех поистине магическое действие. Несмотря на небольшой рост, Мария Федоровна отличалась такими величественными манерами, что своим появлением затмевала всех. На редкость подвижная, общительная, с живым и веселым характером, она смогла вернуть императорскому дому тот блеск, который был потерян с болезнью императрицы Марии Александровны. Она любила живопись (даже брала уроки у известного живописца А.П. Боголюбова), обожала верховую езду. И хотя ее поведение давало повод многим упрекать молодую цесаревну в некотором легкомыслии и поверхностности интересов, она тем не менее пользовалась всеобщим уважением. Ведь у нее был очень сильный, цельный характер – и вместе с тем чувство такта, не позволявшее ей открыто демонстрировать свое влияние на мужа.

Мария Федоровна во время визита к своему отцу, королю Дании Христиану IX

Их отношения были удивительными для дома Романовых. Взаимная нежность и несомненная любовь в течение всей их совместной жизни – это была невероятная редкость в царском роду, где считалось нормой, женившись по расчету, заводить любовниц. Не был исключением из этого правила и сам Александр II – он, хоть и женился по любви, тем не менее славился своими многочисленными любовными похождениями. А как раз в это время начался самый громкий его роман – с княжной Екатериной Михайловной Долгорукой, ставшей на долгие годы его официальной фавориткой, а затем – и морганатической супругой. Эта связь императора ухудшила и без того плохое здоровье императрицы Марии Александровны, и в 1880 году она скончалась. Едва выждав сорок дней, император обвенчался с Долгорукой, получившей титул княгини Юрьевской, узаконив всех прижитых с нею детей. Все это еще более осложнило и без того непростые отношения в императорской семье: Екатерина Михайловна, не любившая первую семью императора, мечтала сделать наследником престола – в обход всех существующих законов – своего старшего сына Георгия.

Александр Александрович резко осуждал такое поведение отца, считая его совершенно недопустимым для императора: ведь его жизнь – это пример для всех подданных. Для самого наследника главным в семье была любовь и взаимное доверие. И конечно, дети. За 14 лет их у Александра Александровича и Марии Федоровны родилось шестеро: в 1868 году первенец Николай – будущий император Николай II (в семье его звали Ники), через год – Александр, в 1871 году – Георгий, в 1875 – Ксения, еще через три года – Михаил. Последняя дочь, Ольга, родилась в 1882 году, когда Александр уже стал императором.

Современники отмечали, что в этой семье царила удивительно дружелюбная обстановка. Детей воспитывали в любви, хотя не баловали, – родители, ценящие порядок и организованность, старались привить детям веру в Бога и любовь ко всему русскому, к традициям и идеалам. Тогда при дворе была принята английская система воспитания, введенная еще Марией Александровной: овсяная каша на завтрак, холодные ванны и много свежего воздуха. В подобной строгости не только держали детей, но и жили сами: показная роскошь в домашней обстановке не одобрялась. Например, на завтрак у самого императора и его жены были только вареные яйца и ржаной хлеб.

Мария Федоровна с отцом и сестрой Александрой, принцессой Уэльской

Минни было не привыкать. Ведь в Дании порядки были такими же: маленькая небогатая страна не давала возможности своим королям жить в роскоши. В России Мария Федоровна чувствовала себя счастливой. Ее брак, заключенный по взаимной любви, оказался на редкость удачным: ее все любили…

Но семью преследовали неприятности. Умер в годовалом возрасте второй сын наследника, названный в честь деда и отца Александром. Шесть неудачных покушений на императора – из-за них все Романовы жили как в осаде. Наконец последнее, удавшееся – 13 марта 1881 года.

Покушение было совершено средь бела дня, на набережной петербургского Екатерининского канала. Взрывом бомбы, брошенной в карету императора, мальчику-разносчику оторвало голову; пострадали несколько прохожих и казаков конвоя. Карету Александра II разнесло на куски, но он сам оказался невредим – и, не заботясь о себе, стал помогать раненым. В этот момент Игнатий Гриневицкий бросил вторую бомбу – этим взрывом было убито десять и изувечено четырнадцать человек. Император был смертельно ранен. Его на руках принесли в Зимний дворец, где он умер в присутствии всей семьи.

Мария Федоровна находилась в ужасном состоянии. Пытаясь хоть как-то развлечь ее, новый император Александр III заказал придворному ювелиру Карлу Фаберже необычный подарок к приближающейся Пасхе. Это было удивительное пасхальное яйцо: оно открывалось, внутри сидела золотая курочка, а в ней было миниатюрное рубиновое яичко и золотая корона. Подарок так понравился императрице, что яйцо стали заказывать каждый год. Когда престол занял Николай, он продолжил традицию, заказывая уже два яйца: для матери и для жены. Считается, что всего было изготовлено 54 яйца, каждое из которых является настоящим шедевром ювелирного искусства.

Александр Александрович и Мария Федоровна были наследной парой в течение 15 лет. Их коронация состоялась в Москве в 1883 году. Во время коронационных празднеств был торжественно освящен храм Христа Спасителя и открыт Исторический музей.

Став императрицей, Мария Федоровна отказалась переезжать в Зимний дворец, с которым было связано много тяжелых воспоминаний. Императорская семья продолжала жить в Аничковом дворце, перебираясь на лето в Гатчину. Были также приняты ежегодные поездки на Кавказ и в Данию, где летом собиралась вся огромная семья – принц и принцесса Уэльские, император России, греческий король (женившийся в 1867 году на двоюродной сестре Александра III Ольге Константиновне), множество владетельных особ из Австрии, Швеции и Германии. Говорили, что именно на таких сборищах в Фреденсборге делалась европейская политика.

Относительно влияния самой Марии Федоровны на российскую политику есть множество разных мнений. Граф Сергей Витте, например, считал, что дипломатические способности императрицы – главное достояние империи. Именно она склонила императора подписать союз с Францией – давним союзником Дании. Другие считали, что Минни больше интересуют балы. Настоящая женщина, она любила светскую жизнь, приемы – в отличие от своего мужа, который с трудом их терпел. Когда бал, по его мнению, слишком затягивался, Александр потихоньку выгонял музыкантов одного за другим; а если гости не расходились, то просто выключал свет. Но они были прекрасной парой, идеально дополняя друг друга: ведь официальные приемы составляли необходимую часть жизни императорского двора.

В чем, однако, не сомневался никто и никогда, так это в огромных заслугах императрицы в области благотворительности. Все российские императрицы, начиная со второй жены Павла I, тоже Марии Федоровны, занимались богоугодными делами. Это входило в неписаный круг обязанностей супруги императора. И вторая Мария Федоровна чувствовала необходимость соответствовать своему имени и положению. Уже в 1882 году – сразу после фактического восшествия на престол – Мария Федоровна организовала женские училища для малообразованных девушек из бедных семей. Она была почетным членом Казанского университета, взяла на себя опеку Женского патриотического общества, помогала Обществу спасения на водах и Обществу покровительства животным. Она была бессменной главой Ведомства учреждений императрицы Марии (названных так в честь первой Марии Федоровны, их основательницы), куда входили разнообразные учебные заведения, детские приюты, воспитательные дома и богадельни. Во время войн – Русско-турецкой, Русско-японской, Первой мировой – Мария Федоровна была сестрой милосердия. Императрица была шефом нескольких армейских полков, в том числе Кавалергардского и Кирасирского, – и все, начиная от высшего командного состава и заканчивая рядовыми, обожали ее.

Императрица пользовалась любовью и уважением Александра. Ее такт и политическая интуиция очень помогали императору. В высшей степени светская (ее собственная дочь говорила, что Мария Федоровна оставалась императрицей даже в детской), она могла разрешить любые конфликты в большой семье Романовых, которых было немало. Брат Александра, Владимир, а точнее, его властолюбивая супруга Мария Павловна являли собой потенциальный рассадник оппозиции в семье. Но император, придававший огромное значение семейным узам, держал всю семью в кулаке.

Однако не все было подвластно его воле. Случайности всегда играли немалую роль в истории. И смерть императора тоже во многом была следствием несчастливой случайности.

17 октября 1888 года поезд, в котором находилась вся императорская семья, потерпел крушение на перегоне между станциями Борки и Тарановки Курско-Харьковско-Азовской железной дороги. В момент крушения почти вся царская семья находилась в вагоне-ресторане. От удара вагон соскочил с тележек – пол оказался на земле, стены рухнули, убив стоящих у окон лакеев. Крыша стала оседать, грозя упасть, и один угол зацепился за металл колес, на секунду задержавшись. Это спасло Романовых: император успел подхватить крышу и удерживал ее, пока все не выползли наружу. Потом он помогал спасать остальных; Мария Федоровна, хотя ее руки и ноги были изранены стеклом, оказывала раненым первую помощь. Свое нижнее белье она изрезала на бинты.

Всего в катастрофе погиб двадцать один человек, пострадали больше двухсот. До сих пор неясно, было это крушением или покушением. Но именно от того чудовищного напряжения, как считали современники, у Александра III началось заболевание почек.

Его несокрушимое, как казалось, здоровье буквально рухнуло в 1892 году. Из-за болезни отменили ежегодную поездку в Данию; вместо этого решили отвезти больного царя в охотничий дворец в Беловеже. Но уже через две недели ему стало хуже, и семья переехала в Спалу – охотничье имение под Варшавой. Туда вызвали врача, который поставил диагноз: водянка; никакой надежды на выздоровление. Но может помочь пребывание в теплом климате.

Греческая королева Ольга Константиновна предложила свою виллу на острове Корфу. Туда поехали через крымское имение Ливадию, но по дороге Александру стало настолько хуже, что дальнейшая дорога была невозможна.

В Ливадии собралась вся семья. Из Дармштадта вызвали принцессу Алису-Викторию, невесту наследника Николая – Александр хотел благословить их брак. 20 октября 1894 года император умер на руках у Марии Федоровны.

Мария Федоровна была убита горем. Она была не в состоянии даже разговаривать. Все необходимые распоряжения отдавал принц Уэльский – он приехал в Ливадию вместе с сестрой Марии Федоровны принцессой Александрой через два дня после смерти Александра III. Тело императора было доставлено на крейсере из Ялты в Севастополь, оттуда поездом в Санкт-Петербург. Его похоронили 19 ноября в Петропавловском соборе – родовой усыпальнице всех Романовых, начиная с Петра I. На похоронах присутствовали правители практически всех европейских государств.

Всего через неделю, 26 ноября, император Николай II обвенчался с гессен-дармштадтской принцессой Алисой-Викторией-Еленой-Бригиттой-Луизой-Беатрисой, принявшей в православии имя Александры Федоровны. Это был день тезоименитства Марии Федоровны, и поэтому стало возможным небольшое ослабление траура. 14 (26) мая 1896 года Николай и Александра Федоровна были коронованы в московском Успенском соборе.

Николай и Алике познакомились в Санкт-Петербурге в 1884 году – во время бракосочетания ее старшей сестры Елизаветы и его дяди Сергея Александровича. Они полюбили друг друга с первого взгляда, но Алике долго отклоняла предложение Николая, не соглашаясь переходить в православие. Родители наследника тоже были против: Александр не хотел усиления влияния Англии (Алике была любимой внучкой королевы Виктории и воспитывалась при английском дворе), его жене не нравилась замкнутость и сдержанность принцессы. Однако в конце концов их согласие было получено, и весной 1894 года в Кобурге, сразу после свадьбы принцессы Виктории Эдинбургской и великого герцога Гессенского Эрнста, они обручились. Но отношения двух императриц, не сложившиеся с самого начала, дальше только портились.

Молодые поселились вместе со вдовствующей императрицей в Аничковом дворце. Николай не хотел оставлять мать в такое тяжелое для нее время. Она долго не могла оправиться от своей утраты; траур по мужу она носила очень долго. Николай оставил за вдовствующей императрицей многие привилегии: она была хозяйкой во дворце, первой – под руку с Николаем – выступая на всех приемах (в то время как Алике следовала за ними, в сопровождении одного из Великих князей); в ее распоряжении оставались все драгоценности короны, она по-прежнему руководила Ведомством учреждений императрицы Марии и обществом Красного Креста, за ней было право назначать фрейлин и статс-дам и для себя, и для молодой императрицы. Она же заботилась о гардеробе Александры Федоровны, заказывая ей платья по своему вкусу. Марии Федоровне нравились платья яркие, с разнообразными отделками. У нее был превосходный вкус, позволявший даже строго регламентированные протоколом придворные наряды сделать интересными и индивидуальными. Ее любимыми портными были сначала парижский модельер Чарльз Ворт, затем петербуржец Август Бриссак (Бризак), а с середины 1890-х годов – знаменитый московский модельер Надежда Ламанова. Алике же любила более строгие фасоны, а всем драгоценностям предпочитала жемчуг.

Оправившись от потери мужа, Мария Федоровна словно обрела второе дыхание. Она стала открыто интересоваться политикой – в некоторой степени это было необходимостью, вызванной неопытностью нового императора. Александр оставил после себя крепкую, влиятельную державу, но ее надо было уметь держать в руках. Осознание того, что наследник оказался не готов к роли правителя, очень угнетало Марию Федоровну, и она как могла старалась компенсировать его слабость. Она много работала, утомляя секретарей и поражая придворных работоспособностью и умением вникать в сложные политические вопросы.

Молодая императрица тяжело переносила свое положение «второй скрипки». Но у Марии Федоровны было все то, чего недоставало Алике: светскость, любезность, общительность, умение нравиться и обаяние старой императрицы не оставляли никаких шансов замкнутой, нелюдимой и холодной Александре Федоровне. С годами их противостояние только усугублялось. С весны 1895 года, когда император с женой переехал из Аничкова в Александровский дворец, влияние Марии Федоровны на сына заметно ослабело, хотя она все равно продолжала играть заметную роль в государственной политике.

А беды в семье продолжались. В 1899 году умер третий сын Марии Федоровны Георгий – он уже семь лет страдал от туберкулеза и поэтому постоянно жил на Кавказе, в имении Аббас-Туман. Катаясь на мотоцикле, он перевернулся и умер от легочного кровотечения. Георгий был наследником престола – ведь в семье Николая пока не было сына. В мае 1901 года младшая сестра императора Ольга вышла замуж за принца Ольденбургского, сына близкой подруги Марии Федоровны, но брак оказался крайне неудачным. Жених был гомосексуалистом, к тому же картежником и мотом, и фактически брак так и не состоялся. Ольга влюбилась в адъютанта своего супруга Николая Куликовского, но замуж за него смогла выйти только в 1916 году, когда ее первый брак был признан недействительным.

Казалось, что после смерти Александра III Романовы пустились во все тяжкие. Несколько громких скандалов, морганатические браки – заключенные, в нарушение всех законов, против воли императора. Престиж монархии падал на глазах. Последний удар нанес младший брат Николая Михаил – он вступил в связь с дважды разведенной Натальей Шереметьевской-Вульферт (получившей потом титул графини Брасовой), на которой тайно женился, вопреки прямому запрету брата. Неудивительно, что монархию перестали уважать.

6 января 1905 года во время церемонии водосвятия на Николая было совершено покушение – заговорщики зарядили боевыми снарядами орудия, отдававшие традиционный салют. А меньше месяца спустя великий князь Сергей Александрович был взорван в Москве. Россия вступала в тяжелейший период своей истории.

Первая русская революция, неудачная война с Японией, усиливающийся разлад в стране – все это Мария Федоровна перенесла очень тяжело. Она, по сути дела, оставалась единственной хранительницей семейных и династических ценностей, но к ее мнению Николай уже не прислушивался. Она убеждала сына ввести в России конституционную монархию, в то время как его жена была ярой сторонницей самодержавия. Конфликт между двумя императрицами становился все глубже: Мария Федоровна решительно не одобряла Распутина, обижалась на Алике за то, что та старается ограничивать ее общение с сыном и внуками. Мировая война сблизила их – все женщины императорской семьи работали в госпитале, помогая раненым, – но сближение было недолгим. Алике особенно раздражало то, как выглядит вдовствующая императрица: она сама от постоянных тревог за больного сына, за мужа заметно постарела, а Мария Федоровна продолжала выглядеть очень молодо, свежо, без единого седого волоса.

В 1916 году вдовствующая императрица уехала в Киев, там же она узнала об отречении Николая. Это невероятно поразило ее – рухнуло то, чему Мария Федоровна отдала всю свою жизнь, частью чего она стала… Она не могла ни понять, ни простить. Ей советовали уехать, но она отказывалась, хотя жить стало тяжело – революционно настроенные люди смеялись над ней прямо на улицах. В феврале 1918 года прямо перед престарелой бывшей императрицей захлопнули дверь госпиталя, где она работала, заявив, что в ее услугах больше не нуждаются.

На следующий же день Мария Федоровна уехала в Крым, в поезде, который каким-то чудом достал один из Великих князей. В Крыму же оказались ее дочери: Ксения с мужем, великим князем Александром Михайловичем, и беременная Ольга, с морганатическим супругом полковником Куликовским, – через два месяца она родила сына Тихона. В соседних имениях жили еще несколько великих князей. Всех их через некоторое время собрали в имении Дюльбер, где они фактически оказались под домашним арестом. Всех Романовых собирались расстрелять – но, как это ни странно, спас Марию Федоровну Троцкий: в телеграмме он назвал ее «никому не нужной старой реакционеркой» и велел отпустить. Но все же как-то ночью большевики собрались штурмовать Дюльбер – Романовых спас только приход немецких войск, которые, согласно условиям Брестского мира, в ту самую ночь начали оккупацию Крыма.

Крымские узники получали вести о печальной судьбе своих родных – расстреле Николая и его семьи, гибели великих князей в шахте под Алапаевском, расстреле в Петропавловской крепости… Мария Федоровна не хотела верить в гибель сыновей – до самой смерти она считала, что Николай с семьей и Михаил спаслись, и не разрешала служить по ним заупокойные службы.

Судьба Романовых, как это ни странно, мало волновала их родных в Европе. Ни Виндзоры, ни датский король, ни кто-либо из немецких родственников не пытались спасти членов российской императорской фамилии. Георг V, двоюродный брат и близкий друг Николая, не сделал ничего для облегчения его участи, опасаясь возможных политических осложнений. Однако его мать, королева Александра, родная сестра Марии Федоровны, очень переживала за сестру и уговаривала сына спасти «несчастную Минни». Но только в конце 1918 года командир английской эскадры, стоящей в Стамбуле, получил распоряжение вывезти императрицу и двух ее дочерей из Крыма. Мария Федоровна отказалась: она вообще не хотела покидать Россию и уж тем более не собиралась бросать в Крыму своих родственников и приближенных, о которых в приказе не упоминалось. Разрешение взять их на борт было получено только в конце марта 1919 года. 4 апреля царица, ее родственники и свита поднялись на борт дредноута «Мальборо».

В момент отплытия «Мальборо» из Ялтинской бухты выстроившиеся на палубе русские офицеры отдали честь вдовствующей императрице и запели «Боже, царя храни». Мария Федоровна плакала – она покидала страну, где прожила больше пятидесяти лет. Ей было 72 года.

Через Константинополь, Мальту и Лондон бывшая датская принцесса вернулась на родину. Ее сопровождала младшая дочь Ольга с мужем (Ксения Александровна осталась в Англии). Они поселились у племянника Марии Федоровны короля Кристиана X – сначала во флигеле королевского дворца, затем во дворце Видере, принадлежавшем Минни и ее сестрам. Кристиан был невозможно скуп, и это стало поводом необъявленной войны между теткой и племянником. Однажды он велел погасить яркий свет в ее дворце, поскольку счета за электричество его разоряют, – но Мария Федоровна лишь усмехнулась и приказала включить все лампы, что были. Его страшно возмущала манера Марии Федоровны «сорить деньгами»: она помогала русским эмигрантам, раздавая почти все имеющиеся у нее деньги; кстати, многие из них приехали к ней в Данию, составив своеобразный «двор» вдовствующей императрицы.

Положение бедной родственницы очень угнетало бывшую императрицу. Она, бывшая повелительница богатейшей страны, жила на пособие от своего племянника, английского короля Георга. Легендарных миллионных счетов Романовых в европейских банках на самом деле не существовало: почти все, что было, Романовы сняли со счетов и пожертвовали на нужды Первой мировой войны; средства остались только в германских банках, но их без остатка съела инфляция…

Как говорили, Георг назначил пенсию своей тетке вовсе не по доброте душевной, а рассчитывая получить взамен шкатулку с коронационными драгоценностями, которую Марии Федоровне удалось вывезти из Крыма.

Время показало, что это было правдой. Императрица умерла 30 сентября (13 октября) 1928 года. Ее еще не успели похоронить, как шкатулку потребовали переправить в Англию. Многие из тех фантастических по красоте и стоимости украшений теперь в коллекции английского королевского дома.

Марию Федоровну похоронили в усыпальнице датских королей – соборе Святого Йоргена – в городе Роскилле под Копенгагеном. На ее похоронах собрались представители всех королевских домов Европы, не потерявшие уважения и любви к этой выдающейся женщине.

Несколько лет назад представители семьи Романовых высказали просьбу о перезахоронении праха императрицы Марии Федоровны в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга, рядом с мужем. Время покажет, удастся ли воссоединиться этой самой любящей паре в истории русского императорского дома…