Глава 37
Скромная, но представительная чёрная карета стояла шагах в десяти от кузни. Лакей в светло-зелёной ливрее был до такой степени вышколен, что успешно отыгрывал роль манекена. Даже вороные лошади — всего две — казалось, включились в игру и стояли неподвижно. Я поборол искушение обойти карету и поискать сзади номер с тремя шестёрками. Просто представлю, как будто он есть. Самовнушение — великое дело.
Как только я приблизился, сзади кареты сверзился лакей, внешне мало отличающийся от кучера, и с поклоном открыл передо мной дверцу. Внутри сидел градоправитель. Лысеющий, грузный, в пенсне и с улыбкой.
— Здравствуйте, сэр Ямос! Уверяю — всего минутка вашего драгоценного времени. Если можно, ваша супруга могла бы подождать снаружи...
— Нельзя, — отрезал я, пропуская Авеллу вперёд. — На улице слишком опасно.
Когда мы забрались внутрь, и дверь за нами закрылась, я сказал:
— Сегодня на площади на меня напали жители города. По-моему, хотели убить.
Лицо градоправителя исказилось ужасом. Он достал из кармана платок, дрожащей рукой промокнул вспотевший лоб.
— Какой... Какой кошмар, — пробормотал он. — Мы, разумеется, что-нибудь придумаем...
— Что вы придумаете? — вскинул брови я. — Объясните им, что так делать нельзя?
— Мы выявим зачинщиков и подвергнем их...
— Не надо, — отмахнулся я. — Они там и без того уже получили больше, чем заслуживали. Вы ведь пришли насчёт лягушек говорить?
— Ну... — Градоправитель как-то резко переключился, стал уклончивым и хитрым. — Можно и так сказать, сэр Ямос.
Я кивнул, ещё раз мысленно пробежался по своим идеям и сказал:
— Пока не знаю, чем вас порадовать. Мне нужен день, и желательно ночь, чтобы проверить кое-что. А там — поговорим.
— О, прекрасно, сэр Ямос! Зато я знаю, чем вас порадовать. Господин Гетаинир, ныне находящийся в заключении, запросил семьдесят пять тысяч солсов за работу. Эти деньги он разделил бы с вами пополам. Аванс вы уже получили, но половина Гетаинира вернулась в казну сегодня утром. Об этом пока никто не знает. Кроме того, по итогам работы вы получили бы ещё... Сколько это выходит? Тридцать две с половиной тысячи золотых монет. Верно?
— Как-то так, — пожал я плечами, особенно не вдаваясь. Математика никогда не была моей страстью.
— А что предлагаю я? — полуспросил градоправитель. — Во-первых, не тридцать две с половиной, а тридцать пять тысяч! Как вам такое?
Я молчал, пытаясь переварить услышанное. А градоправитель, выдержав паузу, продолжил:
— И, кроме того, пятьдесят процентов от вернувшегося аванса Гетаинира. То есть, две с половиной тысячи солсов. Впрочем, я готов округлить — пусть будет три тысячи. Итого ваш доход составит тридцать восемь тысяч солсов, против изначальных тридцати четырёх!
Мужик определённо прижился бы в нашем мире. Он говорил так убедительно, увлечённо и искренне, как ведущий в телемагазине. «А если закажете прямо сейчас, то в подарок получите не одну, а две эксклюзивные насадки для пылесоса!».
— А оставшаяся половина? — спросила Авелла, невинно хлопая глазками. — Вернётся в бюджет?
— Там меньше половины, госпожа Боргента, — вежливо улыбнулся градоправитель. — Конечно вернётся. Куда же ей ещё деться-то... Остаток суммы я планирую собрать за неделю. Примерно столько же вам, сэр Ямос, на работу. Покажите простолюдинам хоть что-нибудь. Осушите пару болот, чтобы можно было выехать из города, припугните лягушек... Мы же все взрослые люди и понимаем, что Стихию не одолеть... Но тридцать восемь тысяч... Подумайте! Подумайте... Подумайте про сорок тысяч, сэр Ямос! Сорок тысяч солсов!
Градоправитель нервничал, глядя, как бледнеет моё лицо. А я чувствовал, что вот-вот сотворю что-то страшное. Возможно, даже без магии. Мне, наверное, хватит сил просто удушить эту мразь прямо тут, на месте. Или шею ему свернуть. Ни разу ещё шею людям не ломал, надо попробовать. Этот гад рассказывал мне про взятки и откаты! И пусть во всё это я уже с головой окунался в царстве Логоамара, но там не такого уровня вопросы решались с деньгами. Я что, для этого в другой мир попал?! Ну, может, ещё давайте загадим всю планету пластиком и батарейками, переименуем городскую стражу в полицию и попробуем заблокировать на клановом уровне мой недоисследованный мессенджер? Нет уж, спасибо, я в этот бред не играю.
Однако натворить глупостей я не успел.
— Сорок тысяч, дорогой! — взвизгнула Авелла и мигом очутилась у меня на коленях. — Мы ведь сможем купить тот домик в Тентере, когда закончится паломничество, да? И я хочу хрустальную карету и колечко!
Она порывисто обняла меня, сделала вид, будто целует в щеку, а сама шепнула на ухо:
— Соглашайся, или он заберёт всё, а свалит на нас!
Её слова меня отрезвили. Это был ещё один момент — пусть маленький, почти незаметный — который дал мне понять, что это такое — быть взрослым. Не кидаться в атаку, очертя голову, а принимать несовершенство мира и стараться сделать мир хоть чуточку лучше. Доступными средствами.
Убью я градоправителя — что дальше? Тонкостей магического закона я не знаю, но подозреваю, что просто так этого не оставят. Асзар точно сигнализирует. И пусть даже за магию Огня меня не преследуют (что ещё далеко не факт!), но за такое преступление уж точно по головке не погладят.
И даже если оставить в стороне мою судьбу. На место одного градоправителя встанет другой. Третий. Четвёртый. Проблема не в человеке, а в людях. Изменить людей — задача не на день и не на год. На многие поколения эта задача, и не мне её выполнять. Мне бы с собой управиться и с двумя супругами. Потому что, будем откровенны: я и так взял на себя куда больше, чем теоретически смог бы поднять.
— Давай что-то одно, — строго сказал я и ссадил надувшую губы Авеллу на сиденье. — Либо карету, либо колечко.
— Каре-е-ету, — обиженно протянула она, в очередной раз поразив меня своими актёрскими способностями.
— Так договорились, сэр Ямос? — оскалил жёлтые зубы градоправитель.
— Пять вперёд, — сказал я, привычно заталкивая природную робость в дальний угол чулана. — Аванс Гетаинира. Свою долю доберёте с того, что потом получите.
Градоправитель замялся. Такой поворот ему, очевидно, пришёлся не по вкусу.
— Вы уже эти деньги отдали, — привёл я аргумент. — Представьте, будто они к вам и не возвращались. Я, между прочим, мошенника помог в тюрьму упрятать!
Это, кстати, была чистая правда. Ну, в плане того, что если бы не я, Гетаинир так бы и остался по пояс в земле возле трактира, где его бы непременно кто-нибудь осквернил под утро. Не знаю, правда, почему за это должен быть мне благодарен градоправитель, но уверенный тон — великое дело. Прокатило.
— Что ж, сэр Ямос... Я готов идти на уступки, — вздохнул градоправитель. — Получите.
И эта скотина вытащила из-под сиденья сундук. Точь-в-точь такой же, как тот, что я уже отдал Асзару. Вот ведь... Грёбаный пенсненосец! Всё заранее предугадал, гадина такая.
— Приятно иметь с вами дело, — улыбнулся я и толкнул дверцу. — Всего хорошего!
— Я могу подвезти вашу супругу...
— О, благодарю вас, я пройдусь, — отмахнулась Авелла и выскочила вслед за мной.
Когда карета скрылась за поворотом, я молча поднял сундук, и Авелла, кивнув, прикоснулась к нему. Сундук исчез, переместившись в её Хранилище.
— Отдашь Асзару? — спросил я.
— Конечно. Только зайду домой, надену то красное платье. Пусть, кто увидит, думают невесть что. Можно я посижу у него минут пятнадцать?
Я озадаченно посмотрел на неё.
— Это... сарказм?..
Авелла удивилась:
— Нет! Я серьёзно. Пусть по городу ползут всякие гнусные слухи. В этом ведь и состояла задумка Натсэ, чтобы никто не видел в нас троих подозрительных магов, которые от кого-то скрываются.
Ну да, тут она определённо права. Однако рвение Авеллы мне всё-таки не очень нравилось.
— Мортегар, — коснулась она моей руки. — Если тебе неприятно — я не буду. Просто оставлю сундук на пороге и сразу же уйду. Возьму с собой Натсэ, чтобы она проследила...
— Не надо. Делай... Делай, как считаешь нужным, только с Натсэ посоветуйся. Она всё-таки более опытна в... Во всём, наверное.
— Это точно, — легко согласилась Авелла. — Ладно. Я побегу. А ты иди и ешь, пока каша тёплая!
Приподнявшись на цыпочки, она меня поцеловала.
— Поставь защиту, — сказал я. — В городе...
— Знаю, знаю, — улыбнулась Авелла, и я почувствовал, как что-то мягко толкнуло меня в грудь — это она воздвигла свой непробиваемый пузырь. — А ты... — голос у неё внезапно дрогнул. — Тебя сильно избили? Там, на площади?
— Живой, видишь ведь, — усмехнулся я. — Ерунда. На одно Исцеление.
Как будто ветром сдуло тревогу с лица Авеллы. Вновь вернулась счастливая и беззаботная улыбка.
— До вечера! — и она упорхнула прочь.
Я с минуту провожал её взглядом, думая о том, что само наличие Авеллы в мире каким-то непостижимым образом делает мир прекрасным. Не просто сносным, а именно — прекрасным. Натсэ вызывала другие эмоции. Рядом с ней я верил, что мы сможем победить весь мир, если он вдруг на нас нападёт. А рядом с Авеллой я знал, что мы найдём, как быть счастливыми в этом мире. Так эти две девушки, разные настолько, насколько это возможно, удачно дополняли друг друга практически в любой ситуации.
— Что бы ни случилось — мы со всем справимся, — тихо сказал я пустой улице. — Главное — не расставаться...
