Глава 19
Человек, стоявший на крыльце, никакой опасности очевидно не представлял, и потому я убрал меч, а он перестал бледнеть и потеть.
— Д-д-добрый д-д-день, — пролепетал он, еле ворочая языком.
— Ага, привет, — вмешалась Натсэ, бесцеремонно оттирая меня плечом. — Ты кто такой и зачем нам нужен?
— Я?! — Простолюдин удивился так, будто мы с такими вопросами вломились к нему домой в три часа ночи.
Ему было лет сорок, он носил потрёпанную фуфайку, замызганные штаны и драную шапку. Невысокий, на полголовы ниже меня, он к тому же сильно горбился. Какой-то типичный «маленький человек» из русской классики. Или типичный бомж... Хотя, честно сказать, моё облачение выглядело ничуть не лучше.
— Ты, ты! — Натсэ, сложив на груди руки, приподнялась на цыпочки, чтобы хоть чуть-чуть возвышаться над незваным гостем. — У меня впервые за пятнадцать лет, если не больше, появилось какое-то подобие собственного жилища, и первым же утром в дверь стучится человек, которого я вообще не знаю. Представляешь, как мне хочется изрубить тебя в куски?
Между мной и Натсэ просунула голову Авелла. Она окинула взглядом трясущегося от ужаса мужичка и радостно ему улыбнулась. Он перестал трястись.
— Здравствуйте, — прощебетала Авелла. — Чем мы можем быть вам полезны?
Простолюдин неуверенно улыбнулся в ответ и даже немного выпрямил спину. Откашлялся и доложил:
— Господин Асзар, начальник магической стражи Дирна, просит вас, всех троих, зайти к нему в отделение для дачи показаний сегодня в течение дня, когда вам будет удобно.
— Начальник магической стражи? — фыркнула Натсэ. — Это самого себя, что ли?
Мужичок опять понурился.
— Спасибо большое за столь ценные сведения! — обдала его волной доброты Авелла. — Можете передать господину Асзару, что мы его поняли и придём сразу же, как только закончим некоторые дела.
Я только кивнул в подтверждение, и незваный визитёр пополз улиткой вниз по холму.
— Нам надо будет как-то разделить обязанности, или типа того, — сказал я, глядя ему вслед. — Например, Авелла лучше всех общается с людьми.
Тут я вспомнил, как она очаровала трактирщика, чтобы тот позволил нам пройти в комнату с котом и факелом.
— Я нормально общаюсь с людьми! — насупилась Натсэ. — Просто они меня бесят, и я хочу, чтобы они все сдохли. А чем «разделять обязанности», давайте лучше подумаем, что делать, когда кого-то из нас арестуют.
— За что нас арестовывать? — изумилась Авелла.
— За убийство мага. Надо же кого-то арестовать. В общем, наша задача — решить, держимся мы за этот город, или же нет. Если держимся — ведём себя тихо и стараемся помогать следствию. Если нет — при малейшей опасности всех убиваем и бежим.
«Сдохли», «убиваем»... Интересно, это в ней так тоска по профессии проявляется? Лишь бы она из ностальгии «подрабатывать» не начала...
— Там, в лесу, в яме скелеты детей! — сказала Авелла таким тоном, что все вопросы отпали.
— Морт? — Натсэ посмотрела на меня.
Я пожал плечами:
— А какая разница? С нашим везением в любом городе влипнем по уши. Тут уже дом хотя бы...
Натсэ, которой наши умозаключения, похоже, не нравились, услышав про дом, прикусила язык. Само слово «дом» было для неё чем-то сакральным. Она вздохнула и развела руками.
— Ладно. Идём за шмотками? Не являться же к Асзару в таком виде. Особенно тебе, Ди-ма.
***
На рынок мы двинулись, в чём были. Девчонки в платьях, я — в грязных брюках и пиджаке на голое тело. Я его даже расстегнул. Потому что застёгнутый пиджак на голое тело выглядит как-то совсем убого и по-бомжовски, а расстёгнутый — уже с претензией на стиль и гламур. К тому же голодовки, тренировки и сражения последних месяцев превратили мой так называемый торс во что-то такое, что более-менее не стыдно было являть миру. Если бы ещё пиджак этот чистым был, эх...
В Дирн и вправду пришло бабье лето. Однако оно всё же было северным, и потому прохладным. Авелла поёжилась и состряпала вокруг нас пузырь.
— Морт, держи. — Натсэ протянула мне пригоршню монет.
— Что? Зачем?
— Держи, говорю. Ты мужчина, ты платишь, иначе будет странно выглядеть. Это во-первых.
Я пытался протестовать, но Натсэ молча сунула деньги мне в карман пиджака.
— А во-вторых, если деньги будут у меня, я их могу легко и быстро пропить, — привела она решающий довод. — Мне всё ещё бывает очень грустно, а плакать на груди любимого я почти не умею. Стараюсь научиться. Но с бутылкой — оно как-то проще, что ли...
Вот и поди разбери, то ли мне сейчас комплимент сделали, признав любимым, у которого можно на груди выплакаться, то ли, наоборот, высмеяли, поставив в иерархии полезных вещей ниже бутылки самогона... А впрочем, оно мне надо — в смыслах ковыряться? Вот ещё не хватало тут тупые семейные разборки устраивать, как у моих родителей: «А ты сказала то-то и таким-то тоном!» — «А ты вообще отвернулся, когда я с тобой говорила, и глаза вот так закатил!». На фиг, на фиг, у нас тут, типа, фэнтези, так что давайте без этого.
Монеты в карманах бренчали, и встречные проходимцы присматривались к нам с любопытством. Один незаметно пристроился было сзади, но в какой-то момент, решив сократить дистанцию, въехал носом в «пузырь» и остановился, изумлённо моргая.
— Ой! — Авелла обернулась. — Осторожнее, пожалуйста, вы ведь могли повредить себе что-нибудь!
Парень тут же исчез, растворившись в переплетении улочек.
— Напомни мне сегодня обязательно Хранилище сделать, — попросил я Авеллу. — Ну, после Асзара.
Авелла кинула, и взгляд её на миг затуманился. Должно быть, сделала пометку в Магическом интерфейсе. Собственно, я и сам мог напоминалку поставить, но теперь уже ладно.
К магазинчику готовой одежды нас безошибочно вывела Натсэ. Возле входа она остановилась и попросила Авеллу наладить нам звукоизоляцию. Авелла послушно мигнула белой печатью и кивком дала понять, что говорить можно.
— Итак, — сказала Натсэ, глядя куда-то между нами, как бы обращаясь к обоим одновременно. — Если нас ищут — а нас ищут — то явно будут распространять какие-то ориентировки. С простолюдинами маги особо не якшаются, так что информацию получит Асзар. Причём, информацию на всех магов Огня, которых видели на Материке. Хорошо, что мы додумались разделиться, но всё-таки парень, которому на вид лет восемнадцать, маг Земли, в сопровождении мирской и магической супруг, особые приметы... У одной короткие чёрные волосы и печать Земли. У другой — характерная внешность магов Воздуха и печать соответствующая. Если дойдёт до вопросов — отнекиваться будет поздно. Нам нужно уже сейчас создать у Асзара другие ассоциации, чтобы он даже близко не соотнёс нас с теми, кого разыскивают.
— И как это сделать? — спросила Авелла.
— Морт, у нас с тобой хотя бы волосы похожие — тёмные. Мы будем брат и сестра. Ты — рыцарь в паломничестве, клятва паломника запрещает тебе говорить о том, откуда и куда ты идёшь.
— А разве можно в паломничество с женой и сестрой? — усомнился я.
— С женой — можно и даже нужно. Жена рыцаря должна доказать, что способна вместе с ним переносить тяготы походной жизни. А насчёт сестёр в уставе оговорок нет.
— Тогда мы тем более не должны отсюда сбегать, — сказала Авелла. — Рыцарь в паломничестве, останавливаясь в городе или деревне, обязан совершить подвиг в интересах местных жителей.
— Именно так, белянка, — вздохнула Натсэ. — Ну, ты же хотела приключений... Вот, считай, что Дирн — это тебе свадебный подарок.
— Ура! — послушно обрадовалась Авелла, подпрыгнула и захлопала в ладоши.
— Не «ура», а слушай внимательно, — осадила её Натсэ. — У тебя единственная печать — Воздушная. Ты из высокого рода (этого ты скрыть при всём желании не сумеешь), но род от тебя отказался, когда ты вышла за сэра Ямоса. — Натсэ кивнула на меня. — За обучение платить перестали, из академии выпнули, но печать оставили. Не такая уж редкая ситуация с пустоголовыми Воздушными магичками. Про такие пары легенд и сказок — воз.
— Я не пустоголовая, — обиделась Авелла.
— Знаю я. И Морт знает. И пусть только мы и знаем. Остальным — улыбайся и неси чушь, как ты умеешь. Помни! Никакой печати Земли, никакого рыцарства!
— Поняла я...
— Умница, с меня леденец. Я тут пока магией не баловалась, попробую прикинуться простолюдинкой.
— Постой! — спохватилась Авелла. — Но ведь я же доспехи призывала вчера. И ты...
— Перед кем? Перед толпой пьянчуг в кабаке? Забудь, никто их никогда не спросит. Нас волнует только Асзар: что он подумает и сделает.
— Погоди, а Гетаинир? — вспомнил я. — Ты при нём что-то такое говорила про то, что, мол, жену, к девке...
— Помню, — поморщилась Натсэ. — Ничего конкретного не сказала. Обыграем. Я хотела выйти замуж за какого-то проходимца, но родители настучали мне по ушам и отправили с тобой в паломничество, ума набираться.
— А меч простолюдины имеют право носить? — вспомнил я, что Натсэ размахивала оружием при Гетаинире.
— Ой, Морт, не усложняй! Имеют, не имеют... Неужто ты не дал бы любимой сестричке железяку поиграть?
Я вспомнил любимую сестричку. И кивнул.
— Ну вот и всё, — подытожила Натсэ. — Одежду берём ту, которую я покажу, без возражений. Авелла, убирай эту Воздушную ерунду, заходим!
