Глава 15
В последнюю минуту они решили идти с сигнальными шашками, а не с фонарями. Фонари давали более устойчивый свет, но они не могли найти безопасный способ нести их в темноте, как хотел Феликс.
Только у них не было никаких сигнальных шашек, и они вовсе не были уверены, что местные копы дадут им все необходимое.
Заместитель Кирк Томпсон был уверен.
— Я получу для вас шашки, — зловеще сказал он и подошел к патрульной машине.
Они не могли слышать, что он сказал им. Но могли догадаться по тону.
И они получили свои шашки. Заместитель доставил три дюжины в течение пяти минут.
— Итак, — сказал Джек Кроу, когда они собрались перед пакгаузом еще раз. — Мы все готовы. Рок-н-ролл!
И возглавляя Команду, идущую внутрь, он думал: Пожалуйста, Феликс! Не подведи нас снова!
Он этого не сделал. Феликс был, во всяком случае, более впечатляющим во второй раз. Он был хладнокровным и спокойным и убийственно метким, и самым близким к ним монстром был тот, которого Джек выбрал для арбалета, Рой.
Рой был таким же большим и сильным, как и выглядел. Но не таким сильным, как лебедка. Не с Феликсом, беспощадно стрелявшим в него. К тому времени, как его подтащили к солнечному свету, Рой забыл все, кроме кола в своей груди. И потом было уже слишком поздно.
Они подождали пять минут и снова вошли, и получилось еще раз, так-же легко, как в последний. Затем они проделали это снова. И снова и снова и снова. Толпа, наблюдавшая за ними стала расти по мере того, как их успех продолжился, некоторые из полицейских зашли так далеко, что фактически стояли прямо за лебедкой Карла, чтобы наблюдать.
Карл игнорировал их. Так же, как и остальных.
Всякий раз они придерживались одной и той же процедуры. Джек вел их туда, затем они расходились по обе стороны от него на позиции. Феликс зажигал вспышку, бросал ее в тень на границе фонарного света, и начинал стрелять во все, что двигалось, но одного Джек пробивал остроконечным колом. После того, как Джек делал свой выстрел, другие отступали назад к двери, в то время как Феликс придерживал остальных. Они все хотели выйти с горящим вампиром. Затем глоток чего-то прохладного, быстро затянуться сигаретой и возвращаться назад.
И тогда вампиры начали меняться.
Осталась только горстка, в большинство из которых стреляли несколько раз, и они почти не двигались. Некоторые даже не вставали на ноги. Не мертвы, не совсем мертвы, но изранены.
И просыпаются.
Это была боль, решил Адам. Боль была шоком, возвращающим их обратно в сознание, после пребывания в состоянии все забывшего зомби из-за смерти. Как бы то ни было, они были уже не такими. И глаза их были уже не просто пустыми жаждущими глазами. Они были насторожены. И разгневаны.
Они обнаружили это во время шестого похода внутрь здания. Началось так же, как и в других случаях, сначала Кроу, затем другие, развернувшиеся по обе стороны от него. Не было никаких головорезов, что было особенно необычно. Но детектор Кота ничего не показывал, и это было странно.
Феликс все равно швырнул шашку, длинным боковым броском, чтобы не зацепить низкий потолок.
Шашка приземлилась на вампира.
Это была молодая женщина лет тридцати. На ней были сапоги, синие джинсы, и черный спортивный свитер с рекламой — ZZ Top's North American Tour. — Феликс вспомнил этот свитер. Он всадил в него по крайней мере три пули в тот день.
Женщина лежала в пыли, неподвижно, когда сигнальная шашка приземлилась ей на грудь. Она вскочила на ноги, завизжала, и дико забила руками, сбивая пламя, трепетавшее на ее свитере. Затем, погасив огонь, она замерла.
И посмотрела на них.
И тут она почувствовала пулевые отверстия в груди.
И затем она посмотрела прямо на Феликса. Прямо на стрелка.
И затем она издала ужасный визжащий крик, как раздраженный сатанинский младенец, и побежала прямо к Феликсу, источнику ее страдания.
Феликс выстрелил в нее дважды, не задумываясь. Обе пули ударили ее в верхнюю часть груди, опрокинув назад. После попадания, она осталась неподвижной.
— О Боже, — резко зашептал Кот, — Я думаю, ты убил ее!
— Кто-нибудь помнит, сколько выстрелов потребовалось? — спросил Адам. — Феликс?
— Погоди, черт возьми! Кот! Кто нибудь еще придет?
Кот наклонился над детектором.
— Уже нет, — ответил он.
— O'кей, тогда, — объявил Джек. — Мы можем позволить себе немного подождать, если она действительно…
Она была жива. Второй плач был даже хуже первого. И ее карабкающаяся, безудержная атака, была слишком быстрой даже для стрелка. Третий выстрел пораженного Феликса был с бедра. Пуля ударила ее в левое бедро и она кувырнулась вперед через плечо…
Затем снова поднялась на ноги и снова пошла на него, прямо на него, пронзительно крича и хромая из-за простреленного левого бедра.
Их глаза встретились прежде, чем Феликсу удалось снова выстрелить в нее, на этот раз в центр ее пульсирующего горла.
Она хлопнулась обратно в пыль, корчась и оглашая все вокруг криком обезумевшего ребенка.
Джек принял быстрое решение. Он заслонил собой Феликса и поднял арбалет.
— Эти слезы, — рявкнул он хрипло. — Мы примем ее сами.
И они это сделали. Когда она встала еще раз, арбалет Джека почти переломил ее пополам.
Но он держал и трос выдержал и спустя несколько секунд они наблюдали, как она сгорала так же, как и все остальные.
Никто не шевельнулся, после того, как огонь погас. Они просто стояли.
— Она узнала тебя, — сказал наконец Кот, глядя на Феликса. — Она знала, что ты был тем, кто причинил ей боль.
Феликс сделал длинную затяжку, кивнул.
— Да, — добавил Адам. — Они определенно просыпаются.
— Пусть их, — прорычал Джек Кроу. Он уставился на Команду ледяным взглядом. — Слишком поздно для них. Мы просто собьемся поплотнее, будем работать побыстрее, будем поосторожнее. Мы все еще не добили их.
Они были правы. С этого момента, каждый упырь, которого Феликс подстрелил ранее, издавал этот безумный вопль, и бросался на него, как только его видел. Несомненно они его узнавали. Без сомнения, они его ненавидели.
Но Джек Кроу тоже был прав. Было слишком поздно. Система работала. Это работало против зомби или вампиров или любой комбинации из двух. Стрельба Феликса была слишком быстрой. Арбалет Джека слишком точным.
Единственная неприятность произошла, когда дело близилось к концу. Они устали, к тому времени работали уже четыре часа, и из-за ошибки. Ошибку совершил Феликс, он прелестно уронил свой пистолет во время перезарядки.
Сначала он поскользнулся на этом ужасно липучем веществе, что вытекало из монстров вместо крови. Это была чистая, вязкая, без запаха слизь, вытекавшая из ран на цемент, и Феликс допустил ошибку, наступив на нее, когда разворачивался, чтобы стрелять в третье трио, с воплями бросившееся на них в свете сигнальной шашки. Когда он падал, правой рукой инстинктивно попытался удержать себя, и попал в очередную лужу дерьма и пистолет брызнул из его руки, как кусок мыла.
Это произошло, когда Джек уже сделал свой выстрел и вампир заизвивался на огромной стреле. Он отчаянно пытался вытащить из-за пояса еще один пистолет. Кот сделал то же самое и на самом деле сумел выхватить свой пистолет раньше Адама, спокойного и холодного, шагнувшего вперед и выстрелившего из своего арбалета в грудь последнего монстра. Тот упал, проткнутый как мясо на вертеле.
Через несколько секунд они вышли посмотреть на еще одно сожжение, пока Карл вытирал полотенцем прилипшее месиво с рук Феликса и с его пистолета, а все остальные обменивались самодовольными улыбками с молодым священником. Это был его единственный шанс на действие в подстраховке, и он выполнил его безупречно.
Они чувствовали себя хорошо.
Ничто больше не препятствовало им. И только одно на самом деле пугало их снова: спускаться в подвал.
Детекторы говорили, что их больше нет. Джек Кроу верил им. Они уже убили двадцать четыре, и это было похоже на третье по величине число, которое Джек когда-либо видел в одном месте.
Но они все равно должны были спуститься туда и убедиться сами.
И пока они сидели, пытаясь сообразить, как это проделать, старик с выцветшим пасторским воротничком, направился через дорогу к ним. Они заметили его еще раньше и проигнорировали. Всего лишь еще один из местных китов пришел понаблюдать.
Но когда он приблизился, они заметили, что он не был большой шишкой. Колени его брюк были потерты. Подкладка куртки свисала с одной стороны. И он выглядел так, словно не брил эту седую щетину целую неделю.
Приближаясь к ним, он начал двигаться все быстрее и быстрее. В одной руке он нес кусок трубы, держа его перед собой, словно приношение. Джек встал, чтобы представиться, подался вперед, протягивая руку, фактически, когда старик нанес ему удар трубой в голову.
Джек наполовину уклонился, но труба все же ударила его по левому плечу, прежде чем тяжело скользнула по уху. Кровь брызнула из его уха и он пошатнулся от ошеломляющего звона в голове, и, если бы он был один, старик мог бы покончить с ним.
Но он был не один. Старик был положен на мостовую заместителем, надевшим на него наручники за три секунды. Следующие минуты были потрачены на перевязывание уха Джека и крик на местных полицейских, с требованием объяснить, кто же, черт возьми, пустил этого сумасшедшего старого пердуна сюда?
Это просто Старый Вик, ответили им.
Кто?
Старый Вик Дженнингс. Он просто сумасшедший старый козел, живет там, у железной дороги. Он Англичанин. Эх, не хотелось бы, чтобы вы выдвигали обвинение или что — то подобное, вы как?
Джек встал и дотронулся до повязки, на левой части головы.
— Я того же мнения, что и Ад!
Копы переглянулись, пожали плечами, и попытались объяснить, что — есть что-то вроде проблемы с этим.
O, в самом деле? Спросила Команда Кроу.
Джек посмотрел на Старого Вика, который казалось был обрадован всеобщим вниманием. Глядя на Джека он был улыбчив, словно довольная мертвая голова. Двое мужчин обменялись молчаливыми взглядами, в то время, как Команда слушали песню и танец о том, что арестовать его, o'кей! Мы можем арестовать его легко. Только они не могли посадить его в тюрьму, из-за закрытия тюрьмы, потому, что у нас было два заключенных, заболевших СПИДом и мы не хотим рисковать получить эпидемию.
Джек слушал, глядя на усмешку старика и старался не ухмыльнуться в ответ. Он задал только один вопрос:
— По чьему приказу была закрыта тюрьма?
Мэра, ответили ему.
Джек кивнул, велел им увезти старика куда угодно — в Тюрьму Округа Худ, если это необходимо — но держите его подальше от Команды Кроу.
— Потому что, — добавил он, — мы закончим здесь через час, и я не хочу, чтобы что-то нам это испортило. Прониклись?
Они прониклись. Они затащили Старого Вика, все еще улыбающегося, в командную машину. И Джек вдруг понял, что он не произнес ни единого слова. Не надо, подумал Джек, позволив себе улыбнуться. Он получил то, что он хотел, внимание, безо всякого.
Тридцать минут спустя, Джек и его стрелок были готовы посетить подвал пакгауза. Только вдвоем, без остальных.
Джек суетился и размышлял над выбором, но он не мог придумать другого способа проделать это. Он должен был пойти; он был в ответе за все. Феликс должен был пойти; он был слишком хорош. Но как насчет дублеров?
Ну, что насчет этого? Они шли по следам вампиров-хозяев, тех, кто отвечал, тех, кто создавал головорезов в первую очередь, и если бы они натолкнулись на них на этой узкой лестнице, это произошло бы слишком быстро, чтобы кто-то остановил их. Джек не верил, что хозяева были здесь — они были в этой проклятой тюрьме — но если бы они были, они вполне могли бы уничтожить всю Команду. Таким образом, кто-то решил бы этот вопрос по старинке, пластиковой взрывчаткой.
И кроме того, он не был уверен, что хотел бы иметь за спиной множество тех, кто будет счастлив нажать на курок, стреляя из пистолетов и арбалетов рядом с его головой.
Нет. Только он и Феликс спустятся вниз, и у обоих на груди будут сверкать галогеновые кресты. Феликс первым.
Кроу чувствовал, что последняя часть заслуживает объяснения, но Феликс не нуждался в этом. Феликс даже бровью не повел. Стрелок первым осознал смысл происходящего. Затем Джек попытался объяснить о вампирах-хозяевах, типах, будто из кино, которые могли швырять машины и двигаться настолько быстро, что казались буквально размытыми, но вряд ли привлек внимание стрелка.
— Ты говоришь, что они хуже, правда? — перебил наконец Феликс, явно раздражаясь и скучая.
Джек просто кивнул.
Феликс кивнул в свою очередь.
— Я это понял, — прошептал он сурово. — Теперь давай продолжим!
Они продолжили.
Насыщенный, гнилостно-сладкий запах смерти и распада дохнул на них с темной лестницы, ведущей в подвал, резкий свет галогенных лучей осветил закопченные балки. Джек в последний раз кивнул Коту и Адаму, ожидавшим на поле битвы на первом этаже. Затем он коснулся плеча Феликса, и стрелок начал спускаться по ступенькам. Не было никаких проблем на пути вниз, за исключением их случайного вздрагивания и дерганья при каком-то воображаемом движении на границе теней. Детектор ни разу не издал звуковой сигнал, их рации сохраняли ясный и четкий прием.
Но это чертовски испугало их обоих.
Проклятая лестница была слишком узкой, проклятые тени слишком темными и запах стал настолько сильным, что казалось, к нему можно прислониться и их шаги, звучащие резко и грубо на пыльных ступеньках, они не могли не заметить множество других следов, кроме их собственных. Подвал был хуже.
Это был склеп. Всего девять тел — шесть горожан и три полисмена, которые вошли внутрь, чтобы спасти их. Их тела были израненными и опухшими, неравномерно, гротескно раздутыми. И были личинки. Тысячи личинок кишели в телах.
— Как они могут подняться после этого? — выдохнул Феликс, рассматривая личинки.
Джек покачал головой.
— Я не знаю. Но они это делают. Всякий раз. Если мы не поступим с ними правильно. — Он отложил свой арбалет и потянулся за топором, подвешенным за плечами… — Или скорее, если я этого не сделаю. Тебе ничего не нужно делать. Но обрати внимание на то, что делаю я. O'кей?
Феликс кивнул, двигаясь вдоль голой стены.
Джек помедлил секунду. Постарайся, черт возьми! мысленно закричал он. Но это не сработало. Это не помогло. Даже ненависть к вампирам не помогала. Никогда.
Но он это сделал. Он отрубал головы и складывал их в одну кучу, а затем он перетаскал тела в другую, а затем облил бензином обе и поджег.
Они горели как сухие, мертвые листья.
Джек и Феликс уселись на корточках в углу, подальше от облака дыма, чтобы дышать.
— Иногда бьют языки пламени, — продолжил рассказывать Джек.
После этого они молчали несколько минут. Они просто сидели и смотрели на огонь, горящий так ярко и так яростно, пламя, которое никогда не появилось бы над обычными трупами.
Только здесь, подумал Джек, и посмотрел на своего компаньона. Он не мог разглядеть много в мутном свете, но… там! Там мерцали слезы! И только посмотрев на Феликса, Джек смог поднять руку и уничтожить череп.
Как это может вызывать у меня такое отвращение, подумал он, как думал всегда, и все равно разорвать мне сердце одновременно?
И затем он встал, чтобы подобрать пылающий череп, выкатившийся из пламени. Он осторожно опустил его в огонь, подхватив лезвием своего топора.
В конце концов пламя довершило свою работу, и Джек смог встать и раскидать пепел, а затем они оба вернулись на лестничную площадку, которая теперь не казалась пугающей, только печальной и одинокой, и навеки, навсегда пустой.
Снаружи на солнце, Мадам Мэр уже начала празднование. Она расставила стол, на тротуаре, перед зданием суда. Oн был накрыт белой скатертью, и на нем красовалось большое серебряное ведерко со льдом и большой бутылкой шампанского. Все отцы города сгрудились вокруг нее, когда она начала маленький спич о храбрости и отваге Команды Кроу.
Джек был расположен засунуть эту бутылку шампанского, с пробкой и всем прочим в определенное место ее тела. Но он был достаточно умен, чтобы контролировать свой гнев. Достаточно умен даже для того, чтобы сигнализировать своему воинству, играть вместе. И все они стояли на этом тротуаре, пока кто-то не начал разливать и все они пили, и все они улыбались, и все они притворялись, что не замечают этого слишком-крикливого, развеселого тона, которым мэр поливала окружающих.
Это ужасная женщина, раздумывал Джек с усмешкой. Что если мы победим? Или, черт, что если мы проиграем? В любом случае, она попала.
Но он просто продолжал улыбаться, пока у него не появилась возможность прервать поток ее любезностей и сообщить зрителям о желании Команды Кроу отдохнуть и привести себя в порядок, переодеться и все это до ужина в их честь.
Все, что они сказали, прекрасно. Это просто замечательно! Хорошая идея! Потому, что для отдыха тебе понадобиться лачуга, в которой мы убьем тебя сегодня вечером! И у нас имеется такое место для тебя!
И со всем этим они эскортировали Команду Кроу двумя группами по раннему послеполуденному солнцу до Уильям Уиллис Инн, лучшему отелю в городе. Через дверь в вестибюль и мимо стола для регистрации к старинному лифту, и потребовались три поездки, чтобы разместить все причиндалы наверху в президентском люксе, где ожидали еда и напитки, а также кассир с чеком.
Прошло еще пятнадцать минут, прежде чем Кот сумел вывести последнего из внезапно нализавшихся портье, и только потом пообещать, что скоро они будут внизу.
Затем он запер за ними дверь.
Затем он подошел к окну и присоединился к остальной части Команды.
И затем они вылезли в окно и спустились по пожарной лестнице, разместились в патрульной машине Заместителя Томпсона, ожидавшей в переулке. Они скорчились на заднем сидении, пока не выехали за пределы города. Двадцать минут спустя, они сделали их, встретившись с Аннабель и Даветт на стоянке трейлеров в тридцати милях от города.
Затем они расселись и поели пищи, которую приготовили женщины, пока Джек Кроу развивал свой план, заключавшийся в том, чтобы войти в полицейский участок, нейтрализовать всех копов дежуривших там, спуститься вниз в подвал, где были камеры для заключенных и не было солнечного света, перебить многих вампиров-хозяев, ожидавших там ночи, чтобы явиться.
— Сейчас три тридцать, — объявил он. — Еще пять часов дневного света. Мы должны сделать все правильно. И мы должны сделать это сейчас. Вопросы?
Возникли один или два.
Но Джека, похоже, это не заботило. Он откинулся назад в полинявшем и изъеденном молью кресле и курил сигареты, давая им возможность какое-то время поразглагольствовать.
Затем он ухмыльнулся, наклонился вперед, и сказал, — Расслабься. У меня есть План.
Кот смотрел на него кисло, всем своим видом выражая отвращение.
— Думаешь, ты можешь дать нам намек, O Великий Вождь?
Джек рассмеялся.
— Конечно. Помнишь, сигнальная шашка Феликса отскочила от той женщины?
Кот все еще оставался недоверчив.
— Да… — ответил он осторожно. — Это не повредило ей.
— Не повредило ей, может быть. Но это причинило ей боль.
— Итак, — легко заговорил Джек, обращаясь к заместителю, ты знаешь, где мы сможем добыть какие-нибудь зажигалки?
