Глава 12
Когда он увидел Джека Кроу, шагающего через площадь перед зданием суда — чтобы добраться до него — Феликс отвернулся и закурил сигарету, чтобы скрыть кричащий в нем страх.
Кроу носил полноразмерную кольчугу, покрывавшую его тело от подошв сапог до макушки, с одним овальным отверстием для лица. Вокруг его талии был широкий черный пояс. На груди большой белый крест.
Он выглядит как крестоносец, подумал Феликс. Даже если кольчуга из хай-тековского пластика вместо стали, и даже если крест был электрическим галогенным прожектором.
Крестоносец… Я должен уйти от этого человека.
Он действительно начал поворачиваться, чтобы уйти, когда он вспомнил. Он взял деньги. Он подписался. Он был во всем этом.
Он принадлежал им.
И все эти периодические кошмары на протяжении всей его молодой жизни, тридцать лет из них, обвились вокруг его мозга.
Деталей не было. Всегда другое окружение и всегда другой враг. Но окончания были идентичны. Слишком много их наступает на него слишком быстро, ошеломляют его, осаждают его, создавая ощущение какой-то клаустрофобии в комнате без выхода, или ощущение крутого обрыва за спиной или жара зыбучих песков или…
Или чего угодно. Выхода не было. Слишком много зла. Наступает слишком быстро.
Он просыпался, крича с ощущением зла, все еще разрывавшего его горло. И он хотел бы пить весь остаток ночи и дрожать и убеждать себя, что это был только сон.
Но он всегда как-то знал. Всегда.
И теперь он обозрел свой собственный нарядец крестоносца и он знал, что сон наконец пришел к нему, и он знал, что скоро умрет, и он никогда не испытывал такого парализующего ужаса.
Он думал, что справится с этим. Это было его время, ну и что? Все умирают, верно? Верно? Будь крутым. Стоик. Это хорошее слово.
Стоик дерьмовый.
Он повернул лицо к Кроу, который приостановился и внимательно посмотрел на него.
— Все готово? — спросил он.
Феликс просто смотрел. Что, черт возьми, он ожидает от меня?
Кроу прочитал взгляд, кивнул, опустил глаза. Затем он повернулся и посмотрел через улицу на здание с закрытыми ставнями, которое было их целью.
— O'кей, — сказал Кроу, все еще глядя на здание, — мы пойдем через несколько минут.
Он помолчал, затем посмотрел Феликсу в глаза.
— Правильно?
Феликсу захотелось плюнуть. Вместо этого он вздохнул и кивнул.
Кроу подошел к тому месту, где Джоплин и Кот стояли, разговаривая с начальником полиции и некоторыми другими на ступеньках суда.
Ступеньки здания суда.
Нет даже ста ярдов, подумал Феликс. Больше похоже на семьдесят. Или пятьдесят.
И он повернулся, оборачиваясь и оборачиваясь, осматривая пустынную площадь, где оставалась лишь горстка людей, большинство в форме, все что осталось от полицейского кордона. Все магазины были закрыты. На улицах не было движения. И было тихо.
И ничто из этого не имело значения. Это место по-прежнему выглядело также, как и всегда: самое безопасное место в мире.
Феликс прожил большую часть своей жизни в городах. Но он был воспитан в таком месте, как это и он знал что это такое. — Это было место, где собрался весь мир маленьких городов, чтобы покупать и продавать, смеяться и шутить, составлять документы и голосовать, платить штрафы и встречаться друг с другом сегодня, как и накануне и в ближайшие дни, и это было безопасно, черт возьми! Безопасно! Это, возможно, было скучно и, возможно, (конечно) провинциально и, возможно, много чего другого. Но безопасно было в первую очередь.
Феликс уставился на флагшток на крыше здания суда. В детстве его учили идти к нему, если он потерял своих родителей во время похода по магазинам. Учили идти туда, на ступени со стороны фасада и садиться и ждать и не плакать — не волноваться — Мама и Папа скоро придут, чтобы найти его там и — ты будешь там в безопасности, сынок.
В течение последних трех ночей по крайней мере шесть человек было убито там на виду у полиции, затащенных, кричащих и умоляющих в единственное заброшенное здание, громадными, пугающими упырями. Обычно монстры завывали, когда в них попадали бесполезные пули и заряды из дробовиков. Иногда они этого не делали. Но они никогда не останавливались, только оборачивались и шипели, обнажая новые желто-серые клыки, в сверкающих красным огнях мигалок полицейских машин.
Только полисмены шли туда несмотря на то, что они все еще были там.
Феликс докурил свою сигарету, бросил окурок на тротуар и раздавил его защищенным броней сапогом, а затем стоял наклонившись, следя пока не погаснет последний уголек.
Он сидел в моторхоуме, за маленьким столиком в моторхоуме, сигарета догорала в пепельнице, рядом с его бронированным локтем, следующим стоял нетронутый пластиковый стакан с ледяным чаем, в то время как Кот, тоже в доспехах, шнырял взад-вперед среди оружия, болтающий, жестикулирующий руками и пытающийся…
Пытающийся что? Феликс недоумевал, как будто с огромной дистанции, внезапно осознав, что он настолько озабочен собственным чувством страха и надвигающейся гибели, что вообще не слушал. Он несколько раз кивнул, когда этого требовала вежливость, но честно говоря, он не мог себе представить, что такого важного мог бы сказать Кот. Кроме…
Кроме того, что они решили все отменить.
Феликс вырвался из своего ужаса достаточно, чтобы определить, так ли это.
Этого не было. Это было… Ну, теперь, Феликс не был абсолютно уверен, что это было. Но казалось, что Кот пытался убедить его, что вампиры были настоящими, чтобы не оказаться потрясенным или что-то еще, увидев их. Что-то о разнице между знанием в вашем уме и чувством, что это так и есть в вашем кишечнике.
Или что-то подобное. Это звучало для Феликса, как стандартная лекция для новобранцев, и для него это было o'кей. Пока он сидел в моторхоуме, получая инструктаж, он не входил в это здание через улицу. Он не был в опасности. Он не сражался с монстрами и не разрывался их клыками, у Феликса не было никаких проблем с соотношением ума и кишечника и их отношения к дрожащим пальцам, подносящим сигарету к его губам.
Поэтому он просто наблюдал за тем, как Кот ходит и разглагольствует, и смотрел на простые маленькие бессмысленные предметы в трейлере, которые он, возможно, никогда не увидит уже через час, бутылку скотча с содранной этикеткой, фаст-фуд в пакете, дешевую шариковую ручку с изжеванным колпачком, торчащую из-под покрывала на водительском сидень, и он смотрел на эти вещи, наслаждался этими вещами, вместо того, чтобы размышлять о том, что должно произойти.
О чем угодно, только не об этом.
Я-не-хочу-здесь-умирать проговорил он тихо, не осознавая этого.
О том, что Кот закатывал ему агитационную презентацию с воодушевляющим хлопаньем в ладоши.
— O'кей? — спросил он Феликса взволнованно.
Феликс, не имеющий понятия, о чем идет речь, посмотрел говорившему в глаза.
— O'кей, — ответил он тупо.
Карл Джоплин открыл наружную дверь моторхоума и засунул голову внутрь.
— Отец Адам готов, — сказал он.
Кот кивнул ему.
— O'кей, — сказал он.
Карл кивнул в ответ и исчез, закрыв за собой дверь.
Феликс вопросительно посмотрел на Кота.
— Месса, — объяснил Кот.
Феликс кивнул.
— O…
Феликс верил.
Он опустился на колени на судебной парковке вместе с остальными, в то время как Адам, в полном священническом облачении поверх доспехов, проводил службу и он верил.
В Бога. В Иисуса. В вампиров, ожидающих через дорогу. В большинство всего самого важного вокруг него. Он верил, что полиция, стоящая там, этой маленькой группой, не собирается им помогать. Он верил, что экипаж, стоящий рядом со своей машиной скорой помощи, не спасет его. Он верил, что все это ловушка, как Джек Кроу сказал ему.
Он верил, что идет на смерть.
Он даже верил в свое снаряжение. Он подумал, что доспехи приостановят их. Немного. И веровал, в силу серебряных пуль, которые после Святого Благословения приостановят их. Немного. И когда Карл окружил здание маленькими детекторами и включил их, Феликс верил, что мгновенно зазвучавшая сирена была, по сути, вызвана присутствием вампиров внутри здания. Он верил, что его радионаушники, позволят Карлу Джоплину услышать его предсмертные крики.
Он даже верил в План. По крайней мере, это был хороший План. И он отвел свои невидящие глаза от молодого священника и вновь сосредоточился на электрической лебедке с огромной катушкой троса и снова решил, что Джек проворачивает здесь вдохновенную идею.
Столкнувшись с запретом городских властей уничтожить здание в центре города взрывчаткой, что было предпочтительно, Джек Кроу отказался от идеи перебить головорезов, находящихся в самом здании. Слишком темно. Слишком много зубов. Слишком много всего, чтобы ошибиться слишком быстро.
Нет. План Джека заключался в том, чтобы вытащить их на улицу, где солнечный свет проделал бы работу, и именно там в дело вступала лебедка. Джек собирался стрелять из этого массивного арбалета в грудь упыря, подождать секунду, чтобы зазубрины плотно увязли, а затем крикнуть по радио Карлу Джоплину, запустить лебедку, потянув за длинный трос, прикрепленный к арбалетному болту, а вместе с ним и упыря, прямо через передние двери здания, сгорать на солнечном свете.
Затем Адам должен был перехватить трос и вернуть его внутрь, чтобы прикрепить его к другому болту Джека. Задачей Кота, было держать монстров подальше от Джека все это время. Феликс должен был представлять резервную копию Кота.
Феликс верил, что это хороший План.
Он не верил, что это сработает.
И он снова изрек про себя эти слова.
Затем месса закончилась. Они постояли. Время пришло.
— Рок-н-ролл! — зарычал Джек свирепо.
Феликс пристально посмотрел на него. Затем он занял свою позицию рядом с другими. Он сделал несколько глубоких вдохов, услышал, как другие делают то же самое. Возникла короткая пауза, когда появился какой-то новый коп, молодой рыжеволосый мужчина в необычной форме, и начал громко спорить с другими полицейскими.
Слишком поздно, подумал Феликс. Ничто из того, что можно было бы сказать, или разубедить, или выписать, или накричать не остановит происходящего.
Джек подал сигнал и четверо мужчин шагнули сквозь дверь в темноту.
Ну и холодина здесь, подумал он, прежде чем в его нос ударило зловоние и он подумал о Боге — Боже мой, что это за ужас… O Боже мой, что это такое? Это вампиры? И он начал спускаться вниз, включив галогеновый крест, чтобы он мог видеть, видеть, что издает этот ужасный запах, но потом он вспомнил, что они не должны включать свои кресты, потому что это заставило бы монстров попрятаться, а они хотели, чтобы они пришли, пришли к ним, во имя всего святого, и Феликс подумал об этой идее и подивился, был ли Джек Кроу вконец и абсолютно безумен — Давай убираться отсюда!
И вот рядом с ним вспыхнули фонари, один в руке Джека и один у Адама. Джек подвинулся вправо, чтобы дать ему место и Феликс услышал его твердый голос, инструктировавший священника. Держать свой фонарь подальше влево, чтобы создать более широкий диапазон освещения, и казалось, что все проносилось со свистом вокруг Феликса, в его ушах гремело и пульсировало, и малейший звук усиливался в этой пещере с пыльным цементным полом и стенами, сломанными перед реконструкцией и только пятидесятилетние опорные столбы торчали через каждые десять шагов как фигуры на шахматной доске и … O, да! Там, в пыли перед собой, он увидел следы ног. Ведущие вперед и пересекающиеся между собой.
O, да. Здесь кто-то ходил. Много людей. Много чего…
Проклятие-проклятие-проклятие, он не может взять, не может заставить себя взять, как будто он всегда подавался назад, готовый бежать, но он не собирался бежать, не так ли? Почему бы просто не взять и не вытащить или, по крайней мере, потянуться и не взять свое оружие в руку…?
Но он не мог этого сделать. Он знал, что носит пистолеты, но не мог точно вспомнить, где они у него, и ему не нравилась идея оторвать взгляд от тени даже на долю секунды, чтобы найти их, словно какой-то дьявол стрелой извергнется на него из темноты, когда он посмотрит вниз…
Нет. Он не мог двигаться.
Он был заморожен, дико смотрел в темноту, ловя воздух пересохшим горлом и ожидая смерти.
Затем БИИП… и Феликс подпрыгнул, прежде чем вспомнил, что Джоплин дал им забрать с собой детектор вампиров. На других звучали колокольчики, но Джоплин переделал этот один, чтобы раздавалось самодовольное, маленькое, электронное БИИПС.
— Кот! — проревел резко Кроу в наушниках Феликса. — Выверни это.
— Хорошо, бвана — последовал спокойный ответ и боковым зрением Феликс увидел, что белокурый силуэт, справа, в свете фонаря изгибается, чтобы работать с элементами управления.
— Сильнее, черт возьми! — прорычал Кроу.
— Можно и сильнее, — отвечал Кот в том же тоне. Биип… Биип… Биип…
— Как то так? — спросил Кот.
— Все o'кей, — сказал Кроу.
Биип… Биип… Биип… Феликс ненавидел это.
Биип… Биип… Биип…
Феликс ненавидел это, потому, что знал, что это значит.
Биип. Биип. Биип.
Чем быстрее бибикало, тем ближе к ним.
Биип Биип Биип Биип Биип Биип.
— O'кей, спорт фанаты, — прошептал Кот, вглядываясь в темноту прямо перед собой, — вот и мы.
Она была свежей, прямо из могилы и лоскутки кожи отшелушивались и скручивались у уголков глаз, сияющих красным, таким кровавым и глубоким, что они казались почти черными. Еще не настоящий вампир, но уже не труп — и совершенно не осознающая себя. Она уже не была человеком, Феликс это знал. Она была только жаждой и он мог Богом поклясться, что чувствовал запах крови, пульсирующей в ее венах. И она подкралась к ним, подошла к ним, и казалось, что она двигалась так чертовски быстро, хотя он знал, что она просто шаталась, таскалась, ходила.
Биип. Биип. Биип. Биип.
— Кот, — распорядился Джек хладнокровно, став перед ней и подняв свой арбалет, — заткни эту чертову штуку.
— Да, бвана, — отозвался Кот безмятежно и в момент все стихло.
За исключением звуков издаваемых существом, тащившим себя к Джеку на сгнивших в могиле ногах.
И затем глубокое ТОНГ арбалета и ужасный хряск пробитого тела, когда массивная стрела разорвала грудную клетку женщины и вылезла из ее спины.
Удар отбросил ее назад на несколько футов, руки вытянулись вперед, но почему-то она осталась стоять на ногах.
Феликс в ужасе уставился на нее. Боже мой! Проклятая стрела, разворотившая ее, такая же здоровая, как и она, и она даже не сбила ее с ног!
И на мгновение кто-то очень взрослый в нем был возмущен, обиделся на такое неповиновение. И он увидел, что он выхватывает пистолет и стреляет и всаживает серебряные пули ей в глотку — Но он не мог пошевелиться. Он ушел. Он не мог справиться с этим.
Он просто стоял, смотрел и трясся, когда жаждущая женщина, насаженная на кол, билась в агонии с маниакальным безумием, ее глаза закатывались, ее разинутый рот издавал крики и вопли, ее мерзкие, спутанные волосы присохли к распухшим щекам и выглядели множественными тонкими порезами. Что-то сочилось из раны. Но даже в неверном свете, Феликс мог сказать, что это не кровь. Единственно, кровь разбрызгивалась красными пятнами, изливаясь из ее воющего, перекошенного рта.
— Тащи, Карл — приказал Джек в свои радионаушники.
Трос, прикрепленный к стреле мгновенно натянулся. Женщина, все еще воющая и скрюченная от боли, упала на пыльный цемент, когда трос потащил ее извивающуюся, к выходу. Она не хотела выходить. Она боролась с древком огромной стрелы, она высекала искры из бетонного пола. Она еще немного повыла и поплевала. Но пошла.
— Адам, — мягко пожурил Кроу, — ты не хотел бы открыть дверь прямо сейчас?
Молодой священник отвернулся от этого зрелища, кивнул, и спеша выполнить приказание, споткнулся, запутавшись в собственных ногах.
Она подошла к чему-то за пределами отвратительного, когда солнечный свет ударил ее. Феликс никогда не слышал ничего, подобного этим крикам, никогда не видел ничего похожего на это размытое, вибрирующее безумие.
И этот огонь, это взрывающееся пламя, извергающееся из глубины ее кожи, словно выдутое наружу каким-то жестоким карающим давлением. Пламя выглядело нереально. Оно выглядело как десятки крошечных ацетиленовых горелок, вылетающих из нее.
Трос был безжалостен, таща ее через двойные двери здания, через тротуар и на улицу. Феликс не понимал, что следует за ней, пока не увидел, как все прикрывают глаза, пытаясь посмотреть.
Они все были там. Копы. Местные власти. Мэр, Тэмми Нечто, была там. Они оставили свои полицейские баррикады и свою перешептывающуюся клику и все остальное, и бросились вперед, чтобы поглазеть.
Крики резко оборвались, так внезапно, что каждый подпрыгнул. И тогда само пламя начало сжиматься, словно скручивая свое топливо в маленький комок. Вещь в пламени превратилась в ревущий бело-голубой огонь. Прозвучал громкий шипящий звук, как бывает при утечке газа.
Затем искры. Затем громкий хлопок.
Затем пламя исчезло. Все исчезло, за исключением широкого круга из пепла.
И никто все еще не двигался. Они просто смотрели.
— Сверхъестественное, — мягко сказал Кроу из-за спины Феликса.
Феликс повернулся и посмотрел на него.
Кроу угрюмо улыбнулся.
— Сверхъестественное, — повторил он тем же мягким тоном. — Сверхъестественное. Неземное. — Он подошел к кругу из пепла и окинул его взглядом. — Злое. Сатанинское. — Он посмотрел на Феликса, затем поддел пепел сапогом. — Проклятие, Феликс. Время Большого Зла. — Он снова поддел пепел. Он был прекрасен и легко разлетался, подгоняемый мягким бризом. Кроу закурил сигарету и еще раз посмотрел на Феликса, прежде чем заговорить тем же легким тоном:
— Но мы можем убить их, Феликс. Мы можем убить их. Мы просто убили эту одну и мы собираемся вернуться туда и убить остальных. — Кроу посмотрел мимо Феликса. — Правильно, народ? — спросил он.
— Правильно, бвана!
— Да, сэр!
— Черт, да! — прозвучало из-за спины Феликса, от Кота, Адама, и Карла Джоплина соответственно.
Феликс обернулся, чтобы посмотреть на них, наблюдавших за ним, как:
— Давай, сделай их! — прозвучало из неизвестного источника.
Это был рыжий, замеченный Феликсом ранее, споривший с другими полицейскими, тот, что носил форму другого типа. Он стоял, подняв руку со сжатым кулаком, словно болельщик.
Команда Кроу безучастно посмотрела на него. Они привыкли быть одиночками. Последней вещью в мире, которой они ожидали, была местная поддержка. Рыжий расценил их взгляд, как враждебность — или хуже, презрение. Его лицо стало таким же красным, как волосы.
Джек выручил его.
— Кто ты, черт возьми?
Рыжий подтянулся, выпрямился.
— Заместитель Кирк Томпсон, сэр.
Кроу улыбнулся. Малышу — ему не могло быть больше двадцати пяти — ему удалось создать впечатление, что он отдал честь, даже не сделав этого.
— Кто позвонил в департамент шерифа? — спросил Кроу.
Заместитель казался смущенным.
— Никто не должен был, сэр. Это здание суда — наша штаб-квартира. Никто не сообщил шерифу, — добавил он, осмысленно глядя на местных жителей, которые смотрели на все это. — И я думаю, он захочет узнать, почему, когда вернется.
Джек усмехнулся.
— Может быть. Повисите, заместитель. Мы поговорим позже.
— Да, сэр. Сейчас я могу сделать что-нибудь?
Джек нахмурился. Где вчера был этот ребенок, потому, что он, по крайней мере, имел возможность обучить его? Или выделить ему какие-то доспехи, во всяком случае. Нет. Он может понадобиться ему после всего, как все закончится. Но глупо, преступно, рисковать им сейчас.
Он покачал головой.
— Не сейчас, — ответил он заместителю. — Хотя я был бы признателен, если бы вы подстраховали Карла. — И он указал на Джоплина, все еще стоящего рядом со своей лебедкой.
— Да, двигай сюда, заместитель, — сказал Джоплин, понимающе взглянув на Кроу. — Мы поболтаем немного.
Кроу, собравшийся вернуться к своей команде, приостановился. Зрители, полицейские, люди мэра, все еще стояли на месте, наблюдая. Некоторые до сих пор не отрывали глаз от кучи пепла у ног Джека. Некоторые выглядели ошеломленными. Партия мэра выглядела испуганной.
«Испугались, что проиграем или испугались, что мы победим?» — подумал он.
Но заниматься ими сейчас не было времени.
— Я что-то могу сделать для вас? — спросил он сурово.
Никто не ответил и даже не встретился с ним взглядом. Вместо этого они удалились на тротуар, через улицу, напротив здания суда. Полицейские вернулись на свои баррикады, с неуверенным и неловким видом.
Кроу почувствовал желание поговорить с этими полицейскими, узнать, что сказала им мэр, чтобы они были на его стороне.
Но его команда ждала. Не тот случай, чтобы провести время и потерять преимущество. Он взял еще одну арбалетную стрелу и присоединился к Коту, Адаму, и Феликсу, стоявшим у тротуара перед целью.
— O'кей, народ, — сказал он, опустившись на колени, чтобы зарядить свое оружие, — подтягивайся.
И он стал подначивать их идти снова. Он придал своему голосу силу и уверенность и, как всегда, прозвучавшим таким образом, чтобы другим казалось, что они сами так решили. Он внес изменения в План. Первоначально, они должны были ждать, пока Адам принесет другой трос и зарядить арбалет, но Феликс вывел их всех наружу, глядеть на умирающего монстра. Кроу пошутил насчет того, что Феликс изменил график, но пока другие улыбались, Феликс даже не понял.
Феликс по-видимому не воспринимал ничего, задумайтесь об этом. И пока Кроу казался сильным и уверенным в отношении других и самого себя, разъедавший Феликса страх возрастал, и он не пытался с ним бороться. Он просто стоял в ошеломленном изумлении, и если-бы что-то пошло не так, и им понадобилось бы его оружие… Или хуже, кто-то должен бы был спасти его, и, пока они были-бы озабочены Феликсом, они бы не думали о себе и…
Нет, черт! Нет! Феликс должен выйти из этого состояния. Феликс должен прийти в себя. Он сделает. Он сделает. После нескольких убийств, после того, как он увидит, что демоны не непобедимы, с ним все будет в порядке. Он сделает. Он сделает!
Он должен.
И с этой мыслью Джек Кроу перестал об этом беспокоиться и сконцентрировался на том, чтобы психологически подготовить всех остальных. Он хорошо поработал. К тому времени, когда они снова вошли в здание, зажгли фонари, и детектор снова запищал Биип-Биип-Биип, они были готовы. И к тому моменту, когда появился второй головорез, высокий, средних лет мужчина, со все еще прокушенным во время его убийства горлом, Кроу был уверен, что они смогут все сделать.
И сначала это были только мелочи, которые пошли не так.
