Они все были там, когда Кроу и его Команда прикатили на эту последнюю работу. Все полицейские и местные чиновники. Мэр. Школьный совет. Это был маленький городок в Индиане.

Это был такой хороший, жаркий летний день, чересчур. Толпа быстро отступила из-за вздымающейся пыли, поднятой на подъездной дороге, похожим на молочный полуфабрикат, белым гравийным покрытием, прижимая платки к лицу и кашляя. Затем они стояли на бурой траве и наблюдали оглушительную процессию вокруг них, растягивающуюся перед фасадом большого дома.

Двигатели на всех пяти автомобилях остановились сразу. Джек Кроу вышел из головного Джипа и встал там, все шесть футов два дюйма мускулов, решимости и опытности. Он постоял немного, осмотрев цель. Когда он обернулся, местные чиновники стояли вокруг него полукругом, как будто хотели погреться.

Фактически, чтобы погреться.

Кроу слегка улыбнулся им. Он пожал руку мэру, человеку с круглым, нервным лицом. Он взглянул на часы. Был полдень и 105 градусов по Фаренгейту.

Время начинать убивать.

Они взорвали динамитом южное крыло десять минут спустя. Заряд пошел на второй этаж с балконом и снес всю секцию квартиры на землю, как яростный кулак. Было намного больше дыма, намного больше пыли. Они ждали. Вскоре снова стало солнечно. Начали зацеплять обломки и оттаскивать их прочь.

Горожане наблюдали все это, вздрагивая при первом визге стальных элементов на кирпичной кладке. Они наблюдали механизм, неуклюже занимающий позицию. Они наблюдали, как команда из пяти человек появилась из фургона с восьмифутовыми копьями и изготовилась. По большей части они наблюдали за Кроу.

Вероятно, они отпрыгнули не дальше, чем на фут, когда щебень в первый раз шевельнулся сам по себе.

— Босс! — позвал молодой блондин по кличке Кот со своего сиденья, наподобие вороньего гнездышка наверху одного из тягачей. — Я думаю, у нас есть один. — Он встал, заслонив глаза от яркого солнечного света и указывая. — Прямо там, в конце.

— Окей, — откликнулся Кроу хладнокровно. — Рок-н-ролл.

Команда сменила позицию, окружив зону насколько возможно и допустимо из-за разрушенной подошвы здания. Из своих задних карманов они достали то, что выглядело как длинные женские оперные перчатки и надели их. Стальная сетка ткани ярко мерцала. Горожане, вероятно неосознанно, теснее придвинулись друг к другу.

Затем Кроу, перетаскивая трос от широкого тягача, сжатый в его огромном правом кулаке, прошел сквозь круг своих людей и ударил зубцом глубоко вниз, под сильно нависший над зоной удара обломок карниза. Он отступил и протянул свою левую руку. Кто-то вручил ему арбалет размером со свингсет, а затем все просто замерли там на мгновение.

Это началось почти в тот момент, как Джек дал сигнал грузоподъемному крану тянуть трос. Кладка едва наклонилась в одну сторону, когда первый демон засвистел и задымился в агонии под солнечными лучами, визжащий, как гарпия, терзающий воздух черными когтями и щелкающий мертвыми серыми клыками и затем извергший отвратительную черную жижу, когда первый выстрел Кроу вогнал болт, размером с бейсбольную биту сквозь его грудную клетку и позвоночник на семь дюймов в карниз позади него.

Он корчился и завывал, горел, плакал и с маниакальным неистовством пытался стащить себя с деревянного кола, но занозистые зубцы держали его крепко, убивая его, убивая его, оттаскивая его от земного мира, людей и яркого, послеполуденного лета Индианы.

— Однако, — заметил Кот после нескольких секунд гнетущей тишины, — странно.

Мэр повернулся к старшему городскому советнику и усмехнулся. Последний ответил соответственно. Вскоре все горожане смеялись и хохотали снимая напряжение и с облегчением, которое стало возможным после ужаса прошедших месяцев и — И никто больше не смеялся. Ни Кот, брезгливо всматривающийся вниз со своего насеста над ними, никто из членов команды, и не Джек Кроу, чей испепеляюще-презрительный взгляд, вернул им первоначальную бледность.

Когда они помолчали в течении долгих пяти секунд, Джек сказал, — Хозяин не должен появляться первым. Он обычно посылает всех вперед.

— Как… — начал было мэр надтреснувшим голосом. Он прочистил свое пересохшее горло и попытался снова. — Как вы узнаете, что это был хозяин?

Джек закурил сигарету и уставился в землю.

— Через некоторое время, — ответил он мягко, — вы сможете сказать.

Он тихо постоял так несколько секунд. Затем он посмотрел на них, посмотрел на отдельных горожан в первый раз.

Они увяли. Ужас, потери, ощущение тотального голого бессилия.

Поблекли.

И будет только хуже.

И что, подумал он, вы собираетесь делать, когда все закончится, джентльмены? Когда ваш город видел вас бесполезными и малодушными и вы чувствуете, что вашу мужественность растоптали?

Собираетесь ли вы сделать то, что пытались другие?

Собираетесь ли вы вернуть это за счет нас?

Когда все закончится, вы собираетесь обмануть нас, чтобы показать, что вы все еще мужчины?

Потому, что действительно будет хуже. Это был только первый.

— Хорошо, — резко прорычал он, одновременно хлопнув в ладоши.

— Давайте продолжим. Рок-н-ролл.

И они продолжили. И стало только хуже. Второе извержение сопровождалось воем и криком, снова мерзко и с пугающей быстротой, и фонтаном забили черные кровавые брызги, когда болт поразил его и отбросил назад, и все же он не умер до тех пор, пока один из членов команды не проколол его череп своим копьем.

Это было ужасно отвратительно.

Это был кошмар среди бела дня.

Это была женщина, которую каждый горожанин знал уже более сорока лет.

После школьной учительницы явился местный почтмейстер, королева студенческого бала и ее жених, футбольный защитник, какая-то злополучная юная девица из колледжа, имевшая непоправимое несчастье пробить колесо на проселочной дороге, которая на самом деле была темной и длинной, но только казалась пустой.

Обыкновенно. Но в пропорциях было что-то не так.

— Девять всего, считая хозяина, — сказал Энтони, читая по блокноту Кота, через полтора часа после последнего появления. — Но только три головореза. — Он перевел взгляд со страницы на своего босса. — Они были не очень заняты, не так ли?

Кроу взял из его рук блокнот и взглянул.

— Нет, — был его единственный ответ.

Оба мужчины обернулись на звук Джипа, возвращающегося по подъездной дороге с осанистым Котом и похоронной командой. Один из горожан подошел к ним, пока они выгружали пустые жестянки из под почвенного коагулянта и закидывали их обратно в полуприцеп.

— Как ты думаешь, где-то есть другое гнездо? — спросил Энтони через несколько секунд. Кроу взглянул на своего собеседника, чья бычья шея и массивные плечи оставались напряженными от тягот этого дня. Кроу решил, что он выглядел ужасно, после пяти часов резни, решил, что наверное, это правильно.

— Нет, — ответил он. — Это оно. Я никогда не слышал, чтобы они держали головорезов где-нибудь еще. В любом случае, новички должны быть вокруг хозяина.

— Тогда как получилось.

— Черт возьми, Энтони! Я не знаю, почему они не обращают в последнее время. Может они что-то делают.

— Что? — Энтони хотел знать.

Кроу вздохнул. Они всегда приходили к нему с такими вопросами как этот. Он был старейшим ветераном, три года в этом, и вероятно, по факту, долгожителем карьеры этого типа в мире. Но это не значит, что он знал вампирское дерьмо. Никто не знал вампирское дерьмо. Никто не жил достаточно долго, чтобы научиться, и он разозлил его, так, как все они смотрели на него, ожидая получить все ответы. Какое они имеют право — поймал он себя на мысли, сделал глубокий вдох. Он снова посмотрел на Энтони, бывшего профессионального полузащитника в Сиэтл Сихаукс, когда Кроу нанял его. Человек, который был глубоко преданным, остроумным и одним из самых смелых людей, которого он когда либо видел, и который, черт возьми, заслужил ответ от человека, который утверждал, что он его босс и хозяин.

— Прости, дружище. Я просто не знаю.

Кроу сказал копьеносцам, что не может успокоиться, принес, демонстративно при всей группе забил последний из зарядов вглубь обломков и пошел поговорить с Котом, по-прежнему стоящим и болтающим с горожанами. По пути, шагая вперед, он заметил местному священнику, Отцу Эрнандесу, не копаться в останках его трюка, девяти кучках пепла. Кроу проглотил недовольство вздыхающего старика, такое уж воспитание.

— Священники называют это Джоплин джуйс, в честь Карла Джоплина, парня, открывшего его для нас, — говорил Кот мэру и другому человеку, имя которого Кроу не вспомнил. — Это просто не дает восстать. Даже без этого, я знаю, это слишком трудно для большинства из них. Найденное проклятое гнездо тут главное. Запомните.

— Целка Кот! — выкрикнул Кроу, не в силах выносит это дольше. Горожане, которые за несколько часов до этого были слишком напуганы, чтобы говорить, сейчас с покровительственным видом позволили себе проявлять интерес к процедуре. Конечно, это было превращение, которого Кроу ожидал с полудня, но легче от этого не было.

Кот извинился и отошел под их неодобрительными взглядами. Кроу положил руку на плечи Кота и отвернувшись от него, произнес очевидным, но неслышным шепотом, который, несомненно, воспринимался как оскорбление.

— Разве ты не видишь, что происходит, черт возьми?

Кот вздохнул.

— Да. — Он выглядел обиженным. И вот, он напомнил Кроу себя, больше, чем просто с удивлением. — Черт, — продолжал Кот, — Мне нравились эти люди. Знаешь, парень-банкир, Фостер? Он планирует построить.

— Планирует обмануть твою слепую задницу заодно с моей.

Кот нахмурился. Он посмотрел в сторону горожан и не увидел их.

— Да, — сказал Кот наконец.

Они закурили сигареты и пошли к грузовикам.

— Но, знаешь Джек? Не совсем, — заныл Кот неожиданным, печальным шепотом. — Они просто пытаются вытащить себя из ямы, в которой очутились. — Он остановился. — Ты тот, кто рассказывал мне все это сам.

Кроу был непреклонен.

— Тогда они не должны были попасть в яму в первую очередь.

— Вампиры сделали это, Джек.

— Адское подобие они сделали. Никакого сочувствия, Кот. Если бы у них хватило проклятой смелости противостоять этому… И теперь они пытаются свалить это на нас, чтобы мы сделали это за них.

— Прямо у них на глазах, и всего города. Их города.

Кроу остановился и посмотрел туда, откуда они пришли.

— Никакого сочувствия, — повторил он.

— Послушай, просто потому, что они малость чувствуют… Я не знаю — стыдно, наверное.

— Тебе когда-нибудь приходило в голову, что они могут чего-то стыдиться?

Они помолчали несколько секунд.

— Все плотно, — сказал наконец Кот со вздохом. — Я их подготовлю.

Кроу покачал головой.

— Не нужно. Не в этот раз. На этот раз я не собираюсь мириться с этим дерьмом.

Кот бросил на него быстрый взгляд.

— Только я думаю, мне следует…

— Нет, черт возьми! — Кроу почти кричал. — Смотри! Я так устал от этих ублюдков, ползающих и умоляющих нас на коленях, потому, что они недостаточно взрослые, чтобы противостоять существам, превращающим их жен и дочерей в кровавых шлюх. И затем они пытаются притвориться, что они не обманывают маленьких кретинов, торгуясь о цене, так как это просто еще одна бизнес-сделка, это не имеет ничего общего с тем фактом, что именно мы натворим, когда это подсчитано.

Кроу остановился и задохнувшись от гнева, швырнул сигарету на землю и закурил другую.

Кот подождал, пока он успокоился.

— Ну, на всякий случай, — начал он настолько небрежно, насколько мог, — Я устрою.

— Делай что хочешь, — свирепо перебил Кроу. — Но я говорю тебе, что я ебал этих хамов и всех прочих, как они. Я их растопчу. — Он поднес свой дрожащий указательный палец под нос Кота. — Ты меня слышишь?

Кот смиренно кивнул.

— Я слышу тебя.

Кроу кивнул с удовлетворенным видом. Он бросил свою новую сигарету на землю, подтянул штаны и прошествовал к кругу людей, все еще находящихся у Джипа. Он остановился и обернувшись, с ног до головы оглядел своего друга.

— Я их растопчу! — прорычал он.

Затем он еще быстрее зашагал вперед. Ha полпути к горожанам, Кот подслушал, как он сурово прошептал про себя:

— Поставим их раком!