Глава 31

— Почему мой муж мертв?! Почему?! Ответьте мне!

— За что вам только усиленные пайки полагаются?! Дармоеды!

— Вы должны были нас защитить!

— Мы сделали все, что могли, но этого оказалось недостаточно. Вы знаете, каждый из нас трудился по двенадцать часов в день, не имея времени на отдых. И это время не было потрачено просто так. — Я смотрел на толпу из нескольких сотен весьма недовольных жителей анклава, собравшуюся перед зданием школы и чувствовал только одно. Усталость. Даже пришлось облокотиться на один из двух облупленных бетонных шаров, украшавших собою крыльцо школы, чтобы случайно не чебурахнуться вниз на ступеньки. Последствия использования магических перстней сложились с необходимостью оставаться на ногах и помогать в устранении последствий нападения. Никого другого, способного этим заняться, в анклаве сейчас не имелось, а потому разгребать проблемы, начавшиеся почти сразу после успешно отбитого штурма, пришлось мне. — Оружия изготовили или нашли столько, что хватило всем у кого хватает сил поднять ружье, даже стрельбище построили, чтобы вы могли защитить себя. Обращению с артефактами и принципам их изготовления тоже учили каждого, у кого было время на это и здоровье позволяло такие нагрузки. В кратчайшие сроки возвели стену, преодолеть которую сходу не смогли даже танки. Создали бесплатную больницу и детский сад, наладили снабжение предметами первой необходимости…И какие еще к дьяволу усиленные пайки?! Я как и все жрал либо то, что смог сам утащить из разграбленных магазинов, либо то, чего в столовой дают!

Вспышка гнева, пробившаяся даже через пелену усталости, ненадолго придала мне сил, но потом перед глазами мир как-то потемнел. Зря я после активации волшебной брони и магического барьера еще и градом огненных пульсаров по танкам вдарил…Если будут линчевать, смогу оказать примерно такое же сопротивление, как соломенное чучело.

— Тогда почему?! — Взвыла сиреной какая-то коренастая темноволосая женщина, даже сейчас сохранившая некоторый лишний вес несмотря на сложности, возникшие после Конца Света с обильным питанием. — Почему все это случилось?! Ответ мне, почему умер мой муж?!

— Мы были слишком слабы! — Мой ответ заставил на секунду замолкнуть стихийный митинг, созданный напуганными и злыми людьми, многие из которых щеголяли в окровавленных бинтах или потеряли кого-то из своих родственников и друзей. Хорошо хоть возник он уже после того, как были потушены пожары и перевязаны раненные. — Сколько из вас не просто взяли в руки оружие, а нашли в себе смелость навести его на врага? Кто не просто палил в его сторону, а делал это прицельно, словно настоящий снайпер? Почему ни одному из наших мастеров не пришло в голову сделать противотанковые гранаты или хотя бы парочку мин, чтобы установить их около ворот?!

— Это твоя вина! — Выкрикнул кто-то из колпы. — Ты же у нас главный маг! Почему не смел всех этих бандитов каким-нибудь огненным дождем?!

— Потому что я тоже слаб! Слишком слаб, чтобы забыть о том, что в этом изменившимся мире полно тех, кто сильнее меня и при первом же удобном случае меня ограбит, сожрет или захватит в рабство! — Если бы не Аня, которая вовремя подхватила меня под локоть, мог бы и позорно сползти по гладкому шару вниз, поскольку ноги буквально подламывались. — Если вы думаете, что я, Мирохин или кто-нибудь еще из руководства нашего анклава делают слишком мало — сделайте лучше.

— Мы уйдем из этой крепости! — Запальчиво выкрикнул какой-то юноша с перевязанной рукой, которому наверное еще надо было в школу ходить, а не участвовать в сражениях. — Уйдем!

— Воля ваша — держать никого не будем, даже поможем припасами в дорогу. — Возможно, отвечать так было и неправильно…Но меня, черт побери, никто не учил ораторскому искусству или методике мирного подавления гражданских беспорядков. — Вот только помните о том, что все другие анклавы Новокузьминска гораздо меньше и защищены хуже. И если бы эти бандиты пришли на элеватор или к стадиону…

— Стадиона больше нет! — Разнесся над толпой голос вышедшего из расположенного в стороне от крыльца пожарного выхода очень усталого мужчины с окровавленными руками, в котором я не с первой попытки признал Федора. Очень уж один из немногих кадровых солдат нашего анклава был на себя не похож. — Перед тем как к нам заявиться, эти твари напали на наших соседей. И соседей у нас больше нет. Мужчин и детей убили кого в бою, кого на каком-то алтаре, а женщин эти ублюдки затрахали до смерти. Рабы им были не нужны, мстители тоже.

— Это точно?! — Спросила Аня, успев опередить остальных. — Совсем-совсем никто не спасся?

— Единственные, кого пощадил этот великий лорд, так это предателей из числа заведшихся там сектантов, которые помогли ему захватить анклав. — Федор достал из кармана мятую пачку сигарет, еще больше заляпав кровью свое одежду, а после стал хлопать себя по карманам, ища зажигалку и не обращая внимания на красные пятна, которые теперь от ткани будет очень тяжело отстирать. — Я среди тех, кого мы сразу не добили, одну знакомую рожу узнал, которая пару недель назад все норовила меня угостить чудесной таблеточкой…В общем, нет у нас больше соседей.

К моему огромному сожалению, Федор не ошибся и не преувеличивал. Пусть пленников было и немного: четверо бандитов, да двое серомордых, но все они говорили примерно одно и то же. Ну, кто могли говорить, ведь одному из выпрыгнувших наружу из горящей машины танкистов сгоряча сломали челюсть, а оба рогатых задохлика ни бельмеса не знали по-русски. По словам своих человеческих подельников, язык эти типы осваивали при помощи магии их великого лорда, который судя по всему являлся знатным колдуном, способным хоть жахнуть не хуже крупнокалиберной пушки, хоть свежего мертвеца обратно до живого состояния реанимировать, хоть превратить особо ценного пленника в своего верного слугу, промыв ему мозги…Ну или запудрив. И что делать с этими уродами тоже предстояло решать мне, поскольку больше было некому. Мирохин поймал лицом отрикошетившую от стальных труб пулю и сейчас валялся где-то среди других раненных, обколотый сильнодействующими обезболивающими, в роли которых выступала забранная у бандитов с завода дурь. Надеюсь, снятся ему горячие девочки и розовые пони а не атакующие танки и прущая за ними вслед пехота. Половина его солдат лежала где-то рядом, а вторую сейчас готовили к похоронам, иногда в закрытом гробу. Могла бы помочь сестра Дениса, по мере возможностей занимающаяся административно-хозяйственной частью, но к сожалению девушка находилась в состоянии шока и истерики, после того как прямо у неё на руках скончался кто-то из раненных.

— Хочу в отпуск, — тоскливо поделился я своими мечтами с окружающими, а после потащился решать проблемы сверхсрочные, неотложные и критические. — И чтобы никакой магии…

Танки, как горелый так и почти целый, при помощи тракторов отбуксировали дальше в глубину анклава. Затем при их же помощи закатили внутрь стен технику, поврежденную магическими ударами драконьего всадника, а потому брошенную бандитами при отступлении. Пролом на месте ворот перегородили грузовиками, для надежности подперев их строительной техникой. Из тех кто не получил ни царапины сформировал усиленный отряд дозорных и похоронную команду. Наши тела относились в холодный подвал ближайшего дома, чтобы позднее подготовить их к достойному погребению, чужие просто сваливались в самый раздолбанный из имеющихся в анклаве грузовиков. Потом отвезем их подальше от стен крепости и сбросим на поживу зверью. На плечи прятавшихся в тылу женщин и подростков свалил готовку еды, но хоть с этим проблем не ожидалось, запасы продуктов в крепости позволяли выдержать минимум пару недель без урезания рационов. Самые младшие дети присматривали в больнице за раненными и, если тем становилось хуже, должны были позвать доктора. Ну или просто подать им воды или почесать там, где очень хочется, а не достанешь, поскольку врачи просят лежать неподвижно. Так себе сиделки, конечно, но лучше чем ничего…

— Будить меня только если нас снова атакуют или припрется тот тип верхом на драконе, который сегодня спас крепость. — Оповестил я девочек, а после плюхнулся на разобранную кровать даже не озаботившись тем, чтобы снять с себя не слишком чистые носки или поправить задравшуюся простынь.

— Ты думаешь, он вернется? — Задумалась Гуля, плюхнувшись на кровать рядом со мной.

— Ну, раз он напал на их главного колдуна как раз тогда, когда большая часть его армии смотрела в другую сторону и туда же направила стволы, значит долго дожидался нужного момента. — Задумалась Аня, судя по шуршанию целлофана начавшая распаковывать свой инсулин, чтобы принять очередную дозу лекарства. — Не будь бандиты заняты нами, они бы точно этого крылатого динозавра изрешетили. У них и так это почти получилось, я видела, как из дракона лилась кровь…

— Да, просто так на столь большой риск идти не будут, — согласилась восточная красавица, нагло оттягивая на себя половину одеяла, которым я уже уютно укутался. — Видимо раньше чем заявиться в Новокузьминск, эти уроды чем-то обидели хозяина дракона. И весьма серьезно. А дальше враг моего врага мой друг, ну или хотя бы неплохой кандидат во временные союзники…

— Женщины! Замолкните и дайте поспать! — Не выдержал я. Вот честное слово, если бы не усталость, мог бы даже кинуть в кого-нибудь из них подушкой. — А лучше — свалите в другую комнату на диван! Обе!

— Эй, Семен, повежливее! — Возмутилась Аня под согласный хмык восточной красавицы. — Будет так себя вести — мы от тебя уйдем!

— Будете меня бесить — сам от вас съеду, — пробормотал я, накрывая голову подушкой. — Даже после Конца Света одиноких симпатичных женщин осталось более достаточно. Мне вообще половина девочек-волшебниц глазки строят…И у большей их части нет мам, отцов или старших братьев, чтобы следить за моральным обликом.

— Семен, это низко — пользоваться их наивностью и тяжелым положением! — Воскликнула Гуля. — И вообще, они же еще слишком маленькие!

— Маленькие мне неинтересны, знаков внимания могут дождаться только те, которые уже подросли, округлились в нужных местах и понимают, чего хотят. — Говорить было лень, но поставить своих сожительниц в известность о том, что они не такие уж незаменимые, следовало. Чтобы нос не задирали. — И вообще, они свободные личности с правом носить оружие и самим делать выбор, на кого выплеснуть свое буйство гормонов…А я, как ни крути, смотрюсь куда выгоднее прыщавых ровесников, пропитых насквозь мужичков или бывших офисных клерков, которые до апокалипсиса ничего тяжелее папки с бумагами в своей конторе не поднимали.

Следующее утро принесло несколько печальных и одну хорошую новость. Трое из числа раненных скончались, несмотря на все усилия наших врачей. Впрочем, медиков в анклаве имелось не так уж и много, а профессиональных хирургов и вовсе ни одного. Зато разведчики, осмелившиеся отдалиться недалеко от стен анклава, никаких признаков присутствия бандитов не заметили. Ну, если не считать следов в грязи, да одного успевшего оказаться чуть-чуть объеденным свежего трупа, которому свои же подельники невесть почему горло перерезали. То ли со старым вожаком был слишком дружен, то ли новому успел где-то дорогу перейти…Меня такие мелочи не интересовали. А вот возможность использования наших магов, дабы они попытались помочь самым тяжелым из раненных — еще как.

— Значит, у пяти человек сознательно выплескивать из себя энергию получается вполне неплохо, у еще четырех подвижки в данном направлении есть, но получается не всегда или совсем чуть-чуть. — Я оглядел чародеев, собравшихся в здании школы недалеко от госпиталя. Семь женщин разного возраста и двое мужчин. Один из инвалидов и тот самый паренек с аномальной скоростью восстановления силы. — Попытку воздействовать на другие живые организмы вы же уже делали?

— Подопытная крыса до сих пор чувствует себя хорошо и ранки на хвосте, спине и лапах у него быстро зажили… — Развела руками Аня. — Но мы не знаем, насколько эта наша заслуга. И животное вряд ли родом из нашего мира, и сам мир определенно изменился за последнее время. Не знаю почему, но раненные в общем-то и так идут на поправку аномально быстро.

— Но отрезанные пальцы, оторванные уши или выбитые зубы не отрастают. — Счел нужным один из врачей, что сидел на кресле и попивал горячий чай, держа исходящую паром кружку трясущимися руками. Судя по общей красноглазости данного доктора — спал он даже меньше меня. А работал наверняка больше. — А до того времени, когда больной будет уверенно идти на поправку, пусть даже в аномально быстром темпе, еще дожить надо. И я не уверен, что это получится у всех наших сегодняшних пациентов. Точнее почти могу гарантировать, трое точно не выживут. Не с имеющимися у нас средствами и специалистами.

— Что ж, видимо придется пренебречь правилами медицины с испытанием непроверенных методов лечения на свиньях, обезьянах или тех отбросах, которые у нас в карцере сидят. — Оставить людей умирать, когда есть некоторые шансы их спасти было бы и жестоко, и глупо. К тому же пусть ситуация не особо приятная, но если метод воздействия чужой жизненной энергией оправдает себя, то впоследствии его можно будет использовать для лечения менее тяжелых пациентов. Или уменьшения сроков, которые люди проводят валяясь на больничной койке, ведь нам сейчас каждые рабочие руки как воздух нужны. — Давайте пройдем внутрь и проведем первый сеанс переливания праны, то бишь жизненной энергии?

— Вообще-то формально это будет второй, — осторожно заметила Аня. — Когда вчера притащили раненных…Ну, в общем я собрала народ из числа тех, кто еще мог колдовать и заставила их потратить остаток сил на то, чтобы помочь умирающим.

— Правильное решение, — подумав, одобрил я. С учетом ситуации это была вполне разумная инициатива по спасению человеческих жизней, а то что первый процесс лечения жизненной энергии мне зафиксировать при помощи волшебных очков в подробностях не удалось мало чего меняет. Боюсь, у нас еще будет предостаточно ситуаций, требующих чрезвычайных мер, вроде попыток на коленке освоить целительную магию. — И очень жаль, что троим погибшим оно все-таки не помогло. Ну, пройдем к вашим пациентам?

— Твой тезка, Белов Семен Павлович. — В палате интенсивной терапии ощутимо пованивало хлоркой и чем-то куда менее приятным. Попискивала медицинская аппаратура, которую наши добытчики притащили из больниц или сняли из автобуса спецслужб. Первый человек, к которому меня подвела Аня и на человека то похож не был. Так, мумия в бинтах, из под которых проглядывал нос, черный как у негра. Вернее, обугленный. Две капельницы, подключенные к его рукам, закачивали внутрь организма умирающего питательные элементы, лекарства и физраствор. — Ожоги третьей и четвертой степени почти по всей поверхности тела. Как он не помер сразу от болевого шока — непонятно, в медицинской практике к подобным пациентам рекомендуется приглашать родственников, чтобы успели проститься.

— Взрывом цистерны с бензином зацепило, — догадался я, поскольку больше обгореть так парню было просто негде. Взрывы танковых снарядов взывали парочку пожаров в домах, но там не было ничего серьезного. — И…Как его состояние изменилось со вчерашнего дня?

— Никак, — развел руками врач. — Но в его ситуации это уже немало. Лично мне казалось, что он еще вчера помрет. Не от ожогов, так от той дозы обезболивающего, которой нам его накачать пришлось, чтобы он перестал кричать и корчиться.

— Ну, я начинаю. Примерное количество затрат на процедуру: два-три КТ. — Аня замолка и насупилась, явно готовясь передать часть своей жизненной энергии умирающему. Я поспешно сдвинул на нос магические очки и принялся следить за её действиями. Медсестра освободила от бинтов жуткий обугленный кусок мяса, являющийся лицом пациента, а после одна из моих девушек нагнулась к нему, выдохнула немного розовой энергии и стала водить руками над ужасно обожженной плотью, словно втирая в неё сию энергетическую субстанцию.

— У тебя примерно половина мимо цели утекает, — я пришел ей на помощь, подставив руку под пролетевший мимо цели клочек розоватой дымки. Кожа руки ничего не ощущала, но через волшебные линзы было видно, как энергетическая субстанция наткнулась на препятствие и дальше не прошла.

— Еще бы, я же ничего не вижу, — несколько раздраженно ответила Аня. — Это не процедуры получаются, а какое-то жонглирование невидимыми мыльными пузырями. Заливай энергию ему в рот или в нос, авось хоть так она не впустую распадется. И кто-нибудь, давайте следующую порции!

Вторым пациентом стал ополченец, поймавший в голову довольно крупный осколок. Кусочек железа из его мозга врачи аккуратно извлекли, но рана была серьезной, парень даже в сознание с момента битвы ни разу не приходил. Повторив над ним возможно лечебную процедуру, мы перешли к третьему, вернее третьей. Нарвавшаяся на автоматную очередь женщина за счет попавших в неё свинцовых пуль до операции потяжелела разом грамм на пятьдесят и почти истекла кровью. Основная масса попаданий пришлась на левую ногу, но парочка попала в живот и изрядно перекромсала все внутренности. Зашить то их врачи зашили, но не были в уверенности, что правильно, а увеличивать свое лишнее кладбище не хотели. А вот обитатель четвертой кровати, к которой мы подошли, преподнес нам воистину неожиданный сюрприз.

— Доброе утро! — Радостно улыбнулся мужчина лет пятидесяти с несколько опухшим лицом, выглядящий как-то слишком бодро для умирающего. Нет, за здорового его тоже принять было сложно: цвет лица какой-то землистый, щеки обвисли, на постели сидит с заметным трудом…Но тем не менее такого человека следовало бы держать в обычной палате, а не в реанимации. А еще он был мне незнаком, что было довольно странно, поскольку наш анклав являлся не столь уж и крупным, а потому все друг друга знали как минимум в лицо. — Анечка, вы пришли повторить процедуру? Я очень рад вас снова видеть!

— Аарон Самуилович, вам стало лучше? — Удивлено уставился на него врач, который сопровождал нашу маленькую группировку магов в обходе больных.

— Ну да, — охотно кивнул мужчина. — Я снова могу говорить нормально, а также двигать руками и даже ногами! Меня не тошнит и, самое главное, голова совсем-совсем не болит!

— Это переселенец из какого-то соседнего анклава? — Настороженно осведомился я у Ани, заподозрив в этом типе шпиона. Ведь если к напавшим на нас бандитам примкнули сектанты, то заслать им одного-двух агентов в крепость точно бы не составило проблем! — Как-то раньше его не видел…

— Да нет, Аорон Самуилович можно сказать старожил нашей медицинской участи. Он тут в бомбоубежище под школой на койке поселился даже раньше, чем мы сюда приехали. — Удивила меня девушка. — И в реанимации не из-за того, что вчера подранили, а просто потому, что умирает…Ну или еще совсем недавно умирал. До того как мы его обработали.

— Да? — Широко улыбающийся мужчина на того, кто вот-вот отдаст концы не походил ни капли. Хотя вроде бы в последний день у многих больных наблюдается вспышка активности. Вот только у этого человека жизненной энергии ненамного меньше, чем у окружающих его людей, а умирающие как правило стремительно её теряют. — И что с ним?

— Рак головного мозга. Неоперабельный, ему это еще за пару дней до Конца Света сказали и отправили домой умирать. Шло стремительное ухудшение слуха и речи, неделю назад начался паралич двигательных функций, — Аня с сомнением покосилась на мужчину, что спрашивал у доктора, нельзя ли получить на обед мандарин или хотя бы яблок. А также могут ли ему помочь дойти до туалета, ведь памперсы и утки успели ну просто осточертеть, а ноги пусть подкашиваются, но все-таки ходят. Наверное. Просто он несколько отвык на них передвигаться. — Которые теперь, похоже, восстановились в полном объеме. Конечно, еще надо сделать анализы и последить за динамикой…Но если бы нечто подобное случилось в прошлом году, то уже можно было бы писать заявку на Нобелевскую премию.

— Что ж, не совсем то, чего я ожидал от появления в нашем анклаве настоящих магов-целителей… — Один спасенный благодаря волшебству человек, от которого врачи старого мира отвернулись. Так мало и в то же время так много. Огромное счастье для этого мужчина и маленький лучик надежды для всех нас, показывающий, что мы можем добиться лучшего. Даже если старый мир рухнул и новый приходится строить на обломках из того, что есть под рукой. — Но эта новость просто прекрасна!